[icon]https://i5.imageban.ru/out/2022/08/25/7ca53a6f4b18832778658850fc21d91a.jpg[/icon]Вот и наступил тот день, когда смерть снова преступила порог Вармервинда. Последние несколько недель поместье словно замерло в ожидании ее прихода, ибо каждый его обитатель едва ли не физически ощущал ее холодное дыхание и тяжелую поступь. Молодой виконт Алькор пропадал целыми днями, чередуя прогулки по саду в полном одиночестве с бдениями над постелью старика-отца, который с каждым днем все больше отлалялся от этого мира. Двадцатиоднолетний наследник графства уже давно привык выполнять обязанности отца, поэтому даже в столь тяжкое для него время, все же уделял свое внимание делам, но лишь самым неотложным, требующим его личного вмешательства. Остальное же было возложено на управляющих, помощников, дворецкого и остальных служащих дома Эштред.
Это потом Алькор, уже унаследовав титул графа Эштреда официально, будет разбираться, насколько успешно они справились со своей работой, однако сейчас на это времени не было. Ни времени, ни желания. Все что его занимало — это провести рядом с отцом последние дни его жизни. И как часто бывает в подобных случаях, чувство вины съедало виконта заживо. Отцу было уже за семьдесят, он прожил длинную и счастливую жизнь: воспитал сына-наследника и дочерей, которых выдал замуж за титулованных остебенских мужей; был приближенным к самому королю; женился на любимой женщине, которую пережил почти на десять лет. А теперь мирно доживает последние свои дни в постели собственного поместья, окруженный заботой и лаской преданных слуг, подле единственного сына, который, однако, не мог избавиться от чувства вины.
Граф Альберт Эштред скончался десятого дня зимобора месяца 1049 года. Случилось это за несколько часов до того, как в Вармервинд приехали его дочери, давно уже жившие в других частях Остебена. И за их отсутствие Алькор также испытал чувство вины. Однако сам виконт в момент смерти графа все же сидел подле него, крепко сжимая безжизненную руку отца. И вышел только тогда, когда прибыли служители берсельского храма Люциана для проведения всех необходимых обрядов над усопшим.
Весь остаток дня новоиспеченный граф Эштред провел за письмами к друзьям и знакомым своего отца. И хотя текст этих писем был везде одинаков, каждое он писал собственноручно, несмотря на наворачивающиеся слезы, ноющие суставы руки и усталость, накопившуюся за последние недели. И под каждым письмом ставил столь непривычную для себя подпись: "Граф Алькор Эштред". И за это тоже испытывал вину, будто титул этот достался ему незаконно.
Он не стал тянуть с похоронами, назначив их на второй день после смерти графа. Его не заботило, что многие не успеют приехать, чтобы проститься с другом, однако ждать всех и каждого он не мог. Да и большого столпотворения на похоронах также не хотел видеть. Главное, что все обитатели Вармервинда были здесь, а большего и сам отец бы и не пожелал. И если выслушивать соболезнования от незнакомых людей было ему просто тягостно, то поздравления с обретенным титулом вовсе выведут его из себя. Так что самые близкие приехать успеют, а остальным придется довольствоваться мраморным изваянием Альберта Эштреда, которое возведут над могилой сразу после похорон. Рядом с мраморным изваянием графини Корлин Эштред, столь долго ждавшей своего мужа.
Несмотря на все усилия Алькора, внутренний двор Вармервинда был заполнен едва ли не полностью. Так как последние два года на молодого виконта были возложены обязанности графа, многих из присутствующих он знал лично, о других был наслышан, но еще больше лиц было ему совершенно неизвестны и он никак не мог принимать на веру их якобы искренние выражения сожаления. А гости все подходили и подходили, первым делом после наспех брошенных нескольких слов в сторону усопшего, тут же направлялись выразить свое участие новоиспеченному графу.
Так как лишить гостей своего общества Алькор не мог, он начал искать спасение от нахлынувшего на него потока соболезнующих среди этих самых гостей. И взгляд его тут же остановился на господине Отто Ларсене, старом друге покойного графа и надежной опорой для молодого виконта в последние годы. Не медля ни минуты, Эштред извинившись, перед очередным любителем поговорить о смерти, тут же направился в сторону своего друга.
— Господин Ларсен, благодарю, что вы почтили моего отца своим присутствием. И за ту помощь, что оказали дому Эштред во время подготовки похорон. — Алькор протянул руку мужчине, который со скорбной улыбкой на лице крепко ее сжал.
