Иногда желания одного не совпадают с желаниями другого, но бывает и иначе. Что лучше? Сказать сложно, но Дель хотела бы выбрать первое. Всего одно желание, одна эмоция, совпавшие с магическим нечто изменили ее сущность. Оттеснили сознание, оставив оболочку, которую заполнила магическая липкая субстанция – чужое присутствие, чужое сознание, которое теперь правит ее действиями, словами и мыслями, не давая сделать собственный шаг.
Фалмари слышала один и тот же голос, который не давал ей услышать полукровку. Слабо чувствовала его прикосновения и какие-то странные отголоски чего-то знакомого и родного, но больше ничего.
Глаза открыла уже не она, а то, что находилось в ее теле. Морган был первым, кто не только заметил влияние Комавита, но и его последствия – изменения в княжне.
Незнакомка открыла глаза – яркий лазурный цвет с живым блеском отдаленно напоминал манну ламаров. Такая же светлая и чистая, как воды Комавита, но ледяная.
- Я – Фильер и хочу помочь народу волн, - уверенным голосом сказала женщина, посмотрев на полукровку. – Я освобожу ее, когда одно из желаний будет осуществлено и в Фалмариле снова возобновится мир и вода не будет приносить ко мне слезы детей Аллора. Ее чувства к тебе – это последнее звено, замкнувшее круг, Морган, - прикосновение к его щеке, не убирая руки, но что-то изменилось даже в этом. Привычное тепло отдает прохладой, но глаза смотрят добро, по-своему, по-матерински.
Она не сказала, что именно будет делать на земле и почему так сильно жаждет что-то изменить, почему вмешивается она, а не сам бог ламаров, который должен не меньше страдать от боли мира, чем его дети. Не стала просить полукровку не говорить о том, кто она и с какой целью здесь находится. Все должно идти своим чередом.
Сменив одежду на подобающую, фалмари направилась в личный кабинет Элиора, не размениваясь на остальных советников, которые имеют прямое отношение к военной политике. Память фалмари говорила о том, что сначала нужно сломить вожака, а уже потом обращаться к остальным.
Холодная вуаль сопровождала светлую везде. Каждый шаг оставлял на полу ледяное образование, как несколько небольших холодных кристаллов. Колкая дорожка из острых осколков. Фильер не контролировала выплески магии в чужом теле. Сила возросла, но не была под силу полученной оболочке.
Единственным спутником, не побоявшимся подойти к фалмари, оставался Морган. Единственный, кто видел все своими глазами и, пожалуй, решил убедиться в том, что все пройдет гладко. Решил ли он помочь исправить положение в мире или же поскорее освободить тело девушки – Фильер не задумывалась. Впереди стояла главная задача, и пришло время для принятия серьезных решений.
- Элиор, - девушка окликнула ламара и остановилась в его кабинете, недалеко от мужчины. – Силы Фалмарила на исходе. Нас губит не только болезнь и темная магия некроманта, но и вода, которой становится все меньше и меньше. С огнем нужно бороться противоположной стихией. Нам нужны маги воды. Больше. Столько, сколько учителя смогут набрать учеников. Пусть берут каждого, в ком уже проснулась магия воды. Я знаю, что часть из них находится в Гвиндериле и в дороге, но этого недостаточно. Маги воды – это наше все. Не будет воды – не будет нас.
Речи фалмари могли звучать, как слова сумасшедшей и Фильер это понимала, но объяснить большего пока не могла.
- Пусть все соберутся на площади, сегодня, перед восходом луны и я покажу то, что каждый раз проходило мимо вас.

Чувство вины разбилось об холодный купол Фильер. Она не видит смысла развивать драму там, где ей не место. Показывать чужие чувства – нельзя, как и слабость. Эмоции фалмари утонут в пучине беспамятства или разобьются об ледяной купол сознания божества. Ей приходилось ущемлять возможности фалмари, чтобы не платить за ее слабость и не впитывать чужие эмоции, которые могут повлиять на принятие решения, но и погрузить фалмари в сон, лишив тело ее сознания, Фильер не могла, боясь, что так она еще больше навредит телу той, кто призвал ее в этот мир.
Переживания Элиора и Моргана ее не касались. Фильер не обращала бы на это никакого внимания, если бы не упрямые попытки фалмари как-то повлиять на купол. Коснуться его теплыми ладонями и заставить лед немного подтаять под ее прикосновением. Это раздражало. Женщина отвлекалась и сильнее наращивала стену, чтобы не осталось ни единого просвета, и сила влияния сошла к нулю, пока ее задумка не была нарушена.
- Собрать всех, в ком уже проснулась его стихия. Всех без исключения, - Фильер не стала объяснять, что имела в виду не только мужчин и опытных магов, а так же их учеников, а полностью все классы. Женщины, дети, старики, не важно. Все они – дети Аллора и в каждом из них есть та искра, тот водный поток, который она хочет в них пробудить. Его дети должны знать, как противостоять огню и боли мира. Как обезопасить себя и дать отпор нежити, окружающей их города. Темная магия не пройдет, а упрется в холодные льды Фалмарила, которые пронзят его насквозь. Хочешь достать сладкий плод – заплати свою цену.
Разговор был закончен на этом. Фильер сказала свое слово, заявила о себе, почувствовала нужную власть, вернув ее законной обладательнице против ее воли. И против ее воли творила свой мир на земле народа волн. Пока нет Аллора, она должна поддержать его народ, должна не дать его детям погибнуть и доставить возлюбленному боли больше, чем когда-то доставила ее своей смертью. Ее эмоции растворились, едва дав на куполе прорости снежному цветку.
У нее еще много работы этой ночью, а для этого нужно очистить свой разум от лишнего и собрать все силы, которые могут понадобиться ей для того, чтобы пробудить в них то, чего им не дал Аллор. Настало время перемен.

