Яркий отблеск не разбудил Тариеля и будь то покушение, вероятно, пришлось бы ему несладко. С открытием портала, тот лишь перевернулся на спину, продолжая сладко посапывать в сползшем на глаза ночном колпаке. Да, он привык к тому, что в его доме частенько случаются ночные похождения, так как Хоуп спала очень мало, а временами и вовсе не спала... в общем, неясно, кто открыл эту пространственную дверь, но заботы этому "кому-то" было не занимать. Он высадил свою протеже не на шкаф, не на тумбочку и даже не на сундук с вещами, нет. Прямёхонько на самую мягкую точку, квинтесенцию мягкости всего Андерила, сконцентрированную в пузе мирно сопящего на двойных перинах каэлита. Да, Тариель любил комфорт и не считал это зазорным, да и с чего бы это? Если он мог себе что-то позволить, то только благодаря труду и настойчивости, а значит, заслужил. И неважно, будь то привезённые из самого Сеонеса перины из лишь Творцу известно чьей шерсти и невероятно нежной ткани, или же мягкое пузико, которое он любовно успел отрастить за пару месяцев праздной жизни в лавке.
Нет, тренироваться он продолжал как и раньше, но всё чаще Хоуп баловала его новыми вкусностями по рецептам из книг, привезённых им, вместе с перинами. Ну а сам он не мог и дня прожить без сладкого пирожного или блюдца с бизе... Собственно говоря, остановимся на бизе. В тот самый момент, когда некто свалился на него из пустоты, ему как раз снилось, что он король, зашедший в свою сокровищницу, а вместо золота в его государстве были маленькие зефирки, плитки шоколада и, конечно же, самое дорогое, сочные пироги! И ещё бы, ведь это его царский эдикт постановил, всё злато в общую казну, а мерою золота сделать сахар. И теперь в его королевстве все жили сладко и счастливо. Но стоило ему протянут руку к одному из пирогов, прикоснуться к горячему, румяному тесту, как БАБАХХ!
- Тело... - Мысль о том, что Хоуп стало скучно или страшно, прошла в первую же секунду, и отреагировав спросонья машинально, каэлит выбросил вперёд обе руки, прямо с одеялом, окутывая незваную гостью, и резко переворачиваясь, внезапно и для себя и, вероятно, для неё, оказываясь сверху. Скрутив одеяло за спиной жертвы и зажав его своей мощной ладонью, Тариель повозился впотьмах, нащупывая на столе свечу и одним касанием зажигая её. Мягкий свет не резал глаз, напротив, нёс просвещение, в лучших традициях пропаганды учебных заведений для детей аристократов. В его руках, вплетённая в мягкое, пуховое одеяло, словно младенец, была девушка. Страшно знакомая девушка, которая, к тому же... - Что за диво в моём саду? - Глухой и монотонный бас, всё ещё тихий, вдруг Хоуп не проснулась, к чему её будить? Впрочем, в голосе его не было ни капли злости, скорее некоторая забота, так как ему, как лекарю, интуитивно не давал покоя запах. Он принюхался, наклонившись к лицу девушки, так, что помпон колпака ткнул её прямо в глаз.
- Так я и думал. Кровь, запёкшаяся, но лимфа свежая и запах гниения... это перебивает даже терпкий аромат некроманта. Девочка, ты ранена? - С этими словами он чуть отстранился, но ладонь не разжимал, предпочитая сначала разобраться в том, что происходит, а уже потом делать выводы. - Топорная работа, по запаху скажу, что рану чистили, но словно бы абордажной саблей, кто же так делает а? В твоём то возрасте нужно следить за своей внешностью, ведь замужество в наше время - дело тонкое! Глянет на тебя сыночек аристократа... мать твою! Оливия!? Какого ляда... - он осёкся, словно поперхнувшись и приглушил голос, внезапно сорвавшийся на визг. Это была она, точно. Он вспомнил её и последнее путешествие, подарившее ему эти прекрасные перины. Брюзжание заглохло само-собой, а рука разжалась, впрочем, лишь для того, чтобы лечь на грудь девушке. Каэлит приложил палец к губам. - Тихо. И не вставай, Фиалка спит, я не хочу будить её а тебе, похоже, показан покой. Давай, рассказывай что с тобой случилось...
Использовано: Малый огонь (-15 Маны)
Отредактировано Тариель Ольфериан (11-03-2016 01:23:01)