Рабочие дни потекли своим чередом, и работы было действительно много - маленькая пташка вертелась и выбивалась из сил, находя отдых только в купальне и рисовом вине. А Майлон старался не подводить ее, хоть за пару дней существенно улучшить канцелярские навыки было просто невозможно, и все же он пытался. Заканчивая корпеть над бумагами и получая свободное время, он вновь садился писать где-нибудь в углу общей комнаты или во дворе со складным столиком, медленно выводя буквы и отдельные слова, следя за их формой и размерами, постоянно чиня перо ножом, будто снова был мальчишкой, который учился грамоте. Бэлу всегда казалось, что его руки достаточно тренированы, ибо мечником он считал себя хорошим, но перо показало, что были мышцы, которые даже от непродолжительного усилия отзывались болью, как у дохляка. Да ему даже снилось, что он пишет! А иные документы Кречет разглядывал не только ради их содержания, но и самого написания. Учиться было не у кого, только у немых бумаг, но подводить Рейн ему не хотелось, и если теперь перо его меч, то он его отточит до совершенства!
   Но если бы только в его навыке была проблема маленькой бастардки. Она жила в каком-то колесе забот, покидая дом только чтобы выйти на очередную деловую встречу, и ни с кем не общалась просто ради общения. Насколько Майлон понял из разговоров слуг - ее банально не выпускали, и в том была “забота” мужа о ее безопасности. Что ж он ее в башню не посадил и драконов не приставил? Благо оных тут было с избытком. Это порядком злило Кречета, хотя он доподлинно не знал подноготной: может быть подобные меры безопасности действительно оправданы и над пташкой висит серьезная угроза. С другой стороны здесь, на острове, она всего-лишь жена торговца! Схватить ее могут разве что конкуренты, и то только те, кто совсем уж обнаглеют.
   В итоге, как и говорила Нарин, принцесса была одна, и даже, казавшаяся близкой, стражница отгородилась от нее дурацкой установкой “я лишь слуга”. Не удивительно, что Рейн так глупо пыталась держать Бэла при себе - он с ней хотя бы разговаривал не только про работу и заботы. Это немного льстило новоявленному писарю, но в тоже время ему хотелось сделать для пташки нечто большее, отчасти из искреннего желания помочь, а отчасти от чувства вины. Хотелось наверстать все семь лет своего отсутствия, додать разом, но остатки благоразумия останавливали алифера, и он старался чрезмерно не наседать на бастардку, не отвлекать ее, как в первый день. Конечно полностью серьезным он быть не мог, давая разрядку в шутки собственному уму в первую очередь, но деловое отношение выдерживал.
   Была еще только середина дня, когда Майлон вернулся в кабинет после обеденного часа, и с невозмутимо деловым видом сообщил:
   - Тут оказалось, что нам позарез нужны зеленые чернила! Мы не можем без них работать, а у управляющего их как назло не оказалось. Но! - Кречет важно поднял указательный палец. - Очень удачно, что через полчаса Нейл отправляется в город докупить какой-то провизии или провианта, и я могу поехать с ним и выбрать то, что нам нужно, если Ваше Высочество меня отпустит. А ваше Высочество меня отпустит, потому что у нее тоже есть дела!
   Алифер подался чуть вперед и заговорил гораздо тише, заглядывая пташке в глаза.
   - У меня есть для тебя место в телеге. Я решил, что тебе просто необходимо проветриться для того чтобы вернуться к работе со свежей головой. Никакой стражи, никаких слуг. Ты сможешь расправить крылья. Во всех смыслах. Полдня настоящей свободы!

- И как я, по-твоему, отсюда выйду без стражников? - скептично спросила Рейн и Майлон широко улыбнулся, с тем азартом в глазах, который не сулил ничего хорошего.
   Все, что нужно было сделать маленькой бастардке, чтобы за ней не увязалась даже Нарин, так это приказать себя не беспокоить, а затем пробраться во внутренний двор, где уже стояла грузовая двухколесная телега, запряженная дюжим мерином. Нейл в это время делал последние уточнения по закупкам у управляющего, а Майлон околачивался возле повозки, в ожидании его и беглянки, точно бы лениво поглядывая за двором. Если бы лишние глаза показались здесь, то их стоило ненавязчиво отвести. Принцесса, конечно, вольна была ходить где хочет, но если вдруг ее хватятся, то первым делом вспомнят про писаря и телегу, а потому будет лучше если пташку никто не заметит. Для этого Кречет даже расправил свои белые крылья, чтобы за ними Рейн могла пересечь небольшое расстояние до телеги, не попавшись никому на глаза из окон дома, и влезть в открытую для нее бочку.