— Избавь меня от этих условностей, Алькор. Ты ведь знаешь, что всегда можешь рассчитывать на меня. Особенно в такое тяжелое время.
— Разумеется знаю. И ценю это.
Они стояли вдвоём на узкой террасе около бокового входа в поместье. Прислуга суетливо бегала мимо них, пополняя запасы напитков и холодных закусок, которые гости поглощали, словно голодные животные. Именно на этих гостей и смотрел Ларсен, однако мысли его, насколько мог судить Алькор, ничуть не совпадали с его собственными. И словно прочитав мысли молодого графа, господин Отто заговорил, обращаясь однако не к стояшему рядом юноше.
— А ведь здесь нет и половины твоих друзей, Альберт.
— Я не знаю и половины присутствующих. — Вмешался Алькор. Будто вырванный из собственных грез, Отто вздрогнул от его голоса.
— Я тоже. А вот твой отец назвал бы каждого по имени, да еще и рассказал о первой встрече и еще несколько совместных историй впридачу.
— Охотно верю. — Кивнул молодой граф.
Они так и остались стоять на террасе, лишь иногда прерываемые соболезнованиями от запоздавших гостей. А в остальное время рассматривали присутствующих, вспоминая их имена и титулы, а иногда и пытаясь понять, где же судьба могла свести их с Альбертом Эштредом.

Отредактировано Алькор Эштред (25-08-2022 23:31:28)

[icon]https://i5.imageban.ru/out/2022/08/25/7ca53a6f4b18832778658850fc21d91a.jpg[/icon]Какое-то время они они еще обсуждали присутствующих гостей, однако это занятие быстро утомило мужчин. Говорить о делах в такой день у Алькора не было совершенно никакого желания и Отто Ларсен, судя по всему, полностью разделял эту позицию. Посему, фраза за фразой, разговор их перешел к темам личным.
— Ты теперь граф, Алькор, пора бы уже задуматься о свадьбе. — Как бы между прочим заявил Ларсен. При этом снова начал рассматривать гостей уже с новым интересном, словно рассчитывал прямо здесь найти жену для молодого графа.
— Быть может я все еще жду, пока у вас родится дочь, господин Отто. — Улыбка Алькора чуть было не переросла в открытый смех, но он вовремя себя сдержал, понимая, что смех молодого графа на похоронах отца будет воспринят гостями отнюдь неуместно. Поэтому он просто продолжил, лишь дружески похлопав мужчину по плечу в знак добрых намерений. — Юный Николас — это конечно будущая сила семьи Ларсен, но вам бы следовало задуматься и об украшения рода.
— О, ну уж нет, Алькор! — Отто оказался не столь сдержан, как его собеседник, поэтому издал свой фирменный короткий смешок, однако тут же остепенился, прикрыв рот рукой. — Хватит с меня детей, да и возраст уже не тот. Видимо, идею твоего отца о нашем семейном союзе придется отложить до рождения у тебя дочери. Только не затягивай с этим, Николас уже имеет шесть лет форы перед своей потенциальной женой, а ведь у тебя еще даже избранницы нет.
— Извольте, господин Ларсен, но моя потенциальная дочь покинет Вармервинд только с фамилией Лиерго, не меньше.
— Ого! Да у вас амбиции покруче вашего отца, граф Эштред.
Тут уже оба мужчины не сдержалась и рассмеялись, как ожидалось, привлекая к себе внимание гостей. В нескольких компаниях тут же начали перешептываться на пониженных тонах, украдкой поглядывая на молодого графа и его собеседника.
Так они провели в беседах еще около получаса и день уже заметно перевалил за полдень. Наконец-то Алькор мог отметить, что время хотя бы приблизилось к скорости своего обычного течения, ибо в первой половине дня ему казалось, что оно и вовсе остановилось. Он с грустью сознавал, что едва ли сегодня произойдет что-то стоящее его внимания и картина, стоящая перед его взором, не сменится ровно до того момента, когда ближе к закату гости начнут разбредаться по своим экипажем, изрядно подвыпившие и в куда лучшем настроении, чем явились сюда утром.
