За последние дни, произошло много всего. На столько, что голова просто шла кругом и ты совершенно не знаешь за что хвататься. Одна новость была громче другой. Если ещё преждевременное рождения девочки Мередит как-то укладывалось в голове, и этому можно было дать логическое объяснение. Как считала сама Ясемин, учесть все то, что творилось в гареме. То следующие новости, что донеслись до её ушей просто заставили землю уйти из под ног. Наложница ведь и действительно чуть не упала, услышав, что любимого императора ранили.
Казалось бы, что череда несчастий просто преследует её по пятам, сначала нападение, после попытка её отравить, а сейчас и во все напали на самого Императора Северных земель. Взять себя в руки с такими новостями было не просто, ой как не просто.
Наложница делала глубокие вдохи и выдохи, заставляя себя успокоится, ведь сейчас на ней было куда больше обязанностей. Недоношенная девочка нуждалась в любви и ласки матери, которая похоже не шибко интересовалась своим чадом, да и навряд ли будет. Учесть, как эта малютка появилась на свет, Боги сжалились над ней и даровали жизнь, но долгую ли? Да и самой Ясмин не следовало так сильно нервничать и волноваться, если учесть и её положения на данный момент.
Девушка старалась не отходить от Императора, молясь Луне о том, чтобы Боги смиловались и даровали скорейшее выздоровление его величества. Она чувствовала себя между двух огней, ей хотелось остаться с тем, кого она любит, с тем, с кем хочет провести всю свою жизнь. Но в тоже время, на её хрупкие, девичьи плечи легла и ещё одна жизнь, такая хрупкая, такая невинная.
То что сейчас творилось во дворце и описать словами было нельзя, Ясемин понимала, что при таком положении дел, многие захотят воспользоваться этим и попытаться сделать так, как было бы выгодно им. Не имея права вмешиваться в жизнь клана, ведь она являлась всего лишь наложницей императора, любимой фавориткой, которая носила под сердцем его ребенка. А сын или дочь, это не важно, ведь это было доказательством их любви.
Единственное, что она сейчас могла сделать, да собственно и делала, это проводила дни и ночи на пролет в его покоях, в надежде, что он откроет глаза и камень, что грузом был на её сердце превратиться в пыль.
Наложница присела на край кровати, её мягкая, женская ручка поглаживала белоснежные пряди императора, а в глазах, которых читалась любовь и нежность, смотрели на его лицо.
- Шейн . - тихо прошептав, чуть поддавшись вперед, любимая фаворитка его величества коснулась своими губами его губ, надеясь, что он её услышат, он вернется к ней, откроет глаза. Ясемин не подпускала даже мысли о том, что может закончится печально, она верила, что Шейн обязательно придет в себя, и когда это случиться, то будет рад увидеть её возле себя.

За эти три дня, в голову наложницы лезло много мыслей, слишком много, чтобы можно было нормально спать и отдыхать.  Новости, что достигли её ушей были словно как гром среди ясного неба. Она не знала за что взяться в первую очередь и что делать. Что будет правильно? Забота о ребенке? Забота о его Величестве? Или все сразу? Учесть её положение, было бы сложно выполнить все за раз, единственное, что придавало ей силы это - любовь. То, приятное, теплое чувство, что всегда приносил ей Император, грело душу, заставляя подниматься раз за разом, как бы больно ей не было, и как бы сильно та не уставала.
Колыбель была поставлена в покоях Виззариона, а сама наложница оставалась рядом, каждый раз подходя к плачещиму ребенку, беря его на руки и успокаивая. Этот маленький, такой невинный и прекрасный "комочек" счастья и светлых эмоций радовал её взор. Пусть это и было не её дитя, но разве дети должны страдать из-за родителей, особенно такая кроха. Как только ребенок успокаивался и засыпал, Ясемин делала пару шагов и наблюдала за спящим возлюбленным. Да-да, именно за спящим, казалось, что он вот-вот откроет глаза и скажет ей пару приятных слов, ведь сейчас в комнате кроме них никого нет.
Позволить себе уйти из этих покоев она не могла, каждый раз, когда вампирша подходила к двери ей становилось страшно, а в голову лезли не самые приятные мысли. да и спроси её сейчас, почему она решила остаться в этих покоях, наверное ответ получится тем же - страх. Ей было до безумия страшно, что кто-то может завершить начатое, ведь убить Императора в таком состоянии труда не составит, не говоря уже о его ребенке, если новость конечно не расползлась по замку. Хотя она и саму себя ставила под удар, находясь в этих покоях, приди убийца сейчас, мог бы раз и навсегда завершить начатое, убить и самого императора, и его детей, не давая возможность ему и его потомкам взойти на престол и править дальше.