  - Это месть, да? - ворчливо спросила пташка, и Майлон поторопил ее: - Лезь, давай, пока никого нет. Это не месть, а перенятие удачного опыта…
   Бэл и правда не думал мстить, а видел в своей задумке лишь хорошую возможность вывезти бастардку наружу. В конце концов бочка была куда лучше пыльного мешка! Накрыть ее тканью удалось как раз в тот момент, когда Нейл спустился во двор.
   - Чего это ты распустился? - поинтересовался он, видя крылья, которые писарь в обычное время по привычке прятал. - Сам полетишь?
  - Да вот думал, но потом вспомнил, что города почти не знаю, и лучше я с тобой доеду, как и планировали.
  - Садись тогда.
  От дома торговца до торгового квартала было ехать недолго, но Нейл, кажется, успел устать от Майлона который все время без остановки чесал языком, делясь своими наблюдениями о странных обычаях драконов. Во всяком случае он больше помалкивал, вставляя неопределенные “угу” и “ага”. Рейн писарь выпустил, когда Нейл остановился чтобы заглянуть в одну из нужных лавок.
   - Давай, ныряй пока за те корзины, - посоветовал Бэл, махнув рукой в сторону высоких плетеных коробов, целой горой выставленных на продажу у стены. Сам он намеревался распрощаться со своим попутчиком, и лишь после, когда телега тронулась дальше по улице, нашел бастардку. Кажется бочка была не самым удачным местом для поездки и от Рейн теперь стойко несло рыбой, а кое-где к одежде прилипла чешуя, но она была свободна! Радости вот только на лице пташки все еще видно не было, даже наоборот она будто бы стала смурнее.
   - И где ты собрался искать свои зелёные чернила? - деловито поинтересовалась она, словно они и правда вышли за покупками.
   - Да, Фойрр с ними! - небрежно ответил Кречет и, встав возле плеча пташки, неопределенно повел рукой, жестом охватывая все пространство, что было перед глазами Рейн. - Весь город в твоем распоряжении! Ты хоть видела его толком? Я вот нет. Почему бы просто не прогуляться? У тебя разве не возникало желания куда-то отправиться, если бы ты могла? А хочешь можем полететь еще дальше… Ну, или можешь рискнуть и довериться моему выбору.
   Майлон улыбнулся.

Майлон ждал от Рейн решения или хотя бы намека на то, что ей хотелось бы. Наверняка сидя взаперти она ни раз думала на что потратила бы свободные часы, будь у нее такая возможность. Но сейчас пташка смотрела на него так, будто бы он предлагал ей бегать по городу голыми и кидаться ослиным навозом.
   - Что? - настороженно спросил Бэл, когда пауза между вопросом и ответом начала затягиваться, но маленькая бастардка лишь обозвала его дураком и гордо последовала своим собственным путем вверх по улице, оставив алифера окончательно обескураженным. Похоже мало было подарить Рейн свободу для тела, требовалось выпустить из заточения ее дух. В былые времена она была рада выбираться из дворца, с жадностью пожирала глазами мир вокруг себя и все ей было удивительно и все ново. Тогда Майлон гордо следовал за ней в сиятельном гвардейском облачении и все казалось... проще. Но похоже семь лет не прошли бесследно для них обоих. Взгляд Рейн отяжелел. Если подумать, за все эти дни Кречет ни разу не видел чтобы глаза ее просто улыбались. Губы - да, а вот глаза оставались блеклыми, уставшими, потухшими. Можно подумать, что ей не двадцать лет, а двести. И это заставляло вину в сердце скручиваться еще сильнее. Кажется придется переставить приоритеты целей на сегодняшний день, и не просто проветрить пташку, а сделать так, чтобы она хотя бы раз искренне улыбнулась.
