Лишь дважды в год воздух бывает столь прозрачно чист - по осени и в расцветающую весну. Нувиэль всматривалась в эту прозрачно-льдистую вышину с синеющим небом. Остатки зарева падали за горизонт, но всё ещё соперничали с распустившимися созвездиями. День уходил на покой неохотно, но неумолимо.

  Принцесса была в саду. К вечеру её предоставили самой себе, и она решила не проводить его в стенах дома. Ей нравилась прохлада весенних вечеров, запахи, плывущие среди тропинок и кустов. Если в дневную пору цветы источали нежные ароматы, смешивались с солнечным светом в волшебный эликсир, то к ночи они тяжелели, полнились приторными нотами и стелились к земле.

  Ей никогда в голову не приходило, от чего в садах у Бурерождённых столь много кустов страстоцвета. Не самый тривиальный выбор, но сколь прекрасны и необычны они были. Да и делали поместье жемчужиной Деворела. Правда, для Нувиэль жемчужиной этот дом и этот сад были совершенно по иной причине. И ей было очень грустно, что она посещала их всё реже и реже, ведь город был в немилости у Её Величества. Жаль, Нуви не выходило повлиять на свою венценосную матушку и выпросить для себя хоть немного больше времени для Деворела.

  Она скучала во дворце по здешним местам, пусть и знала их не так хорошо, как того сама желала. Принцесса скучала и по жителям, особенно по своему кузену Каэросу. Ей казалось, во дворце её понимали и разделяли её взгляды только двое - он да телохранитель. Все остальные видели в ней что-то иное, слишком юное и в силу этой юности наивное, даже глупое. А ведь она мечтала быть полезной, заниматься делом, найти всё-таки своё окружение, которое не будет хихикать в спину и отпускать едкие шуточки. Да, юные аристократки плохо подходили для компании Нуви, а ещё искренне считали, что она не слышит, как о ней шепчутся по углам да гостиным.

  И вот сегодня кузен оставил её, после обеда улетев по своим делам. На то было его право - не шут же придворный он, чтобы развлекать свою венценосную родственницу. Да и свалилась она почти как снег на голову, упросив свою матушку на отлучку из дворцовых пут и почти сразу же умчавшись из родного гнезда.

  Только стоило Нувиэль вспомнить про Каэроса, что тот как-то уж слишком сильно задерживается и не возвращается домой, как она услышала перестук копыт и голос кузена.

  - Мне уж показалось, что ты решил отлынивать от своих обязанностей и пропустить ужин с принцессой, - вышла она ему навстречу из сада, с улыбкой и смехом. Даже укор и тот в её устах лежал шуточный. Нувиэль была рада Каэросу.

Отредактировано Нувиэль ди'Кель (21-07-2022 21:22:46)

- Ну что ты, тишина и покой твоего дома - лучшее, что можно найти после шумного Эденвела, - улыбнулась Нувиэль, лебедью подплывая к кузену.

От шумного дворца можно было быстро устать. Принцесса иногда удивлялась тому, как её вольная, свободолюбивая душа странницы оказалась в королевском дворце. Её брату вся суета, весь церемониал были по нраву, но не ей. Она мечтала о вольных ветрах, путающихся в рыжих волосах, о дорогах, ложащихся под ноги, о звёздном небе, столько ярком в эльфийской глуши. Но уж точно не о дворцовых покоях, полных слуг, ярких свечей и аристократов, с коими ей не удавалось разделять свои убеждения.

  По воле всё того же случая, что определил её судьбу как принцессы, Нувиэль опекали сверх меры, запрещали слишком многое, ограничивали мир высокими стенами родового гнезда или усадьбы родичей.

  - Ты весь в делах, мне даже немного неловко, что отрываю от них. Хотела бы раньше предупредить о приезде, но ты и сам знаешь - добро на поездки к тебе мне дают отнюдь не каждый день. Надеюсь, твой отец не сильно гневается на подобную прихоть.

  По иронии, старший эд'Раумо не питал сильных родственных чувств. Принцессе не были ведомы тому причины, но она искала их в смерти своего отца. Ей виделось, что он не в последнюю очередь винит в этом Мираэль. Но чужая душа - тёмный сумрак, и Нувиэль оставалось только лишь гадать. гадать и радоваться, что Каэрос не раздел прохлады к королевской семье и искренне радовался Нувиэль.

- Скажи мне, любимый кузен, от чего так вышло, что меня запирают, как бесценную безделицу? И не говори, что из-за происхождения. Первого наследника не постигла сия участь, ему открыты все гвиндерильские тропы - от широких трактов до едва заметных стёжек. А предо мной лишь наглухо запертые ворота да опущенные глаза. Не положено. - Её голос уплывал в садовую тишину. Принцесса скорее больше размышляла вслух, зная, что здесь не услышит осуждения. Именно в стенах поместья она обретала крылья и черпала силы, находила возможность говорить кому-то, быть услышанной... - Впрочем, ответа на это нет. Не у тебя уж точно.

Нувиэль погладила по плечу эльфа, видя тень, мелькнувшую на лице. Нет, она прекрасно знала, что дома в Деворле не сильно желают жить в мире и благополучии. Из-за этого она никогда не видела своего отца, из-за этого она слишком редко видела Раумо.