день сменялся другим, надежда постепенно угасала, но девушка старалась прогонять прочь плохие мысли, надеясь, что её возлюбленный откроет глаза. Все как и всегда, подходя к нему, та склонилась и одарила того нежным поцелуям, правда результат не заставил себя ждать.
Резкая боль в горле не позволила ей даже и слово сказать. Всего за долю секунды, ей сжали горло, что приходилось глотать воздух ртом, но даже от этого действия было никакого толка. В глазах можно было увидеть дикий ужас, Ясемин ни как не ожидала, что Император поступит с ней подобным образом. Мысли хаотично начали бегать в её голове, в то время, как по щекам скатились слезы. Её так же резко отпустили как и схватили, от чего девушка сделала пару шагов назад, хватаясь за шею и начиная жадно глотать воздух. Хотелось что-то ответит, но ни единого звука та не произнесла, держа дистанцию и лишь осматривая Шейна.
Их прервал плач ребенка, который может быть почувствовал, что отец очнулся, к тому же, в их покои зашел мужчина, начиная разговор с Его Величеством. Ясемин поспешила отвернулся, продолжая поглаживать горло, все ещё чувствуя эту мертвую хватку. Беря на руки младенца, она начала его слегка покачивать, а та протянула крохотные ручки и сжала белоснежные пряди её волос, улыбаясь и строя интересные рожицы словно хотела её приободрить.
Разговор который вел Виззарион и скопец показались ей "интересными", ведь то что ей сказали не содержало такого обширного доклада. Правда когда скопец затих, Ясемин немного развернулась и хотела была сказать, что подождет за дверью, и немного прогуляется по коридору с новорожденным ребенком. Возле покоев было достаточно стражи, а пройтись туда-сюда, могло быть для неё полезным, заодно, тишина, могла бы помочь сосредоточится в принятии решение.
- Всех ли? - проскользнула мысль у наложницы, она помнила разговор с Шейном тогда, на прогулке, и почему-то закрадывались сомнения во всей этой истории. Слишком много покушений, слишком. Сначала на неё и ребенка, теперь и на самого Императора. То что кое кто хочет устранить проблему, видно невооруженным глазам, и похоже он действовал весьма аккуратно, используя других, как марионеток.
Её попросили остаться, что удивило, просто наложница может выслушать доклад, который имел большую ценность. Девочка на её руках прекратила плакать, лишь изредка вытягивала свои крохотные ручки и ловила белоснежные пряди волос.
- Ш-ш-ш.- вампирша решила немного походить возле кроватки, дабы ребенок окончательно успокоился, хотя наблюдать за тем, как кроха улыбалась и тянула к ней ручки было удивительным зрелищем. Всматриваясь это невинное дитя хотелось улыбнуться в ответ, что собственно Ясемин и сделала, одаривая теплой и нежной улыбка младенца.
- Такая информация и за три дня? - то что ей позволили остаться само по себе - чудо. Не раз фаворитка его Величества говорила свои мысли Императору, правда тогда, когда они были наедине. Вот и сейчас, у неё возникло странное чувство, хоть она не знала всех событий, а благодаря Шейну, при ней же прочитали доклад о проделанной работе, в голову начинали лезть весьма интересные мысли.
- Я конечно рисковала тем, что решила находится с ребенком в его покоях, ведь если бы хотели закончить начатое - стража за дверью их точно бы не остановила. Хотя могли у них быть догадки, что он не выживет, но тогда как? Быть может быть удар должен быть направлен в другое место, но пошло что-то не по плану? Нет, тут явно ускользает какая-то информация.
Пока она рассуждала, скопец покинул покои Императора снова оставляя их одним. Продолжая держать ребенка на руках, Ясемин сделала несколько шагов к Шейну.
- Ва... запнувшись, хотя в такой момент конечно можно было обратится официально, но что-то её остановило. - Шейн. - тихо произнося его имя, отведя взгляд в сторону. - Я... переживала...
И снова не то, ведь хотелось сказать совершенно другое, но почему-то именно эти слова сорвались с её уст и разрушили тишину покоев.