   Вздохнув, Майлон последовал за бастардкой, быстро нагоняя свое отставание. Какое-то время они просто шли молча по цветастой улице, над которой на веревках были развешаны яркие красные и оранжевые бумажные фонарики, а крыши домов причудливо изгибались, будто чешуйчатые хребты драконов. Пахло рыбой, готовящимися прямо на улицах пряными блюдами и сластями. Чего ни говори, а драконы похоже любили поесть. И Рейн им не уступала… Остановившись возле одного из лотков, пташка накупила свежих булочек, одну из которых почти не глядя сунула Кречету едва ли не в нос. Пахла она аппетитно, и слюна невольно наполнила рот. Несмотря на то, что перерыв на обед у Майлона был, он потратил его на разговоры с управляющим, а затем Нейлом, дабы организовать весь этот побег, на планирование которого ушло целых два дня.
   - Эм, спасибо, - произнес писарь, принимая сдобный перекус, и тут же откусил от булочки. По неписанным законам за все платить стоило бы ему, раз уж эта прогулка была его инициативой, но кроме казенных денег на чернила, у Бэла не было ни монеты. Впрочем смущало его это недолго - в следующую минуту алифер уже спокойно жевал за чужой счет. Вкус у булочки оказался довольно необычным, но приятным. На материке в его походный рацион входили в основном ржаные лепешки и сухари, а свежий хлеб удавалось купить только в городе. Но и то последнее время Остебен скуднел на пищу, и хлеб закономерно дорожал.
   Проходя мимо одной из лавок, Майлон заметил в открытую дверь, что все нутро ее было уставлено рядами деревянных ящичков и банок - похоже то было одно из мест, где, как ему рассказывали, продавали диковенные драконьи снадобья, которые могли бы посоперничать в омерзительности с некромантскими.
   - Пойдем зайдем посмотрим! - предложил Бэл, уже подхватывая Рейн под локоть и утаскивая в лавку. Внутри помещение было совсем небольшим, заставлено всевозможными емкостями и шкафчиками до самого потолка, но и там на потолочных балках сушились целыми охапками какие-то травы, рыбины и лягушки. Сушеные твари были везде: в керамических банках, на полках, торчали из ящичков. Черепахи, ящерицы, сороконожки, всевозможные жуки и лечинки, части животных покрупнее, разделанные на мало узнаваемые куски. Но было и много трав, плодов, грибов и семян.
   - Смотри! Сушеные морские коньки! Никогда не видел из так близко… - восхитился диковинкой Кречет, приоткрыв крышку одного из сосудов, и откусил булочку.
   - В отварах с яблоками или грушей - хорошо лечат кашель, - подал голос старичок, которого  едва ли можно было отличить от продающихся препаратов по сушености. До появления посетителей он сидел в углу возле мерного стола и долбил какой-то порошок в ступке, но теперь оставил свое занятие и с хитроватым прищуром поглядывал на молодых алиферов.
   - Но чаще его берут для улучшения кровотока у мужчин, - важно добавил он, оглаживая длинную, но жиденькую бороду.
   - Пожалуй, мне это не нужно… - пошел на попятную Майлон, закрывая сосуд и оборачиваясь к хозяину лавки. - И что, все это можно есть? А у вас нет ничего расслабляющего, чем можно было бы заменить… вино. Но желательно чтобы оно раньше не бегало.
   - Есть чаи...

Сальная шутка Рейн, по сути даже не была грубостью, лишь хохмой, веселой, и все же подобных слов Майлон никак не ожидал от маленькой бастардки. Такое было впору услышать от сослуживца или иного служки во дворе подальше от господских ушей, но не от императорской дочери. Не то, чтобы это сильно смущало Бэла, но озадачило своей неожиданностью, а потому он оставил это высказывание без комментария, заведя разговор с хозяином лавки. Тот посоветовал с десяток расслабляющих напитков, витиевато расписывая их вкусы и свойства, пока Кречет не сдался и не попросил любой, который понравился бы женщине. Старик понимающе улыбнулся и закивал, отмеряя в бумажный кулек травяную смесь.
   - Пейте вместе, - напутствовал он, забирая с прилавка деньги. - Для хорошего чая важна хорошая компания.
