Вариант бежать, не принимая бой с двумя противниками сразу, казался вампиру хорошим. Во всех смыслах. Но он так увлёкся, забив тревогу, что совершенно забыл о магическом щите, и это стоило ему жизни.
Смерть вампира оказалась не напрасной. Его крик всё же подействовал, эхом разносясь по коридору сначала предупредительным криком, а после – болезненным, который вскоре затих, едва жизнь покинула его тело, оборвавшись на острие чужого копья. О защите забыл не только вампир, но и алиферы, что вторглись в вампирье логово, и это стоило двум сторонам достаточно дорого.
На создание элементаля нужно время, и этого времени хватило вампиру, возникшему в коридоре, чтобы атаковать алифера – ледяное копьё, с запечатанной внутри кровью, понеслось прямо на него, забирая плату за смерть собратьев кровью. Этот вампир явился к ним не с голыми руками и телом – магический щит окутывал его заметной аурой крови, а в правой руке вампир держал изогнутый клинок, знававший вкус крови не хуже, чем его хозяин-вампир.
Вид возникающего в коридоре элементаля нисколько не страшил вампира, а лишь раззадоривал вмешаться в поединок.
На счастье двух алиферов, вампир был сильным магом, и хотя держался от них на расстоянии, не торопился сходиться в ближнем бою и всё же был один. Другие вампиры не показывались – то ли не услышали клича тревоги, то ли слишком увлеклись другими алиферами, что свалились на их головы среди белого дня.

Заклинание «Жало» направлено на Арха – откат за каст элементаля с тяжелыми ранениями.
Магический щит вампира – «Королева сердец»

Отредактировано Изувер (26-04-2022 15:56:49)

[icon]https://i.imgur.com/Cy279rS.jpg[/icon]
Что могло сделать их ситуацию ещё более поганой, чем она есть сейчас? Только ранение Арха… Лелия видела копье, словно оно зависло в воздухе на долгие доли секунды, а затем вонзилось в плечо алифера, рассекая доспех, словно тот был из ветхой ткани, а не из металла.
Наверное, в критичные моменты всё воспринимается именно так – будто происходит под водой, замедленно и оглушающе тихо, а затем время, что тянулось густой патокой, бьёт стрелой в самое сердце.
- Его магический резерв не бесконечен, - тихо сказала девушка, застыв крылатой статуей, пока целитель вытаскивал кинжал. Она ждала боли, но та миновала её, и Лелия с благодарностью посмотрела на своего напарника, понимая, что он тратит свои силы на то, чтобы облегчить её состояние. Благородно… хотя и может обойтись им дорого в грядущей схватке с магом крови.
- Симптомов отравления нет, - мотнула она головой, бросив короткий взгляд на клинок, который так неудачно словила, и нахмурила брови, слушая план Арха.
Да, он был действенным, но требовал времени, а его так мало, потому что за одним вампиром могли прийти ещё несколько и тогда их просто зажмут в этой комнате и вынудят отступить.
Что она могла сделать в такой ситуации? У неё не было ни лука, ни арбалета, да и не владела она навыками стрельбы, всегда предпочитая ближний бой. Единственное её оружие, которое могло поразить цель на расстоянии – метательный кинжал, подобный тому, что настиг и её, но кинжалом щит не пробить. Если только…
Лелия приняла решение мгновенно, ведь даже если зачарованный Гранью противоречия клинок не поразит вампира, он пробьёт или хотя бы ослабит его щит, а это поможет и Арху, и его элементалю.
Прекрасно сбалансированный кинжал лёг в ладонь девушки, а по его лезвию потекла обсидиановая чернота, наполняя металл магией. Алифер выглянула в коридор буквально на пару мгновений, чтобы вампир не успел среагировать, и метнула кинжал, почти не целясь и не пытаясь увидеть результат.
Через секунду раздалось тихое звяканье металла о камень – значит, щит кинжал не пробил… иначе звук был бы совсем другим… Обидно, но не фатально, ведь у Арха был план.
О том, что она владеет лишь одной школой магии, Лелия не жалела, ведь в принципе не так часто прибегала к заклинаниям Хаоса, предпочитая разить клинками, но сейчас была та ситуация, когда её навыки были почти бесполезны, ведь Жрица Хаоса или Жрица возмездия могли навредить не только вампиру, но и Арху.

Бросок дайсов

"Ну это как сказать". Пронеслась легким отголоском мысль в голове на фразу о резерве, учитывая, что кровавики мастера манипуляцией не только над кровью, но и своими магическими резервами. Однако вслух он не озвучил. Часть моральных и физических ресурсов уходила на поддержание раны, точнее того, чтобы временно игнорировать свое ранение, что в свою очередь ослабляло концентрацию, но не желание противостояния. Оно как раз возрастало прямо пропорционально боли. И всё же это был не тот противник, с которым можно было позволить себе допустить ошибку.

Лия сделала свой шаг. К сожалению, такие шаги редко имели успех, и хороши были в плане отвлечения внимания, но попытка не пытка. Он решил воспользоваться этим шагом, чтобы сплести заклинание вакуума, но...
Это изначально выглядело слишком хорошо, чтобы быть похожим на правду. Плести заклинание одной рукой было довольно проблематично, а ранение вносило свои коррективы.

- Н-н-н, - пришлось отклониться обратно, а каждое движение буквально вворачивало этот штырь внутрь, заставляя белые искорки плясать в глазах. В любом случае то, что готовил их противник, Арх не мог понять, он мог только располагать информацией о том, что чтобы это не было, это будет иметь крайне неприятные последствия для них. Обстоятельства не позволяли даже думать о том, чтобы заняться собой. Медлить было нельзя. Алифер ставил воздушный щит, убрав крылья. - Я пойду впереди, держись за мной. Зажмём его втроем. Под удары не подставляйся.