- Если Вам будет угодно, я могу забрать ребенка и перебраться в другие покои, да бы Вы, смогли отдохнуть и набраться сил. - голос дрожал, ком, что подбирался к горлу было все труднее и труднее скрывать. Хотелось плакать, но она держалась, это же её и душило. Ясемин действительно было рада видеть Императора, что он наконец открыл глаза и в скором времени пойдет на поправку.

Теперь можно было вздохнуть спокойно, он здесь, он открыл глаза. Именно этими словами успокаивала себя наложница. Не важно, как он с ней поступил, она по прежнему любила его и если бы надо было, отдала свою жизнь. Все три дня, которые император был без сознания, Ясемин проводила в его покоях, заботясь о нем и о малышке, которая так же сражалась за свою жизнь, как и её отец. Девушка не могла нормально есть и спать. При малейшей возможности закрыть глаза и минуту другу просто посидеть и отдохнуть, увы, не получалось. Если та и проваливалась в легкую дрему, то от малейшего шороха или звука за дверью открывала глаза. Страх. Это можно было описать только этим словом. Она боялась, боялась того, что может случится в следующий момент. Любимый не открывал глаза, ребенок был слаб, а она ничего не может сделать. Даже если бы кто-то перебил всю стражу и вторгся в эти покои, что бы могла сделать обыкновенная девушка - ничего. Это и пугало.
Малышка сладко зевнула и погрузилась в объятия сна, и снова на несколько минут в комнате воцарилась тишина. Вампирша аккуратно положила малышку в колыбель, погладив при этом кроху по голове, улыбнувшись. Фаворитка устремила свое внимания и заботу на Императора.
- Тебе незачем просить прощения. - девушка подхватила его руку и притянула к своему лицу дотрагиваясь щекой. Уже не сдерживаясь, она могла заплакать, только теперь от радости, что вот он - живой. Его прикосновения дарило заботу, любовь, а главное, прогоняло ненавистные ей мысли, даря новые, такие теплые, что становилось как-то спокойно на душе.
- Моя жизнь полностью принадлежит тебе, и если ты посчитаешь, что я должна умереть, я приму это.- слова дались с трудом, но она сказала чистую правду. За эти дни, она готова была уже проститься с жизнью не один раз, стоит только услышать шум за дверью. Но на её счастье, никто кроме лекарей и пару служанок не заходил в покои. Даже ей, не раз говорили, что стоит отдохнуть, но Ясемин настаивала на том, что дождется когда Император придет в себя, и прикрывалась тем, что именно ей доверили ребенка.
- Хорошо, я останусь, но ты не должен так переутруждатся. Ты только очнулся, пожалуйста, побереги себя. - фаворитка выдавила из себя улыбку. Уж кто бы говорил, ей бы самой не мешало б прислушаться к собственным словам, но похоже любовь может творить немыслимые вещи.
- С ней все будет хорошо, Шейн. - вампирша так же перевела взгляд на колыбель и улыбка стала немного шире и теплее. - Пока ты спал. - она не хотела говорить другие слова, внушая себе, что любимый просто спал, хотя мысли и прокрадывались в её голову. Словно червяк, ёрзали туда-сюда, не давая покоя и начинали зарождать совсем неприятные мысли. - Лекари сказали, что малышка идет на поправку. Яд был полностью убран из её тела. Вот только из-за того, что малютка так рано появилась на свет, ей надо куда больше времени, чтобы окрепнуть. Но она будет жить. Она сильная, со всем как папа, да? - последнее слова были сказаны с любовью. Ребенок действительно показывал огромное желание жить и боролся с этим. Да, ещё была заслуга слуг и лекарей, которые помогали крохе, но возможно ей помогло присутствие и самой Ясмин, или же это ребенок сам спасал наложницу, не давая ей погрузится в пучины отчаянья.
- Мирай. - тихо произнесла фаворитка, продолжая смотреть на колыбель. - В одной из легенд, это имя означает Будущее. Может быть, в ней будущее этой империи.- Ясемин и сама не заметила, как сказала это вслух. Просто свои мысли, чистые, без единой капли фальши.
- Простите, мне не стоило этого говорить.- закрыв рот рукой понимая, что могла обидеть Императора, ребенок был не её, хотя за эти три дня, она к ней успела привязаться и полюбить.
- Об этом мне известно не много. После покушения, обряд не проводили. Я знаю только то, что жрецу предложили остаться в покоях гостя, пока ситуация с вами не будет выяснена. Но что он ответил, я к сожалению не знаю. - слухи конечно доносились от слуг, даже от лекарей, учесть как фаворитка сидела в покоях и никуда не желала выходить. Новости до неё доходили не так быстро, а беспокоить императора, который подвергся нападению возможно никто и не желал.
