Опасный выпад Рилингхома вызывал у Шейна усмешку. Он привык, что другие вампиры во дворце всегда щадят его, позволяя победить, потому что он – император, а императору нельзя напрямую угрожать даже в тренировочном поединке. За это можно лишиться головы. Виззарион не был настолько обидчивым и вспыльчивым, но понимал, что сейчас не просто тренировка на ристалище, где он позволял не щадить себя Ариго или Грейну. Там он учился боевому опыту, близкому к реальному. Здесь – сын клятвопреступника, казнённого по его приказу, преследовал свои цели. Но какие? Шейнир мог гадать об этом сколько угодно. У Тервиана хватало поводов воспользоваться этой возможностью. Он мог попытаться пожертвовать собой, чтобы убить императора, и так отомстить ему за казнь своего отца и все унижения, или же попытаться унизить Виззариона, когда расторгнет его соглашение с кланом Лэно.
Шейн не собирался допускать свой проигрыш. Когда Рилингхом подался к нему, атакуя, на мгновение показалось, что ему удалось выбить меч из руки императора. Пальцы на рукояти разжались, лезвие опасно качнулось, устремляясь к полу дворца. Вкус победы уже ощущался на языке Тервиана и явно щекотал под ложечкой у советника Ледарре, который мог бы засомневаться в верности Виззариона – и не подстроил ли он сам этот поединок, чтобы намеренно проиграть его дочь кому-то другому. Этому выпаду его научил Виктор – дать врагу усомниться в своей силе, и нанести ему сокрушающий удар. Он ловко подкрутил меч пальцами, ускользая от меча Рилингхома. Тервиан совершенно не следил за второй рукой императора, и не ожидал, что Шейн намеренно поднырнёт под его меч, хватая его за запястье, и резко дёрнет на себя, сокращая между ними расстояние, лишая аристократа любой возможности размахнуться для удара. Меч, который, как казалось, император уже почти выронил, лезвием касался горла Рилингхома, пока они оба, жадно дыша, смотрели друг на друга.
Уроки фехтования всё же не прошли даром.
Шейн немного самодовольно усмехнулся, смотря в лицо противника. Тервиан занервничал; его глаза испуганно забегали по торжественному залу, словно он искал какой-то поддержки или помощи, но никто не спешил ему помогать. Виззарион сделал шаг назад, убирая лезвие от горла вампира. Рилингхом поспешно опустился на одно колено перед ним, прижав сжатый кулак к груди, и склонил голову, признавая своё поражение.
Был ли этот поединок с какой-либо целью? Чего хотел от него этот вампир? Шейну просто повезло победить или же эта победа изначально подстроена?
- Боюсь, что моя жена останется при мне, - отшутился Виззарион, убирая меч в ножны.
Он не думал как-либо наказывать Тервиана за брошенный ему вызов, и спокойно отпустил его за стол к другим аристократам, а сам жестом отдал приказ начать пиршество в честь свадьбы. С оторванной пуговицей на воротнике и слегка растрепавшимися волосами он выглядел уже не таким церемониальным и напомаженным, когда протягивал руку Сайлан.

Броски дайсов

Мысли императора захватила стычка с Рилингхомом. Он пытался понять, чем руководствовался аристократ, когда вызывал его на поединок за руку императрицы, и таким ли был его план. Проигрыш – он хотел этого? Выслужиться перед ним, чтобы показать, что на его стороне и не имеет ничего общего с делами покойного отца? Не настолько же он глуп, чтобы считать, будто одного поединка и проигрыша в нём на глазах у гостей хватит, чтобы Виззарион забыл о предательстве Аулуса и подпустил к себе его сына. Он не доверял даже Аните – хрупкой девушке, которую против её воли выдал замуж за Грейна. Он хотел, чтобы отпрыски предателей всегда оставались на виду, и не могли ударить его в спину. Так почему он должен сделать исключение для Тервиана?
«Нет, здесь определённо что-то не так».
Но что именно – Шейн не понимал.
Догадается ли Харука отдать приказ своим подопечным, чтобы проверили Рилингхома, незаметно для него самого? При гостях император не мог этого сделать ни жестом, ни словом, и полагался на сообразительность Ариго. Жест Тервиана точно не остался без внимания вампиров, и Шейн тоже о нём не забудет до конца торжества. Но сейчас он должен думать о женщине, которую впустил в свою семью, и о том, как обезопасить уже тех, что есть в ней.
Император легко сжал пальцы Сайлан, когда она протянула руку навстречу, и поравнялся с ней. Он лёгко усмехнулся, впервые за этот день обращаясь напрямую к супруге:
- Традиции подразумевают один поединок. Второго можно не ждать.
Он понимал, что Сайлан беспокоится не о поединке и возможной смене одного супруга на другого, а что сама свадьба может обернуться для них серьёзной проблемой. В прошлом хватало примеров, чтобы беспокоиться о своей голове и будущем. Теперь все стрелы и мечи смотрели не только на императора, но и на его жену из неугодного многим клана Лэно. Шейн не сомневался, что и среди вампиров родственного ей клана найдутся недоброжелатели, которым не понравилось возвышение одного Дома над другими.
- Если не считать камзола и моего безупречного вида, то в порядке, насколько в порядке может быть женатый вампир, - отшутился, зная, что его слышит только Сайлан. Вместе с ней он спустился по ступенькам, чтобы вновь вернуться в то место, где не так давно бился за её честь и право ей обладать. Но теперь вместо звона мечей эхом по залу разносилось пение и музыка – та, под которую им полагалось начать свой первый танец. После него торжество закипит, и гости отдохнут от утомительного ожидания веселья. Шейн лишь вскользь подумал, что слукавил, когда отвечал на первый вопрос Сайлан. Один сюрприз всё же был. И он готовил его лично, зная, какое впечатление оставит после себя ещё одна его выходка, но пока он собирался повести женщину в танце, как того требовали традиции.

