Иногда морские пути приводили Вэла к берегам, что обещали только безалаберную молодость, винные реки и красоту местных девчонок. Ведь как хорошо знать - на причале тебя не попытаются прирезать, не бросят в чужой трюм и уж точно не попытаются грабануть. Всё так цивильно и прекрасно. Конечно, по гнилым пиратским улыбкам Вэл скучал иногда, но сегодня и думать о том не решался, поскольку уже как два дня прибыл в Берсель.
Чудесный город. Чудесные люди! Конечно, Вэл всегда считал, что мир - он огромен, а значит за сто лет листовки с рожей Аль'Таласса сорвёт ветром, половина знакомых - передохнет, а посему можно было причаливать, не переживая за собственную шкуру. «Если узнают, что ты пират, тебя повесят прямо в порту». Но на лбу не написано, да и Вэл предпочитал людей косить поменьше, а к его второму призванию - торговлю телами и душами - люди относились с интересом, а то и оставались основными перекупщиками. У них были слуги, дворецкие, кухарки, садовники - и все чаще всего пригнаны в кандалах. На сей раз Вэл прибыл без подарков и товаров. Так, свободный путник, и первым делом направился как деловой человек по верфям, тавернам и к казначею. Новый корабль для Вэла - он как ребёнок. Ухаживать, развлекать и покупать новые цацки. Вон там дырка в парусах - надо заделать. А здесь прилетело шаровой молнией - всё чёрное и невзрачное, хорошо, что не погорели. Всю команду ламар согнал на берег и выдал жалование, чтобы отдохнули, пока в порту местные плотники и умельцы залечивали раны на каракке. Ему пообещали день, максимум два, поэтому Вэл слонялся по городу в поисках проблем, приключений и слухов.
Берсель для него - находка. Здесь так много болтали о море, о странствиях, о пиратах и торговых судах, что почти на каждом углу можно было услышать что-то крайне полезное. Куда направится, какой курс возьмёт, где пришвартуется. Иногда, раньше, Вэл даже слышал разговоры о себе любимом - дескать, не так давно, да вон в тех водах, да разграбили... Очень неловко, аж шляпу приходилось тянуть на нос, чем бить себя в грудь. Это в Альбионе такими рассказами можно было прибавить плюсик к карме. Здесь же - навлечь беду.
К несчастью, морячки нынче были несговорчивые, и выяснить за последние сутки толком ничего не получилось. Будто вырос у всех градус ответственности, и не разбазаривали лишнего. Была и альтернатива. Наняться перевозчиком у какого-нибудь торговца. Когда ламар пребывал в хорошем расположении духа и хотелось ему побыть рыцарем или честным моряком, такие товары даже достигали точки назначения и Вэл получал честно заработанные монетки, да только вот в соотношении стоимости груза его это порой разочаровывало. И, попадись он на такую халтурку ещё раз, обязательно оставит грузы себе и перепродаст вместе с заказчиком. Вот от таких похождений и начинались проблемы, поскольку торгаши - они записи ведут, а потом несутся к страже в порту. Словом, одни минусы.
На сей раз вся шайка Вэлианта засела в таверне близ порта - и шум стоял такой, что дрожал весь причал. Помимо денег на отдых, ванну и шлюх, Вэл подкинул своим работы: искать попутчиков. Выспрашивать, кому надо в соседний город, а кто бежит от закона, есть ли путешественники и авантюристы, нужно ли помочь переправиться через залив... Тех, кто без проблем согласится подняться на борт "Гидры".
И, когда всё его пиратское братство вывалилось из дверей таверны, были с ними и полупьяные собеседники, и какие-то девки, увлекаемые рассказами о морях и странствиях, а после все кривым шагом начали свой марш в сторону корабля. Молодцы. Справились. А Вэл вот - нет. И нужно было что-нибудь да на ходу придумать, ибо как так, капитан - и без специального гостя!
Взгляд Вэла уткнулся в белобрысую девчонку, что ошивалась в порту. И Вэла не нужно было долго упрашивать, чтобы он соскочил с места и каким-то невообразимым образом уже оказался через пол причала под боком у прекрасной дамы, а когда обратился к ней, то чуть ли не опешил.
- Эй, красавица, нравятся корабли? - и правда красавица, к несчастью, ведь всю красоту Вэл мог посчитать и перевести в золотой эквивалент, - Свой хочешь прикупить, или так, засматриваешься? Вон на том мы отбываем. Хочешь с нами? - болтливый моряк вскинул рукой в сторону "Гидры", которая никогда его не подводила, и при свете выглядело шикарно. Как самая дорогая женщина в его жизни. Белёсые паруса, широкие борта, лёгкий осадок ила на брюхе - не простаивает, значит - и целая вереница громких пиратов, которые, горланив какую-то песнь, махали Вэлу (а казалось, что и прекрасной незнакомке) и залазили на судно один за другим, пропуская вперёд попутчиков. Ждали только кэпа.

Вэла аж распирало. Вэл был готов надуться и лопнуть, разразившись смехом. Вэл всерьёз считал, что девчушка вот-вот - и пошлёт его куда подальше, а то и попросту сбежит, отвернётся или влепит по морде, бишь, не твоё дело, патлатый, чем я здесь занимаюсь. А тут - на тебе! И поболтать горазда. Ламар мычит многозначительно и заинтересованно, тянет свою ноту, не перебивая чужих мыслей. Дослушивает до конца, поскольку заинтересовался дамой - если не считать момента, как только увидел впервые - с манящего и прекрасного слова "нанять".
Нанять Вэла? Это запросто! Это можно. Только незнакомка водила его вокруг да около, и толком ничего он ещё не понимал, но вился вокруг, как подзаборный кот, а затем и вовсе вырвался вперёд, чтобы опередить светловласку и преградить дорогу. Вернее, пригласить даму остановиться, чтобы не беседовать на ходу, и чтобы даже не думала искать иной корабль. Он усмехнулся и развёл руками, будто и сказать ему было нечего, всё уже сделали за него. Так и было.
- А-а-а... Да вы по адресу, мадам. Нам по пути, - морячок из него был на редкость сладкоречивый и голос его лился подобно мёду, поэтому, вкупе с лучистым оскалом, Вэлиант о себе оставлял впечатление двоякое: его хотелось или любить, или убить. Слегка наглый, но в меру. Разговорчивый, но не без повода. Замахнулся ламар выше головы, как делать любил - то, что девчушка при оружии, он заметил сразу, и не заметить было честно говоря невозможно, но мало ли таких ему встречалось? Крутили и магов, и рыцарей, и гвардейцев. А общий язык находили и с кем похуже. Среди пиратов обычно попадаются либо ублюдки, либо сумасброды. И те, и другие имеют исключительную страсть к братоубийствам и членовредительству, а ещё к дешёвому элю.
- ...и мне бы хотелось её показать сведущему капитану, который чаще топчет палубу, а не сухую твердь.
- К нашей общей удаче, я здесь проездом, и море знаю лучше, чем родную мать. Будем знакомы? - тяга к эксцентричному поведению заставила Вэла, отступив на пару шагов, сделать поклон невероятной грации, снимая шляпу перед новой потенциальной попутчицей, - Моё имя Вэл, а подружку мою можешь называть, как душе угодно.
Шляпа то возвращается на затылок, а сам капитан косится на "Гидру". Как говорится, мой дом - твой дом, и если им сегодня по пути, Вэлиант будет не против, коли светловласка сама назовёт чужой корабль. К тому же, если всё пройдёт гладко, то знать название корабля девчушке не обязательно, а вот своё имя Аль'Таласс разбазаривал направо и налево. Непредусмотрительно, но мир большой, а Вэлов много. Так что обвини она его тот час в чём-нибудь, скажет, что его хата с краю, да и не о нём тут бакланили вовсе.
То был какой-нибудь ещё Вэл.
- Лучше варианта сегодня здесь не найти. Поэтому предлагаю подняться на борт и обсудить всё со мной и моими парнями. Нам уже не терпится свалить отсюда куда-нибудь.
Не забывал он о том, что изначальный интерес у него в первую очередь шкурный. Ступал на причал Вэл с одной целью, отбывает - с той же, а значит собирался убить двух зайцев разом. Посадить девку в трюм, а ежели при ней ещё и карта, то, глядишь, наведаться по ориентирам или попросту впарить в другом ближайшем порту. Честная сделка ему не импонировала нынче, но в жемчужных светлых глазах горел настолько неподдельный интерес, что, казалось, энтузиазм морячка убьёт его быстрее, чем кинжал. Оттого всё, что Вэл говорил, звучало искренне, а приторное дружелюбие могло сойти за пару лишних пинт пенного в крови.