Его голос звучал непривычно низко в тот момент, когда он отдавал этот приказ. Мужчина перехватил копье и коротко добавил, переходя в наступление. - За мной!
Кем бы ни была Лия, и для каких бы своих целей она не преследовала, решив присоединиться к их группе, мужчина не мог позволить себе подставлять её под удар. А ещё он не мог отступить. Единственное, что могло его задержать и заставить отступить от намеченной цели  - только приказ его командира Моранна.

Впрочем, несмотря на то, что решение могло показаться не до конца продуманным, Нимрайс заметил, что их соперник всё же не получил подкрепления, а значит это был их шанс. К тому же, сблизившись, Лия получит возможность проявить себя в ближнем бою. Отвлекаться сразу на трех противников он просто физически не сможет. А уж Арх примет на себя весь удар. Да хранит их Ньёрай.

Тем временем Вия развлекалась во всю.

__________________________
Воздушный щит (20 маны).  215 - 20 = 195.
Срыв заклинания вакуум.
Атаки Вии - удача, с легкими ранениями.

[icon]https://i.imgur.com/HSsLzku.png[/icon]

Отредактировано Арх (18-05-2022 19:07:32)

Вампир не выстоял сразу против трёх нападающих. Всё, что он успел сделать в ответ – это лишь смазано задеть лицо Лелии удлинёнными когтями, когда она пошла на сближение ради атаки, но и это нисколько не помешало женщине Поднебесной вонзить клинок глубоко в чужую плоть. Ладонь вампира интуитивно обхватила клинок скимитара, сжала его, не боясь ранить кожу до крови. Он то ли пытался выдернуть клинок из себя, то ли удержать его на месте, не давая глубже погрузиться в плоть.
Всё кончилось быстрее, чем он рассчитывал. И совсем не так, как хотел.
Новые шаги послышались в коридоре тихим эхом. Кто-то шёл медленно и осторожно, но будто бы куда-то спешил. Из-за поворота, оттуда, откуда не так давно появился последний вампир, показался сам капитан Моранн. На его доспехе и клинке оставались следы свежей крови. В напарниках алифера шёл другой воин, прикрывая ему спину.
- Неплохо, - бросил Моранн, оценивая урон. – Чего не могу сказать про вас двоих, - он нахмурился, смотря на раны собратьев. Победа явно далась им нелегко.
В отличие от Лелии и Арха алиферы выглядели потрёпанными, но целыми, если не считать нескольких порезов и ссадин.
- Остальные заперлись внизу, - сообщил Моранн, всё ещё присматриваясь к коридору. Второй алифер осторожно заглядывал в комнаты, проверяя, чтобы они никого не пропустили: ни вампиров, ни уцелевших людей, если кто-то вообще сумел выжить. – Их меньше десяти особей, - сообщил капитан. – Может, здесь спрятались не все, а остальные ушли куда-то. Нужно поймать одного и допросить. Не хотелось бы возвращаться сюда снова, потому что мы кого-то забыли.
Второй алифер подошёл к капитану и доложил, что в комнатах никого не нашёл, если не считать замученных до смерти слуг или убитых вампиров.
- Хорошо, - Моранн кивнул и снова посмотрел на Арха с Лелией. – Значит, осталось выкурить тех, что заперлись в столовой.
Вампиры намеренно выбрали комнату в отдалении от спален. Она располагалась внизу, на первом этаже замка, и добраться до неё можно было лишь по коридорам, ведущим вглубь замка. Изначально Моранн полагал, что вампиры не настолько идиоты, чтобы расхаживать наверху в дневное время, но, видимо, самые умные нашли ту часть замка, где им не страшно солнце.
- Залечивайте раны, и подумаем как выкуривать наших гостей.
Моранн развернулся и направился по коридору дальше – соединиться с другими алиферами из отряда, которые следили, чтобы вампиры не ушли из столовой, пользуясь замешательством алиферов.
[nick]Моранн[/nick][status]капитан-капитан, улыбнитесь![/status][icon]https://i.imgur.com/57oEU86.png[/icon]

[icon]https://i.imgur.com/Cy279rS.jpg[/icon]
Рефлекторно отпрянув от когтей вампира, которые всё же мазнули по щеке, оставляя красные полосы, тут же налившиеся кровью, Лелия подняла взгляд на появившихся алиферов и линия плеч девушки из напряжённо жёсткой стала расслабленной, ведь если бы на них вышли вампиры, то, наверное, они с Архом уже не выстояли бы.
- Десяток – не так и много, - хрипловатым голосом сказала она, слушая Моранна и стирая кровь с щеки, а после, кивнув капитану, повернулась к Арху, чтобы убедиться в том, что он цел, пусть и ранен. И ранен серьёзно, судя по количеству крови… Но что могла она сделать? Отдать Линлэ? Возможно, позже, когда затянутся её собственные раны, ведь у неё не было возможности исцелить их магией.
Увидев, что напарник скрылся за дверью, Лелия машинально сделала шаг следом за ним и положила пальцы на дверную ручку, чтобы зайти в комнату, но застыла, нахмурив брови и задав себе вопрос – а хотела бы она сама на месте Арха, чтобы кто-то видел её раны и процесс их залечивания? Конечно, она не была горделивой воительницей, которая считает любую неудачу результатом совершенной ошибки или проявлением слабости, но кто знает, как принято в войске алиферов? И она опустила руку, оставив дверь закрытой, лишь прислонилась спиной к стене рядом с ней.

