- Но Госпожа говорила лишь про свой дворец в Трерьяхе, а не все города Кабалы! - Лаз искренне в это верил, поскольку хорошо запомнил слова демонессы про выбор меж райской жизнью в её покоях и отчаянным существованием в мире людей. Тогда она сказала, что выбор его станет окончательным и бесповоротным, и Лаз никак не мог найти в своей памяти прямого запрета, звучавшего из её уст. Неужто он забыл об этом?
   Это не имеет никакого значения… Кто меня станет спрашивать?! Если Джал говорит так, значит...
   Испуг Джалнараса стремительно передавался и ему, отчего пантендорец и сам весь сжался, скрываясь среди подушек и инстинктивно в спешке пытался наколдовать им скрытие аур, поскольку Госпожа наверняка запомнила как минимум ауру своего слуги. Мысль о том, что эта попытка лишь повеселит могущественного мага, которым являлась Айлир, не успела родиться в светлой голове. Лаз действовал, полагаясь на чувства и не сразу смог подключить к процессу ещё и голову.
- Что же нам делать? Самая глупая смерть! Я не хочу умирать, Джал! Ты же служишь ей! Скажи, как быть?! - маг накрыл головой подушку, жмясь поближе к демону, который обещал защитить его в этом опасном и диком месте, а затем вдруг вздрогнул. - Они идут сюда! Нас заметили.
   Сердце забилось сильнее и чаще, и маг сотню раз пожалел, что не родился мистиком. А, впрочем, долго ли они смогли бы бегать от кого-то вроде Госпожи Айлир?
   Времени оставалось совсем мало, а подходящих отговорок у некроманта так и не нашлось. Значит, оставалось надеяться лишь на милость и хорошее настроение демонессы. Джал, судя по-всему, надеялся не слишком…
- Придумаем что-нибудь. - Шепнул ему Лаз, сжимая запястье.

Отредактировано Лазарин (13-07-2023 17:52:42)

Два здоровяка остановились у слона, и Лаз подрастерял свою уверенность, задрожал, как пойманный в капкан зайчонок. От демонов пахнуло силой и опасностью. Маг не хотел бы с ними связываться. Он не хотел умирать тут вот так бездарно. Но слова Джала сковали его действия и чувства. Ему хотелось убежать и спрятаться. Отказаться вылезать из паланкина, пока его не вытащат силой. Но Джал решился спуститься первым, и некромант передумал оставаться наверху один. Если Айлир действительно отдала такой приказ, пусть всё случится быстро…
   Нет… Быть этого не может… Я не могу так…
   Лазарин стал рядом с Джалнарасом, который приободрился и усмотрел в происходящем проблеск надежды. Не будь Лаз сам в опасности, он восхитился бы страхом и смелостью этого демона и влюбился в него ещё больше, но боязнь за свою шкуру была сильнее любой любви и привязанности, ведь некромант никого и никогда не любил больше себя.
   Улыбка рогатого чуть развеяла тёмное марево перед ним, и пантендорец вздрогнул, ступив чуть ближе к нему. Он, наконец, смог поднять голову на двух верзил перед ними. Лаз и сам был высок, но рост этих ребят прилично уходил за два метра. А ещё каждый из них был крупнее и Лаза и Джала вместе взятых.
   Надеюсь, ты прав…
Маг тихо вздохнул и покорно протянул руки одному из демонов. Эти кандалы были тяжёлыми и грубыми, как и ошейники и явно не предназначались для весёлых забав. Может, Госпожа решила расправиться с ними более изощрённым способом? В прошлый раз Лазу показалось, что обычные развлечения давно пресытили демонессу. Но участвовать в этой игре ему совсем не хотелось, ведь ничто не намекало на благоприятный исход для них и в этот раз.
  Руки его опустились вниз под тяжестью металла, ошейник давил на шею. Некромант с трудом смог проглотить ставший в груди ком и двинуться туда, куда повели их с Джалнарасом демоны.

