Ставки понемногу поднимались. В то время как Вермина, в целом воспринимавшая воду как некую малопроходимую и в основном изолирующую города и целые страны область, Кайлеб, родившийся и выросший на поверхности, давал более адекватную оценку воде. А вслед за ней и Мериллу, по суше отгороженному от остальной части Альянса цепью гор, в целом - достаточным препятствием для плотной блокады в обе стороны. Однако наличие там мощных ясновидцев и хорошей кормовой базы, в том числе и для демоницы, требовало уделить более пристальное внимание этому городу.
Для Мины было совершенно неочевидно, зачем проводить скрытную операцию там, где работают люди, которых сложнее всего выщемить скрытной операцией и проще всего - заставить принять неизбежное. Ясновидец может многое, но если отрезать все возможности для его победы, уничтожив сам такой исход в пространстве векторов развития мира, то он будет обречён. Впрочем, как сказал Гроссмейстер, она слишком плохо понимает эту магию - и за время общения с Гипносом не научилась понимать особенно лучше. А жаль.
Информация из Акропоса оказалась скудной. Получив от Беннаторов пропуск, она благополучно добралась верхом до Лейдера в привычном облике рыжей девчонки и смогла, не без обаятельных улыбок, попасть в библиотеку, чтобы хотя бы немного вникнуть в механику профильной магии своих будущих противников.
Вермина, не планировавшая пересекать горы на лошади, заранее предупредила Гроссмейстера, что потеряет несколько дней на пути от Лейдера к Меррилу. Но предупреждение никак не помогало ей избавиться от ощущения срочности. Потратив несколько часов на штудирование учебников, демоница не без удивления обнаружила, что обучение - глубокое, вдумчивое изучение материала - так или иначе поглощает ментальный ресурс и требует какой-никакой расслабленности. Вера смогла залпом проглотить десять часов работы, Единая с Миной кое-как осилили ещё пару часов, затем Вера кое-как поставила точку под изучением крупного тома и пары пособий, даже не пытаясь засекать, сколько времени ушло на это. Вермина позволила себе потратить минут десять, шагая к южным воротам и проверяя в уме, всё ли она запомнила, хорошо ли уложилась информация. Повторив в голове экспериментальное доказательство пары эмпирических законов, Вера осталась довольной и позволила разуму расслабиться.
Ближайшие шесть часов Мина просто брела на юго-запад, быстро сменив темп ходьбы на трусцу. Спринт потреблял слишком много энергии на единицу расстояния, и требовал перестроить организм так, что дать отпор случайным разбойникам было бы проблематично. Не то, чтобы она сталкивалась с разбойниками до этого - ни разу. Но её внутреннее "я" испытывало острый дискомфорт от осознания собственной слабости.
Полученная в библиотеке информация медленно переваривалась. Перед уходом Вермина нехотя выпустила двоих подопытных из себя, и теперь смутно осознавала их полезность. Они могли бы быть хорошими консультантами, если бы она не захватила их своими идеями, а они - не прониклись ими. Да и процесс "входа" был весьма и весьма искушающим, это отчётливо запомнилось по их лицам.
Отправляясь в путь, демоница забила все столь любезно обеспеченные коллегами места внутри себя неугодными из камер лаборатории Беннаторов. Людишками со сломанной волей - прекрасным расходным материалов для ранних экспериментов. Найдя способ подкармливать их едой из таверн, изредка высвобождая по одному и даруя мгновения в псевдореальности, заставляя вспомнить и снова прочувствовать многие грани страданий смертной жизни - ожоги, зуд, боль, ощущения голода и холода, и в контраст этому - сытость, прикосновения тёплой воды, близость с очаровательной девушкой, удовольствие от ласк и от безудержного секса. Пока Вермине хватало этого - и собственного воображения - для того, чтобы добивать их волю и перековывать их под себя, заставляя страдать, снова и снова, кричать в её голове от боли и ужаса, возвращаясь усилиями воли Единой к худшим своим переживаниям и кошмарам. Да, к постоянной боли можно привыкнуть, но стоит добавить щепотку надежды её избежать, щепотку надежды вырваться из круговорота страданий и испытать блаженство, - и всё, страдания остаются страданиями, без какого-либо шанса взять верх силой воли или отрешиться от них.