- Она в своих покоях, все ещё восстанавливается после отравления и никого не желает видеть. - девушка замолчала, словно обдумывала, стоит ли говорить то что она услышала или нет. Все таки, она была императрицей, слухи слухами, а вдруг и ей могла грозить опасность. - Хотя я слышала в коридоре, что некоторые поговаривают, что она все же сошла сума и пытается на себя наложить руки. - данные слова дались ей с трудом. Не хотелось такими новостями расстраивать Императора, да и к тому же наговаривать на саму Императрицу.
- Шейн, пожалуйста, хотя бы до завтра не думай о работе, подумай о себе. Тебе нужен отдых. Восстанови силы, а после сможешь решить все проблемы. А я помогу, я буду рядом. - девушка не отпускала его руку, все ещё не веря тому, что он открыл глаза и они могут хоть немного поговорить. Пусть даже и на такую тему, но он рядом, он - с ней.

Ясемин все ещё не могла поверить в то, что император пришел в себя, и она может с ним немного поговорить. Казалось, что она просто спит, а ей это снится, вед наложница всем сердцем хотела, чтобы её любимый открыл глаза.
Его прикосновение говорило о том, что она не спит, а находится в реальности. Прижимаясь щекой к его руке, фаворитка пыталась унять свои слезы, выходило это так себе. Пока она успокаивалась, Шейн успел оценить её слова по поводу имени ребенка и даже посмеялся, что вызвало волну боли, которая отразилась на его лице, пусть даже и мимолетно.
-Извини, мне правда очень жаль. - она начала оправдываться понимая, что совершила. Ей никто не давал права называть чужого ребенка, тем более ребенка Императора и Императрицы, Ясемин всего лишь наложница, не более. Да, она любимая фаворитка Его Величества, но по прежнему остается "рабом", который не имеет свободы. Ей нельзя покидать замок, даже на конюшню и то проход закрыт, хотя девушка так любит этот прекрасных созданий. Гарем больше похож на ад, где если не научишься выживать тебя заклюют и съедят, даже костей не останется.
- Прости, пожалуйста, я больше не буду.- ей стало страшно, увидя его боль, сердце на миг сжалось так, что дышать было трудно. Пусть сказанное её было не со зла, и она всего лишь поделилась своей мыслью. Лучше стоило промолчать, чтобы лишний раз не беспокоить Императора.
- Морин, значит. - девушка перевела взгляд на колыбель, где тихо и мирно спал ребенок, который уже успел пройти такой тяжелый путь, но сделал это с честью. - Очень красивое, ей подходит. - теперь наложница могла называть дитя по имени, ведь за эти три дня, девочка оставалась безымянной.
- Если ты посчитаешь, что оно подойдет нашему ребенку, я не буду против. Мальчик это или девочка, я буду любить это дитя всем сердцем и оберегать его. Ведь оно доказательство нашей любви - девушка тепло улыбнулась и накрыла своей рукой руку императора.
С одной стороны, хотелось отказаться от предложения, за несколько дней, Ясемин плохо спала, если сон в несколько часов и за сон то считать можно. К тому же, переволновалась и устала, ведь во всей этой суматохе невозможно было отдохнуть, и судьба ребенка её тоже беспокоила. Хотя кроха и шла постепенно на поправку, вот только сам Император не открывал глаза, ни на первый день, ни на второй. Девушка аккуратно поднялась с краешка кровати, и так же аккуратно, поправляя юбку, которая сильно мешала её движением, но все же смогла лечь возле императора. Его присутствие её успокаивало, и тело постепенно расслаблялось напоминая о том, как же сильно девушка вымоталась всего за три дня.
- Поговорить со мной? Я тебя внимательно слушаю. - наложница не ожидала, что с ней хочет побеседовать Император. По его тону, можно было понять, что разговор предстоял серьёзный. Ведь простое их общение всегда было наполнено теплом и уютом, но сейчас, их беседа напоминала натянутую струну.
- Быть не может, я не ослышалась, он хочет, чтобы я присутствовала вместо Мередит? - хорошо, что это осталось всего лишь в мыслях, но и те, хаотично бегали, создавая волны волнения.
- Так, Ясемин, возьми себя в руки. Ведь он в чем-то прав. За все то время, что ребенок был в этих покоях, она его не навестила. Не думаю, что расспрашивала и лекарей о её здоровье. Учесть, какие слухи начали гулять. Но будет ли это правильным?
