Они покинули дом Оррванов рано утром, пока большинство его обитателей, за исключением слуг, еще спали. Слуг и Вилрана, чутье которого подняло его с постели в темный рассветный час, чтобы последовать за Оливером в логово ведьм. Шоу немного помялся перед настойчивым желанием младшего Беннатора, но в итоге препятствовать ему не стал, лишь предупредил, что Ковен охотится за аномалиями вроде Воскрешенного, но если тот будет держаться рядом, то с ним ничего плохого не должно будет случиться. Уверен Оливер, однако, в этом не был. Он вообще ни в чем не был уверен, даже в намеченных переговорах, и покидал гостеприимный, теплый и сытный дом с большой неохотой и затаенным страхом. Безымянный не вмешивался в это действо, и недавний студент ощущал пугающую свободу и непомерную ответственность за целый город. За его решениями будут наблюдать все: бог, некроманты, ведьмы и Сайбер… Перед последней облажаться было особенно стыдно - Оливер обещал ей быть мужчиной, принимать решения и действовать, и только это двигало его вперед - желание увидеть в ее глазах не жалость и снисхождение, а нечто большее.
   А пока он кутался в шерстяной серый плащ с ободранной полой, и старался ни на кого из своих спутников не смотреть, просто шел вперед сквозь почерневший и потускневший полумертвый город. Некогда яркие и шумные улицы научной столицы были пусты. Дождевая морось висела в воздухе, основательно пропахшем гарью и каменной пылью. Только теперь, после вчерашней отповеди, Оливер вдруг подумал, глядя на темные глазницы окон, что на самом деле его никогда не заботила в водовороте происходящего ни судьба Альянса, ни судьба Лейдера, ни судьба отдельно взятых людей, кроме тех немногих, кто оставался рядом, и то лишь потому, что он боялся остаться совсем один. Жалость он испытывал только к себе, горевал только о собственной участи, хотя плохо было всем. Но как вообще можно позаботится о ком-то или о чем-то, если не можешь позаботится даже о себе… Шоу надвинул капюшон поглубже, на глаза. Не удивительно, что Сайбер видела в нем ребенка, совершенно беспомощного. Теперь Оливер и сам его видел, но что он мог с этим поделать? Вилран вон тоже был ребенком во взрослом теле, но его положение было хотя бы каким-то оправданием - он десять лет мариновался в Бездне, и то смелости и решительности у него было в разы больше, раз он шел рядом. А сам Шоу? Некроманту вновь стало себя жалко, и он крепче сжал полы плаща на груди, чтобы те не распахивались от внезапных порывов промозглого ветра. Под ними, за пазухой был спрятан обрывок страницы Силентиса.
   - Скажи, - обратился вдруг Оливер к Вилрану, - насколько больно и страшно умирать?

Отредактировано Оливер (14-09-2020 14:35:24)

Если не знаешь, что умрешь…
  Оливер зябко сунул руки в широкие рукава ученической мантии, которую до сих пор носил, и обхватил себя за тощие предплечья. Наверно кто-то мог бы подумать, что если за тобой стоит сам Бог Смерти, то смерти вообще не стоит бояться - ты защищен от нее, но все минувшие события показывали, что было оно как раз наоборот. Шоу столько раз оказывался на грани, рискуя свалиться в Бездну, что даже устал считать. А сколько боли при этом пришлось вынести? Все шрамы, переломы и отбитые органы еще долго будут напоминать о себе. И некромант нервно улыбнулся, когда Вилран сказал, что его Тень не дает вредить его телу и купирует боль. Мог ли Безымянный сделать то же для него? Оливеру теперь казалось, что да. Но не сделал…
   - Зато теперь ты почти совершенное создание, - поделился он своим мнением, и даже не слукавил. Мало того, что Вилран мог вынести, казалось, любое телесное напряжение, так и внешне выглядел завидно. Женщинам наверняка нравилось. Какой толк был в некромантическом знании, если сам ты по итогу выглядишь и чувствуешь себя хуже, чем уже умерший. - Магический талант переоценен в Альянсе…
   Так, конечно, было не для всех, но лично Шоу ничего кроме неприятностей от своих способностей не получил. Да, он учился прежде в элитной школе в столице наук, но никогда не чувствовал себя элитой или чем-то важным и значимым. Иной раз ему казалось, что растить грибы на ферме или тесать камень было в разы проще и спокойнее, хотя ни того ни другого он никогда не пробовал делать. И было немного странно слышать, что кто-то отдал жизнь за возможность прикоснуться к магии. У самого Оливера никогда не было амбиций, они были у его отца, который оказался безумно рад тому, что в его семье родился талантливый мальчик, который мог бы вывести фамилию к новым вершинам. Сам юноша никого никуда вести не хотел, ни тогда ни сейчас. И если Вилран говорил, что у него много всего, ради чего он хочет жить, то некромант едва ли мог назвать ясную причину. Каких-то особенных целей он себе не ставил, грандиозных планов не планировал, близких людей не имел… И все же его естество отчаянно хотело жить. Может весь его смысл и был в том чтобы послужить вместилищем для бога и только?
   - Ты всегда с ним говоришь, - сухо пояснил Оливер, искоса глянув на Сайбер - интересно, как она теперь относилась к нему? Верила, что разговоры про бога правдивы? Или считает просто сумасшедшим… - И со мной всегда. Но отвечает он лишь когда пожелает этого. Мы же никогда не говорили друг с другом… Если он считает, что мне нужно что-то знать, то открывает для меня это знание и все. Мне кажется его понимание смерти совсем иное, и опасения, подобные моим, в его глазах пустячны и едва ли заслуживают внимания. Наверно мы в каком-то роде, как вы были с Гипносом. И я в этой паре - ты.
   Оливер снова натянуто улыбнулся, обозначая шутку, которая никому смешна не была.