"Страдания причиняет знание о существование альтернативы. Им было бы лучше забыть о том, что можете быть иначе, но кто же им даст, правильно?"
Эти опыты были направлены на одно - на то, чтобы сломать своих пленников и заставить их боготворить сожравшее их чудовище, наперекор заветам Гипноса, без любви, но сгорая от желаний, от ощущения избавления от боли и интимной близости с ней. Раз за разом, она наловчилась доводилось их до экстаза, не выпуская из своего нутра - кого-то раньше, кого-то позже, но они ломались, уставая сопротивляться и кое-как принимая правила безумного мира вокруг за чистую монету. Демонице стоило больших трудов уничтожить их веру в "предыдущий мир, куда нужно обязательно вернуться", убедить их в том, что там нет никого, кто ждал бы их, и "предыдущий мир" полон страданий и унижений. Но есть "грядущий мир", её нутро, и здесь они нужны хозяйке этого мира. Царству разрывающей боли, перемещающейся с неземным удовольствием, она противопоставляла ненависть, презрение и полное, безусловное отчуждение людей в прежнем мире. И плен. Добавляя ложку дёгтя в бочку мёда, Мина уверенно раздувала из мухи слона, возводя в абсолют человечьи презрительные взгляды и бессильную ярость, рождающуюся в душах пленников. В их памяти отчётливо скользило смутное осознание нерушимости прутьев клеток, и этот образ преследовал их в навязываемых демоницей кошмарах. Удушающий сон, кровавый сон, захлёбывание в собственной ярости, сдерживаемой только бессилием. На смену приходила заботливая "богиня", которая помогла им "преодолеть" это, смирившись с бессилием и полностью отринув прошлое.
Она забрала их из царства Люциана и перенесла в своё собственное, постепенно начиная претворять свой план. Процесс подготовки шёл обидно медленно. Балансируя между тем, чтобы они не смогли найти границ её мира, и тем, чтобы они были максимально покорны и искренни по отношению к ней, возведя её сущность в абсолют, Вермина смутно приходила к осознанию простого неравенства. Она с трудом может создавать для каждого уникальный опыт, уникальную начинку его жизни, а слишком частые акты личного общения с ней попросту утомительны. Неуклонно в её голове формировался план по тому, чтобы поставить "адскую машину" на поток, пропуская людей снова и снова по цепочкам их же ассоциаций из одной формы страдания в другую, из одной формы наслаждения в другую, словно заставляя бродить в лабиринте собственного сознания, границы которого заботливо провела демоница заранее, чтобы неуклонно и последовательно отказаться от прошлого, принять "настоящее", возжелать Единую и начать её боготворить. И завершающим штрихом - возжелать слияния как способа стать частью богини, в сущности и так включающей в себя всё вокруг, уйти тем самым от бесконечного цикла страданий и раствориться в наслаждении. Именно эта обманка, раз за разом формируемая через растягивающиеся половые акты и растущую пустоту в сознании жертв после них, не заполненную никакими муками, кроме послевкусия оргазма, ощущения божественной близости, не обязывающей ни к чему... пока этот ложный образ почему-то действовал, и действовал почти безукоризненно. Но требовал какую-то долю адаптации к каждому, требовал её внимание, если не постоянное, то по крайней мере периодическое.