Стоило Арху появиться в дверном проёме - и девушка быстрым, но внимательным взглядом окинула его, чтобы убедиться – цел, стоит на ногах, падать не собирается и даже вроде готов помогать.
- Уверен? Сил хватит на меня? – Осторожно спросила Лелия, протягивая мужчине покусанную руку, а складочка между её бровей стала ещё глубже, хотя на губах и появилась слабая улыбка, - Удовольствия я не почувствовала и повторять этот опыт желания у меня нет… Наверное, я оказалась не слишком вкусной, раз вампир не соизволил выпустить свой яд.
Она с интересом наблюдала за работой целителя, магия которого останавливала кровь и соединяла повреждённые ткани, а когда Арх обронил слово «извини», улыбка на губах девушки стала ободряющей: - Это всего лишь царапины, от них не останется и следа, поэтому не нужно извиняться… это мне впору просить прощения, что схлопотала раны в первой же стычке, но я раньше не сражалась с вампирами. – Последнюю фразу Лелия произнесла тише, словно сама извинялась за свою неопытность, а когда её серо-синие глаза встретили взгляд мужчины, с губ девушки сорвалось, - Спасибо.

Вот, она уже улыбалась! И виновато извинялась за то, что доставила столько проблем. На что мужчина просто положил ладонь ей на плечо и отрицательно качнул головой. Как бы то не было, он не мог поступить иначе и бросить свою сестру, пусть и не по крови, но Создателю. В его случае это не просто красивые слова, он не считал свои действия чем-то таким, за что алифер мог бы себя похвалить. Это то, что просто нужно делать как должное. И всё же ему было приятно получить эти слова. В свою очередь он решил поддержать и приободрить Лию: "Они тоже солдаты".
Их могли слышать, поэтому, чтобы не выдать секреты своей напарницы, Арху приходилось немного изменить риторику, вкладывая в простые слова более глубокие подтексты. Их враги-вампиры - солдаты, обученные сражаться и убивать. Для себя Нимрайс считал, что как только солдат перестает сражаться с достойным соперником и переходит к дезертирству, мародерству, убийству слабых, тем самым он сам себя лишает воинского духа. Но даже лишенный воинского духа солдат остается солдатом, прошедшим хорошо ли, плохо ли, но подготовку, которую ни в коем мере нельзя игнорировать. И Лия хорошо реагировала в, возможно, новых для себя условиях: быстро ориентировалась, не тушевалась, не терялась, слушала и выполняла его приказы, комбинируя это всё со своими талантами и навыками. В остальном уже всё зависит от силы воли, грамотного тактического и стратегического планирования и, конечно же, удачи.   

Поэтому слова о тех девяти, запертых внизу, алифера не порадовали ещё тогда. Да, за ними теперь был существенный численный перевес, но его товарищи - не боевое мясо, которое можно просто списывать как расходники. Это живые алиферы со своими чувствами, мыслями, планами на жизнь. Безусловно, каждый из крылатого воинства - воин, не раз доказавший свое мастерство. Но спесь самолюбования быстро улетучивается на первой же серьезной вылазке. И вот здесь местоимение "я" начинает уступать место "мы". Не у всех, конечно... Но в большинстве своём это сглаживалось, и на поле боя они забывали все личные разногласия и трения. А загнанные в ловушку солдаты будут защищаться более отчаянно. И это будет совершенно не то, что сейчас они видели здесь: праздно шатающихся и до одури пьяных от крови и вина.   

Нужно было перегруппироваться. Они снова собрались воедино, и мужчина сообщил капитану, что он по нулям. На этот раз Арх, скрепя сердцем, взирал на раны своих братьев и павшего товарища. Его лицо застыло словно маска, лишь предательски дернулись желваки. Что же, он с честью прошёл свой путь... Но это никак не умоляло горечь и боль от его гибели, сдавливающих сердце будто в тисках. Он снял шлем и склонил голову и отдавая последние почести, но сейчас не время для скорби. Как раз наоборот. У них будет время отправить его, хотелось надеяться, что только его, в последний путь. А сейчас...

Мужчина слушал капитана и остальных членов отряда. Безусловно там будут ловушки. Узкое горлышко единственного прохода - идеальная зона для атаки, это даже к гадалке не ходи. Любой опытный воин выстроит свою оборону таким образом, чтобы как можно больше поймать на копьё тех, кто попытается прорваться. Все предложения были дельными, и Арх не имел того, что к этому можно было бы добавить. Но предложил свой вариант.
- Предложим им сдаться, - выдержал он паузу. - Предлагаю морально прессануть их. Сдаваться они вряд ли станут, но и похоронить мы их всегда успеем.
Грамотный моральный прессинг имел свои шансы расшатать их моральный дух, а так же внести сумятицу. В одной цепи всегда найдется то самое слабое звено, которое не выдержит и дрогнет. Если алиферы сейчас обрушат на них атаку, это заставит вампиров монолитно сплотиться, защищая себя. Стратегия отделения слабых от стаи, возможно, поможет взять языка. Хоть Нимрайс и не горел желанием брать этого самого языка, как и вообще брать пленных этого племени - одному из них он уже предлагал сдачу, но если есть такой приказ, его нужно исполнить. То, что алиферы не отступят, это было ясно как день. 

