Быть и казаться – вещи разные.
Все бодрствовавшие личности Кайлеба были глубоко благодарны магу-исследователю, который в лазарете посвящал Потрошителя ульвов, кровожадную легенду войны, в историю и легенды края, по разным причинам. Варлок любил сказания и баллады – сам же их и исполнял, Четвёртый, который взвалил на себя обязанности совести, смог благодаря мягкому влиянию целителя-земляка подавить безумие, ну а Гроссмейстер? Можно было сказать, что Кай просто не дожил бы до его появления пятой личины, но эта скотина скорее ценила то, что ей в руки дали ещё один инструмент для достижения его целей. И всё было бы хорошо, и пусть бы думали спутники до поры то, что думали, но другие личности распорядились иначе.
- Нет, я никогда не был в этих местах, но что из нравов и просторов Лунного края не видел – знаю из первых уст, - мир опять не заметил, как одного Кайлеба Ворлака сменил другой. Музыкант и мистик просто поменялись местами, в нужном моменте, не прерывая, а укрепляя нить речи. Второй мог сболтнуть лишнего, Четвёртый же здраво судил, что можно, а что не стоит говорить даже в шутку, - Мой дом остался на рассветной окраине Рейлана, среди холмов и пойменных рек. Я нахожу в этом большую иронию, - рука мужчины коснулась лба маски и задела капюшон, жестом намекая, что он носит их не только из любви к таинственному виду, но из нужды скрывать кожу от света. И это было тоже правдой, отчасти. Он годами не видел родного солнца над пёстрыми полями, вряд ли оно поцеловало бы его в щёки ласково, наградив лишь рыжими веснушками.
- Я сейчас расплачусь, - саркастично прокомментировал Гроссмейстер. – Браво, я бы так не смог.
- Конечно не смог, - сказал с другого конца тёмного пространства Варлок, – ты же душевный урод и мог добиваться искренности, только призывая на помощь нас. А мы хотим домой.
Только дома – того, настоящего, всегда дающего новый старт, как глубоко бы блудный сын ни увяз – давно и нет. Ни дом Айрин, ни покои Глациалис не заменят покинутого своими же жителями и осиротевшего гнезда. А сердца некроманта уже не хватало на создание таких прочных якорей.
Затем последовал несколько неудобный момент с добычей – мужчина как-то забыл или не заметил, что мешочек отошёл к Лине, и даже не подозревал про карты – и о качестве содержимого понятия пока не имел тоже, но поверил на слово. Получив нужную сумму в двойном объёме – спасибо, Авель, добрая душа, выдал фею премию! – он хмыкнул, коротко и прямо посмотрев в лица спутникам, с кратким "Угхум" расстался с ними и отправился в деревню на поиски. Забавно, его фальшивое имя начинало жить отдельно от него. Рейнеке-Рей, Реджинальд-Реджи-Рейджи-Рей. Хм… Это можно использовать.
У Кайлеба Ворлака личин было много больше, чем пять: мелкие и крупные роли, но все они, тем не менее, отслужив своё уходили, давая ему быть хозяином самому себе. Кроме одноимённых двойников.
- Как мило с твоей стороны думать в круге так громко о собственных братьях, Варлок, - сказал Гроссмейстер. – И высокомерно. Ты всего лишь Второй, в конце концов.
Где-то в темноте ещё остаётся тот удравший из дома мальчишка, что не справился с обретённой свободой сам и начал тянуть из мыслимых и немыслимых измерений и зеркал более сильных, приспособленных двойников.
Не было смысла делить покупки: поселение не было большим, хотя на полутора улочках и, особенно, длинном причале с бесчисленными лодками было удивительно многолюдно. И не было бы смысла делиться, но видя окрестные вздымающиеся над морем утёсы, Кай подозревал об истинных размерах деревушки и обитателях. Больно уютными с неба выглядели эти бухты. Пришла пора проверить, чего стоит на этом берегу имя капитана Евы. Но, для начала, тросы.
Мужчина не стал даже расспрашивать у встречных, где купить. На него с его маской поглядывали косо, и он не собирался привлекать ещё больше внимания. Его легенда и для Евы, и для Авеля предусматривала богатый опыт общения с криминальными элементами, но насколько богатый – предстояло определить.
Простые приёмы логики, которыми многие люди и нелюди, увы, не пользуются, вывели его к первой линии домов у причала.
- Почему увы? Хвала изначальному пламени, что в мире так много идиотов – иначе б мы не процветали.
- Мы? Процветали? Не будь наивного и ленивого народа большинство, процветал бы весь мир.
- И поэтому ты манипулируешь людьми и добиваешься абсолютной власти, м, Варлок? Чтобы сделать хорошо абстрактному миру, а не себе? А ты понимаешь, что в глазах любого нормального человека ты – чудовище, которое попытаются казнить, едва раскроют?
- Эгоист и псих у нас ты. Что касается всех нас, Пятый, то мы изначально знали, что правду мир никогда не примет.