Мина рассчитывала, что сможет довести хотя бы одного из них до конца "пути", когда желание синтеза станет всеобъемлющим, и крики, капризные и умоляющие, начнут звучать в её голове при любом контакте. Но по датам неуклонно выходило так, что этот самый момент истины случится в весьма неподходящее время, когда она уже будет орудовать в Мерриле. Кроме того, она понятия не имела, что делать дальше. В прошлом она особенно не училась поглощению - это вышло само, она просто использовала свойства магического источника в собственных интересах, и, видимо, унаследовала его силу. Теперь ей необходимо было сделать что-то большее и стать чем-то большим - и этому, как и всему в этом мире, следовало учиться.
А времени как всегда не хватало.
* * *
Чудовища, способные идти не останавливаясь сутки напролёт, ещё и умудряясь что-то обдумывать в процессе, в Альянсе Девяти были совсем не редкостью. Встретить на своём пути бессмертного посланника для многих было совсем не тем событием, чтобы свернуть с пути и броситься сломя голову к управляющим ближайшего города, предупреждая об угрозе. Как, вполне вероятно, случилось бы в Остебене.
Несмотря на это, демоница скрывалась, предпочитая не пересекаться ни с кем. Сначала она просто доверилась своей чуйке, но очень скоро нашла вполне себе рациональную причину для этого. Ясновидцы - сильны в сборе сведений, но не в рукопашном бою. Если их авантюру раскроют слишком близко к её завершению - она и остальные члены Культа смогут банально продавить всё силой. Благодаря своему расположению, Меррил никогда не мог оказываться в такой военной ситуации, когда требовалась бы максимальная скорость и координация. А значит, они не должны быть чересчур расторопными. И банда головорезов непонятного состава и численности прямо под носом могла нанести бы изрядный ущерб противникам заговора.
"Нужно сделать эту аватару сильнее".
Единая с удовольствием проглотила эту мысль. Сохраняя контакт с Косой, демоница могла бы восполнять свои активные силы тактически быстро, полностью восстанавливаясь от полученного урона от стычки к стычке. Но вместилище осталось у Кайлеба. Кроме того, её текущая форма предполагала зубы и когти на руках - оружие грозное, но не против закованных в броню гвардейцев или магов, способных держать её на расстоянии. Требовалось что-то другое - одновременно бронебойное и обладающее неплохой досягаемостью. И то, что было бы легко скрывать.
К моменту пересечения границы между владениями Лейдера и Меррила - некой условной черты, ограничивающей то, кому платят подати жители деревушек, если, конечно, сборщики налогов вообще изволят ходить в такую даль за своими поборами - у Вермины уже был готов дизайн. Трансформируя некогда существовавшие у её прототипа крылья в пятиперстную широкую ладонь с очень тонкими пальцами, можно было, используя старую память о том, как они движутся в пространстве, получить сразу десяток - в сумме с руками, двенадцать - отдельных конечностей, которыми можно было бы весело орудовать, само собой, убивая людей, но не отказываясь от возможности при необходимости проламывать двери и щиты. С этой целью Мина предпочла сделать двойную структуру, совмещающую прочные кости внутри, обвитые перекрученными мышцами, и крепкий панцирь снаружи, гарантируя какую-никакую защиту от отсечения или царапин. В отличие от остального тела, начинка которого были относительно взаимозаменяемой, что защищало от попаданий в уязвимые места, здесь она сделала акцент на максимальной эффективности: скорости и силы движений. Пальцы крыльев заканчивались острым когтем, похожим на наконечник копья с единственной режущей кромкой, направленной внутрь. Их восстановление, судя по структуре, требовало изрядного времени, зато, что не могло не радовать, благодаря тонкости их легко было спрятать внутри тела. Также в них был предусмотрен некоторый запас хода, неожиданная для вероятного противника телескопичность, позволяющая при необходимости поразить противника на расстоянии трёх - трёх с половиной метров. Это давало возможность нивелировать преимущество гвардии, якобы получаемое при владении древковым оружием, таким как копья или алебарды.