Когда молодой граф Эштред принимал решение о дне похорон, он руководствовался также и тем, чтобы ограничить круг гостей столицей. Причем для того, чтобы попасть в Вармервинд хотя бы к окончанию назначенного дня, в самом Вильсбурге пришлось бы не медлить ни минутой и собираться в путь едва ли не впопыхах. Таким образом он мог быть уверен, что среди приехавших не будет тех, кто явится сюда ради возможности показаться в аристократическом обществе дабы в очередной раз обменяться слухами и обсудить друг друга. Увы, но ничего стоящего в отношении более географически близких "друзей" отца Алькор придумать так и не смог, и с этим можно было только смириться. Уже до конца сегодняшнего дня многие аристократы Берселя и его окрестностей будут в полной мере осведомлены, как юный граф безмятежно смеялся с Отто Ларсеном прямо на похоронах своего отца. А быть может и их разговор о потенциальном союзе семей достиг чьего-то слуха и тогда слухи эти обретут совершенно новый окрас.
Но Эштред не желал думать об этом сегодня. Пока в их разговоре с Ларсеном затянулась пауза, Алькор мельком позволил себе взглянуть на постамент, где все еще лежало тело его отца. Рядом стояла незнакомая ему женщина, приложив руку к рукам усопшего. И губы ее шевелились, словно она что-то говорила покойному графу. Это зрелище заинтересовало Алькора настолько, что он приложил ладонь к плечу Ларсена, привлекая его внимания.
— Кто эта женщина, господин Ларсен?
Мужчина пригляделся, но сразу не ответил. Было странно наблюдать за чьей-то столь явной демонстрацией скорби по Альберту Эштреду, ведь большинство гостей ограничивались мимолетным взглядом или прикосновением к деревянному ящику. Женщина же провела на постаменте довольно много времени, учитывая обстоятельства, а когда развернулась, оба мужчины, боясь быть обнаруженными за своим занятием, всполошились и отвели взгляды. Никак не обсуждая это, им обоим казалось, что они стали невольными свидетелями столь интимной сцены, что чувство вины тут же обуяло обоих.
— Знать ее я не знаю, Алькор, но по крайней мере догадываюсь, кто есть сия персона. — Заговорщицки и насмешливо проговорил Отто.
— И кто же?
Тон, с которым выдал свою реплику Ларсен, заставили графа снова взглянуть на гостью, но на сей раз остаться незамеченным не удалось.
— Полагаю, вы и сами скоро узнаете, граф Эштред. — Странным образом закончил беседу Ларсен, многозначительно похлопав графа по плечу и отступив на несколько шагов вглубь террасы.
Женщина уже поднималась по ступеням, поэтому, не имея времени добыть у Отто Ларсена ответ, молодой граф ступил ей навстречу, учтиво предложив руку в качестве подспорья для преодоления двух последних ступеней, ведущих на террасу.

Отредактировано Алькор Эштред (14-09-2022 15:20:51)

[icon]https://i5.imageban.ru/out/2022/08/25/7ca53a6f4b18832778658850fc21d91a.jpg[/icon]Любопытство по отношению к этой молодой женщине, быть может не совсем уместное в сложившихся обстоятельствах, все же заняло большую часть мыслей графа. Его и самого интересовало, что могло связывать его старика-отца с этой девицей, которая годилась ему не то, что в дочери, но даже во внучки, насколько он сам мог судить о ее возрасте. Еще и многозначительные слова Отто Ларсена и его скорый отход в сторону лишь добавлял всей ситуации загадочности.
Увы, но Алькор не мог утолить свое любопытство прямым вопросом. Слишком уж был неподходящий момент, да и воспитание молодого лорда не позволило бы совершить подобную дерзость по отношению к знатный даме даже при других обстоятельствах. А ее собственные слова едва ли проливали свет на мотивы ее присутствия здесь.
Впрочем, все это было не столь насущно, а церемонные слова должны быть произнесены скорбящим сыном.
— Благодарю вас, миледи Скалладар, за то что почтили нас своим присутствием в этот тяжелый момент. — Граф снова поклонился гостье, на сей раз выражая благодарность. — Отец прожил достойную жизнь и теперь волею Люциана безусловно оказался в лучшем месте вместе с нашей любимой матушкой.
Разумеется, Алькор знал барона Скалладара, и им даже доводилось несколько раз встречаться по деловым вопросам. Встречи эти проходили в Вармервинде и Берселе, и пусть Эштреду так и не довелось побывать в поместье барона, он наверняка должен был знать о наличии у оного дочери. К тому же, дочери примерно его возраста. Общество берсельской аристократии было довольно тесным, что делало подобные знакомства уж очень редкими и необычными.