- Очень, очень приятно.
Зубоскалит. Вот и познакомились. Хватать и тащить девчонку на судно Вэл не собирался - он, скорее, был готов предложить ей комфортабельно расположиться в его каюте и разложить карту по столу, но, видимо, дела порешать она предпочла на суше. Хозяин барин, и пугать никого пират не собирался, оттого охотно опёрся о парапет ладонью и навострил уши, а вместе с тем и глазёнками своими начал бегать вдоль и поперёк клочка бумаги, который обозвали картой.
- Вы сначала взгляните на неё, вдруг, это подделка?
Будь даже она подделкой - Вэл бы всё равно сказал, что самая настоящая. Но Вэл не дилетант, поэтому даже преследуя свои собственные цели оставался таким, каким его на свет родили, и врать больше, чем требовалось, нужным не считал. Он предпочитал думать, что не договаривает то, что может навредить его попутчикам. Как морально, так и физически.
- Подделки клепают чтобы продать за дорого, - моряк оценивающе окидывает взглядом девицу с ног до головы, прежде чем продолжить, - Либо чтобы загнать в ловушку салаг на море. Если за эту карту не пришлось отвалить с дюжину золотых, то, значит, ни то, ни другое, нам не подходит, потому что в такие еб... кхм, дали, никто не ходит по морю. Да и судя по возрасту этой бумаги, будь там засада, её зачинщик уж помер как лет десять от старости.
Мысль предельно ясна и понятна. Вэлианту и мозгов много не надо, чтобы узнать юго-восточные острова. Точно уж сказать, где там такие скалы, Вэл не сумеет, потому что ловить в тех краях нечего. Минимальных знаний о географии и мореходстве хватает, чтобы пояснить: на островах тех нет ни суверенитета, ни загребущих лап ныне существующих королевств и королей. Что там - самый частый вопрос, который Вэл слышал о Туманном Альбионе, и Альбион для него уж давно не загадка, а вот столь отдалённая от материка земля... Плавали, знаем, но надолго не задерживались. Уж пугала моряков случайная перспектива остаться вдали от городов и портов, без продовольствия, без людей и прочих тварей божьих, но в пасти морского змея или ещё чего похуже.
Вэл прищурился.
- А зачем же мне тогда об этих секретах рассказывать? - удивляется наигранно, когда Лелия выдает свой план под чистую. Могла же оставить при себе, девчонка! Зачем так сразу, с секретов, с недомолвок? Вероятно, это такой злобный план судьбы. Секрет за секрет. Мы тебе, красавица, не расскажем про своё ремесло, а ты нам - про тонкости поиска несметных богатств. Но Вэл заметно встрепенулся - больно любит он морские стихи и легенды.
Замечая жест девичьей руки, Вэл кривит уголки губ и будто невзначай, мимикрируя, поправляет волосы по обе стороны. На мгновение под локонами виднеются острые уголки ламарской натуры, но тут же тонут в неразберихе русых прядей. Так. Играется.
Вэл снимает шляпу и отряхивает её.
- Кэп, тут эти уже... Заждались!
Отмахивается от голоса с корабля. Гостям их тоже не терпится, однако Аль'Таласс пока что ещё вежливо просит не прерывать их чудесную беседу. Выгадывает пару мгновений на подумать, взвесить все за и против, и дать предварительную оценку, которую так жаждала услышать девчонка. Запроси он мало - не поверит, много - вовсе откажется.
«И во сколько ты себя, милая Лелия, оценишь?» - первое, что в голову приходит, ведь как было бы просто понять, насколько собственная шкура и судьба дорога в столь дальнем плавании. Или - сколько бы было не жалко возместить за потерю столь дражайшей... Родственницы? Подруги? Невесты? В общем, призадумался Вэл знатно.
- Да уж... Если там ловить нечего, то только время впустую потратим, и делить будет нечего, - он цокает языком, вздыхает, будто идёт на сделку с самим собой и якобы уж очень тяжко дается ему это решение, а затем выпаливает, - Люблю загадки. Давай пятьдесят на пятьдесят.

- Не узнаешь, пока не проверишь.
Вэл лыбится и продолжает закидывать сети, попасть в которые без проблем умудрится любой человек, имеющий хоть какую-то страсть к авантюрам. Историю девичью он слушает с виду внимательно, но подобные тонкости его не сильно интересуют. Книги, карты... Стишок бы тот узнать, конечно, хотелось, только подсказывало Вэлу чутьё, что девка не врёт. А значит дополнение к карте сейчас спрятано в этой белёсой голове и кроме как выспросить да выпросить больше вариантов нет. Об этом, кстати, девчонка во всеуслышание и твердит.
Печально.
- О-о-ой, миледи, - тянет, как лис, как прохвост, и закатывает глаза вместе с тем драматично, будто слова Лелии поразили и оскорбили его до глубины души, - Столь прекрасную даму - и за борт? А я думал, обо мне складывается лучшее мнение.
Вэлиант перестаёт паясничать, понимая, что сделка у него в руках. А, значит, и карта, и попутчица. Остальное - за малым, как только отойдут достаточно далеко от порта. Единственный нюанс был лишь в том, что остальным гостям "Гидры" наверняка пообещали самого разного, и довезти до разных городов. Среди них навряд ли будут гении мореходства, поэтому и не поймут, куда держит курс корабль Вэла, но чем раньше их бросят в трюм - тем будет проще.
Он пожимает руку охотно, отпускает, не позволяя себе лишнего, и на последующий вопрос дамочки поспешно отвечает кивком. Думалось ему, что будь Вэл чуть более обходительным, то наверняка начал бы размусоливать прихоти... Можем отойти и позже, можете сбегать по делам, собраться с мыслями... Времени на это не оставалось. Вэл не любил отступать, когда развязка уж совсем близко, а посему продолжил искать аккуратные оправдания всему.
- Так точно. Мы уже порядком здесь задержались. Не хотелось бы выводить парней из себя. Земля она... Не для нас, - Аль'Таласс подмигивает светловласке, поправляет ремни да одёжку, а после вышагивает по причалу к трапу, - Не заставляйте море ждать, миледи. Оно не так предсказуемо, как мы с вами.
Капитан не оборачивается, но вскидывает ладонь с вытянутыми пальцами к небу. К их общему сожалению, небо затянули тучи. Паруса наполнятся ветром, и глядишь, каракка пронесётся стрелой по первым милям, однако никто не обещает, что позднее они не попадут в шторм. По правде говоря, Вэлиант бы предпочёл сперва расправиться с попутчиками, сбагрив их куда-нибудь в Теллин, а уж потом двигать в сторону потенциальных сокровищ, но... Всё эти ваши девичьи секреты.
Вэл залез на борт - и сразу на душе стало легче. Привычный скрип досок под подошвой - слаще любой песни менестреля. Его матросы уже разбрелись по палубе, кто-то занимался своими делами, кто-то готовил судно к отплытию, остальные же окучивали других пассажиров. Так прикинуть... Четыре новых рожи. Нет, пять. Четверо девок и один какой-то совсем зелёный юнец. Их развлекал байками один из абордажников, а незнакомый пацан вился вокруг боцмана и всё выспрашивал про паруса. Верно, с академии дружок. Выпал, не успев расправить крылья.
Ну, бывает.
Вэл что-то гаркнул, словив в ответ лишь «есть, капитан!», и команда засуетилась. Команда его, к слову, состояла поголовно из матёрого мужичья, что характерно - оружие было при каждом. Пусть даже маленький кинжальчик на бедре - всё равно присутствовал. А Вэл так и вовсе с оружием предпочитал не расставаться никогда, выдавая за безопасность и осторожность. Дело привычки. Отдать швартовы им мешало только замешательство капитана на берегу - но с этим он уже намеревался закончить в ближайшие минуты две-три, и "Гидра" сойдёт на воду.