Единственная проблема состояла в том, что для формирования внутри себя таких структур требовалось изрядное, даже огромное количество ресурсов. Она должна была не только создать образец, но и покрыть расходы на первые несколько итераций, исправляя допущенные ошибки. И хотя можно было начать с двух когтей "сверху", соответствующих большим пальцам, обычно остающимся в недоразвитом виде на крыльях, внутренних резервов аватары не хватало даже на это.
Единая уже предвкушала возможность нажраться от пуза. Время в пути и без того было огромным. Ощущение срочности, которое достаточно успешно грызло ответственную Веру, было отброшено Единой словно какой-то бесполезный хлам, как только речь зашла о еде. Чудовище двинулось дальше, смягчив шаг и присматриваясь к тропинкам, ведущим по сторонам, пока наконец не наткнулась на дорогу, уходящую в сторону.
Мина быстрым бегом направилась к месту своего будущего пира, выпуская когти и готовясь пустить их в ход при первой же возможности. Дорога была удивительно пуста, и это отчасти способствовала разжиганию аппетита твари. Хотя от встреченной по пути закуски, само собой, она бы не стала отказываться.
В отличие от многих обитателей равнин, предпочитавших обносить защищаемую часть деревни высоким частоколом и укрываться за ней, горцы строили аккуратные каменные домики вплотную друг к другу, с общей внешней стеной. У этих домиков - на первый взгляд - не было своего двора. На мгновение демоница подумала, что так они могут услышать о приближении незваной гостьи. Но пару мгновений спустя сообразила, что люди, живущие без дворов, если и держат собак, то в своих домах. А значит, они зачастую могут даже не предполагать, что происходит в соседнем доме.
Обойдя деревушку по периметру, отлично видящая в темноте демоница обнаружила и загоны, любезно расположенные за пределами аула, разглядела и пару пастушьих псов, спящих поблизости. Более внимательный осмотр позволил переосознать и предназначение самой высокой из башен в городе. Это было вовсе не здание поклонения кому бы то ни было, не минарет и не домик старосты, подчёркивающий его безусловное превосходство. Это была сторожевая башня.
Вера, как самая рассудительная, едва-едва смогла урвать контроль у изнывающей от голода Единой и убедить её первым делом как можно тише забраться на башню. Прошлогодний высохший плющ только мешал передвигаться тихо, но, с фойрровой помощью, дитя ночи забралось на крышу. Как и предполагалось, башня была сигнальной. Крышка люка, ведущего вниз, была заперта на засов с другой стороны. Массивный люк явно было сложно проломить, а тем более - сделать это бесшумно.
Мина встала на четвереньки и издала несколько крайне нелицеприятных, но едва ли шумных звуков, исторгая изо рта крупные комки едкой слизи. Кислота взялась за дело с пугающей скоростью, обжигая с тихим и зловещим шипением камень, пока не добралась до металлического засова. Демонице пришлось сплёвывать ещё пару раз, теряя драгоценное время до рассвета, пока металл наконец не был разъеден. Открыв люк, демоница спустилась вниз...
Дальнейшая история едва ли заслуживает описания в деталях. Почти буквально свалившись на голову ничего не подозревающим бойцам из Меррила, Вермина с лёгкостью убила шестерых лучших бойцов в деревушке во сне, одного за другим, и без раздумий сожрала, по пути отмечая, что в сражении лицом к лицу при полной экипировке у неё не было бы против них ни шанса. По крайней мере, пока. Прямо сейчас она пыталась это исправить.
Затем Мина двинулась по деревушке, переходя от дома к дому, убивая и пожирая жителей. "Очень мило, что вас так немного, - злорадно подумало чудовище, - В этот раз я не пропущу никого".
Видимо, когда собаки соседей залаяли, а потом внезапно смолкли в шестой раз, жители заподозрили что-то неладное. С вилами, топорами и факелами высыпали на улицу - чтобы обнаружить, что способных как-то постоять за себя людей осталось всего девять. И вместо того, чтобы остаться плотным кольцом, стащив в центр жён и детей, они рванулись обшаривать дома соседей группами по трое, считая, что втроём смогут дать отпор чему бы то ни было. В это самое время женщины принялись ломиться в башню, рассчитывая разбудить служивых.