И что же все-таки имел в виду Отто Ларсен? Вопрос, также не дававший покоя Алькору.
— Разумеется я знаю вашего отца, миледи. Несколько раз я встречался с ним в делах графства и, если меня чему и научил отец, так это определять достойных людей. Жаль, что ему не удалось почтить нас своим присутствием. — Поздно спохватившись, Алькор сам смутился собственных слов. Слишком уж грубыми могли показать эти слова, тем более для молодой женщины в отношении ее собственного отца. В попытке хоть немного исправить положение, Эштред добавил. — Надеюсь, барон Скалладар находится в добром здравии?
Умолкнув, молодой граф готов был сквозь землю провалиться от неловкость ситуации. Как же сейчас ему нужен был Отто Ларсен, или любой другой случайний гость, предоставивший бы шанс увести разговор в другое русло. Он бы даже общество сестриц принял бы как благословение Люциана, однако как назло на террасе они остались в полном одиночестве. Лишь слуги продолжали свое безостановочное движение между садом и поместьем.
Что ж, раз уж помощи ждать было не откуда, оставалось только смириться. Но пауза уже затянулась настолько, что нарушить ее граф не мог себе позволить, дабы это не было воспринято очередной неучтивостью с его стороны. Он не знал эту Сванвейг, как не знал и того, что стоило от нее ждать. Быть может уже завтра она в кругу своих леди-подруг будет обсуждать недостойное поведение молодого графа на похоронах собственного отца. И пусть слухи и сплетни о себе Алькор не воспринимал всерьез, отчего-то мнение Сванвейг его заботило превыше остальных. Да и поводов для пересудов он сегодня предоставил уже достаточно, чтобы беспокоиться об этом.
Если что и волновало сейчас молодого графа, так это то, отчего молодая дочь барона Скалладара решила лично присутствовать на похоронах пожилого графа. Он не мог даже представить возможные обстоятельства их знакомства. А уж судя по поведению этой Сванвейг перед гробом покойного графа Эштреда, знакомы они определенно были. За этим явно скрывалась какая-то история. Но решиться на подобный вопрос Алькор точно не был готов, поэтому оставалось только надеяться, что девушка в разговоре сама выдаст себя или хотя бы даст случайный намек.

Отредактировано Алькор Эштред (27-10-2022 13:11:46)

[icon]https://i5.imageban.ru/out/2022/08/25/7ca53a6f4b18832778658850fc21d91a.jpg[/icon]Мысли Алькора метались в голове как стая напуганных птиц. Он слушал стоящую перед ним женщину, однако едва ли мог сложить ее слова в единую картину происходящего. До сего момента он думал, что говорит с дочерью южного барона, коих знал великое множество. Если Давон Скалладар по какой-то причине не смог посетить похороны графа Эштреда, то вполне логичным шагом было бы послать вместо себя единственную дочь и наследницу, дабы выразить почтение новопредставленному наследнику. Вполне естественный жест в кругу остебенской аристократии.
Теперь же картина, так ясно представлявшаяся молодому графу всего мгновение назад, приобрела новый окрас, никак не соответствующий ситуации. Вероятно, какое-то сомнение отразилось и на лице молодого человека, ибо Сванвейг несколько поменялась в голосе, будто стала более внимательно подбирать слова. Алькору даже стало интересно, чем он выдал себя и свои сомнения.
— Ох, так вы получили известие о смерти отца, находясь в столице, а не в доме своего отца? — Переспросил молодой граф, будто в данном факте оставались какие-то сомнения после слов женщины.
Он мог бы подумать, что Сванвейг получила известие о смерти графа Эштреда от собственного отца, которому Алькор отправил письмо лично одному из первых. По крайней мере, так было бы логично предположить. Однако, если она не имела связи с бароном Скалладаром последнее время, то значит это, что сие известие она получила из других источников. Тогда возникает вопрос, как и где она узнала о смерти отца, да еще при этом успев преодолеть половину королевства.
Алькору не составило большого труда припомнить, что в столицу было отправлено лишь три послания: в Королевский дворец, само собой, и двоим близким друзьям отца, которые однако в силу возраста не могли бы прибыть в Берсель вовремя. Едва ли Сванвейг могла бы быть гостей этих пожилых аристократов, чтобы столь быстро узнать новости с юга королевства. Куда большей была вероятность, что Сванвейг попросту находилась при королевском дворе, и тогда возникал другой вопрос: а в качестве кого?
