Покои Мириэль представляли собой квинтессэнцию роскоши и удобства. Комнаты вмещали в себя гардероб, уборную с огромной ванной (вычерпывать которую, конечно, то еще удовольствие), спальню с монструозной постелью под балдахином, музыкальную комнату, где Мири практиковала игру и рукодельничала. От коридора все это отделяла гостиная: здесь Мириэль могла принимать посетителей, не спускаясь в общую зону. При желании можно не выходить наружу годами.

Дни благовоспитанной эльфийской барышни так и проходили: она равнодушно листала страницы манускриптов, сидя на прохладном полу, ее пальцы часто порхали по струнам золоченой арфы. Порой она выезжала на охоту или стрельбище. Становилось много веселее, стоило заявиться Фэартанис: тогда подруга усаживалась на софу, Мири садилась в ногах и откидывала голову на колени эльфийке. Ловкие прохладные пальцы отделяли прядку за прядкой, сплетали, слегка ласкали кожу головы. С момента, когда умер Кайден, только Фэартанис осталась вхожа в дом.

Дурак.

При упоминании знакомого имени взгляд Мири похолодел, сверкнул льдистыми искорками. Она и раньше не видела особого проблеска интеллекта в глазах встрепанного рыжика, но покончить с собой?.. При самом худшем раскладе, это не он будет принимать в себя нелюбимого эльфа, и не он в дальнейшем пыхтел бы, выталкивая из себя другого нелюбимого эльфа. Неужели утопление лучше? Порой Мири пыталась представить, что чувствует тонущий человек: легкие горят, судорожно сжимаются-разжимаются, вместо желанного воздуха внутрь хлещет морская вода. Соленая до боли. А потом тебя вылавливают - разбухшего до неприличия, и твоя мать при виде тела падает в глубокий обморок - настолько оно безобразно.

А потом ты приходишь во снах к постылой невесте, смотришь своим оленьим взглядом, и никак не желаешь упокоиться с миром, мать тебя дери.

Мириэль бросила раздраженный взгляд на зеркальное отражение, однако горничная сосредоточенно работала пуховой кисточкой. Если что-то и выводило из себя, то исключительно собственное отражение: с такой кислой физиономией только на похороны и идти.

Наконец, девушка поднялась, указала на ларец с заколками, и прошествовала в общую комнату, где не находил себе места Морик. У самой Мири, слава Богине, не стояло дилеммы, в каких цветах явиться народу. Под чутким руководством портниха пошила черное платье с длинными рукавами и серебристыми кружевами по всей высоте: сверху вниз. Подол также был оторочен серебром, а из-под длинных рукавов выплескивались пенные кружева на черном же фоне. Еще одни рукава, только уже по тонкой руке. На талии платье сужалось, а, если Мири поднимала руки и сгибала их в локтях, то выглядела куколкой из музыкальной шкатулки.

Горничная споро расчесывала угольный шелк волос своей госпожи, больше успокаивая, нежели реально расчесывая. Судя по степени собранности близнеца, бегать он будет еще очень долго. Мириэль с усмешкой поднесла к губам чашку дымящегося травяного отвара.

Несчастная горничная сопела над ухом. Девица явно призвала все свое мастерство, чтобы соорудить на голове госпожи приемлемую прическу, но в то же время не выйти за рамки приличий. К счастью, у Мири миловидное личико, которое можно обрамить длинными свисающими прядями, а остальное убрать в пучок. И сверху заколоть серебристым гребнем. Кисейная вуаль аккуратно опустилась сверху, и Мири тихо, но угрожающе произнесла:

- Не на лицо.

В конце концов, Кайден умер не вчера. Она бы презрела и эту тряпку, но нельзя дать девочкам рассмотреть ее вдовий пучок. Обычно Мири укладывалась по-другому, создавая эффект легкой небрежности, и рассыпая по голове множество серебряных цветов-заколок, но для траура слишком эпатажно. Еще рано.

Мириэль лениво рассматривала брата, который все еще не собрался. Горничная отходила то в угол, то на середину комнаты, смотрела на госпожу, возвращалась, поправляла. Да все одно: Мири будет ходить, садиться, вставать, ткань сместится, пудра слегка сотрется.

Наконец, Мор определился, и... тоже впрыгнул в черное. Справедливости ради, близнецам до неприличия шел этот элегантный цвет, другое дело, что Мириэль терпеть не могла ни прикидываться скорбной невинностью, ни играть леди-смерть. А ленивый лукавый взгляд выглядел форменным кощунством над трауром.

Забавно: Кайден наверняка хотел, чтобы и брат, и сестра сожалели о нем. Прошло около года, для эльфов - миг, а этим двоим смерть мальчишки что кость в горле или баул без лямки. И мешает, и не сбросишь так просто. И чего добился, а?

Сегодня наверняка на нее будут глазеть, шептаться. Похихикивать. Сравнивать: не подурнела ли? Мири раздраженно натянула темные кружева перчаток, и подала брату руку. Конечно, можно было отказаться, но Мириэль Д'Энхард в жизни не бежала и не пряталась от сплетен и пересудов. Она всегда была в числе первых девушек общества, на нее равнялись, смотрели с восхищением. Мири, впрочем, плевать на соперничество с другими дамами, но третировать себя она не позволит.

В карете Мириэль сбросила туфли, и поджала под себя ноги, и скучающе провожала взглядом уплывающие деревья, кусты. Лошади храпели, периодически слышалось пощелкивание кнута. Наконец, она неохотно обулась, ухватила подол, и вложила ручку в ладонь лакея, сходя с кареты. Интересно, дружок братца - один из его любовников? Кажется, у него есть невеста, но кого это останавливало?

По чувственным губам скользнула саркастичная усмешка, и девушка промурлыкала:
- Разве? Мне просто показалось, что дом твоего друга оказался расположен несколько дальше, чем ожидалось. Я не против новых лошадей, но прежде хотела купить лошадь для себя. Мне о-очень нужен конь для верховой езды.

Конечно же, Мор ни в чем не виноват. Мири могла бы взять вину на себя, но брат не идиот: он прекрасно видел, что близняшка собралась сильно раньше него. Если на каждое опоздание Морика они будут резать лошадей, то полученной колбасы хватит, чтобы прокормить весь остров, честное слово. А так - брат не виноват, это просто дом оказался очень далеко, только и всего.

К тому же, Мириэль давно поглядывала на угольно-черных красавцев с континента. Особая порода, мощные, красивые, но явно чуткого, доброго нрава. Папочка позволит привезти в загородное имение еще одного коня, особенно в свете последних событий. А может, и двух.

На ходу Мири подхватила бокал, не глядя прижалась к нему губами, поморщилась, и тут же поставила обратно:

- Мерзость какая, это алкоголь? Милейший, удивите-ка меня. Принесите что-то не спиртное, и желательно не гадкое на вкус, - не глядя скомандовала девушка. Она уже и отвыкла, что почти все напитки, с которыми курсируют официанты - алкогольные.