— Зато теперь ты почти совершенное создание, - внезапно выдал Оливер, и Вилран от неожиданности даже шаг сбавил, задумавшись. Он – и вдруг совершенное? Да он даже на обычного человека тянет не совсем. Ничего особенного и выдающегося Вилран в себе не видел и, как и прежде, хотел быть магом, хоть сейчас уже понимал, что мечтать об этом бесполезно (один раз его мечты уже привели к смерти!) – следует принять то, что есть. Но все равно слова Оливера порадовали – он его похвалил, а похвала всегда была приятна.
- Мы с братом любим друг друга, - ответил Вилран на шутку. – Мы едины, очень привязаны и отдадим жизнь друг за друга, если понадобится. Значит, и у вас с Безымянным также?
Но дальше разговор оборвался.
- Не хотелось бы вас прерывать, мальчики, но мы на месте, - произнесла Сайбер, останавливаясь у одного из домов, ничем особенным не выделявшегося на фоне соседних построек.
Вилран положил было руку на рукоять меча, который до этого похода специально забрал в одной из комнат дома Оррваном. Различное оружие там было развешано по стенам ради украшения – магам оно было ни к чему, - вычурное, украшенной гравировкой, в дорогих ножнах. Большинство никуда не годилось, но этот меч Вилрану понравился – не слишком тяжелый, простенький с виду (из всех украшений только вязь непонятных Воскрешенному символов шла вдоль клинка), он удобно ложился в руку и был достаточно сбалансирован. Единственный недостаток – туповат. Но Вилран сам его заточил и остался доволен. Ножны к мечу тоже прилагались – черные, кожаные, без кучи драгоценных камушков и черепов, которыми так любили украшать всё и вся Оррваны.
И Воскрешенный очень огорчился, когда оружие приказали сдать.
Он быстро глянул на Оливера и Сайбер, но те лишь кивнули, что согласны с правилами ведьм, так что пришлось подчиниться. Не станет же он ждать своих новых друзей на улице! Нет, он тоже хотел пойти и посмотреть, что эти загадочные и злые ведьмы из себя представляют. Так что меч пришлось оставить у охранника.
- Зачем ты сказала, что я – Магистр? – тихо спросил Вилран у Сайбер, когда они прошли дальше. – Это же неправда! Я не маг! Возможно, они и чувствуют во мне какую-то магию, но если посмотрят, то точно поймут, что некромантом я не являюсь. А разве может стать Магистром здесь, в Альянсе, простой человек?
Он мог бы добавить, что и Атропоса уже нет. Но вспомнил, что город разрушил его собственный брат, и промолчал. Обвинять Гипноса он не хотел, хоть так и не понял, зачем все это действо с осадой было нужно.
- Разве ведьмы не разозлятся, если узнают, что их обманули уже с порога? – продолжил Воскрешенный. – Мы ведь хотели заключить с ними мир! Не слишком ли хрупок будет этот мир, начинаясь с обмана?
Он глянул на Оливера – тот, видимо, поддерживал Сайбер, раз ничего не поправил, когда она представила его, Вилрана, охраннику.