Шок стал залогом успеха авантюры Вермины. Сначала она убила первую троицу. Затем её заметили собаки, осыпали лаем, но, видимо чувствуя перед собой что-то кошмарное, не рискнули приближаться. Две группы вооруженных вилами, топорами и факелами мужиков оказались далеко друг от друга. Убив ещё троих на глазах у жителей, Мина посеяла настоящую панику среди людей. Основная масса метнулась к воротам, сметая и разделяя последнюю группу способных защищаться мужчин. Догнать отступающих оказалось несложно - ночь преданно служила интересам рогатого чудовище со смертоносными когтями.
Покончив с убегающими, Мина вернулась обратно и, по памяти свежих жертв, выяснила количество выживших - а затем нашла их и, разумеется, съела, не прекращая мурлыкать свою любимую песенку о воссоединении семей. Демоница не успокоилась, пока в деревне не осталось ни одной человеческой души. Но даже этого было малой Единой. Свежая кровь, порции душ и тел свели её с ума, как раньше бывало, например, в подвале алифера или во время ночной резни в Акропосе. Только в этот раз всё было ещё хуже - она атаковала бы любую добычу, даже, наверное, любимого ей Гроссмейстера, если бы от этого существа не исходило бы достаточно сильной угрозы.
"Ах, овечки, козочки, ваша самая ласковая пастушка уже идёт к вам!" - Единая смаковала мгновения своего триумфа, с пугающей ненасытностью принимаясь за скот. Две большие отары, шесть лошадей, несколько собак, посмевших думать, будто бы могут своими зубами прокусить её армированную ногу или шею - одна, кстати, оказалась права, вот только наслаждаться своим успехом смогла недолго - в следующее мгновение она была уже мертва.
Хотя Вера отчаянно орала о восходе и о том, что жрать животных - дело средней полезности, Единой было плевать. Движимая Голодом и внутренним ликованием от процесса, она вернулась в деревушку, чтобы уничтожить все съестные припасы, которые там будут. Без какой-либо оценки цели таких действий, не задумываясь о возможных последствиях. Она хотела есть - хотела постоянно - и, дав себе сорваться с цепи, просто не могла остановиться, получая неземное наслаждение от самого факта своего пребывания в этом полубезумном состоянии. Чревоугодница не могла допустить даже мысли о том, чтобы что-то пропустить мимо рта, без колебаний съедая перьевые подушки, старые бараньи шкуры, глотая керамические горшочки из-за крохотного количества веществ на стенках, которым она просто не могла дать пропасть.
Бездонная демоница потеряла больше суток на этом акте тотального опустошения, сожрав и переварив всё, что только можно было сожрать, включая занавески и овощи из подполья, и ещё добрый час только на то, чтобы пройти по уже пустой деревне, убеждаясь в том, что ничего не пропустила, и подъедая последние крохи. Наконец, нашествие саранчи в виде одной крупной особи завершилось для деревни - и выглядел аул теперь как после конца света. Впрочем, в каком-то смысле так и было.
Того, что Мина сумела наесть, с лихвой хватало для реализации изменений. Единая неохотно отпустила поводья, понимая, что если Голод заставит её грызть всё деревянное, что только есть в домах, то времени будет потеряно просто чудовищное количество, а отдачи будет мизер. Кое-как убедив себя, что впереди ещё много еды и деревень, вроде этой, и совсем незачем выедать здесь всё подчистую, пусть лучше здесь скорее поселятся новые вкусные люди, Вермина выставила себя за ворота аула и направилась в сторону Меррила.