— Я готова взойти на борт, всё необходимое у меня с собой.
Славно, славно. Вэл предоставил последние минуты на суше самой Лелии, даже не обратив внимания, чем она там будет заниматься. Капитана было крайне сложно удивить какой-либо выходкой, поэтому ждал он лишь той секунды, как дамочка окажется на борту. Сразу же отдаёт приказ убирать трап и поднимать якорь - иначе они протрут штаны до дыр, засидевшись с крысами сухопутными ещё на час или два.
Ламар окинул взглядом свои скромные корабельные владения. Всё было... Спокойно. Но полуденное помрачневшее небо намекало об обратном. А ещё пират был суеверен - но выборочно, из-за чего женщина на борту его не смущала, а вот то, что половина его попутчиков пялилась на город с палубы - очень даже. Впрочем, пока они не отплыли, не считалось. Он обошёл каждого новоприбывшего на корабль. представился, выспросил их имя, посмеялся над каждой глупой девичьей шуткой и ретировался.
— На-слаж-дай-тесь, - бубнит Вэл себе под нос припеваючи, пока обшаривает собственные карманы, и, не найдя даже намёка на любую затхлую карту, исчезает с палубы в направлении каюты. Располагалась она, к слову, на уровне с мостиком, где сейчас скучал рулевой, и куда вели две лесенки. Сам корабль, если спуститься вглубь, был трёхпалубным. Первая - она же основная, где все мы здесь сегодня собрались. На второй были каюты офицеров, команды, а также часть запасов, продовольствия и амуниции. Словом, похоже на трюм. Третья палуба была достаточно пустынной и проход на неё был закрыт, представляя из себя широченный люк. А заглянешь туда - пара ящиков, пиллерсы, низовье мачт и металлические стойки для оружия, на которых вместо киличей и сабель болтались цепи, наручи и ошейники от волшбы. Словом, целый арсенал, для глаз пассажиров не предназначенный.
Вэл же пропал всего на пару минут, а после выполз из каюты с картой, которую тут же потащил к рулевому - на пальцах обрисовывая впоследствии какие-то направления и пути, на что штурман только многозначительно кивал. Не упустил он на карте и те берега скалистые, о коих твердила ему девка, а после, запихнув подобие карты за пазуху, сбежал к гостям вниз. К моменту, как Вэлиант вновь с кем-либо заговорил, корабль уже тронулся с места, преодолев прибрежную мель, и, подхваченный сильным ветром, уже набирал скорость - прочь, прочь от королевства людей.
— Часто в море бываешь? - голос раздался прямо над ухом, когда Вэл, как призрак, подобрался к светловласке и упёрся руками в ближайший борт, высматривая что-то на горизонте, пока мимо потихоньку ускользали очертания материка, — К этим твоим берегам путь не быстрый, но сегодня, судя по всему, пройдём много миль.
Вэл ещё с берега, ещё с первой встречи перешёл на ты. И хотя общался он с каждым, как со старым другом - в этом его панибратстве всё равно была больше безалаберность, чем неуважение - Лелию он пытался узнать получше. Остальных пассажиров окучивали свободные моряки - те, у кого арсенал не такой страшный, а руки куда более чистые, чем у остальных. Магические руки. Которые Вэлиант старался беречь, из-за чего всю грязную и тяжёлую работу выполняли остальные, оставив красноречие, торговлю и точные науки их более воспитанным собратьям. В общем, заняты были почти все, кроме четырёх-пяти моряков, часть из которых шныряла с палубы на палубу, а другие расселись у носа корабля, вспоминая все известные миру байки, чтобы занять время.
— И как себя на воде развлекаешь, занимаешь часы? Не просто же... Пялишься туда, - кэп скалится и смотрит на беспокойный морской пейзаж впереди. Забывал он, что кто-то мог и день, и два потратить, неотрывно заглядываясь на водные просторы, ведь для кого-то это - в новинку, а для кого-то - как в первый раз, манящая и чарующая даль. Вэл был очарован морем, но, как и с любимой женой, эту красоту он видел каждый день, и пусть с годами она ни разу не померкла - всё же... Привыкаешь. Воспринимаешь, как должное, и лишь иногда рассыпаешься в восхищениях.

- Да у вас, мадам, мечтательная натура, - резюмировал пират наигранно-важным тоном, поправляя шляпу, игриво поддеваемую морским ветром, и слегка нагибаясь через бортик вперёд, чтобы увидеть так называемые водовороты с морскими жителями и не только. На секунду даже кажется, что Вэл, натягивая шляпу ближе к носу, будто делал это в знак уважения к тем, кто под килем. Ламар относится к морю с уважением и трепетом, а страх - только дурак не боялся морских пучин. И проведя половину жизни под водой или на воде, укротить море попросту невозможно. Один неаккуратный шаг - и оно тебя сожрёт.
Вот и вся романтика.
- Тогда удачи, раз надолго тебе хватит шума волн. А если чего-нибудь поинтереснее послушать, вон, спроси любого из моих, или обращайся к Вэлу, - говорит о себе со стороны, будто знатный сказочник, и тихо усмехается. Обожал он травить байки. И горланить, и трепаться. Вэла иногда не заткнёшь, коли поймали этого клыкастого на крючок. И лучше уж выкинуть обратно за борт, трепыхаться в волнах да помалкивать, чем терпеть, как двуногая рыба поёт о коралловых рифах.
Задумавшись о своё поведении, Вэлиант прикинул, что, в общем, не расспросил о происхождении дамочки, но это уже моветон. Судя по острым ушкам, из эльфийского или фалмарилского народца. Однако были и другие варианты. Именно по этой причине выспрашивать, кто такая, почти бесполезно. Разве что на драконицу не похожа, да и те совсем скоро перестанут от люда обычного отличаться. Глазки-то яркие, да не те. Не такие. Не похожи. Не то, чтобы у Вэла был огромный опыт общения с драконами, а демонов он и подавно встречал как редко, так и не любил их и земли их треклятые. Только драконья шкура нынче была подороже любой другой, и перевозил он яркоглазых ящеров уже вдоволь, чтобы запомнить их жгучий взгляд. А Вэл обычно судил людей по глазам. Глаза - они как зеркало, и вода, кстати, тоже. А насмотревшись на себя в прозрачности утренних волн много чего можно запомнить и много чему научиться.
- Захочется поболтать или по делу поговорить - присоединяйся в каюте, там. А я пока оставлю тебя и море наедине, - Вэлиант окинул рукой дверь на корме, указав направление, и отцепился от девчонки, понадеявшись, что лучше собеседника найти здесь она не сможет. Добрался  по пути до одного из офицеров, о чём-то с ним между делом поболтал, кивая то на одних, то на других членов экипажа, будто раздал своему протеже приказы, прежде чем свинтить в собственные хоромы. Может, квартирмейстер, может, просто дружок, но Вэл крепко пожал моряку руку и уже сверкал подошвами, поднимаясь по лестнице в каюту.
«Рановато, но ветер хороший, к вечеру будем за сотню миль отсюда».
Следить за ходом судна пока не позовут сегодня Вэл не намеревался, он так делал наугад, по воле интуиции, по желанию души. На сей раз его душа требовала завалиться в кресло и расчерчивать карту, выуженную из камзола, с заметками и чернильными ляпами. На этой же карте и новые метки появились - те, что он успел запомнить из девичьей карты. Лишним не будет.