- Пусть завидуют, если Его Высочество снизойдёт до посещения твоего дома, или смотри дальше - сама королева всея Гвиндерила соизволит посетить дом покойного мужа, - издёвки в звонком голосе было мало. Скорее печальный факт - Мираэль предпочла забыть про родной дом своего возлюбленного, отдавая память ему лишь в Эденвеле. - Что же до остального - плохо остальные Дома стараются, чтобы я нанесла им визит, вины твоей семьи в этом точно нет. Если они того не видят - то либо слепцы, либо глупцы.

  А приглашений она действительно ни разу и не видела. Либо они проходили сквозь изящные пальчики её драгоценной матушки и оказывались в камине, либо лорды не считали принцессу хоть сколько-нибудь значимой для политики. Слишком тепличный цветочек, чтобы отдавать роль в придворных играх.

  - Да, они несправедливы, - эхом отозвалась Нувиэль, срывая цветок страстоцвета. Повертела в руках, в который раз подивившись, сколько прекрасны и изящны цветы - в них столько симметрии, столько красоты и цвета. А потом подняла глаза на кузена. - Тебе нужно почаще покидать Деворел - во дворце и так мало достойных мужей. И уж тем более из числа тех, кому не требуется моя рука. Порой мне кажется, что закрытых дверей становиться лишь больше, их обвешивают ограничениями - леди нельзя то, пятое-десятое, лишь чинно стоять да улыбаться, - в голосе слышалась грусть. Но кое-что вряд ли знал даже Каэрос. - Меня не просто держат во дворце, мой голос с каждым днём звучит всё тише. Сделать меня советницей? Лишь разговоры - дело дальше них не идёт. Посвящать в дела, допускать на советы - никто и не собирается. И я не знаю, что с этим делать.

Нелегка была доля принцессы. Многие, очень многие назвали бы поведение Нувиэль блажью - у неё жизнь была лишена каких-либо забот и тревог, а она смела открыто жаловаться кузену о том, что у неё отбирают обязанности и всячески оберегают. Любая из дев с радостью поменялась бы местами с Нувиэль.

- Мне отрадно слышать это из твоих уст, Каэрос. Вот только я даже представления почти не имею, что за трудности и опасности у этого самого мира, - ведь всё, что ей дозволено - это сказки про похождения бравых рыцарей да отважных путешественников.

Тяжело вздохнув и встряхнув волосами, будто бы прогоняя из своей головушки дурные и тоскливые мысли, Нувиэль улыбнулась:

- Раз твой батюшка выделил нам свободное время, то мне бы стало интересно, как же его проведём. Не ходить же призраком отчаяния мне по твоим садам в одиночестве.

Отредактировано Нувиэль ди'Кель (03-08-2022 01:34:49)

Нувиэль с удивление воззрилась на Каэроса. Она ничего подобного не слышала в дворцовых стенах, только если те слова передавались слишком тихо, от руки, беглыми буквами по бумаге...

- Я не понимаю, о чём ты? Моя матушка всегда мне рассказывала про её счастливый брак. И я ясно вижу, сколь светлы её глаза, когда она говорит про отца. Не видится мне здесь сговора, только если Алиллель сама свела их вместе.

Нувиэль прекрасно видела, как светятся глаза Мираэль, когда речь заходила про её батюшку. Она диву давалась, что в королевской семье любовь не оказалась роскошью, а стала настоящим счастьем, настоящим журавлём в руках. Ей и самой нередко мечталось, что и её судьба тоже даст возможность на личное счастье, а не разменяет принцессу в благородную семью без любви в сердце.

- Впрочем, я вижу по твоим глазам, что эта мысль тяжелым камнем лежит у тебя на сердце. Не хочу ворошить эти тёмные воды, если то тебе не по нраву, - она приобняла его за плечи и прижалась щекой. - Когда и если будешь готов поведать свои тревоги - я также рядом, как и ты, Каэрос. - И в словах этих была благодарность, искренняя, как рассветные лучи.

  Удивительно, что именно Каэрос - её кузен, живущий в столь далёком Девореле, был ближе и роднее, чем кто бы то не был во всём эльфийском государстве. Нувиэль смотрела на него и не понимала, от чего столь странные родственные узы сплела судьба? От чего столь далёкий и недостижимый для помыслов принцессы у неё брат? Да, Айрэн - бравый рыцарь, она восхищается им. Но он далёк - слишком... А Каэрос ей больше брат, что кронпринц.

  Но заговор явно зрел здесь, в садах усадьбы Раумо. Весенние вечера благоприятствовали всяческим задумкам, а ветерок только и гляди, сплетает с ночной тишиной удачу да верную тропу.

- Безумное? Ты ли это, эд'Раумо? - Рассмеялась Нувиэль. Она видела его как реку - широкими водами та разливается по равнине, и течения её неспешны. Бело-синяя высь полнить их мудростью, знаниями, вдумчивостью, а ивы в почтении склоняют головы. Да, они с кузеном порой совершали мелкие пакости и безобразия, но принцесса ясно видела, что в ней дух свободный, живой и требующий приключений жил. В ней, не в её прекрасном эльфе.

Меж тем звёзды в его глазах отразились слишком уж ярко. Будто б персеиды яркими хвостами мелькнули, но до них ещё много времени, целое лето должно минуть. Меж тем Нуви всё ещё не понимала, куда клонит Каэрос, хотя мысли её полнились разными вариантами. Даже если не сад, не его тенистые аллеи, то дом. Но в доме нет для них секретов, а портить дела своего батюшки Каэрос не станет.

- Ты говоришь загадками, но я уже согласна, каюсь!