[icon]https://i.imgur.com/m7jQwxE.png[/icon]

«Какая разговорчивая мне досталась жена», - усмехнулся про себя Шейн.
Он не привык к болтливости женщин. На фоне Мередит, которая открывала рот только для очередного словесного пинка под зад, и Ясемин, которая не говорила больше, чем это позволялось наложнице, Сайлан казалась болтушкой. От партии клана Лэно император не ожидал такого подарка. О будущей жене он вызнал всё, что мог, но понимал, что даже лучшие шпики не могут достать для него всё, что происходит за дверями чужого дома в Нерине. Молчаливая, сдержанная, покорная отцу и клану холодная женщина казалась ему именно тем, чем его наградил бы советник Ледарре, но никак не легко болтающая с ним о внешности девушка. Или же до клана дошли слухи, что он падок на простых девушек, которые за словом в карман не полезут и разрешения не спросят?
«Это образ или она действительно такая?»
По опыту вампир знал, что на поверку не всё такое, как кажется на первый взгляд. Сайлан может его удивить. Возможно, не сразу. Возможно даже не в первую брачную ночь и не в первые месяцы. Вампиры отличаются долгим терпением и умением ждать. Не всё, разумеется. Он терпеливым не был.
- Потрёпанный император… нашкодивший кот. Что ж… так меня ещё не называли.
Не «шелудивый пёс» - уже хорошо.
Шейн не отличался разговорчивостью. Короткие фразы в ответ на реплики девушки – это всё, чего она могла добиться от него. Взгляды гостей, прикованные к их паре, сверлили спины, выискивая любой повод для сомнений и сплетен. Некоторые советники до сих пор не верили в союз между двумя кланами и что это не хитрый ход императора – напомнить Лэно, где их место, устроив если не кровавую свадьбу, то кровавую брачную ночь. Или же… использовать новую супругу в качестве пленницы и давления на одного из советников клана, который теперь возвышается над остальными родством с императором.
Танец закончился, и Виззарион проводил супругу к столу. С этого момента гости могли вкушать праздничные яства и танцевать под музыку, если бы не одно «но». Император не сел подле жены, не объяснил ей свои намерения, когда вновь ступил в зал, направляясь к столу с гостями. Тервиан, заметив императора, занервничал, вжавшись в спинку стула, и сжал в кулаке вилку, словно собирался ей обороняться. Но цель Шейна была не в нём. Его цель улыбалась при виде его приближения и протянула руку, показывая широкий браслет на запястье с символом рода Виззарионов, когда император пригласил её выйти с собой и… потанцевать. На глазах у советников и старейшин. Такой жест, как могли заметить со стороны, нисколько не удивил джарие. Она смотрела на императора и не видела ничего и никого другого.
Она была его женщиной, и он не хотел, чтобы кто-то забыл, кто подарил наследника Северу. Жест с его стороны могли расценить оскорблением – и Шейнир не сомневался, что сам Ледарре скрипнет зубами, когда увидит, как на глазах его дочери император обнимает другую женщину, пусть и связанную с ним отношениями. Виззарион не смотрел в его сторону; он кружил девушку по залу свободнее и легче, чем делал это с женой.
Когда музыка вновь стихла, и они остановились в центре зала, Шейн коснулся губами тыльной стороны ладони джарие, и она ответила ему тёплой улыбкой, а после – низким поклоном.
Вот теперь… можно возвращаться к жене.
[icon]https://i.imgur.com/m7jQwxE.png[/icon]