Лаз не пытался увидеть Айлир — он был слишком напуган, чтобы смотреть на неё и на своих конвоиров. Он не замечал ни лестниц, ни железных дверей вокруг, пока их вели всё ниже и ниже… Насколько глубоко находилась Кабала, относительно верхнего мира? Насколько глубоко было это подземелье, относительно Кабалы?
   Лазарин чувствовал спёртый отравленный воздух подземного мира, что был губителен для людей. Страх делал ощущения более яркими, и некроманту становилось трудно дышать, хотя действие испарений позволит ему ещё долгие дни и месяцы умирать мучительной смертью. Если только он не выберется отсюда.
   Ему вспоминалась камера Асвин, в котором они с Натаном ожидали суда. Тогда они смогли сбежать, благодаря стрижам. Сущая случайность. Здесь же их никто не найдёт, если только сама Айлир того не пожелает. Джал, чьи руки и тело казались ему такими сильными в Остебене, вдруг стал слабым на фоне других её слуг, и пантендорец понял, почему ему была доверена простая торговля.
   Когда решётка за ним закрылась, Лаз ещё долго стоял на месте, всматриваясь в скупое убранство уродливой камеры. Его кожа ещё была тёплой от цахесского солнца, а глаза помнили дневной свет и яркие краски. Ему была противна и жёсткая лавка и отвратительная дыра в полу, запах из которой напоминал ему гниющий Лейдер. Нет, он больше не планировал оказаться в таком месте.
— Мы влипли, Лазарин. Это седьмой подземный уровень, сюда кидают тех, о ком хотят забыть…
   Голос Джалнараса казался ему незнакомым. То ли эхо древних стен искажало его, то ли тёмные мысли, которых маг у него никогда не видел прежде.
- Тут холодно. - Ответил ему Лазарин, ощупывая блокирующий ошейник. Он не мог ни согреть себя, ни осветить тёмную камеру с помощью магии. Всё оказалось бесполезно, кроме власти, которой обладала Трерьярх, и не обладали они с Джалнарасом.
- Ты же сказал, что Госпожа никого и ничего не забывает. Не может быть, чтобы она оставила нас тут умирать. - Голос некроманта дрогнул, ужаснувшись такой мысли. Он всё ещё не мог поверить и осознать происходящее и только лишь поэтому сохранял спокойствие. - Ты был здесь раньше? Знаешь, сколько уровней у этого подземелья?
   Маг подошёл к решётке и обхватил себя за дрожащие плечи. Разум судорожно искал повод успокоить волнующееся сердце. - Она заперла нас рядом, а могла бы бросить в далёкие камеры. Это же не просто так? Мне показалось, она ничего не делает просто так...

Джал знал дворец и нравы своей госпожи лучше, чем Лазарин, и потому его беспокойство и отчаяние всё больше заражало пантендорца, который пытался усмотреть во всём происходящем тайный умысел и хороший конец если не для обоих, то хотя бы для себя одного.
   Их разговор прервал тюремщик — мерзкий скрюченный старик, какой мог обитать только в подобном отвратном месте. Лаз знал, что за пышной роскошью любого богача скрывается тёмный подвал или подземелье, как это, но всё же ожидал увидеть различия от тюрем Остебена или Пантендора. Видимо, дурные места были одинаковы по всему миру, потому что и люди и демоны боялись, в сущности, одних и тех же вещей — болезней, голода и смерти. Лаз слыхал, что демоны могли менять тела и хранить души в самых разных вещах, но этот старик (если, конечно, он являлся демоном) предпочёл остаться таким — уродливым, вонючим и гниющим от старости. Или же, такова была воля госпожи?
   Судя по тому, как резво старик огрел хлыстом рогатого, их судьба сейчас действительно  зависела от него. Лаз сморщился от неприятного свиста кожи, но пожалеть приятеля не успел, поскольку думал лишь о том, чтобы Аргил не решил ударить и его тоже. Джал был крепче и обладал природной регенерацией, а вот он…
   Лазарин отшатнулся, когда старик приблизился к его решётке. Кажется, от него воняло хуже, чем из дыры в камере. Гнилью, кровью и страданиями других пленников, которых он тут замучал.
   - Вкусненький… хочешь дружить с Аргилом, мальчик? Хочешь тёплое одеяло, вкусную еду и сладкое вино?
   Домогательства старых пней не были для Лаза чем-то новым или удивительным, и он всегда без раздумий использовал своё тело, чтобы получить выгоду и улучшить своё положение. Но у Аргила не было власти освободить его. Может даже, не было вина и одеял, о которых он говорил. Был, правда, хлыст, на которого некромант то и дело поглядывал с опаской. Но ведь он сам решил теперь быть бароном, а не мальчиком для постельных утех. К тому же, он считал Джалнараса своим любовником, пусть и без обязательств. Как унизительно было бы ублажать этого дряхлого деда на его глазах! Может, поэтому Айлир и заперла их рядом?
   Лазарин опустил голову, раздумывая над ответом.
- Разве я могу чего-то желать в таком положении, Господин Аргил? - Пробормотал парень, переминаясь с ноги на ногу. Старики, которых он встречал, часто были падки на покорность и кротость. Ему казалось, что и Аргил любил чувствовать свою власть. - Только вы можете решать. Ваше настроение и ваша щедрость... Вы сами это сказали.