[icon]https://i.imgur.com/HSsLzku.png[/icon]

Отредактировано Арх (01-06-2022 12:37:21)

Моранн задумчиво поскрёб подбородок и окинул взглядом отряд. Он не думал, что вампиры, столь горячо встретившие их в замке, вдруг решат сдаться на милость алиферов. Этот бой для них проигран, как не посмотри. Но хватит ли у них духа напоследок забрать жизни крылатых, сколько получится, или же они согласятся на другие условия? Поверят ли, если им пообещают спасение? Сомнительно. Но почему бы не попробовать?
Капитан подошёл к двери. Два алифера следовали за ним, готовясь защищать его, если вдруг вампиры встретят нежеланных гостей заклинаниями и внезапной атакой. Моранн держался на расстоянии, но достаточно близко к двери, чтобы его могли услышать. Он говорил нарочно громко, не зная, насколько плотно смыкаются двери столовой. Вампирский слух явно лучше человеческого.
- Сдавайтесь, и мы пощадим вас, - предложение капитана звучало удивительно щедро. – Согласно законам вашего императора, мы можем отправить вас на родину, как преступников, где вашу судьбу решат другие вампиры. Или же вы повторите участь ваших собратьев, которые уже мертвы.
Моранн никогда не отличался способностями к ораторству и дипломатии. Он больше был воином, чем переговорщиком, и какого же было его удивление, когда с той стороны двери сначала послышался шум, а потом кто-то разобрал баррикады, старательно сложенные под дверью. Дверь медленно открылась и из неё показалась трясущаяся рука с зажатой в бледных пальцах тряпкой, которая когда-то была дорогой скатертью.
- Пощадите! – пискляво попросил хозяин руки и несмело показался из-за двери, когда капитан отошёл в сторону, прикрывая себя и воинов магическим щитом. – Мы сдаёмся на милость нашего императора!
Моранн мысленно хмыкнул. Или этот вампир дурак или это хорошая уловка, чтобы отвлечь алиферов и ударить по ним, едва те потеряют бдительность. Вампир, вопреки ожиданиям, выпустил тряпку, рухнул на пол и закрыл голову руками, скукожившись, словно рак отшельник при виде угрозы. Дверь в столовую открылась, и алиферы увидели одно тело, лежащее на полу, в луже собственной крови. Судя по дорогой одежде – сам граф Дорренгарай, а рядом с ним – обнимая стул, сидела его жена, графиня. Бледная, в истрёпанном синем платье, она едва дышала, положив голову на мягкое сидение. Смольные пряди вьющихся волос открыли удивительно тонкую шею с молочно-белой кожей. На ней отчётливо виднелись следы от вампирских укусов. Некоторые из них – свежие. Гостей она не видела и, казалось, была без сознания. Слуга, которым не так давно пировали, лежал на столе, раскинув чресла, совершенно голый и изуродованный до неузнаваемости.
Пятая душа, которую видело заклинание, в комнате не нашлось. Пока вампир трясся на полу, поминая то Бэлатора, то императора, Моранн вошёл в столовую, оглядываясь в поисках ещё одного вампира. Беглец нашелся, когда в горящий камин щедро посыпалась сажа из трубохода. Он пытался выбраться, карабкаясь наверх, но времени, чтобы сделать это незаметно, ему не хватило.

Броски дайсов
[nick]Моранн[/nick][status]капитан-капитан, улыбнитесь![/status][icon]https://i.imgur.com/57oEU86.png[/icon]

Отредактировано Изувер (06-06-2022 22:19:44)

[icon]https://i.imgur.com/Cy279rS.jpg[/icon]
Сдаются? Это правда? Не ловушка и не обман? Неужели вампиры настолько напуганы, что уцепились за призрачный шанс выжить? И выполнит ли капитан Моранн своё обещание?
Девушка посмотрела на их командира с тенью сомнения во взгляде, ведь его предложение было столь щедрым, что сама она на месте вампиров вряд ли поверила бы в пощаду. Конечно, алиферы известны своей принципиальностью и особым отношением к чести и честности, но ведь не все из их крылатого народа таковы.
Она неожиданно задала себе вопрос – а она была бы верна своему слову в такой ситуации? Конечно, она очень неохотно и неумело лгала, когда возникала необходимость, но делала это ради сохранения тайны своего происхождения, когда скиталась по Остебену. И она никогда не стала бы обманывать с умыслом вызвать доверие, а после предать и убить того, кому обещала поддержку.
И поэтому Лелия не стала бы предлагать вампирам жизнь, ведь желала их смерти. Вовсе не потому, что она была ранена и не истекла кровью во многом благодаря помощи Арха, и даже не потому, что не остыла от схватки. Нет-нет, недавний бой не вызвал у неё ни гнева, ни злости, ни ненависти или стремления истребить всё вампирское племя… Просто она считала, что вот этих конкретных вампиров нужно уничтожить – так будет справедливо, ведь платой за преступления должен быть не суд по законам императора, а возмездие, пока кровь убитых ещё не остыла. Но не в её власти и не в её интересах идти против приказов капитана…

Девушка держалась рядом с Архом, а когда он вышел вперёд, сначала сделала машинальный шаг следом, чтобы поравняться с ним, но тут же замерла, увидев истерзанное тело, и отвела взгляд. Смерть не пугала её, она видела убитых… и убивала сама… однако всё это было не то, ведь лишить жизни противника, чтобы он не забрал твою – это неписаный закон войны и вражды, а пытать, мучить, истязать и жрать свою жертву не от голода, а забавы ради – это противоестественная жестокость, за которой должна была последовать кара.
Губы Лелии сжались в тонкую линию, а хмурый взгляд прошёлся по телу предположительного хозяина замка, по его обращённой, как выяснил Арх, супруге, по гобелену, что прикрывал тело… алифер посмотрела на сдавшегося, мазнула взглядом по капитану, а затем перевела взгляд на камин и произнесла отстранённым голосом: - Пытающийся сбежать считается сдавшимся или?...
Девушка не договорила «или его можно убить», но её ладонь, упавшая на рукоять скимитара, была красноречивее слов.