Застань Вэла в любое другое время - сидел бы развалившись, закинув оба сапога на край собственного стола и вальяжно покачиваясь на стуле. Пока волна не подшутит и капитан не рухнет на деревянный пол. Но сейчас Аль'Таласс был увлечён своими бумажками. В каюте их было многовато для человека, который грамоте учился со слов отца, зарабатывающего на жизнь саблей и кровью. В основном - книжки сугубо для коллекции, красивые и не очень, бессмысленные и дорогие. От атласа до основ ботаники. Была и отдельная полочка, занимавшая особое сердце как в каюте, так и в сердце капитана: с балладами, песнями и стихами. О всяком, разном, но о чём больше всего - догадаться не сложно.
Однако не лирика сегодня была на уме у капитана. Он разложил по столу едва ли не полную карту морских путей, вычерчивая что-то разметочным циркулем, и по состоянию карт, записок и различных пергаментов было понятно, что ими пользуются чаще, чем художественной или научной литературой. Лето в самом разгаре - и Вэлу нужно было планировать многочисленные набеги, остановки, длинные маршруты... Некоторых моряков нужно было снабдить золотом на целую зиму: не все члены его команды оставались на корабле круглогодично. Кому-то требовался отдых. У кого-то была семья. Семья, ничего не смыслящая в работёнке отцовской, что Вэлу было до боли знакомо. И он походил на обычного командира, поскольку многим в его команде действительно есть, что терять.
Недостатком Вэл это не считал. Люди становятся куда свирепее, когда им есть, за что цепляться. Бесцельное существование им не свойственно - люди любят надеяться и заглядывать в будущее.
Потратив приличное количество времени на свою ежедневную рутину, Вэл наконец отвлёкся, как только скрипнула дверь с верхней палубы. Кажись, на стук он отреагировал разрешением войти, по привычке, поэтому ве свои бумажки начал собирать уже при Лелии. Скидывать их со стола спешно он даже не пытался - размеренно сбивал в несколько стопок, а затем стаскивал в ящики стола. Карты таили в себе много историй, каждую из которых девчонке знать не стоило. И ни на одной из них не было дороги домой - её Вэл знал наизусть, рисуя путь по звёздам в голове.
— Капитан Вэл...
— А, светловласка, проходи, присаживайся, - наконец обратился к ней Вэл, раз «миледи» больше ей не подходило, а по имени он её и не называл вовсе. Жестом махнул на стул с обратной стороны, сам уселся поудобнее. Кроме Вэла, чей стол уже не был таким хаотичным, в каюте были стойки для оружия, шкафы с различными диковинными штучками и цветастые бутылки, не считая прочего убранства вроде личной койки и ящиков для одежды. В общем, Вэл явно жил на корабле. Что примечательно - каюта его не провоняла ни кумаром сигар, в отличие от его матросов, ни перегаром от постоянных пьянок. Пускай рожа у Вэла всё равно была бандитская, он был парадоксально обходительным льстецом и сладкоречивым фазаном, чья улыбка никогда не давала понять, что же за ней скрывается. И пусть будет вокруг ночь да кромешная тьма, глазёнки его будут маняще светиться. Словом, как монета о двух сторонах.
— Я не бывала в тех водах и мне интересно, с чем мы можем столкнуться.
- Безлюдно, жарко и загадочно, - Вэлу было даже интересно, где закончится любознательность девчушки и начнут шевелиться остатки чувства самосохранения, на рассказал о людоедах, каннибалах, чудовищах? - Туда почти никто не странствует. Вода беспокойная. А под толщей воды - те, кого не беспокоят декадами лет.
Голос его приобретает вполне серьёзную звучность. То ли всерьёз, то ли просто осторожничает, а может и пугает, но говорит уверенно, не мешкает.
- Сами острова - безымянные и в основном дикие. Есть там одно поселение... С обратной стороны, куда тебе не нужно, - капитан разворачивает один единственный оставшийся фрагмент карты, похожий на тот, что показала ему Лелия. И тычет в верхние острова, показывая расстояние между потенциальным кладом и случайно выбранной точкой. Размусоливать, что поселение там пиратское, Вэл не стал. Никто не забирается в такие дали без нужды: собирались там в основном отщепенцы, которых не признавали даже в Альбионе.
А морячку нужно было занять светловласку как-нибудь подольше, поэтому замолкать он не собирался.
- Слева от островов не отойти - там слишком далеко от материка, большой крюк, ни песчинки земли вокруг, и поэтому в океане больше щупалец, чем воды, - раз девочнка смыслила в морях, то наверняка знала их истинных хозяев, - Что до берегов... В Кабале бывала? Оно самое, но поменьше. С юга много отвесных скал, а с севера одна мель. Хуже некуда.
Вэл вздыхает и усмехается, вцепившись взглядом в девчонку. Заболтает ведь.

Вэл любил внимательных слушателей, потому что понимал, как те цепляются за слова. Именно они затем найдут расхождение, уличат в лукавстве или, сложив два плюс два, не найдут объяснений всему услышанному. К счастью для обоих, Вэлиант с первой встречи может показаться человеком если не с многолетним, то всё таки с внушительным опытом. Увы, по Лелии и не скажешь вовсе, являются ли её ушки признаком долголетия или же она ещё ребёнок в своём теле, но, во-первых, дети не играются с такими красивыми мечами, что уже о чём-то да и говорило, а во-вторых... Нет, уж больно ребяческое отношение у неё ко всему услышанному. Сидит, развесив уши. Но и вещи порой говорит серьёзные.
Несостыковочка.
Капитан мог повесить на неё любой ярлык - и, возможно, даже будет близок к истине.
— Значит, вы бывали и на тех островах, и в Кабале?
- Я, чтоб не соврать, бывал везде, куда дотягивается океан, - кэп улыбнулся, прикинув, что не совался разве что к самому туману, поскольку чем дальше в безлюдный океан, тем страшнее смотреть под ноги. А Вэлиант был не из пугливых. О чём-то да и говорило это. Об этом же речь у них и зашла.
- Я покажусь наглой, если попрошу у вас книгу или две...
- Да забирай. Только не утаскивай с корабля. Особенно те, что с легендами, - отвечает даже не задумавшись, отмахнувшись лишь в сторону специальной полочки. Не то, чтобы Лелия нынче собиралась с корабля сойти по собственной воле... Только ,по-хорошему, план состоял в том, чтобы подрезать крылья - выражение такое, образное - этому птенчику на обратном пути. Складывается ведь как нельзя кстати: раздобудут крестом отмеченные цацки с помощью треклятого этого её стишка, погрузят на корабль, а затем возьмут иной курс. Уже сейчас они отошли от берега прилично, что добраться до берега без судна было проблематично. Но не невозможно. Как раз таки самое время прыгать за борт. Плыть им - более пяти сотен миль, и расстояние такое ни проплыть, ни пролететь, ни сократить телепортацией, не рухнув при этом на пол пути без сил или от изнеможения.
Именно поэтому план был... Чересчур простым. Простым, понятным и легко достижимым, что Вэл вот-вот ожидал, как ему помешают, и даже знал, откуда ждать беды. Она там, за дверью.
Впрочем, Вэл пока об этом не беспокоился. Одну ночь они обязаны провести спокойно. Что касалось книг - коллекционер из Вэла сомнительный. Литература настолько беспорядочная, что сама за себя говорила: собирали по красивой обложке. Он не читал и половины, не представлял даже и о некоторых изумрудах в собственной "коллекции". Поэтому и не переживал за основной массив информации, возложенной на старые пожухлые страницы. Советовать то, к чему рука Вэлианта не притрагивалась, он бы не стал. И, учитывая, что интерес к Лелии он проявлял самый настоящий, а не наигранный, будто обхаживал агнца на заклание, то с места поднялся и перебрал пару книг, бросив одну на открытых страницах перед девушкой.

Одна из старых фалмарилских сказок, о морских обитателях и образах, воспетых как проклятье, нежели как дар морей, и как неприветлива морская стихия к тем, кто судьбой с ней нынче никак не связан. Конечно, не без доли любовных стенаний, которые дополняли мрачную картинку и обещали счастливый конец - что для прекрасной русалки, что для непутёвого моряка.
Вторая книга, прилетевшая на стол, уже больше была похожа на незаконченный трактат о морских жителях, с картинками. Книга была старой - датировалась аж 877 годом - и к каждой морской твари имелась подпись. Скорее как народные заметки. Из разряда «оно появится в полночь под твоим порогом, засыпь толчёных костей да куриных перьев под порог, чтобы отвести ирода до следующего равноденствия». В общем, чтиво занятное, но слегка забавное, если ты хоть немного разбираешься в морской фауне, поскольку собранная информация практичной не была и уж давно устарела, но пригодится для двух целей: понимать, как представлял чудовищ неизвестный автор произведения, а главное - предугадать, откуда именно он понабрался таких выдумок. Ведь во всём есть доля правды?
- Я, с позволения, потрогаю чужое, раз тебе приглянулись мои книжки, - позволения Вэл не дождался, и, зная, что пробежка глазами по строкам занимает время, уже успел обойти мадам, оказавшись за спиной. Одной рукой он весьма аккуратно, неспешно вытянул из ножен один из скимитаров за спиной у красавицы, буквально на треть лезвия, чтобы убедиться в отсутствии гарды и в наличии некоего рисунка на блестящей поверхности.
- Расскажешь про свои мечи? Они ведь с драконьего острова, верно? - чужой скимитар Вэл спрятал обратно, подходя к столешнице сбоку. В его голосе читалось лёгкое сомнение - работа не была похожа на эльфийскую, но и обычные мастера таких мечей не куют. Капитан мог ошибаться. Либо Лелии уж очень повезло найти мастера, либо Вэлиант совсем не смыслил в оружии, хотя носит при себе и сталь эльфов, и сталь драконов. Впрочем, и то, и другое больше походило на изящный инструмент, подобия которому не сыскать во всём мире - настолько легко и живо чувствовались их работы в руке, будто продолжая и дополняя её, что Вэл ни разу за всю свою жизнь не посмел променять собственный дорогущий скимитар с Края Света на что угодно с людских земель. Вынужден расстаться - так всегда закажет новый. И пусть потратит на это всё заработанное за лето.

