Прошло уже почти два месяца после возвращения графа Эштреда из столицы. За это время весна успела сменить летом, а достаток самого графа заметно "просесть". Алькор успел неоднократно убедиться в ошибочности своих суждений о нашествии нечисти на Остебен, об относительной безопасности южных земель.
Нет, нежить едва ли сможет достигнуть территорий южнее Вильсбурга, не говоря уже об окрестностях Берселя. В этом граф был убежден также твердо, как и перед своим визитом на королевский совет. Проблема, как оказалось, имела весьма приземленный характер и предстала перед южной аристократией в облике полчищ не мертвых, а живых.
Сотни беженцев с северной части Остебена каждый день заполняли Берсель и близлежащие земли, ища крова, пропитания, работы и просто безопасности. Все чаще Алькор вспоминал слова королевского секретаря об экономическом казусе южных городов, но теперь уже глядя на слова эти под другим углом. Тогда он не воспринял их всерьез, но теперь видит, что Риаган Скалладар просто опередил события.
Приказ Его Величества об обеспечении беженцев всем необходимым был ревностно отправлен в исполнение графом Эштредом сразу по приезду. Как, собственно, и любой другой приказ монарха. Он начал подготваливать графство к наплыву северян, но в те первые недели даже помыслить не мог, с какой силой хлынет этот самый поток. И вот нынче уже были под завязку заселены все фермы и винодельни в его владениях, обустроенно несколько палаточных лагерей в окрестностях Вармервинда, а провиант если и не был на исходе, то едва ли сохранял уверенность в завтрашнем дне. Разумеется, собственные потребности и потребности графства оставались не первом месте для Алькора, и ему не грозил голод ни сейчас, ни грядущей зимой, однако сколько еще графство Эштред сможет кормить переселенцев, оставалось загадкой. Во многом потому, что даже сейчас, спустя два месяца, поток этот стал лишь немногим тише.
И вот, будто бы не хватало Алькору забот за свои земли, как новая напасть свалилась на его седую голову оттуда, откуда он этого совсем не ожидал. Первое письмо Талиты пришло две недели назад, а доставили его очередные беженцы из северных земель. В письме говорилось о том, что зять Алькора, граф Азеллус, уже не может принять большее количество переселенцев и обеспечить их необходимым, посему просит Эштреда принять небольшую группу женщин, детей и стариков, которых они не могут выставить за дверь, не позаботившись о их будущем. Разумеется сестра писала за своего безвольного мужа, но тогда Алькор не заметил в этом письме подвоха. Что ж, он действительно обладает куда большими возможностями, чем родичи, а потому выполнил их просьбу.
А на протяжении следующих двух недель просьба эта повторялась еще трижды, прежде чем сомнения и подозрения окутали разум графа. Дело в том, что это всегда были только женщины, дети и старики. Всегда без мужей, отцов и сыновей, которые могли оказывать хоть какую-то помощь на фермах. Посему граф, раздраженный пуще прежнего, ибо сестра с мужем переложили на него свои проблемы как раз тогда, когда его финансовое положение пошатнулось как никогда ранее, решил самолично разобраться в вопросе. И вот вчера выяснилось, что все мужья, отцы и сыновья оставались в поместье Азеллусов, тогда как неработоспособные северяне были посланы в Вармервинд.
Трудно описать словами, в какую ярость пришел Алькор Эштред, узнав правду. Он был готов в ту же минуту натравить на зятя всех, включая Его Величество, ибо такое непослушание приказу короля было в глазах графа еще более кощунственно, нежели отношение к своему единокровному брату со стороны Талиты. Весь Вармервинд, включая Элоизу и даже Мирру, приложил немало усилий, чтобы удержать главу дома от поспешных решений, но более остальных преуспел новопоставленный в Берселе жрец Люциана по имени Эдельбер, так вовремя пожаловавший в поместье с визитом. Более того, он вызвался, а точнее согласился с просьбой Алькора составить ему компанию в наспех предпринятом путешествии в окрестности Теллина, где и находилось поместье Азеллусов. Таким образом, граф решил лично убедиться в своих подозрениях, прежде чем предпринимать какие-либо меры.