Взаимоотношения в коллективах не бывают простыми. Лия, которая до этого держала себя тише воды, ниже травы, подала голос. И он был похож на рык львицы, требующей своей доли по праву. По праву стража. Своей доли не на простую, материальную добычу, а право на торжество справедливости. Это не могло не радовать, но радость от момента была очень недолгой.   

Арх чувствовал, как душу наполняет пустота и горечь разочарования. Слишком, уж слишком знакомое ему чувство. Впервые он испытал его, когда разорвал помолвку с будущей невестой. Тогда же у него раз и навсегда выработался иммунитет к этому чувству.

Арх смотрел на Моранна и молчал, с каждой секундой становясь всё более непроницаемым, словно выставил вокруг себя ментальные щиты. Он не мог и никогда не умел врать. Но он умел молчать и отстраняться. Два последних приказа...

Алифер лишь прикрыл глаза и шагнул к Лии, отвернувшись в полоборота от зрелища, которое им сейчас предстояло увидеть.
Арх уважал и любил капитана. До этого часа он, не кривя душой, мог сказать, что у него самый лучший командир, на которого он равнялся, и на которого сам хотел быть похожим. Ради которого бы отдал свою жизнь.

Никогда не прикасайтесь к идолам - позолота останется на пальцах.
Быть может, он слишком многого хотел от других... Но это была его и только его проблема.

Привкус горького разочарования осел где-то в груди на легких. Сейчас он жалел лишь об одном - что вообще предложил этот вариант со сдачей. Жалко ли ему было кого-то из этих двоих вампиров? Абсолютно нет. Если первый отказался сдаваться и заслуженно получил свою смерть, то убийство второго, которому уже дали слово о пощаде...
Арх бы сдержал своё слово и сохранил вампиру жизнь, как бы ему это не было неприятно. Его так воспитали, что давши слово - держись. Мужчина, чьё слово ничего не стоит, не мужчина.

Сейчас Нимрайс опасался лишь одного: по натуре будучи богобоязненным, он боялся лишь справедливого воздаяния от богов Люциана и Ньёрая. Сдача противника в плен - не их заслуга, а лишь милость Всеотца. Что будет с теми, кто употребил его волю на хитрость, а не на честный и справедливый вердикт? Носитель благословенного дара очищения опасался, что тем самым Моранн обрекает свой отряд на неудачи и трудности - в лучшем случае. О худшем случае не хотелось думать. Грехи начальников являются причиной поражения.

Но солдат, не исполняющий приказ своего командира, также совершает страшный грех. Это его долг и обязанность. Да и есть ли право у меча на чувства? К счастью, убить графиню нашлось трое добровольцев. Вот и хорошо. Он не будет марать свои руки кровью несчастной. Если капитан хотел, чтобы Арх казнил её лично, то отдал бы ему такой приказ. Всё остальное теперь не имело значения.

Отредактировано Арх (14-06-2022 11:08:43)

Моранн не объяснял свой выбор. Не оправдывался перед отрядом, несмотря на то, что отчётливо видел, что не всем из их группы пришлось убийство двоих по душе. Именно для таких решений – иногда сложных и тяжёлых – в их отрядах нередко бывали хаоситы. Некоторые считали, что им проще, закрыв глаза на совесть, сделать то, что нужно, не думая о том, что это неправильно. И, может быть, хорошо, что сам он не относился ни к тем, ни к другим.
Они дорого заплатили за эту победу. Победу, которой и «победой» называть сложно.
- Солнце скоро зайдёт, - ответил капитан на вопрос Лелии, - наш отряд слишком слаб, чтобы отправляться на поиски с тем, что мы имеем. Мы похороним людей и вернёмся вместе с раненными в Вильсбург. Расскажем, что видели, и отправим другую группу на поиски сбежавших вампиров, - он перевёл взгляд на раненных товарищей. – Нам нужно восстановить силы и похоронить мёртвых.
Он не стал говорить, что некоторые раны – те, что находятся глубоко в душе, - не залечит ни одно исцеляющее заклинание или зелье. Даже времени иногда не под силу с ними справиться.
- Свой долг мы выполнили.
Но могло показаться, что это не так, ведь какие-то вампиры всё ещё оставались на свободе и разгуливали по окрестностям графства.
- Ардан, Феран, - он окликнул двух воинов, обернувшись к ним, - вы вдвоём разведаете окрестности. Если найдёте вампиров – дайте нам знать. В бой с ними не вступать. Следите за их передвижением. Если вас заметят – возвращайтесь в столицу.
Моранн выбрал из всех алиферов тех, кто не был ранен и у кого оставался запас сил. Оставлять вампиров совсем без присмотра алифер не хотел, но понапрасну рисковать вверенными ему воинами – тоже.
[nick]Моранн[/nick][status]капитан-капитан, улыбнитесь![/status][icon]https://i.imgur.com/57oEU86.png[/icon]