- Шейн. - она снова обратилась к нему по имени и отвела взгляд в сторону, просьба от Императора это одно, но будет ли все так гладко, как он думает. - Будет ли это правильно? Я всего лишь твоя наложница, а Мередит... императрица. Даже если взять её состояния, ты уверен, что на таком обряде должна присутствовать я, а не ты? - если он скажет что это его личная просьба, она пойдет. Да Ясемин и так бы согласилась присутствовать на обряде, но её пугало то, что могут поползти нелепые слухи в сторону Императора. Что обыкновенная наложница смогла присутствовать на обряде, и теперь растит имперского ребенка как своего собственного. Да, за эти три дня, фаворитка привязалась к крошке, полюбила её, и готова была ради неё на все. Вот только, будут ли её поступки правильными в глазах других?
- Я... могу заменить ей мать. - последнее слово она выговорила с трудом. - Я окружу её любовью и заботой, но не отразится ли это на тебе? Мне все равно, что будут говорить за моей спиной, я буду любить этих детей одинаково. Но ты Император, я не хочу, чтобы и ты попал в эти сплетни, и это как-то отразилась на всем.- девушка слегка вздрогнула, когда в коридоре раздался шорох. За последнее время, нервы у неё были натянуты как струна, и уже чисто на рефлексах, тело вздрагивало и напоминало голове, что стоит быть осторожнее. особенно, когда в комнате находился сам Император и его дочь.
- Я правда, за тебя, переживала. - положив голову ему на плечо, вампирша прошептала это очень тихо.

Вампирша внимательно слушала Императора, разговор носил деловой характер, и стоило все взвесить, чтобы со всем этим согласится. Конечно, Ясемин бы дала свое согласие, но вот последствия, её немного пугали. Поступок Мередит явно бы не сошел с рук, ведь фактически, она могла убить наследника императора, родись мальчик. Что она хотела этим доказать, одной луне известно, да и сама фаворитка не хотела об этом думать. Раз та поступила подобным образом, подвергла ни в чем не повинного дитя таким страданиям, значит она его и во все не желала. Малышка была хрупкой, словно ледяной цветок, стоит немного приложить силу и тот развалится на миллионы осколков. В первую ночь, девушка не знала, что ей вообще делать. Кроха плакала и не желала успокаиваться, снадобья действовали плохо и доживет ли та до утра, было не известно. От этого плача душа просто разрывалась на куски, хотелось помочь, утешить. Собираясь с духом, Ясемин взяла эту малютку на руки и ходила с ней почти всю ночь по комнате, говоря просто поддерживающие слова, не забывая повторять, что её любят, очень хотят, чтоб та была сильной и скорее поправилась. Удивительно, но когда та говорила, девочка плакала все тише, пока окончательно не уснула на руках наложницы и в комнате не воцарилась тишина. В первую же секунду, у неё промелькнула в голове, что "все кончено", и сразу же в покои зашел лекарь, по лицам солдат, можно было понять, что они перепуганы. Правда следующие слова лекаря её обрадовали, малышка просто спит, а лекарство начало действовать.....
- Вместе? - слегка приподнимаясь и внимательно смотря в глаза Повелителя. - Шейн, ты же ещё не поправился, это сущие безумие. Пожалуйста, не делай себе ещё хуже. - она переживала, переживала за его состояния и не желала, чтобы он страдал.
- Мудрость приходит с годами, Шейн. А она познается в победах и поражениях. Нельзя знать все, и нельзя все предотвратить. У нас есть время, которое нас учит. И как ты усваиваешь урок, зависит только от тебя. Я уверена, ты будешь хорошим правителем, мужем и отцом.- она тепло улыбнулась. Пусть даже ей не будет суждено быть рядом с ним всегда, учесть её положение. Но Ясемин будет поддерживать его в любом случае, не важно что он выберет, как поступит, даже если будет не прав. Она примет его сторону, не только как императора, а как вампира, которого полюбила всем сердцем и душой, а так же, как отца ребенка, которого она вынашивает.
- Хорошо, я буду присутствовать. Если ты считаешь, что я подхожу Морин как мать, я не буду отказываться. Она достаточно хлебнула яда, пусть же теперь растет в любви и защите.- она хотела была что-то сказать, но замолчала, и в это же время в покои вошел скопец и лекарь, который устремился обследовать императора.