Отредактировано Вилран (03-10-2020 13:40:02)

- Один хрен кто ты там, - махнула рукой Сайбер, считая, что ничего страшного не произойдёт. – Ведьмам плевать, какого ты положения в обществе. Здесь у них свои правила и своё видение. Ты для них просто чужак, пока они не увидят аномалию. Вот тогда – ты счастливый жертвенный барашек, - она усмехнулась, словно говорила о добротной трапезе и целом празднике, а не о жертвоприношении.
В окружении ведьм Сайбер вела себя фривольно и меньше оглядывалась. Она ждала подвоха, но помнила реакцию ведьм на таланты Оливера вести переговоры – когда его тёмная сущность – или сучность?.. – вырывалась наружу, то ведьмы напрягались и боялись. Они привыкли, что любую аномалию можно подчинить и использовать в личных целях, пока сначала не обломали зубы о Зенвул, а теперь о некроманта, который в их понимании не мог обладать такой силой.
Марабарас уже ждала их. В просторной комнате, в которой раньше трапезничал хозяин. На накрытом столе стояла еда.
- Вы подоспели к ужину, - ведьма улыбнулась и лёгким, почти материнским, жестом пригласила их сесть за общий стол. Помимо Марабарас за ним сидели ещё двое – ведьма и колдун. По-видимому, правая и левая рука ведьмы. Остальные братья и сёстры ели в отдалении, не вмешиваясь в разговор, но всё прекрасно слышали.
Сайбер не стала тратить слова. Отодвинула стул с довольно громким скрипом и села на него, закинув ногу на ногу. Служанка, которая не имела никакого отношения к ковену ведьм, но работала здесь раньше, быстро подсуетилась, поставив на стол перед гостями по ещё одной миске с жарким и деревянной ложке к нему. Никто не собирался их травить, да и незачем.
- Я вижу, что вы пришли с гостем, - Марабарас нарочно сделала на этом акцент, пристально посмотрев на Вилрана. её взгляд был таким же холодным и пронизывающим, и он не оставлял сомнений, что ведьма изучает гостя и прощупывает. – Любопытно, - она улыбнулась, слегка наклонив голову на бок. Пальцы правой руки, будто наигрывая мелодию на музыкальном инструменте, плавно коснулись стола. Массивные перстни на руке ведьмы бросались в глаза и привлекали внимание к многочисленным украшениям ведьмы. – И что же вас привело? – теперь она обращалась к Оливеру, ожидая его объяснений.
[nick]Сайбер[/nick][status]крыса, бегущая с корабля[/status][icon]https://i.imgur.com/yiAtDng.png[/icon][sign]У нас были тупые короли, короли-злодеи, но чтобы тупые злодеи...[/sign]

Ведьмы приняли всех довольно доброжелательно. И даже за стол пригласили. И на столе были не хлеб и вода, что казалось бы обычным в голодные военные годы, но очень редкое и дорогое сейчас жареное мясо. Вилран помнил, как сложно было его доставать в Атропосе, и счел приглашение за стол неким хвастовством – показной демонстрацией власти и богатства.
Поначалу Воскрешенный садиться за стол не планировал. Неудобно это: если ведьмы нападут, то всегда легче избежать удара, когда стоишь, а не сидишь. Можно тем же стулом по шее огреть или воспользоваться оружием Оливера – Вилран помнил, что тот ему пообещал, пока шли по дому. Оружие из камня он никогда не видел, и ему было интересно, что это такое, так что, даже если с ведьмами все пройдет мирно, Вилран решил, что после попросит Оливера создать подобное просто так - чисто из интереса.
Впрочем, за стол Воскрешенный все же сел - он не завтракал утром, а запах мяса манил, так что долго сопротивляться воле своих попутчиков Вилран не стал. Покрутив в руке деревянную ложку, он пришел к выводу, что как оружие она почти бесполезна (легче уж кулаком бить, чем куда-то ее вогнать), и приступил к еде, прислушиваясь попутно к разговору. Нервировала разве что ведьма, сидевшая напротив. Она так пристально пялилась, что Вилрану становилось не по себе – ведьма пыталась его изучить, не иначе, копалась в магии, определяя, что он умеет. Но Вилран ни хрена магического не умел, да и Магистром, которым его окрестили не был, так что он просто ел, глядя на нее в ответ.
- Не хорошо приглашать гостей за стол, а после смотреть им в рот, - заметил Вилран вслух, когда Оливер высказался про заключение мира. – Или на них самих, как на жратву. – да, он прекрасно помнил слова Сайбер про «жертвенных барашков». – Не всем выпадает честь сидеть за одним столом с богом, да еще и разговаривать с ним, так что проявляйте уважение, пока он на вашей стороне и не передумал решить вопрос в сторону некромантов. Вас выбрали, чтобы уничтожить Розу, а не устраивать никому ненужную резню, так что поддержать Безымянного в ваших же интересах.
Вилран не угрожал и не волновался, как Оливер. Он, как и обычно, просто говорил все то, что хотел сказать, вовсе не задумываясь, понравятся его слова ведьмам или нет. Он говорил правду. Разве в этом могли быть что-то плохое? Вилрану казалось очевидным, что все за эти столом должны были мыслить примерно также, как и он сам, так что волнение Оливера он не понимал. Оливер – носитель Бога! Или даже сам бог. Так почему он пытается заискивать перед обычными смертными? Заискивать должны они, ведь когда бог вернется в свой мир, по одному его желанию ведьмы могут оказаться стерты с лица земли и сами, и вместе со всей памятью о них. Так что здесь волноваться нужно было не ему, а тем, к кому он сейчас пришел.