И вот Алькор вместе с Эдельбером сидели в дорожной карете графа, которая двигалась в сторону Теллина. По настоянию Элоизы он отказался от верховой поездки, ибо как она заявила здоровье графа за последние недели слишком сдало даже для такого незначительного путешествия. А спорить с женой у него не было ни сил, ни желания, да и в некоторой мере он был с ней согласен.
— Должен предупредить Вас, что Талита Азеллус имеет прискверный характер и острый язык. — Обратился Алькор к своему спутнику. Они проговорили почти всю дорогу, обсудив множество различных насущных тем, однако обходя стороной причину самой поездки. И все же граф считал себя обязаным предупредить жреца о том, что его может ждать в поместье Азеллусов. — Да прости меня Люциан, ибо он знает, что я искренне люблю свою сестру, но порой она позорит доброе имя Эштредов своими поступками и словами. И мужа отец подобрал ей под стать, отчего не стоило и ждать, что с годами характер сестры исправится. Вовсе наоборот, старость лишь подчеркнула в ней жуткий нрав.
Слегка устыдившись своих слов, но все-таки ничуть не жалея о том, что произнес их, граф начал переминаться на мягкой лавке.
— Право, лучше бы я не послушал Элоизу и мы отправились верхом. Уже давно покончили бы с этим делом. — Устроившись поудобнее граф снова скользнул взглядом по непроницаемому лицу жреца. За вчерашний и сегодняшний день Алькор поведал этому человеку едва ли не всю свою жизнь, но только сейчас осознал, что не знает о нем ровным счетом ничего. — Вы уж простите за излишнее любопытство, Эдельбер, но я так нагрузил вас своими проблемами, что даже не удосужился поинтересоваться вашей историей. Понимаете ли, ваш предшественник был не просто жрецом Люциана, он был членом каждой семьи в Берселе. Его смерть стала ударом для всех нас, а вы прибыли в Берсель, чтобы занять его место. И глядя на то, как вы в первый день нашего знакомства вызвались оказать мне услугу, я нахожу в вас достойного преемника церкви. Так расскажите же о себе? Что привело вас на юг, ведь насколько я могу судить, вы не из здешних мест.

Отредактировано Алькор Эштред (21-09-2022 21:17:12)

Несмотря на столь короткое знакомство с Эдельбером, граф Эштред сам того не сознавая все более проникался к жрецу симпатией. Едва ли мужчина смог бы объяснить, что именно привлекло его внимание. Едва ли дело было в жизненной истории, ведь путь Эдельбера не представлял собой чего-то необычайного. Да и в своих поступках руководствовался он весьма прозаическими для священнослужителя мотивами. Опять же, если принимать на веру все то, что было сказано за последние несколько мгновений. Но в том-то и дело, что Алькор подсознательно все больше прониклся к своему новому знакомому именно доверием, даже не подвергая услышанное сомнению.
Не испытывая особого желания обсуждать сейчас Талиту, граф пропустил учтивости священника мимо своего внимания. Лишь демонстративно "хмыкнул" в моменте, где Эдельбер допустил, что сестра на самом деле может оказаться куда умнее, чем допускал Алькор. Уж он то знал свою сестрицу и ее возможности, в том числе и умственные. Впрочем, обсуждать это с едва знакомым человеком, пусть и жрецом, значило бы выставить себя в не самом подобающем виде. Достаточно было того, что уже сказано, решил для себя граф.
— Да уж, путь ваш в Берсель оказался весьма насыщенным. — Эдельбер описал столь полную картину своей жизни, что граф едва ли был готов к такому откровению. Тут-то и вопрос подобрать не так просто, а ситуация определенно требовала какого-либо комментария с его стороны. — Однако не буду лукавить, на юге вам едва ли придется легче. Как бы ни печально было это признавать, лишь немногие знатные семьи столь пылко почитают Всеотца, что уж говорить об остальных.
Внезапно Алькон сделал короткую паузу, во время которой внимательно вгляделся в своего собеседника. Он надеялся понять, как Эдельбер отнесется к его словам, не сочтет ли их неуважительными. Однако, к собственному удивлению и нескрываемой радости, граф обнаружил во взгляде жреца нескрываемый интерес. Был ли этот интерес искренен, или же таким образом спутник пытался услужить графу, Эштред не знал. Да и задумываться об этом надолго не желал, боясь упустить нить разговора.
