Лаз ничего не ответил на удивительно тёплый для Натана жест, только слегка повёл плечом, ощутив болезненное покалывание под сердцем и сильнее поджал к груди ноги. Странно, что эта холодная полуживая рука ощущалась такой тёплой и мягкой. Странно, что ещё полчаса назад его задело недоверие в словах патлатого касательно идеи отправиться к отцу в одиночку, а теперь он был почти согласен хоть всю жизнь просидеть у этой кровати, забыв о собственных амбициях. Только бы чувствовать это чужое тепло на своём плече. Хоть от кого-нибудь…
Поэтому Лазарин не смог заставить себя подняться, даже когда Ларс убрал руку и в очередной раз уснул. Физическая усталость и душевное спокойствие, что неожиданно поселилось в этом доме, клонило в сон и его самого. И пантендорец не противился ему, хоть и понимал, что перед сном надо дождаться возвращения Шоу. Дремать под шелест дождя и треск поленьев в камине было особенно приятно, и он дремал, впервые за всё время в Лейдере чувствуя невероятный комфорт и от старого дома и от грязи повсюду и даже от своей неудобной для сна позы, которую боялся сменить хоть немного, чтобы не спугнуть это странное, но приятное состояние.
Его разбудили шаги Оливера, осторожно взбиравшегося по мокрому скользкому крыльцу. Вымокший до нитки Паучок теперь создавал впечатление человека, который завтра же сам свалится в постель с простудой или воспалением. Дрожащие руки сунули Лазарину банку с мазью, а сам Шоу направился к камину сохнуть и греться. Немного поразмыслив, Лаз всё же вытащил из сумки единственную чистую рубашку, подаренную Натаном и протянул Оливеру, предлагая переодеться, пока его вещи не высохнут. Тот принял предложение несколько неловко, но со взрослой рассудительностью. И пока Шоу в спешке стягивал с себя мокрые тряпки, Лаз размазывал по Натану терпкую густую субстанцию, от которой тот принялся ругаться и отплёвываться ещё похлеще, чем тогда в мертвячке. И пантендорец не пытался его останавливать или успокаивать — за всё это время он даже успел соскучиться по этой ругани.
Кажется, за окном стояла уже глубокая ночь, когда он плюхнулся на лежак, предлагая Оливеру немного потесниться. Странно конечно, что Паучок так легко согласился спать рядом, но Лаз списал это на то, что Шоу, в отличие от Натана, не знает его прошлого и, к тому же, очень замёрз, пока гулял под дождём. В иной ситуации он непременно отмочил бы какую-нибудь похабную шутку в ответ на такое доверие, но сейчас портить момент совершенно не хотелось, и Лаз деликатно отвернулся в другую сторону, прислушиваясь к мирному сопению Натана пока сам не уснул с мыслью, что за все эти месяцы совершенно забыл, как приятно и спокойно бывает чувствовать чужое тепло под боком.
***
Когда пантендорец открыл глаза, в комнате было удивительно светло, но холодно — видимо, дров в очаге не хватило на всю ночь, и огонь погас. Оливер проснулся раньше и развёл огонь снова, но согреть старый дом было не так-то просто и быстро.
Пантендорец поёжился и натянул покрывало на голову, не желая вылезать из нагретого места в реальный холодный мир, но вдруг вспомнил, что именно сегодня ему предстоит наведаться к Грею Ларсу, заволновался и больше не смог заснуть. На самом деле Лазарин не сомневался, что ему удастся уговорить старика помочь родному сыну, но реакции мужчины в свой адрес немного страшился — были на то веские основания. Поэтому решил не откладывать и сделать всё как можно скорее, пока друзья не решили, что он испугался и передумал.
Он попросил у Оливера мантию, успевшую высохнуть за ночь у огня, чтобы было теплее, уточнил, в какой стороне находится рыночный квартал, чтобы не заблудиться, напомнил про элей и отправился в путь. По старой «стрижовской» привычке — подворотнями и глухими закоулками, чтобы не встретить ни патрулей ни ведьм.
К своему удивлению, знакомый квартал Лазарин нашёл быстро, лишь один раз завернув не туда, чем слегка удлинил себе маршрут. От предложения Оливера взять с собой его фамильяра он отказался. Во-первых — чтобы казаться им двоим смелее и самостоятельнее, чем было на самом деле. А во вторых — пантендорец не желал, чтобы Шоу или Натан хоть каким-либо образом были свидетелями этой встречи.
Он тенью прошагал мимо ряда угловатых и мрачных домов и остановился у уже знакомых кованых ворот. Обезвредить ловушки, как это делал Натан, пантендорец даже не пытался, учитывая, что Грей после того случая мог изменить их местоположение. Около минуты пялился в тёмные окна, собираясь с силами, затем сглотнул, подобрал с земли небольшой камень с помощью «Пальцев колдуна» и постучал им по двери. Сперва — неуверенно, затем — громче и настойчивее, с замиранием сердца ожидая хоть какого-нибудь ответа.
Отредактировано Лазарин (14-02-2021 00:53:33)