Зыбкий план Оливера распадался на глазах: Марабарас видела его насквозь и ясно дала понять об этом, - притвориться Безымянным он для нее не мог. Как не сможет говорить от его имени с некромантами, если сам бог не пожелает говорить с ними, а продолжит, как сейчас, просто наблюдать за глупыми попытками одного студента прекратить локальную войну. Как вообще возможно свести две фракции, если даже отдельные их представители не могут спокойно посидеть за одним столом?
   Юный Шоу испытал крайнюю неловкость, когда Вилран вдруг призвал ведьм почитать бога внутри него, в то время, как Глава Ковена искала в нем этого самого бога немигающим взглядом. Некромант стушевался, на какое-то время выпадая из общего разговора, в котором даже Сайбер имела что сказать.
   Безымянному не нужно было ничье уважение, он одинаково бесстрастно смотрел на заискивающих и проклинающих, не пытался искать чужой любви или вызывать страха, не требовал подношений и жертв. Он говорил с каждым на равных: с магистром, с древним личем, с ведьмой, с подчиненным Розе алифером… Это до сих пор немного обескураживало Оливера, ведь рядом с силой Бездны все они были червями, и должны были бы ползать, как и говорил Вилран, радуясь лишь тому, что еще живы. Но Безымянный не возвышался ни над кем. Высокомерные некроманты никогда не поверят в такого бога…
   Уважение нужно было ему - Шоу, ведь именно он жил среди людей по законам людей, но никто его не видел даже сейчас, точно бы он все еще был в академии неприметным и никому не нужным студентом, библиотечной мышью, пустым местом.
  Тоскливый взгляд некроманта упал в миску, и Оливер помешал в ней ложкой. Аромат шел приятный, отчего желудок болезненно сжался, но при этом Шоу не находил в себе моральных сил сунуть пищу в рот.
   Ведьмы не отступятся, некроманты не сдадутся - даже Магистр Акропоса не хотел отдавать Лейдер ведьмам, просто потому что здесь был кладезь знаний, к которым он всю сознательную жизнь мечтал прикоснуться. Оливеру казалось, что передвинуть библиотеку было гораздо проще, чем Круг, - принадлежи ему академия, он бы без вопросов подвинул ее на фоне угрозы Розы, но думая об этом он не учитывал чужую гордыню, выращиваемую в некромантах поколениями, а еще каких финансовых и людских ресурсов это потребует. Никто не захочет выехать в поле и строить там все заново… И почему только все хотят власти? От нее же море проблем.
  - Если посланник Безымянного сможет убедить некромантов, что это воля Безымянного, то мы остановимся, - объявила Марабарас и Шоу почувствовал еще большую обреченность.
   - Я буду говорить с некромантами, но дай мне кого-то из ведьм, кто сможет говорить за Ковен, или пойди со мной сама, - попросил Оливер, поднимая глаза на старшую ведьму. В голосе его скорее слышалась мольба, чем приказ, он не заискивал, но выражал надежду. Не мог же он говорить за ведьм не имея доказательства связи с ведьмами, и уж тем более не мог говорить за их интересы. - Я буду защищать того, кто решится на это. Если ты хочешь, для Ковена будущего, то я вижу его в диалоге с некромантами. Это не воля Безымянного, это здравый смысл...