Отредактировано Лазарин (22-07-2023 21:18:31)

Лаз послушно обернулся кругом. Свист хлыста всё ещё стоял в его ушах, так что исполнить столь простое указание было ему не в тягость. Будь тюремщик посимпатичнее, да помоложе, он бы попробовал к нему подмазаться, но внешний вид старика был омерзителен даже для такого, как Лаз.
   Голос Джала, граничащий с отчаянием напомнил пантендорцу старого знакомого из Лейдера, о котором он уже давно не вспоминал. Пантендорец даже ухмыльнулся такому совпадению, не глядя на Аргила. Когда-то он так же сидел в клетке, и другой парень требовал у тюремщика аудиенции с их пленительницей. Тогда он боялся, что другой некромант бросит его, спасая собственную шкуру, но им удалось бежать с помощью Стрижей, и Лазарин впервые ощутил ту странную связь между всеми повстанцами, о которой так много говорил их лидер Айвор Денверт.
   И вот он снова в клетке. И вновь боится, что Джал не станет за него вступаться, спасая свою шкуру. Да и вступился бы за рогатого сам Лазарин, будь у него такая возможность? Некромант надеялся, что делать этот выбор ему не придётся.
   Надежды на то, что он когда-нибудь сможет вернуться к Тодду, Тоши и Канарейке таяли и растворялись во мраке тюремной камеры. Лаз молчал, опустив взгляд, и разговор меж Джалом и стариком звучал как будто далеко и был бессмысленным. Однако, в какой-то момент Аргил проговорился, что их ещё не списали со счетов, а, значит, есть надежда, что не всё ещё потеряно. Ему хотелось поскорее переговорить об этом с Джалнарасом, поэтому, едва дверь за стариком закрылась, он бросился к краю клетки, зачем-то просунул сквозь прутья руку и помахал, не зная, увидит ли он.
- Джал, слышал? С нами ещё ничего не решено! - Лаз говорил шёпотом, но так воодушевлённо, будто не сомневался, что их скоро выпустят. На деле он просто надеялся на это, да и что им двоим оставалось делать в такой ситуации. - «Как только скажут, что вы Госпоже не нужны...» Значит, мы ей ещё нужны, верно?!
   Оптимизм пантендорца был основан на том, что он не успел проголодаться, его не били и даже не изнасиловали, разве что взглядом, а неизвестность касательно указаний Айлир могла означать что угодно. Однако, его всё ещё тревожили опасения насчёт Джала, и он решил, что лучшего времени спросить его об этом может не представиться.
- Что ты хотел сказать Госпоже, если бы этот пень позволил вам встретиться? Она же псионик. Мы даже не можем ей соврать…
   Лаз усмехнулся и потянулся за кружкой, чтобы отпить воды, хотя перед этим внимательно принюхался к содержимому и попробовал жидкость кончиком языка.