Вэл хмыкнул. Он был готов ошибиться, и теперь интерес начал распирать его: где же живёт тот диковинный мастер, что имеет средства и навыки изготовлять прекрасные мечи, но утаил эту способность от мира вокруг? Не то, чтобы капитану были нужны новые лезвия, однако знать в жизни чуть больше всегда приятно. В случае с Вэлом, состариться от этого - не велика потеря, годом больше, годом меньше.
— А вы ценитель и знаток оружия?
Аль'Таласс не снимал с лица эфемерной улыбки, не совсем понятной, но отнюдь не враждебной. Ценитель. Скорее оценщик. На это ему хватало опыта. Он знал, в каком порту такой меч оторвут с руками. Знал, где лишь фыркнут и скажут - игрушка, как есть. Капитан принял столь открытую демонстрацию клинков за призыв полапать их, а от этого он никогда не откажется. Пока что любил он глазами, и, когда мечи оказались на столе, обошёл их с другой стороны, наклонился, упираясь руками в колени, и просмотрел под светом одной из зажжённых лампадок вдоль лезвия. Блестит. Ухоженное оружие, но не новое. Сказал бы, что видел в отражении взгляд собственных глаз, но не увидеть белёсый свет мог только ленивый, поэтому Вэл уже не удивлялся тому, что повсюду "отсвечивает".
- Нет, не дорос, - смешок срывается с губ, будто говорит о себе, как о каком-то мальчишке, но оружие он любил и ненавидел одновременно, поэтому просто знал толк, - Не собираю. Живой интерес. И разбираюсь немного. С такими не ходят по улицам без причины.
Прозвучало, как вопрос. Риторический. Или намёк, что ремесло, коим занимается девушка, требует именно таких мечей. Чем та промышляет, чтобы выживать - то, чего Вэл не спросит, и о чём лишь очередной раз задумается. Однако природная любознательность девушки убивала Вэла абсолютно так же, как мысль, что светловласка убивала людей.
О любви и ненависти, к слову. Оружие Вэл не любил за то, что оно существует с одной единственной целью - помогать людям убивать. Для защиты, для атаки, не важно. Однако одновременно с тем он ценил грацию и простоту клинков, и ярым противником смертоубийства капитан не был, скажем, профессия располагала, и сколько они с парнями людей зарезали - не счесть. А хотелось бы поменьше. Но дурак сам прыгнет на лезвие, а тут уж порой ничего не попишешь.
Вэлиант не трогает клинки ещё раз. Ему достаточно было взяться за рукоять. Капитан ловко и быстро - справедливости ради слишком быстро, что глазами в бою можно было и не уследить без подготовки - выуживает из ножен, спрятанных под поясом позади, ближе к спине, кинжал. Держит на ладони - и тот не перевешивает ни в одну, ни в другую сторону. Сбалансирован идеально. Красивый клинок ручной работы, который в руке выглядел, как перышко. Вэл взялся за лезвие аккуратно, подкинув нож вверх - и приземлился тот в хват руки так же легко и ровно, будто от неё и не отрывался. Однако, несмотря на то, что Таласс был невероятно аккуратен в этом манёвре - две тонкие струйки крови просочились по руке, из-за чего кэп практически рассмеялся, прихватывая со стола платок, чтобы вытереть и себя, и клинок, и убрать его обратно. Безупречная эльфийская работа - скромное наследие его семьи - и не потерял остроты, будто выкован вчера.
- Легенды о морях лучше.
Пират быстро подмигнул девчонке, как бы перескакивая с темы на тему, и закрывая оружейную. Книги редко вредили людям, и пуская у ламара не было природной тяги к чтению, песен он знал уйму.
- Про двести лет, кстати... Нет, просто работа какого-то безумца. Двести лет назад о море знали столько же, сколько мы с тобой знаем сейчас. Плюс-минус, - и безумцем он звал лишь того, что столь отчаянно пытался раскрыть секреты океаны. Секреты нужны людям, чтобы жить, и у мира вокруг они тоже имеются. Может, стоило оставить всё, как есть?
- Это лишь малая часть. Я видел и слышал истории и разных народов, и земель, и вод, чтобы отобрать любимые, а это... Так. Смеха ради. Но иллюстрации правдоподобные. Страшненькие, а?
Вэл отвлекается: с палубы слышится крик. Тонкий девичий, аж в унисон с порывом ветра, и в своей истеричности переходящий в какой-то отвратительный смех! Уши режет. Капитан в несколько широких шагов преодолевает каюту и открывает дверь, но его встречает стена дождя - дождя, который он даже, кажется, не заметил, пока заболтался с девчонкой. Дамы, что расселить вдали, на носу, на палубе, подбирали свои манатки, смеялись и уже сбегали друг за другом на вторую палубу, скрыться от стихии. За пару минут промокли так, будто грохнулись за борт. Вэл вышел на палубу, огляделся, спросил что-то у рулевого и взглянул на Лелию через дверь:
- Мокро.
Факт столь удивительно прямолинейный, что похож на топорную и оттого ещё более глупую (а в своей глупости забавную, сочетая с каменным и недовольным лицом капитана) шутку. Вэл поспешил обратно, освежившись, будто на него вылили ушат воды, и снял шляпу, стряхнув и зацепи за крючок для одежды. Пока идёт дождь ловить снаружи особо нечего, и из каких-то закромов пират достаёт бутыль, самую обычную кружку без ручек, и разливает себе немного огненной воды, вопросительно вскинув сосудом в сторону дамы - мол, будешь? Опций у неё достаточно, где на корабле слоняться, но если за то время, что она слушала море, корабль осмотреть она не успела, то теперь выбор стоял простой - докопаться до команды на второй палубе, пристать к тамошним девкам и пареньку, или же оставаться пока здесь, если не хочется танцевать под дождём. На третью, впрочем, её никто и не пустит в добровольном порядке. Только в принудительном.