* * *
Стоило Вере вернуть контроль над собой, как она вспомнила выговор от Кайлеба и засомневалась, а правильно ли вообще делает? Удастся ли ей уйти безнаказанной в этот раз? Сможет ли она лавировать достаточно долго, откармливаясь достаточно нагло и быстро, чтобы к моменту, когда её захотят призвать к порядку, это стало не особо возможным для простых смертных? Так или иначе, весть о гибели целой деревушки в такой глуши достигнет городов не быстрее неё самой, а по пути обрастёт такими зловещими и странными слухами, что даже сам верховный магистр не разберётся, что же произошло на самом деле. И уж тем более не сможет так быстро связать это с ней.
Однако, у Мины начинался приятный пожар где-то внутри, от самого низа живота и до груди, когда она думала над тем, что может подумать и почувствовать Гроссмейстер, когда узнает об этом. Догадается ли он? Спросит ли он у косы? Стоит ли ей выложить ему правду, или лучше закосить под дурочку, не прекращая обильно питаться, становясь всё сильнее и опаснее, втайне от него?
Когти понемногу отрастали, и их требовалось опробовать. Демоница произвела первые несколько попыток пустить их в дело в лесу, убедившись лишний раз, что избранный ей тип оружия крайне неэффективен против стволов вековых деревьев. Кроме того, очень острые наконечники слишком легко затуплялись о камень, а их замена требовала не только спрятать крылья, но и самостоятельно выправить лезвия. Всё это привело демоницу к стойкой уверенности, что ей нужны металлические колпаки: даже если они затупятся, сменить лезвие можно и прямо на ходу, в бою. По крайней мере, так было пока. В будущем Вера планировала сделать эти штуки ощутимо крепче и долговечнее стали, и вот тогда...
По дороге на Меррил Вермина так и не смогла опробовать свои новые коготочки в бою: навстречу ей постоянно попадались плотно сбитые и вооружённые отряды. Соваться к ним не хотелось. На полпути демоница напомнила себе о необходимости сменить амплуа: последние восемь часов она бодро топала по тракту в виде худенького одиннадцатилетнего мальчишки - вернее, девчонки, одетой как посыльный мальчишка - пока не достигла городских ворот. Выглядел этот ребёнок достаточно заурядно: растрёпанные волосы с каким-то мусором, простенький спальный мешок, позаимствованный в деревне, пустая корзинка - оттуда же, чуть порванная одежда, заботливо вычищенная явно прямо перед тем, как войти в город, и конечно же сумка, перекинутая на манер почтовой - явно с какими-то важными сведениями. Мина убедительно строила из себя простывшего и оголодавшего бедняжку, настолько убедительно, что получила даже пару сухарей, которые без зазрений совести тут же сожрала. От досмотра отказалась, очень мягко аргументировав это тем, что на досмотре бумаг лежит вето купеческой гильдии Фолента, дескать, именно они так загоняли бедного мальчишку. Стражники справедливо решили, что связываться с головорезами из Фолента - не такая уж и хорошая идея.
Потратив изрядное время на то, чтобы покрутиться по улицам города до самых сумерек, по-минимум разобравшись в том, где и что находится, Вермина наконец-то подошла к домику, где планировалась встреча. Ей нехотя пришлось признаться себе, что она сумела проесть весь и без того нехилый запас времени и к разговору не готова от слова "совсем", так как не успела ничего понять в том, что здесь вообще где находится и куда летит. Пройдя мимо парадного крыльца, демоница обошла дом кругом. Минуя дверь с задней стороны дома, погружённая в свои мысли Мина не сразу заметила, как распахнулась дверь и её сграбастала непомерно большая волосатая рука. "Должны быть свои", - подумала она, не дёргаясь и не пытаясь сопротивляться... Так и неопробованные когти вызывали странное, саднящее чувство в спине, словно желая вырваться и наконец-то испытать себя против человеческой плоти, но вечноголодное чудовище кое-как взяло себя в руки и продолжило активно изображать немного напуганного мальчишку-посыльного.
[icon]http://sg.uploads.ru/45KGc.jpg[/icon][status]Ненасытное Чудовище[/status]
Отредактировано Вермина (21-05-2018 05:37:00)