Отредактировано Лазарин (29-07-2023 23:18:52)

Находясь за стеной, Джал не видел, какое влияние оказывают на Лазарина его слова. Как застревает ком у того в горле, и холодная вода льётся мимо на дорогую рубаху. Как глаза округляются и теряют свой живой блеск, воображая картину, которую обрисовал ему рогатый. Теперь он боялся неминуемого возвращения тюремщика, хотя ещё минуту назад ждал его, поскольку верил в справедливое решение демонессы. Ему перехотелось пить, а в подземелье стало ещё холоднее. Маг шумно вздохнул, вздрагивая всем телом и опустил кружку в ведро, присев на корточки.
   Джал всё же смог дотянуться — его рука, большая и тёплая коснулась плеча некроманта, и тот задрожал, желая спрятаться за этими руками и сильным телом демона. Чтобы только его не терзал этот Аргил или кто-то ещё… Сколько их, палачей, у Трерьях?
   Он не знал, что ответить демону сейчас, не понимал, как реагировать на его признания и волнения, которых не ожидал услышать вот так. Неужели Джал успел так сильно привязаться к нему? Лазарин слышал только голос, так что с трудом представлял, как тот сейчас выглядит. Он понимал лишь, что не мог найти в себе таких же обеспокоенных и чувственных слов ему в ответ. Может, он стыдился бы этого, если бы ему не было так страшно.
   Холодные тонкие пальцы дотронулись до ладони Джала, обхватили её, давая понять, что ему так спокойнее.
   - Ты правда ненавидел меня за ту шутку? - Лаз всё никак не мог осознать причин столь трепетного и ревностного отношения демонов к носителям их душ, и хотя Джал не раз упоминал о своей злости, никогда не думал о том, сколь велика она была. Пальцы некроманта нервно выводили узоры на тёмной ладони, не желая отпускать её, хотя едва ли демону было удобно в таком положении. - Я понимаю. Ты прав. Разве может мелочь, вроде нас, так сильно разозлить кого-то вроде госпожи Айлир, чтобы казнить нас немедленно, не получив никакого удовольствия… Мы должны развеселить её снова. - Голос некроманта звучал глухо, хотя говорил он об удачном варианте развития событий. Зелёные глаза же тем временем внимательно всматривались в темноту коридора, где скрылся тюремщик, а руки попытались притянуть ладонь Джала ещё ближе. Теперь она могла бы охватить его щёку или волосы, но юноша опустил её ниже, проверяя расстояние.  - Но если она решит отдать меня Аргилу, пообещай, что тут же свернёшь мне шею.

Что же, Джалу удалось вызвать у перепуганного некроманта лёгкий смешок своими поэтичными и романтическими словами. Лаз от рогатого такого не ожидал. Значит, и демонам не чужды простые человеческие эмоции. По всей видимости, некромант не знал о них что-то ещё, помимо тяги к роскоши, бесконечной ревности к своим носителям и разврате, о котором наверху ходили легенды.
   «Разве твоя жизнь была ценнее моей?» - хотел спросить он, напоминая, что и его жизнь тогда была в опасности. Но вместо этого признался: Я тебя не ненавидел. Даже когда ты хотел меня убить. Ты слишком хороший, чтобы тебя ненавидеть.
   Было ли это комплиментом для демона, что всегда казался независимым и невозмутимым к подобным эмоциям? Во всяком случае, Лазарин был рад, что там за стеной оказался именно Джалнарас, и его слабость произвела на некроманта впечатление.
- Пыток я боюсь намного больше, чем смерти. - Продолжал он уже тише. Стоило Джалу убрать руку, как беспокойство в груди усилилось. Хотя едва ли Лазарин сумел бы броситься в объятия Бездны так легко, как говорил об этом. Жизнь ещё совсем недавно была так молода и прекрасна, что смерти нечего было предложить взамен. - Не хочу умирать изуродованным.
   Странным образом пессимизм человека пробудил в демоне новые надежды, даже если всё это было попыткой приободрить приятеля.
   - Ты хороший. - Повторил Лазарин, прижимаясь щекой к холодным прутьям решётки. - Не думал, что в Кабале можно встретить кого-то вроде тебя. Спасибо тебе, Джал. Мы обязательно выберемся... Мы ведь всё ещё живы.