Дождь заставлял Вэла встрепенуться, ощутить, как приятная дрожь пробегает по всему телу - схожая с тем, что ты чувствуешь, когда женская рука пробегается от груди к горлу. В отличие от собратьев, вынужденных жить на суше, ламар не испытывал удушающей тяги, сдавливающей рёбра и лёгкие, скребущей под кожей. Капитан был всегда наедине с морем - и море платило ему полюбовно.
- Я тоже. Но оставаться под ним чревато, - каким бы опытным странником ты ни был, палуба под дождём скользит, болезная слабость от простуды может подкосить и опытного моряка, а мокрая одежда только стесняет движения, поэтому танцевать под дождём было неразумно. Вэл снял камзол, подвесив его к шляпе, и остался в рубахе. Одежда его, к сожалению, сохла куда медленнее, чем сам Таласс, чья кожа давно привыкла к морскому бризу и в целом... Для ламара понятие "мокрый" достаточно бессмысленно. Сегодня Вэл предпочёл наблюдать за дождём из окна каюты.
Капитан плеснул во вторую чашку немного - пожелание дамы - и отставил бутылку на видное место, чтобы, не стесняясь, все желающие могли себе обновить. Откинулся на спинку стула, сделал глоток и заметно расслабился, пропустив сквозь зубы какой-то кряхтящий звук. Что бы ни было в бокале, по меркам доступного пиратам пойла оно крепкое и забористое, и, вероятно, отстоявшее в этой каюте не первый месяц. Честно говоря, Вэл даже до конца не был уверен, где его пожитки, а где вещи предыдущего капитана, который примкнул к подводному легиону скелетов ещё с года два назад. Но, пользуясь доступными благами, никогда не жаловался.
- И как, интересно? - так сразу и не понять, о чём он, но сперва Вэл безучастно наблюдал за тем, как огненная вода плещется в кружке, а затем и продолжил, - Искать нанимателей, гоняться за чудовищами и прочее, - перечислять весь послужной список капитан не стал. Своего рода наёмником порой можно назвать и его, но была в их ремесле жёсткая разница. Кто на суше, кто на море. Для него пешком оббивать деревеньки и постоялые дворы, ночуя там за гроши или, если не повезло, посреди ночи на привале, было так же иллюзорно и далёко, как пиратское дело и мореходство для его временной собеседницы. Одновременно похожи и безумно отличаются. Только сталь пачкают об уродов.
Он растёр пальцами висок, ожидая, вероятно, какого-нибудь увлекательного рассказа. Была в их посиделках та ирония, которую улавливал только Аль'Таласс. Безусловно, в каждом своём попутчике он, в первую очередь, видел человека, уже затем - товар, и готов был превратить любой вечер в скромный праздник, не разбирая, кого туда приглашать. А, значит, мог делиться с Лелией всем - всем, до чего дотянутся её руки, если не запрещено и не опасно для них обоих. Историями, выпивкой, кровом, книгами, опытом. И сколько подобных ей было - не сосчитать. Их Вэл не равнял друг с другом, скорее, предпочитал цепляться за уникальность каждого, тем самым делая своё ремесло выборочным, качественным, и не торгуя бессмысленными тушками. И была у Аль'Таласса определяющая его как головореза черта - он не привязывался к людям. То, что происходило сейчас, как он делился улыбками и как ловил заворожённые девичьим духом авантюризма взгляды не делает исключительными ни девушку, ни их скромные посиделки. В конце концов, океан - одинокий, и если упускать возможность побеседовать с кем-нибудь по душам, можно сойти с ума и отправиться развлекать чертей.
Теперь капитан уже слушал. Каракка скрипела, волновалась, корабль ходуном шёл и изредка в каюте были слышны раскаты грома. Вода беснуется, но не зверствует - обычный шторм, из которого они выйдут через часа три или четыре. А затем будет штиль, который, судя по всему, выпадет на ночное время, когда ничего толком и не происходит.
- А почему ты так спокойно и много о себе рассказываешь? - вопрос прямее, чем гладь мечей, спрятанных за её спиной, и всё же Вэлу это было воистину интересно, - Не пойми превратно. Это... Занятно. Обычно люди молчат и все такие скрытные, у-у-у, - будто имитируя эту напускную загадошность, Вэл выставляет две руки вперёд и пальцами перебирает в воздухе, подобно злому духу, а затем делает ещё несколько глотков, но не даёт девчонке ни начать, ни продолжить, будто желает совершить честный обмен - её истории за его бредни.
- Меняемся. Вот тебе отрывок.
И, достав из ящика какую-то небольшую, явно рукописную тетрадь, читает и без того заученный на зубок фрагмент, запомнить который Вэл мог только имея на то причину. Подобно рассказам, коими разбрасывалась девчонка.

Вэлиант дослушал историю вольной наёмницы, периодически кивая, как боланчик, в качестве жеста, что он здесь, что он всё слушает. Слушает и потягивает пойло из собственного стаканчика, перебивая чужие мысли собственными вставками.
- Хотя гоняться за чудовищами приходится не так и часто, а за всякими разбойниками и бандитами в одиночку не поохотишься.
- А-а-а... Люди хуже зверья, да? - вопрос риторический, которому Вэл придурошно усмехается, будто открыл первую тайну мира. Ему ли не знать, с его кругом общения. Лелия - она как глоток свежего воздуха из мира вне моря, болтушка, красавица, и смотрит искренне, так если посудить, и слушатель, и собеседник. В общем, была бы Вэла воля, рассыпался в комплиментах, однако лишнее. Их он оставит себе. А вот пусти девчонку на пиратские застолья - чёрт, да лучше бы с волками в лесу, и те порой будут погуманнее.
Вэл, конечно, по пьяни тоже становится похож на балагура и сумасброда, но скорее как на цветастую птицу с шикарным хвостом, который он пытается распушить по поводу и без. Чем на свинью.
- А древние легенды иногда таят в себе секреты, которые не стоит вскрывать, - он сходит с места, чтобы пробежаться пальцами по корешкам книг на полке, и вспомнить, которая из них таит в себе истории, похожие больше на вымысел и бред, но столь реальный, что хочется протянуть к ним руку. Для их общего блага, как находит, так и оставляет на полке. Про карту он пока... Молчит. Ему нечего спрашивать. Он знает всё, кроме самого главного.
- Так почему бы не поговорить о том, что, видимо, интересно нам обоим?
На россказни о своей семейке капитан лишь улыбнулся, не обронив ни смешка, ни лишних слов. Так, может, плечами пожал, а действительно, почему бы и нет. Удивительно, как такой поток информации считается за малую долю рассказанного - ведь в таком случае, история у неё побогаче, и есть куда залезть, если захочется написать рассказик-другой о чудной эльфийской (эльфийской ли?) охотнице. Лука, к слову, с собой не притащила. Но и не каждый эльф - он меткий стрелок. Ламары, например, считаются чудесными магами, а Вэл с этим проскочил, зато преуспел во многом другом.
Стереотипы.
Интересно, много ли, по мнению Лелии, она узнала об Аль'Талассе? Песчинка на берегу - в сравнении с возрастом Вэла и количеством его сомнительных подвигов. Однако жизнь его была противоречива, и узнай Лелия ещё пару-тройку фактов, сложилась бы общая картина, которая объяснила бы многие вещи. И обилие оружие у капитана, и столь интересный, забитый хламом кабинет, и антураж, и попутчиков... И много чего ещё, в общем-то. Поэтому до поры, до времени он придержит этот маленький секрет - ради спокойствия обоих.
Вэл добивает кружку. И продолжает.
- Зуб даю, что каждую из этих легенд слышал и я, - хвастается или нет, что слагают на суше Вэл знал, оттого удивить его было почти невозможно, но легенды эти никогда не старели, а значит с годами становились только лучше, - Вроде того. О ламарах. Хотя учитывая, что у нас в мире чудес, не удивлюсь, если не только о них. А о каком-нибудь ещё народце. Легенды о людских сердцах и об их происхождении, знаешь, много о чём говорят, правда, смотря кем написаны. Другом или недоброжелателем. Хочешь послушать ещё что-нибудь?
- Кэп, - разговор прерывается стуком и высунувшейся через дверь рожей, - Там это, обед. И мы готовим койки на пяте... Шестерых? - Вэл отмахивается. Один из его моряков в невежестве, кажется, слишком увлёкся болтовнёй на нижней палубе, из-за чего забыл о наличии шестого гостя на их каракке. Или, может, подумал, что спать она нынче будет не с остальными, и удивление его выросло в вопрос, но после безмолвного жеста от капитана рожа исчезла так же, как и появилась.
- Если хочешь, можешь пройтись по второму ярусу, заодно перекусить, чем я здесь буду тебя мучить. Если смотреть только на меня часов шесть к ряду, то можно свихнуться. Поэтому они все такие бестолочи, - снова ехидничает и зубоскалит, поддевая своих парней будто специально, но, кажется, безобидно и шутки ради. Однако проводя столько времени вместе на одной посудине начинаешь воистину знать людей, как облупленных, и Вэл прекрасно знал, что может доверить столь ценного спутника в лапы команды без каких-либо опасений.