Значит, в Вильсбург… Лелия машинально кивнула, выражая своё согласие с решением капитана, пусть ему и не нужно было её одобрение, однако стоять с каменным отстранённым лицом она не могла, эмоции всё равно прорывались – в нахмуренных бровях, грустной усталой улыбке и задумчивом взгляде.
Капитан Моранн прав – долг они выполнили, расплатившись своей кровью и перьями, а остальное пусть решают те, у кого есть власть и право принимать решения.
Лелия вдруг задумалась о том, что именно в этой ситуации и гипотетических последующих схватках будет важнее для капитана или иных алиферов, которые командовали крылатыми отрядами? Сохранить своих подопечных или постараться помочь людям, не щадя себя? Сложный вопрос… пока она видела, что Моранн пытается балансировать между двумя вариантами действий, одновременно следуя своему долгу и стремясь не рисковать своими воинами.
Арх, который стоял рядом, молчал… и это тревожило девушку, как и его вымотанный донельзя вид, а когда мужчина качнулся вбок, падая наземь, Лелия подхватила его, стараясь если не удержать на ногах, то хотя бы смягчить падение.
Конечно, свои силы она переоценила… мужчина был массивнее и тяжелее неё, а доспех добавил еще пару десятков килограммов, поэтому Лия смогла лишь немного его придержать и уложить, устраивая голову на своих коленях и убирая со лба мужчины светлые пряди.
- Арху нужна помощь, - девушка подняла взгляд на стоящих алиферов в поисках поддержки, - Он был ранен и потратил много магии и в бою, и на исцеление…
В её серо-синих глазах пойманной в силки птицей металась тревога, ведь она не имела ни малейшего понятия, как помочь мужчине. Да и с чем связано его состояние? Магическое истощение? Или он не долечил свои раны, растрачивая свои силы на неё? И смогут ли ему помочь другие целители? Хватит ли у них магического резерва?
Как же жаль, что она, хаосит, не способна залечивать раны…

Мужчина открывает глаза. Он в какой-то комнате. Еще пару минут осоловело обводит глазами помещение. Архитектура постройки людская. Комнатка маленькая, но отдельная и уютная. На нём новая одежда: льняная рубашка и просторные штаны. "Переодели." Самая логичная мысль, пришедшая ему в тот момент. По свету из окна походило, что сейчас день.
Это надо же так спать. Обычно Арх всегда сам просыпался к утреннему подъёму до самого подъёма - организм вработался в режим, и мужчина уже не представлял свою жизнь иначе.
"Хорошо же меня приложило". Он ещё не знал на тот момент, что проспал беспробудно почти двое суток. Истощенный ранением, кровопотерей и исчерпанным магическим резервом организм пусть и восстанавливался, но делал это явно с большой неохотой. Хотя по факту ему всего лишь нужно было хорошенько проспаться. Алифер перевел взгляд на тумбочку, на которой лежало чистое полотенце и кувшин с питьевой водой и кружка.
"Лазарет", - подумал Арх.
То, что рядом стояла вода, это хорошо. Нестерпимо хотелось пить. Арх сел на кровати, пытаясь осознать себя в пространстве и времени, налил себе воды и жадно осушил сначала первую кружку, потом вторую, а затем и третью. Пил он громко, жадно, вовсе не беспокоясь о том, что кто-то сочтёт это бескультурным, или что что-то прольётся на рубашку. Он был здесь один. Напившись вдоволь как вол на водопое, весь помятый и сонный алифер вернулся обратно на постель.

Быть в роли пациента самому ему доводилось не часто, впрочем, это тоже было ожидаемым. Оставалось лишь вспомнить, что было "до" этого пробуждения. Потому что в какой-то момент явь смешалась с фантасмагорией снов, которая на тот момент казалась настолько реальной, что и...
Как же было хорошо осознать, что это просто сон... Ещё не хватало, чтобы он реально сцепился в командиром: ему приснилось, что он реально высказал ему всё, что думал в тот момент обо всей ситуации. А наговорил он ему такого...
- Приснится же... - усмехнулся он. Но если та сцена с капитаном при пробуждении лишь повеселила, то были там и более жуткие вещи, о которых лучше забыть побыстрее. Сцена с графиней, которая до сих пор стояла в глазах. Арх тогда высказался, что если потребуется кровь, он готов напоить её своей. Сцена, как он потерял своего скворца, и как смог найти его мертвым лишь среди тел павших товарищей. Этот бред с натяжкой можно было назвать чередой действительно кошмаров, скорее омерзительным шлейфом тошнотворного запаха гниющих на жаре тел, преследовавшим сознание. К снам он относился "никак", не видя в них никаких пророческих знаков и предостережений. "Дурак спит, дураку снится," - так говорил он себе, так и говорил своим пациентам, чтобы они не думали придавать им какого-то значения и накручивать себя ерундой. 