Казалось бы, такой пустяк не должен был волновать Алькора в нынешних обстоятельствах. И все же, мысли не желали прекратить свой полет и в эти несколько мгновений после слов Сванвейг, а голове молодого графа произошло целое расследование.
Да еще и загадочная реакция Отто Ларсена на появление данной особы...
Алькора никак не оставляло впечатление, что он остается в неведении все это время. И эта скрытая истина является чем-то очень и очень важным.
Переведя дыхание и попытавшись выбросить из головы все эти мысли, Алькор снова заговорил. Однако с его уст сорвались совершенно не те, учтиво-приторные слова, подходящие для продолжения непринужденной аристократической беседы. Он решился задать вопрос, который мог бы внести немного ясности в обрад представившейся ему персоны.
— Прошу простить мое любопытство, по вы сказали, что совсем недавно вернулись в столицу. Могу я узнать, откуда именно? Понимаете ли, я и сам из-за плохого здоровья отца был вынужден отложить несколько деловых поездок в последние пару недель. Быть может мы могли бы встретиться и при других обстоятельствах, будь Всеотец к нам более милостив.
Молодого графа интересовал совершенно другой вопрос: кем была эта женщина? Однако спросить об этом прямо было бы слишком дерзко с его стороны, поэтому и приходилось прибегать к околичным вопросам, надеясь, что гостья сама выдаст нечто интересное для Алькора.

Отредактировано Алькор Эштред (27-10-2022 13:12:26)

[icon]https://i5.imageban.ru/out/2022/08/25/7ca53a6f4b18832778658850fc21d91a.jpg[/icon]Стоит признаться, полноценное представление Сванвейг Скалладар в полной мере ошарашило молодого графа. На некоторое время у него вполне реально пропал дар речи, настолько неожиданным оказалось то, что он только что услышал.
Конечно, он уже и сам уверился в принадлежность этой женщины к королевскому двору, иначе едва ли она могла бы столь скоро узнать о смерти отца, но в своих мыслях и фантазиях он отдавал этой миловилной даме несколько иное положение. Она могла бы быть приближенной к Её Величеству, быть может давней подругой, пусть по возрасту это не слишком-то походило на правду. Однако никоим образом Алькор не допускал, что стоящая перед ним дама, дочь мелкого южного барона, может иметь столь важную должность при короле.
Молодой граф, с намерением взять паузу и "переварить" полученную информацию, выхватил взглядом слугу, только что выскользнувшего из поместья в направлении двора. Он уже минул террасу, на которой стояли Алькор и Сванвейг, однако граф успел окликнуть его.
— Вина, миледи? — Осведомился Эштред и не дожидаясь ответа, скользнул за спину женщине. Он взял с широкого металлического подноса два бокала и снова вернулся к своей гостье. Таким образом они поменялись местами и теперь уже Алькор стоял спиной к ступеням. — Пожалуйста. Раз уж вы нередко бывали гостьей моего отца, то не по наслышке знакомы с продуктом его виноделен. — Он протянул Сванвейг один из бокалов, а сам приполнял вверх свой. — За него. Пусть Люциан позаботится о нем теперь, когда мы этого сделать не можем.
С этим тостом молодой граф сделал несколько больших глотков, тем самым опустошив половину бокала.
Однако он все еще думал о том, кто стоит перед ним. А точнее, как так вышло, что до сих пор он не был знаком с этой женщиной? Королевский посол быть может и не является выдающейся фигурой среди знакомых и друзей отца, который водил даже с самим королем более тесные отношения, чем кто бы то ни было из представителей южной аристократии. И все же, персона Сванвейг Скалладар явно выделялась на фоне остальных друзей старого графа. И дело было даже не в том, что они были людьми разных эпох, которых разделяли по меньшей мере тридцать лет, насколько мог судить Алькор. Нет, просто сама персона столь юной, а для занимаемой ныне должности она действительно все еще была юна, по мнению Алькора, уж определенно заслуживала хотя бы одного упоминания в разговорах с сыном, которому граф Альберт последние несколько лет передавал управление графством.
Да она, в конце концов неоднократно была гостьей в Вармервинде, а он видит ее впервые в жизни.
И Отто Ларсен определено знает если не ее лично, то уж о том кто она, так точно.