- Это я так. Обобщаю.
Конечно, людей было много, куда ни плюнь, да и с виду все они похожи на людей, просто... С особенностями. Вот Вэл и гребёт всех под одно, чтобы не перечислять. А то и язык сломать можно. К тому же, для Вэла отличие между тварями божьими существенным было как минимум денежное - за кого-то дают больше, за кого-то меньше. Безусловно, Вэлиант любил всех по-разному, и не был бесчувственным ублюдком, оттого и все эти маленькие различия могли его завлечь и зачаровать. Оттого каждый представлял для него особую ценность.
Вэл аж рассмеялся тихо да хрипло, хлопнув раза три-четыре медленно-изящно, будто то ли себе и свои рассказам аплодируя, то ли девичьему энтузиазму. Удивительного в этом было мало. Вэла - и любого другого капитана - слушали развесив уши и бывалые моряки, и здоровые мужики, которым всё интересней как оно там, по ту сторону морей и океанов, или просто хотели присоединиться к команде.
- Мой корабль пока что вам вместо дома, поэтому смотри, не помри с голоду, одними рассказами сыт не будешь, - Аль'Таласс даёт добро хозяйничать и соваться к корабельному повару, чуть что, и если не сейчас, так позже, а сам начинает рыскать по шкафам да ящикам, будто потерял что-то.
- Прогуляемся, как дождь стихнет. Не хочу вылавливать никого сетями из воды. И да, записывай, сколько влезет, - намёк ни разу не прикрытый, и если во время шторма Лелию унесёт волной, Вэл не станет прыгать вниз, распушать акулий хвост и геройствовать. В конце концов, не будет же он разбазаривать, что половина его команды - боевые маги, которые Лелию поймать ещё на подступах к водной кромке, бросить на палубу и парой-тройкой заклинаний ещё и высушить. Поэтому лучше чтобы за борт никто не падал.
- А, вот она где! Чудесное чтиво...

- ...И тогда их закрутило в водоворот, как сейчас помню, невесть откуда взявшийся, и корабль повело набок, пока щупальца не переломили его в трёх местах. Поэтому кто говорит, что у морских тварей ни мозгов, ни смекалки, те знать не знают, какая дрянь приключается там, где не ступала нога... Э... Моя или твоя, в общем.
Так закончилась байка о том, как Вэлиант и ещё три корабля решили совершить приключение на край света, и не тот, что драконий, а тот, что на картах обозначен концом и началом, бескрайней водной пустошью. Как блуждали среди тумана и возвращались на тот же курс, что держали, и как вернулся с горем пополам лишь корабль Вэлианта, подобрав команду соседнего, потопшего. Что южные моря - дело страшное, и, о чём трепалась вся команда, не только кракенов щупальца там хватают тебя за корабли. Что-то страшное и наглое тянет судно в пучину, будто в награду за долгий путь, и предлагает блаженно и тихо на дне холодном заснуть. Именно поэтому Вэл бросил затею забираться так далеко, ведь там - ничего. А началось всё с песни, которую ламар показывал Лелии с таким запалом, будто сочинял сам, но на деле - любил больше, чем любую другую, и ту сочинили такие же моряки, странствующие к несуществующим дальним берегам, через пустой океан.

Вэл не считал и не замечал часов, но к тому моменту, как он заканчивал свою очередную байку, за окнами уже не видно было ни зги, кроме ночного него, залитого невероятно красивыми звёздами, формирующими местные созвездия. Те, по которым они ходили, и те, что рисовали карту будто на воде одним своим светом. Дождь и гроза давно уже кончились - ветер поутих, стало душно, но посреди океана холод притупляет остальные ощущения, оттого дышалось так же свободно. Пока Аль'Таласс откисал в каюте, побеспокоили их всего раза два - обмолвиться с капитаном о курсе, занести чего пожевать, а затем забрать обратно пустые плошки. На этом прослеживалось отношение ребят к Вэлу: если капитан, его спутники или его временные попутчики не являлись на ужин или обед, кто-нибудь обязательно заглянет, предложит, заставит. Не гоже забывать про перекус, ибо случись чего - потом не соберут и мяса с костей на ближайшем острове, где максимум гнездились птицы, а на мили вокруг - ничего.
На палубу остальные попутчики почти не вылазили - разве что девки глазели на море, но внизу им, кажись, было интереснее, а вот матросы Вэла поднапряглись, из-за чего наверху их было побольше. Будто ждали от ночи недоброго, но, скорее, держали руку на пульсе. Чтобы не подобрался к ним тайком какой шальной патруль или торговец, или не выплыла зубастая голова размером с половины корабля из толщи вод.
Вэлиант успел выпить ещё стакан, а за ним ещё - из-за чего болтал громче, жестикулировал больше, дискутировал чаще. Крепко - но не настолько, чтобы пробрать заядлого моряка, а вот девчонку бы уже размазало. Словом, так ему было явно поинтереснее, травить байки - да половина из них была и из личной жизни. О том, как на них нападали другие пираты, без упоминания, что и Вэл так то один из них; о том, как топили ему корабль, и как выиграл одну из своих бывших посудин в карты; и о диковинных ламарах, что гнали за ним на морских лошадях вдоль эльфийских вод, будто стая волков, отгонявшая корабли от своей территории, и далее... Бывало ли такое, привиделось ли по пьяни когда-то, или живут такие народы где-то в морских закоулках, вылезая ненадолго на свет - кто бы знал. Но добрую часть историй личных он приправил текстами и легендами, многие из которых давал прочитать, когда болтать надоедало.
Команда капитана давно дремала, кто где, а попутчики и подавно вырубились, укачанные морем. Один только юнец всё слонялся дольше остальных, пока окончательно не исчез в каютах. Голоса этих двоих мешали уснуть штурману, на место которого вскоре придёт другой офицер, и, казалось, тишина над морем наступила такая, что Аль'Таласса можно было услышать за сотни километров отсюда.