Тем более, что на деле всё обстояло совершенно иначе. И Чейса он забрал - он успел свистнуть свою птицу, когда его вытащили из замка. А его маленький комочек перьев сам прилетел на голос хозяина. Нет, чего он точно не забывал, даже балансируя на грани сознания - это тех, кто был ему дорог. И пусть пичуга скорее его просто радовала своим видом и пеньем, чем реально исполняла какую-то задачу (хотя он прекрасно мог поднять тревогу при приближении чужака), он был для него другом. Забыть и бросить его там, как и бросить кого-то из своих товарищей, он не мог. Вену они тоже забрали. Ещё он вроде бы слышал чей-то детский голос. Ему показалось, или там ещё был ребенок?.. Как бы то ни было, Моранн действительно взвалил на себя большую отвественность - попытался сохранить баланс, который видел в нерушимости дипломатических отношения между вампирами и людьми. Чтобы эта ситуация не спровоцировала напряженность или даже военный конфликт из-за кучки дезертиров, не побоявшихся ни императора, ни богов. Но у каждого решения свои последствия, ложащиеся тяжким бременем на того, кто его принимает вольно или нет. Самые верные решения никогда не бывают простыми, требуя жертв: сомнений, бессонных ночей, пота и крови. Нет, он не осудил его за этот выбор, вместо этого осудил себя, что посмел на мгновение усомниться в принятом решении. Не ошибается тот, кто ничего не делает, а самыми благими намерениями мостится дорога только в один конец. Мысль о павшем брате и погибших наполнила сердце горечью. Его слабость была вызвана тем, что он расходовал слишком много резервов, что могло привести к выжиганию дара. Но думал ли об этом мужчина в тот момент? Нет, он думал о том, что рядом с ним Лия, и о том, что чем больше он сумеет уничтожить силы противника, тем меньше риска будет для его братьев. Слава Ньёраю, что ситуация разрешилась так. В перспективе всё могло закончиться гораздо хуже.

Не время для хандры. Нужно было умыться и привести себя в порядок и поесть. Жрать хотелось так, что Арх был способен умять за раз утреннюю, дневную и вечернюю порцию. Хороший аппетит - свидетельство того, что гвардеец идёт на поправку семимильными шагами. Мужчина понялся, подошел к кадушке с водой и зачерпнул её в ладони, чтобы умыться. Вода в кадке если и была когда-то теплой, то за это время пока он спал, успела давно остыть. Но как говорил его отец: "Теплой водой только бабы умываются". Это насмешливое "бабы" он произносил лишь в шутку, нисколько не умоляя заслуг крылатых стражниц, одна из которых, Камино, порой в гневе заставляла их с отцом от неё по потолку уползать. Ах, эти милые семейные моменты!

А после сражения так хочется жить...

Вода приятными уколами холодила тело, прогоняя любые остатки уныния и лени. Снявший рубаху Арх едва успел надеть её обратно, когда в дверях его комнаты появилась гостья. Редко, когда его вообще можно было застать с голым торсом напоказ. И дело вовсе не в напускной скромности - в бурной молодости он на "слабо" легко мог пройтись вообще голышом с невозмутимой рожей, просто с возрастом пришло другое понимание подобных вещей.

- Лия! Рад тебя видеть! - не менее радостно подхватил мужчина, наскоро утирая мокрое лицо и шею полотенцем. Алифер поднял взгляд вверх, словно что-то прикидывая в уме, а потом хитро сузил глаза и с нескрываемой улыбкой скорее констатировал факт, нежели действительно спросил, - выходит, я тут уже залежался и почти протух?
Хотелось ещё было добавить, что улыбка ей к лицу, но сочтя, что комплимент может быть воспринят неоднозначно, алифер его проглотил, просто отшутившись. Реакция на его пробуждение лишь через пару часов была бы наверняка иной. По-привычке он хозяйским видом оценил внешний вид и состояние своей напарницы, словно не он здесь стоял с босыми ногами и больничной рубахе в качестве выздоравливающего. Раны на лице затянулись, не оставив и намека на шрам.
Чудесно. Многие по-разному относились к шрамам на своём теле. И если для мужчин это было терпимо, хотя, если говорить начистоту, даже среди представителей сильного пола далеко не каждый станет ими бравировать, по возможности предпочитая скрыть от ненужных глаз, то что говорить о прекрасной половине, тем более, если речь шла о шрамах на лице? На отсутствие крыльев он не обратил внимание: во-первых, с тех пор, как он их тогда в замке убрал, то больше и не расправлял, во-вторых, он объяснял это гораздо более прозаичнее в своем сознании - человеческая постройка в принципе не подходила на то, чтобы проживающий в них носил такой шлейф даже просто в качестве знака своей принадлежности к Поднебесной. С этим временным неудобством он столкнулся в первые дни пребывания в гарнизоне. Достав и развернув к ней единственный в этой комнате стул, жестом предлагая присесть, Арх решил коротко спросить о рабочих делах: "Спасибо, что навестила. Сколько я спал? И что было после того, как я отъехал?"

Виктор Цой -  Красно-жёлтые дни

- Хе-хе-хе. - Негромко отсмеялся Арх на подхваченную шутку, но развивать её дальше не стал. Иначе был риск зайти куда-то не туда, а в его планы не входило смущать или как-то компрометировать девушку, тем более учитывая их положение. Но то, что она начала говорить, заставило его уже помрачнеть. Причём он сам пока неясно осознавал, что стало причиной подобного рода эмоций. Что-что, а с пониманием своих и чужих эмоций у него всегда были большие сложности. Всё это время он стоял рядом с ней немного со спины, не спеша садиться на кровать, внимательно наблюдая за тем, как менялось выражения её лица. С одной стороны его дико смутило и почти обожгло откровение о том, что всё это время она была рядом с ним, от которого он сам покраснел до кончиков ушей. Ведь он сам не привык к заботе и уклонялся от внимания к себе, не считая свою персону чем-то значимым. С другой... "Чай не первое в моей жизни истощение, и не последнее". Мысленно прокомментировал он слова о причинах своего состояния. Первое истощение его накрыло на одном из турниров, второе - уже непосредственно на работе в качестве лекаря. Но ей он с улыбкой весело ответил: "Вот! Поэтому сама такое никогда не повторяй!" "Это экстремальное развлечение для меня". Что-что, а алифер терпеть не мог нагнетать ситуации, стараясь их наоборот, по возможности, разрядить. Ряд личностей, которые постоянно сводили разговор на тему о том, как "всё плохо" иногда выводили его из себя настолько, на что он уже без церемоний высказывал им нечто в духе "долго ещё сопли будешь жевать". А ещё Арх терпеть не мог подобные состояния утраченного контроля над ситуацией. Когда от него ничего не зависело, когда его жизнь зависела от обстоятельств над ним. Подобные состояния его пугали... Невозможность предвидеть, предугадать, не иметь возможности на что-то повлиять. Слава Ньёраю, что в этот раз ситуация сложилась с наилучшим исходом. И всё же не своя собственная персона занимала центральную часть его мыслей.