- Не знаю. - Усмехнулся Лазарин, пытаясь вообразить Джалнараса на месте кого-нибудь вроде Аргила. - Если мы выберемся, расскажешь, чего плохого ты успел совершить за свою жизнь? Кого убил, а кого запытал, как этот старик… Быть может, я и переменю своё мнение. И буду любить тебя плохим. - Маг постарался дотянуться до демона рукой через решётку, как только что сделал он, но шум в коридоре и лязг замка на двери заставил его вздрогнуть и вспомнить об Аргиле и о решении Госпожи, которое он должен был принести с собой.
   Нет, Лаз не хотел умирать, даже если его бросят в лапы Аргила. Даже от сильных и тёплых рук Джалнараса. Он сжал руками решётки камеры и почти не шевелился, ожидая тюремщика.
   Вошедших было двое, и Лаз попытался напрячься, чтобы прочесть их ауры, но забыл о блокирующем ошейнике. Впрочем, совсем скоро ему и без магии стало ясно, что сама Госпожа решила почтить их своим визитом. А, значит, она решила дать им шанс… Вот только на что?
   Лазарин пытался разгадать её замысел по походке, движениям и даже по стуку каблуков, но Айлир фон Трерьях, как и всегда, слишком хорошо владела эмоциями. По лёгкому тону голоса демонессы можно было подумать, что она лишь запугивает Лазарина пещерами и чудовищами, но на деле он всё ещё интересен ей. В равной же степени ощущалась и серьёзная угроза, таившаяся за мнимым дружелюбием. Будто, скажи он одно неверное слово, и пещеры с тварями вмиг разверзнутся под ним и поглотят в себе навсегда.
   Лазарину было страшно, потому что отныне не он был хозяином своей судьбы. Но Джал говорил, что бояться не стоит. Да и Айлир видела их двоих насквозь в каждую секунду. Лгать было бессмысленно.
- Здравствуйте, госпожа Айлир. - Отвечал Лазарин, не отпуская железных прутьев. -  Я думаю, мой поступок не противоречит тому, что я сказал вам в тот раз. Я выбрал свободу и риск, отказавшись от сладостного заточения. Я воспользовался свободой и рискнул. Цахес — красивый город, и я давно мечтал увидеть слонов... - Дрожь пробежала по спине пантендорца, поскольку смелости продолжать говорить уверенно ему не хватало. - Если вы бросите меня на улицы или пещеры, я просто… Рискну ещё раз. По сравнению с этим местом… Там я смогу снова понадеяться на удачу перед смертью.
Едва ли демонесса хотела от него оправданий, поэтому оправдываться маг и не стал. Он помнил слова Джала о том, что Айлир терпеть не может мольбы о пощаде. Он пытался быть смелым, как наставлял его демон, но смелость эта готова была улетучиться в тот же миг, когда Аргил достанет свой кнут.

Отредактировано Лазарин (06-08-2023 08:36:14)

«Моему любовнику не запрещено бывать в Цахесе…» - Мысль пронеслась в голове прежде, чем Лазарин успел пресечь её. И следом за ней последовал страх за то, что к Джалнарасу госпожа будто более сурова, чем к нему. Лишь сейчас маг заметил, что она даже не смотрит в сторону демона.
   Джал, безусловно, говорил правду, и Лаз считал себя умным и талантливым некромантом, не смотря на совсем небольшой опыт и ограниченные знания. Мальчишка всю жизнь прожил с верой, что талант его быстро раскроется, как только он найдёт подходящего учителя. И Тодд уже обещал заняться этим вопросом, однако… Каждая последующая фраза Айлир каменной глыбой наваливалась на его уверенность в себе и своей магии. Создать химеру, навроде тех, что были у Асвин или Левара, когда он гостил в его особняке? Лазарин всегда мечтал попробовать, но не мог и предположить, что от успеха его попытки будет зависеть его жизнь. И жизнь Джалнараса тоже…
   То, что задумка Айлир предполагала очередное состязание, не удивило Лаза. Но ситуация изменилась, и пантендорец не хотел даже думать о том, что ждало проигравшего в этой игре. А проигравшим в ней он видел себя, так как ни разу не создавал химеру крупнее кошки, и лишь наблюдал со стороны за работой Анахель в Лейдере. Но даже химеры Хель, которые выглядели крупнее и страшнее его собственных, не смогли бы тягаться с демоном в истинной форме…
   Всё это пронеслось в голове Лазарина, подавив счастливую мысль о том, что сегодня и ближайший месяц они будут живы и не попадут в лапы Аргила.
   Но если я проиграю…
   Лаз попытался разглядеть в глазах Трерьярх, что его ждёт, но с тем же успехом он мог попробовать поискать в глазах Аргила милосердия и доброты.
- Мне нужен будет материал для тела, живая душа и… Некоторые книги. - Лаз запнулся на последней просьбе, но всё же решил рискнуть и увеличить свои шансы хотя бы на то, чтобы не опозориться перед гостями Госпожи. Если Джалнарас говорил правду, она не простила бы им обоим скуку. На всё прочее шанс имелся, и Лаз был бы глупцом, если бы не попробовал. - Я… Талантливый некромант. - Лазарин произнёс это спокойно, будто желал убедить самого себя в этом. В конце-концов, талант и знания измерялись разными вещами, и он не солгал ей. - Я вам это продемонстрирую.
   Лаз боялся, что его теперь запрут одного и хотел ещё попросить дать им с Джалом возможность, если не видеться, то хотя бы переговорить перед началом, но не решился играть с её милостью на этот раз.