Лишь тем, что Эдельбер предпочитает травничество магии уже превознесло жреца в глазах консервативного графа. Он хотел было заговорить об этом, сообщив, сколько ценны такие взгляды в наше время, однако в последний момент осадил себя. Они ведь были знакомы всего пару дней. И пусть он прибыл в Берсель сменить столь почитаемого графской семьей Хальварда, сперва он должен сделать это, а уж потом Алькор сможет перейти к вопросам более личным.
— Этим людям повезло еще, что они попали в графство Эштред. — Высоко вскинув подбородок, Алькор решил вернуться к делу. Поместье Азеллусов было уже совсем близко. — Не нужно обманываться, господин Эдельбер, ибо дело тут не слишком-то и загадочное. Ретто Азеллус всегда слыл алчным человеком и за звонкую монету готов на все. Я и не ждал от него ничего хорошего, но чтобы так вопиюще нарушить приказ Его Величества... Да еще и в такое время, когда каждый южный граф и барон терпит убытки... Ну нет, это слишком даже для него!
К концу своей речи Алькор уже откровенно вскипал от злости. Лицо его раскраснелось и ему пришлось приложить немало усилий, чтобы успокоить мысли. Он лишь глубоко вздохнул и отвернулся к единственному окошку.
Вероятно, они уже преодолели границу земель Азеллусов. По его прогнозу, оставалось им около четверти часа пути. Что ж, графу действительно не помешало бы успокоить нервы перед встречей с Талитой и Ретто, что уже само по себе является серьезным испытанием.

– Да уж, не будем поспешными... – Без особого желания согласился со своим собеседником граф Алькор. Он хотел было добавить, что если дело обстоит хотя бы на самую малость не так, как он разрисовал священнослужителю, то готов будет лично просить прощения у своего зятя перед всей берсельской знатью. Но сдержал подобную колкость, которая была излишне дерзкой для разговора со жрецом Люциана.
Тем не менее, столь невозмутимая сдержанность Эдельбера, его удивительно учтивое хладнокровие, особенно на фоне пылкого и горячего нрава Алькора, не могли не вызывать должного уважения у графа. Он и до того с первой же минуты их знакомства проникся к священнослужителю симпатией, но чем больше времени проводил в его компании, тем больше убеждался в соответствии первого впечатления реальности.
– Вы правы, господин Эдельбер. – Граф Эштред рукой сдвинул короткую занавеску в сторону, чтобы видеть холмистый горизонт справа от их кареты. – Поместье Азеллусов должно вот-вот появиться, сейчас вы его увидите. – Повозка преодолела еще несколько десятков футов, оказавшись на самой вершине невысокого холма. – Да, вот и оно, стоит признаться, при всех недостатках моей сестрицы, вкус у Талиты был и остается бесподобным.
Всего на несколько мгновений взору путников открылось невысокое светло-серое здание в два с половиной этажа, ибо третий этаж представлял собой мансарду с террасами, простиравшимися едва ли не по всему периметру строения. Так как карета Эштреда находилась на возвышенности, то высокое ограждение, окружавшее сад вокруг поместья, не могло помешать путникам увидеть фронтон усадьбы, представляющий собой широкую лестницу в двадцать ступеней, выглядывающую подобно звериному оскалу между толстыми колоннами.
Читая это описание, отделка усадьбы Азеллусов могла показаться читателю вопиющей безвкусицей, однако на самом деле это было вовсе не так. Удивительная способность Талиты совмещать различные стили практически в любых сферах, нашла свое отражение и в архитектуре поместья. В результате чего Ретто Азеллус, владевший до своего брака с этой женщиной куда более внушительной усадьбой, ныне целиком перестроил ее по слову жены. И хотя строение лишилось целого этажа, вид приобрело куда более презентабельный, достойный поместья герцога или даже члена королевской семьи. А ведь это еще речь не шла о садах, окружавших поместье, что также целиком и полностью были творением рук Талиты.
Впрочем, путники могли лишь коротким взглядом окинуть поместье Азеллусов, ибо дорога тут же сменила направление, и теперь строение находилось прямо по их курсу, а значит вне поля их зрения. Сам граф Эштред тут же окликнул в окошко одного из своих стражников и отдал приказ скакать вперед, дабы предупредить графа Азеллуса о приближающихся гостях. Сам он с радостью бы прибыл к родичу без предупреждения, но не мог игнорировать нормы приличия. Тем более в присутствии господина Эдельбера.