Ясемин поправила подол платья и отвернулась, одной рукой упираясь на подушку, другой поглаживая живот. Её мучило любопытство, но девушка понимала, что не стоит поворачиваться и вмешиваться в разговор, ей и так позволили остаться при докладе, а это многого стоит.
- По крайне мере, теперь можно не переживать, Морин идет на поправку, а Шейн.... Он открыл глаза, и думаю так же быстро встанет на ноги. Ты хорошо держалась Ясемин, за эти три дня, ты молодец.- она даже не заметила как к ней подошел лекарь, и не слышала о чем говорил Император со скопцом. Мысли путались, но в чем-то она была права, держалась девушка бодро и молодцом, учитывая, сколько всего свалились на её хрупкие плечи.
- Со мной... - если бы не рука, о которую она опиралась до этого, то наложницы бы точно упала. Перед глазами картинка начала расплываться, а тело казалось ватным. - Со мной правда все хорошо. - она выдавила из себя улыбку, пытаясь при этом держаться из последних сил. Ясемин не хотела ещё больше волновать Императора, когда тот, только недавно пришел в себя.

Отредактировано Ясемин (01-04-2019 05:48:23)

- Пожалуйста, побереги себя. - Ясемин решила больше не навязываться со своим мнением, Императору нужен был отдых, а долгие разговоры явно не принесут ему пользу. Да, она волновалась, переживала, молилась Луне о том, чтобы её любимый выжил - получила желаемое. Ребенок так же преодолел все невзгоды и шел на по правку. Оставалась одна Ясемин, которая все эти дни не могла спокойно спать и есть, она посвящала себя то крохе, что боролась с ядом, но Императору, который был ранен и не открывал глаза.
Всего за каких-то три дня, девушка устала до безумия и если бы не большое головокружение от минутной слабости, что показывало ей самой, что телу нужен отдых. Если продолжать в таком темпе, от неё будет больше проблем, чем пользы. Хорошие новости, одна за одной снимали камень с её плеч, дышать становилось легче и тревога просто уходила, показывая состояние вампирши.
- Если ты считаешь, что ритуал должен быть проведен как можно быстрее, я буду на нем.- Шейна переубедить было сложно, да и сейчас спорить и говорить ему снова  о том, чтобы он отдохнул, было бесполезно. Она всего лишь наложница, любимая фаворитка Его Величества, что вынашивает дитя под сердцем. Император сам прекрасно понимал, что ему следует делать в первую очередь. Да, никто не запрещал ей проявить заботу и просто сказать то, что она думает. Но иногда следует и промолчать, дабы не сделать ещё хуже, этим и воспользовалась Ясемин. Поднимать темы с разговором, не стала, к тому же, в комнате был скопец и лекарь, да и возможно её забота не самое лучшее, что может или хочет получить сам Император.
- Нерин? - на секунду вампирша замерла, когда её рука потянулась за небольшой чашей, что протягивал ей лекарь. Девушка не стала поднимать взгляд и осматривать присутствующих, не особо вежливо, да и вообще, она как бы лишняя фигура в этом комнате. Но ей разрешили остаться и более того, такие важные разговоры слышит лично. Преподнося чашу к губам, наложница выпила содержимое, горькая настойка не самое плохое, что случилось с ней за несколько дней. Отдавая чашу обратно, она лишь краем глаза посмотрела на тех, кто находился в комнате.
- Вдовствующая императрица... - сознание постепенно погружалось в сон, тело все больше и больше слабело, показывая обладательнице, как сильно она устала за эти три дня. Всего-то какие-то три дня, а от выпитой настойки её сразу же тянуло в сон.
- Нет, стой, не засыпай, Ясемин, держись, будь любезна... - вот только мысли ни как не желали осуществить просьбу, наложница сначала одной рукой прикрыла глаза, в надежде, что это поможет ещё немного бодрствовать. Ей очень хотелось услышать дальнейший разговор, ей он казался весьма интересным.
- Во дворец... она приедет во дворец? - последняя мелькнувшая мысль, после чего наложница начала погружаться в сон, тело больше её не слушалось. - Шейн. -  тихо прошептав, когда голова коснулась подушки, а сон взял свое и захватил её в свои объятия.  Ей действительно не хватало сна, заботясь о ребенке и Императоре, фаворитка не слабо так вымоталась, а учесть её состояние, она ещё хорошо держалась все эти три дня.Сон пойдет ей лишь на пользу, а уже с нового дня, у неё будет тема для размышления, ведь она услышала довольно интересную информацию.