Внимательный слушатель — он, конечно, на вес золота, и в данном вопросе Лелия пока что била многие рекорды. Не покидало его и странное чувство иронии, пропитавшее эту палубу, как морская влага, разъедающая доски со временем. Больно открытые сердца встречались либо у людей, не знавших бед и горечи жёсткой реальности, либо у таких дураков, как Вэл, коим невдомёк. Капитан из него под стать стихии: переменчивый, местами безупречно увлекательный, но не такой уж и простой. К сожалению, только поверхность кристально чистых фалмарилских озёр могла сразу поведать, что же там на дне.
За секретами "Гидры" спускаться же нужно в самую бездну. Через толщу вод ничего не увидать.
Вэлиант развалился на стуле, внимая чужим фантазиям и важнецки качая головой, мол, дело говоришь, обязательно издавай, точно. Но по монотонному мычанию и последующим словам стало ясно, что капитан то не так легко соглашается уж прям на все авантюры и сразу:
— Найдётся, чем отплатить, если вдруг буду бедствовать. А истории... Грош им цена, если о них узнает весь мир? Так не считаешь? — и ведь на сей раз спрашивает всерьёз, без потехи, не трёпа ради, и, кстати, было это одним из тех вопросов, которым Вэлиант со своей собеседницей не игрался. Не просто же так он распинается здесь. Осуждать или прятать эти истории он не будет — они уже и так нашли своих слушателей, их уже знает половина Туманного Альбиона, а вместе с ним, вероятно, и остальная половина существующего мира. Просто — подобно любой байке — в пересказанном и запутанном варианте.
— Сразу потеряется самая прекрасная их часть.
Какая — тут уж поди угадай.
И когда дамочка пригласила Вэла наружу, он слез с пригретого места, ойкнув так, будто пятидесятилетнего деда оторвали от его любимого кресла, а седалище было отсижено. Поди поспевай за ней. А Вэлиант бы и успел, и даже перегнал, но дело не в том, что ему не двадцать, а в том, что лишний раз капитан в принципе не заставлял Лелию задумываться, способен ли любой человек на этом судне на что-то выдающееся. Не считая, конечно, баек о сражениях, но их он брал по книгам. Все потасовки в его жизни, как и любые набеги, носили характер куда менее романтичный. В книжках, как и в религиозных талмудах, много чего воспевали в свете прекрасном, исковерканном и заведомо более приятном. Не как в жизни. Оттого и слушать такие истории было куда проще. Кровью на страницах не наляпано.
Стоило им выйти в ночь, ламарский взгляд начал сливаться с небом, на которое они на пару глядели: не так ярко, как в воде, но глазёнки его будто отсвечивали в унисон со звёздами, пусть неестественной яркостью бить они начинали лишь там, внизу. Как у рыб, коим непривычно чудо дневного света. А так - баловство, игра отблесков, лунного света, такова уж его природа.
— В южных морях и звёзды другие, будто зеркала кривые. За драконьим островом — такие же, только как ни взглянешь, всё равно откуда-то новые вылазят. Так ведь быть не должно, — начал Вэл заново свою шарманку уже на открытой палубе, присаживаясь на борт с кружкой обычной воды, которую успел где-то раздобыть по пути из каюты, — Как будто два рисунка, но разных вариантов. Нанеси один на другой и не сходятся. Вон, например.
Вэл указывает пальцем на скопление ярких точек, которое отдалённо даже напоминает человеческий силуэт, если обрисовать и заручиться уж очень богатой фантазией, поскольку созвездия все, справедливости ради, выглядели как кривые детские рисунки. А знатные иллюстраторы их превращали в произведение искусства. Вэл растёр бороду и хмыкнул — дальше будет уже не так изящно.
— Его мы зовём созвездием мертвеца. Некоторые зовут болтливой Мэри, — жаргон, к слову, незнакомый и пиратский, и только среди уродцев используется девичий вариант; уродцев, коим Вэлиант противоборствует половину своего века, — Хорошо видно, когда плывёшь к бескрайнему южному пределу, где нет ничего. С этой стороны — и голову видно. А с драконьего края некоторые звёзды пропадают и меркнут, и кажется, будто... кгх... — кряхтит манерно, пальцем проведя у собственного горла, если бы сейчас падал под топор палача. И что-то бубнит, дескать, предупреждение такое, не соваться лишний раз к туманам и не плавать кругами, если не хочешь закончить так же, как и она.
Или он. Болтливой Мэри созвездие прозвали только из-за того, что баба на корабле — она к беде, и что таких вот как Лелия считают зачастую накликивающими беду, оттого, чтобы не разгневать морских хозяев, лучше башку ей по-быстрому и снести. Подход исключительно варварский: к тому же, среди капитанов "Гидры" объединённой были и женщины, за что с Вэлиантом и его братством не раз пререкались особенно отбитые староверы.
— Но нам туда не надо. Мы идём вот по этим... Как их там, бишь? — последнее Вэл уже прикрикнул, взбудоражив голосом штурмана, дрейфующего уже мозгами где-то вдалеке, не здесь, не на их корабле.
— А? Не кричи, разбудишь всех... Юго-восточные, хвостатые. Там тепло, не то, что... — пусть второго пирата и не было видно особо, но голова его, скорчив недовольную рожу, покосилась на земли Альянса и Остебена, оставшиеся где-то позади. Может, хвостатыми звёзды были из-за того, что часто падали — это и сейчас было видно, изредка, но видно. А может из-за того, что хвосты эти напоминали мелькающих чертей, прыгающих по небу — и ко всем этим разговорам Вэл как-бы невзначай добавил вслух «ну, помнишь, я тебе про Кабалу говорил?», попутно отгородившись ладонью от рулевого, будто тот кинет в Вэлианта сапогом, если услышит, как капитан снова орёт на всё судно. Тут и третий вариант был. Песчаные острова, усеянные тропическим лесом и диковинной растительностью, они как потерянный Кабальский хвост — будто часть отколовшаяся.
Вздохнув, Вэл взял небольшой перерыв, на поглазеть вокруг. А затем полез в дела насущные.
— Что, стишок твой — совсем-совсем секретный? Неохота наступить на закопанную в песок ядовитую челюсть или ещё какие зверства изучить на себе, на практике. О чём хоть? Загадка, секрет, иллюстрация Остебенского живописца?

— Я, капитан Вэл, легенды и истории не измеряю монетами.
Удивительно, как девчонка, полная мечтаний, цеплялась за прагматизм каждого капитанского слова. Если бы капитан, конечно, знал, что такое прагматизм. Фигура ведь, ать её за ногу, речи! Капитан не скрывал улыбки - может, видит она его душу насквозь, и знает, что не просто так Вэл говорит о монетках да грошах, только вот кто не говорит? Лелия, верно, всё же не только из чистых побуждений странника и исследователя хочет отыскать, что под её крестом на карте той зарыто.
«А потом все эти люди или не-люди полезут проверять, правдивы ли истории, и сгинут» - Вэл развёл руками. Ему то что? Но не цепануть эту тему не мог. Это, скорее, рассуждения свободные, никого ни к чему не обязывающие и даже не порицающие стремление нести легенды в мир - как первый пламень драконов, как первый цветок.
Если бы да кабы.
Капитан слышал историю о юноше - и слышал несогласных, слышал альтернативы. И юноша тот вовсе не сгинут, а, добравшись до луны, стал её тенью - оттого померкла она с небосвода, чтобы никто больше не видел её красоты. Вот потому и прячутся звёзды на севере от людских глаз. То ли из-за любовников, то ли из-за алчных птиц, воздушных змеев, что срывали их с небес. В общем, какой только бредятины не придумают, но ведь красиво? Красиво. Чтобы такие, как эти двое, пялились в небо не час и даже не два.
- У легенд вообще часто оказывается несчастливый финал, словно только трагедии и катастрофы достойны того, чтобы быть запечатлены в веках.
Вэл цокает языком.
- Никому не интересны истории счастья. Лучше запоминаются трагедии. Вытрясают из тебя душу. И песни слагают о тех, кто отжил свой век. - мрачноватый у них разговор выходит. Вэл допивает свою кружку, оставляет на палубе где-то около сапога, чтобы не мешалась, и затыкается ненадолго, чтобы дать Лелии закончить. О вечном говорить можно до старости, а ему, пожалуй, интереснее пока что дела насущные, и девчонка не скупится раскрыть хоть пару карт. Годится, годится. Ведь всё таки Вэл заслужил, а? Не зря он тут распинался целый день, чтобы ни на толику, ни на крупицу не приблизиться к чужим секретам. И бровью не повёл, когда сказали, что нужно нырять. Это ему привычно - он много куда нырял в поисках нужного курса, оставшись без корабля или за бортом. И обе ноги целы. То, что Вэл - ламар, он особо ни от кого не скрывал, но и не распространялся из очевидных помыслов. Некоторые об этом узнавали только тогда, когда считали, что от сабли можно было спастись под водой - но там настигали плавники, клыки и когти. Если иначе было нельзя.
- Навряд ли кто-то да и рисовал под водой драконьи клыки. Если только один из них сложил крылья под луной, - вполне в духе страшных подводных пещер, если один из Люциановых детей скоропостижно отправился кормить рыб, и теперь жадно он, раскрыв рот, хватает толщу воды. Интересно. Но Вэлу было и того достаточно - Вэл дальше лезть не станет, он закинул удочку разок-другой и хватает. Ведь, в конце концов, если захочет втереться в доверие - будет делать это неспешно, долго и муторно, как старый друг. Приятель. Напарник. Лучше, чем грубой силой, но никогда не знаешь, куда тебя понесёт.
Помолчал. Запомнил строки. И ни разу не бросил взгляда вниз, на воду.
- Говорили тысячи книг полезных: лишь дурак внимательно смотрит в бездну, а потом и слова сказать не сможет, если влезет бездна ему под кожу, - и не в первый раз Вэлиант торгует со светловлаской, будто каждая из её историй - она в обмен, она взаймы, а значит, за всё нужно платить, - И, хотя темнеют глаза и стынут, не могу я в сторону отвести их.
Ламар аккуратно похлопал ладонью по женскому плечу, будто хотел привлечь внимание старого друга: и сам, отлипнув от борта, отошёл в сторону лестницы. Не нравилось ему, когда ночью кто-то любовался океаном. Нехороший это знак, пусть чертовски красиво. А на звёзды - пожалуйста. И поэтому капитан ознаменовал свой побег очередным отрывком, недомолвкой, будто оставил часть стиха себе - и не расскажет. Ведь хорошего финала светловласка не услышит, не получит. Так зачем лишний раз расстраиваться по тем, о ком слагали эти строки?
- Уже поздно. А спать всё равно нужно. Так, глядишь, быстрее доберёмся. Если что, ребята на втором этаже покажут, куда можно упасть. А я... К себе пойду, - большим пальцем указывает через плечо на дверь в каюту. Конечно, если Лелия его будет беспокоить ночью, или если ей не спится, капитан сильно не расстроится, но никто из них не железный, оттого стоило просто провалиться в сон до утра. Всё равно картина за окнами у них не поменяется, но завтра они уже окончательно затеряются в открытых водах.