Так что, когда карета графа Эштреда оказалась перед главными воротами усадьбы, их там уже встречала небольшая процессия. Однако во главе ее, как мог усмотреть Алькор через свое окошко, не оказалось графа Азеллуса. Зато он видел свою дражайшую сестрицу, из-за чего Эштреду стоило немалых усилий, дабы сдерживать свое раздражение.
– Ну что ж, господин Эдельбер, вот мы и на месте. – Проговорил граф Эштред, пока слуги возились с каретой, подставляя ступени и отпирая дверцу. – Да придаст Люциан мне сил выдержать это испытание, уж простите мне мое богохульство.
И вот дверь открылась, и граф первым показался публике. Он тяжело ступил на землю, щурясь от яркого солнца после приглушенного освещения внутри кареты. Он одернул свой камзол, оправил бриджи после длительного сидения в одной позе, после чего демонстративно раскрыв свои объятия.
– Приветствую тебя, моя дражайшая сестрица! – Воскликнул Алькор, двинувшись в сторону Талиты. – Рад видеть тебя! А где же граф Азеллус, я ждал, что он лично встретит своего гостя?

Склонив голову, как и подобает правоверной даме, Талита смиренно приняла благословение наставника. Поклон помог скрыть от новоприбывших недобрый взгляд. Мало ей было того, что любимый братец решил посетить поместье без приглашения, так ещё и наставника приволок с собой. Что этим двоим нужно от Азеллусов? Или что уже успели наплести доброму графу о его злых родственниках крестьяне? Чуяло её сердце, что та девица, жена кузнеца, слишком уж бойкая и разлуку с мужем так просто не простит. Нужно было оставить её здесь, на самую грязную и тяжелую работу, тогда точно не было бы сил и времени мелить языком. Мало, видимо, ей было плетей в первую же неделю её присутствия тут, мало. Но пока нельзя было ни словом, ни делом показать, что Талита совершенно не рада гостям. Тем более гостям таким важным.
- Добро пожаловать, господин Эдельбер, - улыбка женщины была спокойна, как и взгляд, что она подняла наконец на храмовника. – Прошу заодно и простить моего брата, что, позабыв всякие манеры, не представил меня. Талита Азеллус, хозяйка сего скромного дома.
Нынешнее отдаление от насыщенной жизни аристократов не было причиной тому, чтобы забыть этикет, так тщательно вдалбливаемый в её голову родителями. Поэтому графиня легко поклонилась мужчине, а после перевела чуть возмущенный взгляд на Эштреда.
- Аль, милый, ну что за детские капризы? – Она специально назвала брата детским именем, покачивая головой. – Что за глупости ты несешь? Конечно, тебе и твоему спутнику рады в нашем доме! И не нужно искать место для ночлега. Удумал тоже. Слуги быстро приготовят для вас пару комнат, а мы пока выпьем чаю. Господин Эдельбер, вы же не против с дороги выпить чашку ароматного травяного чая? Моя кухарка делает просто невероятные сборы из луговых трав и садовых листьев. Поверьте, пара глотков и всю усталость как рукой снимет!
Без каких-либо дополнительных указаний хозяйки, одна из служанок бесшумно метнулась за дверь, в дом. Сама же Талита сделала шаг в сторону, освобождая место.
- Ну, что же мы всё стоим на пороге? Проходите, пожалуйста. Слуги занесут ваши вещи.
Будто что-то вспомнив, она чуть приобняла Алькора и покачала головой.
- Не стоит пока беспокоить Рето, дорогой. Лекарь советовал ему больше отдыхать и пока никого к нему не пускать.  Не хотелось бы, чтобы лихорадка вернулась. Да и вам с дороги всё же стоит сначала отдохнуть.
[nick]Талита Азеллус[/nick][status]Я здесь власть![/status][icon]https://i1.imageban.ru/out/2022/12/08/f442004f16e08d6fa182c68fe5097ce1.jpg[/icon][sign]Стоит дать маленьким людям власть, и она ударяет им в голову, как вино.[/sign]