Алифер перешел и сел на кровать, на этот раз более внимательно смотря в лицо Лии, пытаясь словно что-то прочитать в её глазах. Он сравнялся с ней по уровню, чтобы не "стоять над душой" и не назидать. Хватало и того, что он слишком категорично заявлял некоторые вещи. Теперь он понял, что именно его смущало всё это время.
- Отпускай. - Ей тяжело. И как бы это "тяжело" не привело к выгоранию. И как бы она не пыталась скрыть это под будничным тоном и простым перечислением фактов, то, что она так за него тревожилась, как и переживала за убитых, и то, как сложно ей было смотреть на те сцены... Ему было сложно на них смотреть, хотя Нимрайс в принципе не считал себя впечатлительным: он видел много разного, и понимал, сколько ему ещё только предстояло увидеть. - Иначе просто выгоришь.

Арху приходилось учиться понимать чужие эмоции. Это давалось ему крайне сложно, он часто, постоянно ошибался. Даже за примером далеко ходить не нужно было - он неправильно понял Моранна. Но сейчас в груди поселилось какое-то тревожное непреходящее чувство, что он озвучил вслух своё опасение. Он уже видел, как те, кто не смогли справиться со своим горем, заканчивали самоубийством ровно в тот момент, когда в конце беспросветного туннеля черноты блеснул луч света. Они уже как будто не могли вырваться из этого состояния и делали шаг за черту. Поэтому врачи и солдаты выставляли эмоциональный барьер, становились циничней, тем самым защищая сознание. Арх пока не стал циничным, но он прекрасно понимал, что подобного рода информацию надо фильтровать: пропускать через себя дозировано, по мере сил, а потом выводить её из себя. Иначе можно сойти с ума. Горе и боль надо прожить. Запрещать себе испытывать боль и чувства, постоянно глушить - нельзя. Обезболивающие нужны, но это надо пережить и принять. Нельзя расковыривать эту рану, заставляя себя снова и снова проживать это состояние. Надо дать ей зарасти. На это нужно время. Порой много времени: ни год, ни два, а десятилетия. И всё же, будучи не до конца уверенным в том, что понял всё правильно, Арх сразу извинился: "Прости, если сказал что-то не то. Я могу ошибаться".

Отредактировано Арх (20-06-2022 16:26:58)

Осознавали ли женщины, какой магией очарования они владели, и как эта магия не хуже псионических чар возбуждала в мужчинах желания и эмоции? Случайные, неосознанные или полуосознанные движения: наклоны головы, игра голосом, брошенные случайные взгляды, даже дыхание, вздымающее грудь? Арху стоило некоторых усилий, чтобы не выдать ни жестом, ни взглядом того, что он заметил этот невинный, обыденный жест, скользнул взглядом по линии скул, переходя на ушко с серебряным завитком, отмечая игру дневного света на коже, очерчивающего и словно подчеркивающего контуры лица. Эта невинная будничность и естественность распаляла внутри сильное желание и охотничий азарт гораздо больше, чем вульгарность и пошлость, играющая на самых низменных инстинктах. Безусловно, она также имела свой эффект, но Арху напоминала безмерно приторно-сладкий напиток, не оставляющий после себя никакого тонкого послевкусия и вызывающий лишь желание выпить обычной воды. Интерес к подобным краткосрочным развлечениям проходил сразу же, не вызывая повторного желания пробовать ещё. Ведь впечатления новизны эта женщина уже вряд ли могла подарить.

Медленный, долгий и глубокий вдох, чтобы подавить в голове и сердце то, что начинало пробуждаться. Он даже не пошевелился, продолжая смотреть на неё тем же самым внимательным взглядом, отогнав подступающие мысли о том, что она всё это время сидела рядом с ним. Он пытался уловить и понять ход её мыслей за этими обтекаемыми формулировками. Но самое главное, что он услышал важное. У неё есть цель. По сути она в точности повторила его мысли, предупредив возможный монолог. Арх не любил кого-то учить и назидать, хотя многие отмечали его подобную манеру говорить. Но такой она была не от желания кого-то повоспитывать, всё было гораздо проще - подобным образом он излагал свои мысли, избегая пространных тем "ни о чём". И, конечно же, он не был благосклонен к всякого рода ересям и бреду, иногда выслушивая подобное только из вежливости. Скучной утомительной беседе он предпочтет общество в приятном и понимающем молчании. Редкое и приятное гармоничное сочетание в женщине: сила, красота и ум. 

- Ты тогда спасла нас. - Беседа приобрела другое настроение, избавив Нимрайса от необходимости проговаривания прописных истин. Некоторые воспринимали его слова как неумелую грубую лесть. Видимо, они были более привычны к лести изощренной. Но Арх никогда не кривил душой и никогда не хвалил за то, что не считал достойным похвалы. Но он всегда отмечал реальные заслуги других. А ведь если не таланты Лии с тем магом, ситуация могла закончиться гораздо хуже. Но только ли этот смысл вложил в свои слова мужчина?..