Лазарин молчал, пока Айлир выносила приговор ему и Джалу. Она наверняка уже прочитала мысли некроманта и осознавала риски, ожидая от него химеру описанного качества. Но не передумала о своём решении.
   Почему?
Джалнараса он всё ещё не видел, но тот, казалось, совсем сник, услышав, что проведёт здесь следующий месяц. Лазарину жалел его, но, всё же, заточение было лучше смерти. Маг надеялся, что его, по крайней мере, не будут пытать всё это время, а возможность видеться позволит как-нибудь скрасить плен. Если, конечно, Джал захочет его видеть, ведь демон имел все основания злиться на мага, что уговорил его нарушить приказ хозяйки.
    Извиняться за это Лазарин не хотел, но слова рогатого, стоило им вновь остаться одним, отозвались в сознании некроманта неприятным холодком. Не нравился ему этот подавленный и обречённый голос от того, кого он всё ещё любил. Впрочем, демон ведь не умел читать мысли, как его госпожа, поэтому и не видел всей картины целиком. А ведь у Лазарина было куда меньше шансов одержать верх в этом состязании, несмотря на лучшие условия и щедрость Айлир. Лаз мог промолчать об этом, но ему всё ещё было страшно. Джал, будучи соперником, который теперь мог стать непреодолимой преградой на пути к свободе, всё ещё оставался его единственным другом в Кабале.
  - Не уверен. Я никогда не делал химер, Джал. Госпожа это знает. - Голос некроманта звучал так же тихо, будто их могли подслушать. - А ты как будто уже списал себя со счетов. У тебя куда больше шансов победить, даже если я смогу удачно связать душу и тело химеры каким-то чудом... Но мы должны выбраться отсюда вместе. Слышишь?

Отредактировано Лазарин (09-08-2023 22:14:01)

Снуг, арух, гончая, летающая химера… Лазарин грустно усмехнулся, слушая приятеля и его представления о некромантии. Джал верил в способности мага больше, чем он сам. Наверное, трюк с душой произвёл на него тогда впечатление.
- Месяц — слишком короткий срок для создания первой боевой химеры. Я видел химер, которых создавали студенты из Лейдера. Они были ужасны и годились только на то, чтобы пугать крестьян. А я даже не студент. - Лаз запнулся, подавшись навстречу прикосновению демона. То, что тот продолжал поддерживать его, будоражило внутри приятные чувства. Ему казалось, что Госпожа прекрасно видела всё это, и главным представлением для неё был не поединок с химерой, а борьба чувств, что могла разразиться внутри Джала и Лазарина, невидимая для многих гостей. Дрожащими пальцами он вновь обхватил руку рогатого, коснулся её губами, ища поддержки у того, кто должен был стать соперником. - Но я сделаю всё, что смогу, использую каждую возможность, что предоставит мне госпожа, попробую изучить нужные книги и воспользоваться неограниченными ресурсами, которые она предоставит… Ты сказал ей, что я хороший некромант, значит я не могу так легко проиграть тебе. Ты ведь не солгал своей госпоже, чтобы выгородить любовника-человека, верно? - Лаз снисходительно хмыкнул, продолжая ласкать пальцами тёмную руку в глубокой задумчивости и повторил: Я сделаю всё, что в моих силах, Джал. Верь мне. Я постараюсь принести тебе нормальной еды, как только мне позволят спуститься. Ты не должен стать слишком слабым за этот месяц.