- Иногда споры в голове помогают в компромиссах, - вмешался Четвёртый. – Но мы ищем тросы.
- Эй, что застыл? Заходи, не стесня… - бородатый мужик с мозолистыми руками и добрыми глазами прервался, обойдя высокого некроманта и увидев под капюшоном ещё и маску. Ах, не некроманта, по крайней мере сейчас - вампирам же недоступна тёмная волшба (хоть Кай всегда считал это странным).
Тонкое деревянное изделие, закрывавшее от света лицо, имело дурной эффект в разговоре со многими незнакомцами – оно вызывало настороженность. Простые люди не могли объять тот факт, что лица и принятые манеры в быту – тоже маски, и у иных есть несколько слоёв. От пяти до сотен.
- Разглядываю верёвки, - коротко ответил Рейнеке, подбирая немного сползший образ.
- А-а-а… - всё ещё недоверчиво протянул мужик, - интересует что конкретное?
- Да, не прочь приобрести два мотка и крюк.
- Абордажный?
- Скалолазный лучше.
- А-а-а, заходи.
Некромант помахал рукой мелькнувшему среди прохожих Авелю и проследовал внутрь.
Кай не мог не заметить удушливого запаха сушащейся под низким потолком рыбы. Его обострённые кровью Глациалис чувства прямо вопили в негодовании, когда его и без того рискующая поскрести несущие балки голова оказалась нос к носу с какой-то водоплавающей. Но он всё равно снял, бросив взгляд на узкое закрытое окно, маску.
Дурной эффект имел также выгодный реверс – когда "масочник" показывал лицо, его не запоминали и считали, что доверие уже достигнуто. Хозяин стал заметно дружелюбнее, спустя пару мгновений разглядывания.
- У меня есть толстый канат, а есть потоньше и, конечно, дороже. Вон там, в углу все намотаны, посмотри.
С этими словами мужик нырнул за прилавок по своим делам, а Кай обратил внимание на культурно организованную свалку. Пока голова пребывала в задумчивости, пальцы в перчатках играли с ребрышками выданного Авелем сьера. Колдун выбрал не самый тонкий и не самый толстый, думая, что им не потребуется совсем уж заоблачных качеств верёвка: не корову в горы будут поднимать и не паруса крепить. Указав владельцу на нужный и получив разрешение разобраться самостоятельно, Кайлеб отмотал локтей шестнадцать, пробуя каждый силой рук. Увы, былой не чувствовалось до сих пор. Возможно, не будет уже никогда. Не надо пренебрегать своим здоровьем.
- Резать не буду – там хвост гляди какой, куцый. И меньше чем за двенадцать не дам.
- Тут десять моих ростов и не самый прочный из тросов.
- Отличный трос! Двух лошадей подвесишь – удержит, - мужик набычился. Кай сохранял спокойствие, но чувствовал, что поторговаться не выйдет.
- И всё же, много.
- Мои верёвки для моряков.
- О, кстати, а капитана Еву знаете?
Торговец замер, думая.
- Баба-капитанша?
- Да.
- С бригантиной?
- Восставший зовётся.
- Сын рассказывал. Но у нас цыпа якорь не бросала. Больно холодно, видно.
- Она зимой в рубашке бегала! – задорно ответил вампир, оскаливаясь. И мужик был его. С потрохами.
- Брешешь!
- Клыками клянусь! Сиськи – о! – Кай показал на себе и, вроде как заметив, что вроде как случайно, посмотрел на руки и рассмеялся. Лавочник хрюкнул в свои моржовые усы.
- А ты ей кто?
- Собутыльник, знакомый, как-то так. Ты не думай, я крыса сухопутная… но, в общем, видал.
- Ай, ладна, - человек утёр рукой рот и выложил на прилавок крюк. – Тринадцать серебряных за трос и крюк, ты забавный. Еву эту к нам перешли, коль увидишь.
- Э-э-э… - протянул вампир, отсчитывая медяки вместе с серебром – ему показалось, что мелочёвки недоставало.
- Никаких "э-э-э"! Клади деньги, сукин сын, и проваливай! – по-доброму – реально по-доброму, как только мог этот простой как валенок человек, прикрикнул лавочник.
- Попрошу! – театрально оттопырил указательный палец мнимый вампир, - Лисий! Вот, всё. Спасибо.
- Ха-ха, лисий… - усмехаясь так, что тряслось его крепкое пузо, передразнил мужик. Кай домотал трос на предплечье, взял крюк и, сделав несколько шагов на длинных ногах, уже положил руку на дверь, как тот его окликнул, - Как звать-то тебя, лисий сын?
- Рей.
Он надел маску уже снаружи и осмотрелся. Про местных бандитов Кайлеб так ничего и не спросил – да и вряд ли торговец знает, а ещё забыл спросить про снасти. Отчего-то внезапная рассеянность встревожила некроманта, и он стал активнее искать Авеля и Лину, которые должны были покупать припасы.