- Мы будем свободными, - ответила Марабарас на слова Вилрана, обозначая этим, что интересует её только это.
Могли бы они добиться того положения, что имели сейчас, при власти Магистра Лейдера? Конечно же, нет. Именно гнёт некромантов, который с годами становился лишь сильнее, вынуждал ведьм на крайние меры. До Оливера у них не было такой силы, чтобы устроить переворот, да и с ним едва ли хватало, чтобы удерживать позиции до появления подкрепления некромантам. Им играла на руку война, в которой погряз Эарлан. Это оттягивало момент поражения. Марабарас это прекрасно понимала, а потому хотела бы получить помощь и гарантии, которые укоренят власть ведьм в городе. Некроманты должны отказаться от своих притязаний на эти земли, либо же научиться сосуществовать с ними на равных, хотят они того или нет. Ведьмы Пантендора имели больше власти в своих руках. С главой их ковена считался даже сам Эарлан. Марабарас хотела того же для своих сестёр и братьев. Они могли предложить многое Магистру Альянса, увидь он в них ценного союзника, а не грязь под ногами.
Она не успела ответить на просьбу Оливера, как Вилран снова выдвинул предложение. Задержав взгляд на парне, Марабарас ответила не сразу, словно бы обдумывала такой вариант, а потом сказала:
- Мне всё равно, где устроятся некроманты, когда освободят город.
Ведьма говорила честно. Судьба тёмных магов её совершенно не волновала. Ей нужен был город и защита для её ковена. Всё остальное – её не касалось совершенно, но Марабарас считала, что Магистр Лейдера на это не согласится. Она бы на его месте не согласилась, а уповала на то, что Эарлан о них вспомнит и вмешается.
- Уговорите их оставить город, и можете рассчитывать на помощь моего ковена, - Марабарас давала слово, но сомневалась, что Оливер и Вилран справятся с задачей. – С вами пойду я.
Она не боялась, что ей могут навредить некроманты. Из всего ковена она была самой сильной ведьмой, и не желала показывать некромантам, что боится их Магистра. Сейчас очередь Магистра Лейдера прятаться в академии, словно трусливая крыса, а она же – пожалует как госпожа этого города. Его хозяйка, а не предводительница сброда, изгнанников и отщепенцев.
[nick]Сайбер[/nick][status]крыса, бегущая с корабля[/status][icon]https://i.imgur.com/yiAtDng.png[/icon][sign]У нас были тупые короли, короли-злодеи, но чтобы тупые злодеи...[/sign]

— Мне всё равно, где устроятся некроманты, когда освободят город, - ответила ведьма, мало того, добавила: - Уговорите их оставить город, и можете рассчитывать на помощь моего ковена.
Это было хорошо. Для Безымянного – поддержка ведьм, для Вилрана и Ровенны – надежда на восстановление Атропоса. Но... Оставалось одно «но» - Магистр Лейдера. И от него надо было как-то избавиться. Возможно, даже физически. Но пока у Вилрана было мало мыслей в голове на эту тему – ему нужен было совет кого-то более мудрого и более знающего, как устроен мир вокруг.
- Это... хорошо, - согласился с решением Марабарас и Оливер.
Удивился, правда, услышав, что Вилран предложил про Атропос, но кто бы тут не удивился? Воскрешенный только что придумал эту идею, так что удивлен был даже сам.
Но пока он смотрел на Оливера, тот успел поменяться в лице, даже не донеся ложку с едой до рта. А уж то, что он высказал вслух, точно словами самого Оливера не было – слишком пафосно и отрешенно – это уже в дело вступил Безымянный.
Вступил-то вступил, но тело свое опять оставил сидеть голодным.
Вилран вздохнул, продолжая есть. Хорошо, что его Тень вылезала только в крайнем случае и не мешала во всех остальных. Надо было бы потом поговорить об этом с Оливером. Вернее, с Безымянным, а то совсем не заботится о бедном студенте, да и сам пропускает столько всего интересного – будь он чуть любопытнее, чтобы принять мир через восприятие Оливера, то открыл бы для себя столько всего нового! Но Безымянный, как понял Вилран, ничего открывать не хотел и к ощущениям своей оболочки не прислушивался – просто сидел внутри и изредка выдавал очередную философскую тираду, даже не заботясь о том, поняли ли ее окружающие. Вилран вот, например, ничего не понял о «смерти ковена». Он взглянул на Марабарас – она-то поняла? Слишком уж неразборчиво и намеками. Неужели нельзя сказать проще, так как говорят обычные люди? Этому Безымянный мог бы поучиться и у Оливера, ведь сколько уже с ним, или, вернее, в нем путешествует!
Впрочем, к сказанному Безымянным Вилран ничего не добавил – ему был интересен ответ ведьмы. Только вполголоса намекнул:
- Ты бы парню дал покушать, Великий! А то смотри, как отощал, пока ты в нем сидишь. Пусть спокойно поест – и ему, и тебе будет польза.