Город уже не был таким красивым, как раньше и дыхание его не полнилось свежестью и молодостью жизни в нем. Даниэль слишком долго не покидала своей скорлупы, когда того возжелал Элиор, а она подчинилась. Сейчас он больше не давил на нее, но сущность, глубоко засевшая внутри нее, подавляла ее еще сильнее, чем это желал молодой предводитель. Одна клетка изменилась на другую и уже непонятно, что лучше: тепло объятий, которые не дают тебе пошевелиться, или холодные прутья. А рядом он, скрывается за щитом вины. Дель не винила его в том, что случилось, она сама выбрала свою дорогу, но не ожидала, что все получится именно так и впервые не хотела держать его рядом с собой насильно. Хотела окунуться в беспамятство, толкьо бы не видеть, что делают знакомые руки.
«Это неправильно!» кричало сознание, но было не услышано ей. «Они же дети… Пожалуйста… Не забирай у них детство! Пожалей их матерей…»  слезы наворачивались на глаза и капали на холодный купол, но не доставали до сердца Фильер. У них была одна цель, но разные средства и взгляды на ее достижение.
Даниэлла не познала вкуса материнства, как и ласки матери, которых всегда хотела, но не могла смотреть на то, с какой болью разрывается их сердце, предчувствуя беду. Война отняла у них мир и спокойствие и надежду на будущее, а она своими руками отбирает у них самое последнее, то, ради чего они еще живут и борются.
«Пожалуйста… Разве для тебя больше нет ничего святого в нашем мире?»
- Я устала чувствовать его боль, - холодный ответ. Единственное, что она услышала на свои мольбы, и купол снова стал толще. Еще немного и она вытеснит ее из своего сознания, как что-то ненужное. Оставит ее в холодных стенах библиотеки, там, где все началось, все и закончится для нее.
Фильер показалась народу. Холодная и неприступная. Ее магия распространялась, но затрагивала тех, кто находился слишком далеко от нее. Элиор старался выдержать ее взгляд и присутствие, не сдвинуться с места, когда большинство его воинов предпочитали вжать голову в плечи и отступить перед ее силой. Выдержать ее давление было сложно, но он старался, понимая, что другого выбора у них нет.
- Народ Фалмарила, - начала Фильер громко и уверенно, чтобы каждый мог услышать ее. – Наш мир умирает и то, что реки и моря пересыхают, а Аллор не ниспошлет нам плодородный дождь, новое испытание. Мы должны доказать ему, что дети достойны своего отца и мы сможет противостоять засухе и темным силам некроманта. Мы дети Бога Грозы и Грома. Мы дети волн и наша стихия никогда не покидала нас. Она спит в каждом из вас. Рождена вместе с вами и я помогу ей проснуться.
Она не спрашивала разрешения и не ждала, что кто-то из народа поддержит ее и ответит ей желанием. Женщина прошла в толпу, минуя воинов и крепких мужчин, прошла мимо женщин, остановившись рядом с девочкой семи лет. Протянула к ней руку, не обращая внимания на то, как ребенок от страха прижимается к матери.
Солнце скрылось за горизонтом, и луна показалась на небе, заливая площадь лунным светом.
- Пробудись…
Глаза ребенка стали такими же синими и холодными, как и у нее. Еще одна ледяная статуя, как ее маленько отражение.
- Народ волн сильный и сила наша в стихие. Ночью она набирает полную силу и в это время мы сильны как никогда, - она протянула руку ребенку и девочка поддалась ей. Мать еще пыталась как-то вмешаться и н едать малышке уйти, но ничего не вышло. Ребенок вместе с Фильер вошел в воду. - Запомните это и боритесь.
Взмах руки. Брызги. Как отражение друг друга. Поток поды поднимается с одной стороны, затем с другой, замыкая круг позади них. Обращается в лед. Становится холоднее, как тогда, в библиотеке. Холодные щупальца тянуться к ламаром, одного за другим втягивая в воду. Улицы наполняются новым лазурным потоком, что-то светлое не дает холоду сковать каждого из них и не дает магии Фильер не нарочно навредить им и обратить в город в нелепые и холодные статуи. Чары богини спадают, и ребенок снова обретает силу и волю. Детский смех. Но это еще не конец.
Где-то там… глубоко… Даниэль улыбается, наблюдая за всем со стороны. Магия без чувств мертва, а они не некроманты, чтобы уподобляться им в холоде и безразличии.
Ребенок начинает играть и не замечает, что происходит вокруг нее. Остался только взгляд синих глаз, но ныне теплый и живой больше свойственный Дель, чем Фильер.
Тихая мелодия, но такая знакомая, кто-то напевает ее, и песня разливается по городу сотнями красок моря. Тепло окутывает город и тех, кто в нем находится. Меняется настроение горожан и вода, которая течет по улицам, касаясь их ног не тревожит ни зовом, ни странным теплом. Она словно обходит их стороной, но согревает и дарит легкость вместе с непонятной силой. Вода искрится в лунном свету.
Кто-то пытается коснуться нитей и сам не замечает, как становится частью этого круга, а уровень воды растет, постепенно возвращаясь к норме. Растет, пока не добирается своего предела, а здесь она уже не нужна.
Песня обрывается, но звучит в сердцах ламаров, попавших под ее теплые чары. Их свет глаз изменился и теперь напоминает их бога. Малышка напевает мелодию, пока к ней один за другим присоединяются ламары, которых успел коснуться лазурный поток.
Сознание покинуло смертное тело и Фильер погрузилась в воду, пока поток не разошелся и не оставил ее форму лежать на влажной плите. Оболочка истощила себя и ей тоже нужен передых. Она хотела пробудить к них желание бороться, а пробудила утраченную надежду.