Отредактировано Лазарин (10-08-2023 21:51:55)

Джал верил в него так, как не верил никто другой, кроме, пожалуй, Тоши и Канарейки. Но те двое были детьми и судили о нём по своим детским впечатлениям. Джал же успел немало повидать за свою жизнь и служил одной из самых могущественных демонесс Кабалы, поэтому его вера имела больший вес для некроманта.
- Ты прав. Я попрошу у неё зелья и накопители, побольше материалов и книг, чтобы хватило на несколько попыток. Каждый некромант начинал с чего-то, и лишь немногим столь повезло с ресурсами и… мотивацией. Я выберусь отсюда. И вытащу тебя.
   Дверь в подземелье снова заскрипела, но теперь уже Лазарин не боялся. Его судьба была в руках Айлир, но он верил её слову. И, раз она сказала, что ему выделят комнату и лабораторию, маг ждал удобств и комфорта. Он радовался, что покидает ужасную камеру и, к небольшому стыду, даже пребывание здесь Джалнараса не могло заглушить этой радости.
   Демонам не пришлось повторять свой приказ — Лаз и сам был рад поскорее убраться отсюда. Он махнул рукой приятелю и улыбнулся напоследок, довольный тем, что сможет снова видеть его и говорить с ним, когда будет возможность. Наличие корзинки с едой у одного из стражей освобождало его от обязанности спускаться сюда сегодня и завтра. Морить Джала голодом никто не собирался, а, значит, на арену он выйдет крепким и сильным… Стоило хорошенько подумать над списком материалов, но сперва некромант мечтал смыть с себя мерзкий запах подземелья и садистически-пошлые взгляды Аргила.
   Он молча шёл меж двумя демонами, пользуясь возможностью получше осмотреть тёмные уголки сияющего в роскоши замка Трерьях.