В какой-то момент Алькор даже ощутил некий укол ревности, понимая, что роль Сванвейг Скалладар в жизнь его отца была куда больше, чем он подозревал. Только вот он сам и эта женщина играли роли в разных жизнях Альберта Эштреда. А сейчас, когда отца уже не было среди живых, он не испытывал особого желания еще больше углубляться в эту тему. Быть может позже он спросит об этой женщине Отто Ларсена, но не сейчас и не ее саму.
Вместо этого, молодой граф попытался сделать максимально непринужденное выражение лица.
— То есть вы совершили путешествие из Северных земель в Берсель с краткой остановкой в столице? — Удивился Эштред. — Это сколько же недель вы пробыли в пути, госпожа королевский посол? Я надеюсь, переговоры с вампирами хотя бы принесли какие-то плоды для Остебена? Или же мы теперь должны подавать к их столу не только кровь, но и свежее мясо?
Последняя фраза была сказана даже излишне грубо, а само слово "вампиры" Алькор не столько произнес, сколько "выплюнул". Молодой граф даже не пытался скрыть свое презрительное отношение к теме взаимоотношений людей и вампиров. Впрочем, как и ко взаимоотношениям людей и любых других рас.

Отредактировано Алькор Эштред (27-10-2022 13:12:55)

[icon]https://i5.imageban.ru/out/2022/08/25/7ca53a6f4b18832778658850fc21d91a.jpg[/icon]
Если первая половина дня тянулась невыносимо медленно, то теперь молодой граф, найдя в юной незнакомке столь интересную собеседницу, коротал минуты куда более увлекательно. Как бы грубо и безбожно это не звучало, учитывая обстоятельства и повод, который их всех здесь собрал.
Что именно так привлекало Алькора в Сванвейг Скалладар? Да он и сам бы не смог сказать об этом с полной уверенностью. То ли интригующая связь девушки с его покойным отцом, которая, по каким бы то ни было причинам, оставалась тайной для него самого. А быть может ее столь высокое положение при королевском дворе, что выглядело довольно странно и не менее интригующе, учитывая ее возраст, да и пол в том числе. Это не только пробуждало в молодом графе естественный интерес, но и заставляло задуматься о потенциальных перспективах такого внезапного знакомства. Кроме того, у них определенно существовал общий интерес в лице покойного графа Альберта, к которому эта девушка, казалось, питала едва ли не более теплые чувства, чем его родной сын. И что же, теперь сюда еще примешивалась столь яростно отринутое молодым графом чувство ревности.
Да и его внезапный выпад в сторону ненавистных вампиров был блестяще отражен собеседницей, которая в своих изящных речах столь аккуратно выразила свое к ним пренебрежение, что также добавило ей немало достоинств перед графом Эштредом.
– Очень интересно, госпожа королевский посол. – Многозначительно ответил молодой граф. Ему хотелось задать еще множество вопросов девушке, но он всеми силами сдержал свое любопытство. Да и время уже клонилось к обеду, а им еще предстояла вечерняя служба по отцу. – Я хотел бы узнать обо всем этом поподробнее, если, разумеется, ваша высокая должность при королевском дворе позволит обсуждать столь важные государственные дела с мелким южным дворянином, коим являюсь я.
На одно короткое мгновение Алькор позволил себе отпустить в сторону Сванвейг не менее многозначительную, чем его слова, улыбку, которая определенно не скрылась от внимания присутствующих здесь дам, всегда во внимании следящих за каждым движением, как гостей, так и хозяев любого мероприятия. Уж эту работу они выполняли не менее ревностно, чем сам король управлял делами государства.
Тем временем молодой граф допил свое вино. Бокал он поставил на узкую оградку террасы, где его сможет забрать один из слуг, если до того никто из гостей не столкнет сосуд в куст чайной розы, растущий внизу. Все еще стоя лицом к гостье, Алькор сперва предложил ей свою руку, и только после этого заговорил вновь.
– А пока, не согласитесь ли вы составить мне компанию на вечерней службе по отцу. Она пройдет на нашем фамильном кладбище около могилы моей матушки. Исходя из того, что я мог вынести из нашего разговора, вы были близки с графом Альбертом, и он бы оценил ваше присутствие не только в его саду, но и подле его будущей могилы.
Алькор даже не задумался о том, что подобное их явление подле могилы почившего графа вызвало бы куда больше пересудов, нежели несколько коротких улыбок и смешков виконта. Однако, это было последнее, о чем он задумывался в тот момент, ибо юноша, чего бы это ему не стоило, хотел продолжить их диалог и как можно дольше оставаться в компании этой загадочной особы.