Стоило Лазарину покинуть тёмное затхлое подземелье и оказаться в более приветливых условиях, как искреннее и благородное желание бороться за жизнь Джала, не щадя сил и здоровья, уступило обманчивому чувству безопасности и комфорта. Там, в темнице, ему было страшно, и он прятался за более смелого товарища, ища в нём спасения. Здесь же не было ни Аргила с плетью, ни вони из отхожих ям, ни ржавых решёток, ни темноты, давящей на разум своей пустотой и безысходностью.
   Лаз растерянно осмотрел столы и полки, уставленные различными сосудами, инструментами и фолиантами, что приготовили для него демоны и, вместо того, чтобы немедленно взяться за работу, обречённо опустился на один из стульев, пряча лицо в ладонях, что ещё помнили холод тюремной камеры.
   Теперь ему было стыдно за все бравадные обещания, которыми он так отчаянно осыпал Джала перед расставанием. Он и тогда не был уверен, что сможет сделать хоть сколько-нибудь приличную химеру, но теперь, когда перед ним оказались все эти книги, ресурсы и возможности, оказался совершенно подавлен. Лазарин вообще не верил в чудеса, а лишь чудо могло помочь ему исполнить волю Айлир. Если только она не задумала чего-то ещё, кроме как проучить и наказать непослушные игрушки. Кажется, она всё ещё была к ним благосклонна, но Лаз встречал влиятельных людей и раньше, поэтому знал, что ласковая улыбка нисколько не помешает ей отдать любой, даже самый жестокий, приказ.
   Осмотревшись кругом ещё раз, он позволил себе выдохнуть и воспользоваться горячей ванной, чтобы смыть хотя бы недавние мрачные запахи и мысли. Некромант не видел смысла браться за столь важное и наполовину безысходное дело с тяжёлой головой и сомнениями, а после мыться ему всегда становилось лучше.
   Лазарину понадобилось полдня только на то, чтобы перебрать книги и отделить учебники и справочники, которые могли быть хоть сколько-нибудь полезны, от прочего хлама. А остаток вечера он провёл за демоническим бестиарием, рисуя на клочках бумаги разных тварей, что приходили в голову после увиденного и прочитанного. Порой, фантазия уводила его слишком далеко от реальности, и маг раздосадованно отбрасывал в сторону скомканный листок, признавая слишком большой разрыв между желаниями и возможностями.
   Свой выбор он в итоге остановил на ящерах, коих в Кабале водилось превиликое множество. И уже поздней ночью обратился к одному из демонов, что были приставлены ему в качестве охраны охраны.
- Эти. - Лаз указал на первый столбец, куда выписал самых разных, больших и маленьких, ящеров, указав количество цифрой рядом с названием. - Нужны мне мёртвыми. Эти. - Маг ткнул пальцем во второй столбик, который оказался меньше первого, поскольку Лазарин очень опасался живых тварей, из которых ему придётся извлекать душу для будущей химеры. - Должны быть живыми. Но в клетках! Ещё мне понадобится помощник покрепче, который сможет их прикончить в нужный момент и несколько зелий. - Палец, наконец, остановился на третьем столбце, где были указаны магические снадобья для повышения концентрации и восполнения маны, которой у юного некроманта было не так много.
- Ну и последнее. Я хочу, чтобы вы раздобыли мне химеру-гончую, каких полно в Лейдере. Лучше всего, если её душа всё ещё будет активна, когда она окажется здесь. Но её нужно будет поместить в самую надёжную клетку, что у вас есть.
   Не смотря на обещания Айлир, Лаз не был уверен, что все его пожелания будут исполнены, но не считал нужным и стесняться, составляя свой список.

Лазарин не ждал, что его указания будут исполнены в этот же день, поэтому не волновался отсутствию вестей от охраны и занимался чтением учебников, которые выбрал себе для работы. Это помогало отвлечься от тревоги и сомнений и как-то скоротать время в ожидании, хотя время для него сейчас было слишком дорого, чтобы пытаться его ускорить. Он заметил, что еда со стола пропала, но придал этому значение лишь ближе к ночи, когда почувствовал голод.
   Может, еду теперь тоже нужно было просить у стражи самому? Лазарин отложил книгу и взглянул на закрытую дверь, за которым должен был стоять его охранник. Хотя маг не слышал шагов, чтобы тот возвращался. Он встал, чтобы пойти и проверить, и в этот момент за спиной раздался незнакомый женский голос, заставивший юношу вскрикнуть от неожиданности и тут же вжаться спиной в противоположную стену, страшась неизвестной опасности. В руках у него ничего не было, но глаза сверкнули изумрудным огоньком — некромант готов был защищаться от незваной гостьи.
   Впрочем, нападения от неё не последовало, поэтому Лаз быстро смог выдохнуть и вслушаться в то, что она говорила, хотя доверия в его лице не прибавилось — он продолжал стоять у стены почти вплотную.
— Ой, прости, меня зовут Изабелль, но можно просто Изабо или Иза.
- Что тебе нужно? - Маг продолжал хмуриться, недоверчиво осматривая юную девушку. Лазарин не мог допустить даже малейшей мысли о том, что хоть что-либо в этом дворце может происходить без ведома Айлир. А, значит, госпожа знала и об этой девушке. Может, сама послала её или, по меньшей мере, была не против визита Изабель к пленнику.
— Это моя лаборатория.Точнее, была моей.
- Меня зовут Лазарин. Я здесь ненадолго. - Расплывчато ответил юноша, отступив, наконец, от стены и глубоко вздохнув. -  И постараюсь ничего не сломать. Почему же мне дали в распоряжение твою лабораторию? Ты изучала здесь химер?
   В последнем Лазарин сомневался, ведь книги, что ему пришлось отсортировать, были собраны явно кем-то, кто не особо сведущ в некромантии.