   Майлон не придал этим словам особого значения, косясь на Рейн. Больше всего он опасался, что она будет против пробовать что-то этакое и заупрямиться, но пташка даже решила сама заплатить. Покупка вышла спонтанной, как и мысль о подобной подмене спиртного. Заходя в лавку, Бэл был ведом исключительно любопытством и лишь желал посмотреть правда ли драконы делают свои снадобья из всего что растет или ползает, ну и поделиться этими новыми впечатлениями с бастардкой. Но ту не сильно впечатлили даже змеи в банках. Кречету показалось, что она выпила бы настой и из них…
   Странное чувство: Рейн вроде бы оставалась прежней, и в то же время совсем другой. В первый день Майлону казалось, что это потому что она повзрослела, но все последующее общение показало, что дело совсем в другом. Изменились ее привычки, изменилась речь, она подавала себя по другому, по другому смотрела, но решения, которые она принимала оставались все такими же детскими. Более всего она походила на подростка, который хотел казаться взрослым и перенимал то, что как ему казалось делало его старше в чужих глазах. Хотелось как-то помочь обрести ей уверенность.
   Но пока удавалось лишь помогать нести покупки. Складывалось впечатление, что Рейн в мужнином доме не кормят, и теперь она закупалась всем тем, что давно хотела попробовать. Бэл ничего против не имел, он и сам был не дурак вкусно поесть. В бродяжей жизни хорошо наесться удавалось не часто, бытность писарем тоже оказалась постной даже в богатом доме - на слугах там продолжали нещадно экономить, не выдавая и куска мяса, лишь рыбу да морских гадов.
  А меж тем разговор все не клеился. Пташка хоть и шла рядом, а все равно оставалась отгородившейся, и Бэл уже не теребил ее по поводу и без. Судя по тому, что путь уводил их все дальше от города, в безлюдный сад, Рейн хотелось побыть одной по настоящему, без оглядки на случайных прохожих или кусты в которых бы могла сидеть ее личная охрана. Кречет уважал это желание.
    - Не урони еду, и сам тоже не упади, - наставительно предупредила маленькая бастардка, и Майлон улыбнулся.
   - Я могу фехтовать стоя на птичьей жердочке! - похвалился он и тут же поскользнулся выронив из рук одну из куриных туш на влажные камни, чудом не в воду, из которой сразу же высунулся с десяток жадных рыбьих ртов. Благо завернут цыпленок был в какие-то широкие и плотные зеленые листья. - Ладно, это будет мое…
   До беседки Бэл дошел уже в разы осторожнее и с облегчением положил все набранные припасы на скамью.
   - Хорошее место, - одобрил он, глянув на зеркальную поверхность пруда. За эти местом явно ухаживали: прибрежные заросли были не густыми, а вода стояла прозрачная, не зацветала, лишь небольшим количеством каких-то диковинных кувшинок, над которыми парили быстрые стрекозы. - Тут точно никто не увидит как ты набиваешь за щеки!
   Майлон обернулся к Рейн с самым невозмутимым видом, а затем достал перочинный нож, с которым уже несколько дней не расставался, чтобы разрезать веревки на свертках, и развернуть принесенную еду. Не известно как пташке, а самому Кречету нормально поесть уже хотелось после всех прогулок.
   - Прости, но я забыл какой из цыплят падал. Если вдруг почувствуешь песок на зубах, то можешь сразу отдать мне. Но не уверен, что драконы не кладут песок как приправу, которая что-то лечит...

- Да разве ж это нож... - хмыкнул Майлон, садясь по другую сторону от импровизированного стола, и глянул на свое “оружие”. Нож был коротенький, с клинком в длину его собственного указательного пальца, и писарь использовал его для того чтобы точить перья и подрезать ногти. Малость, но с ним и правда было уютнее чем совсем без ничего. А еще он целиком, вместе с костяными ноженками, помещался за матерчатый пояс и вовсе был не различим в его складках. Куда Бэл его и убрал, улыбнувшись. - Но, пока противник над тобой гогочет, видя, как ты встал с ним в стойку, есть шанс приложить его чем нибудь тяжелым и подручным.
   Боковым зрением Кречет замечал на себе взгляды Рейн, однако не торопился ловить их, хоть они и были приятны - боялся спугнуть, смутить и по итогу лишиться этого внимания. Он позволял себя разглядывать, и тогда держался нарочито прямо, даже немного горделиво, как если бы все еще носил бело-золотое облачение. В свою очередь, когда не замечала пташка и была чем-то увлечена, он наблюдал за ней. Ненавязчиво, немного исподтишка, наслаждаясь ее компанией, узнавая былые повадки и жесты, подмечая новые. Иногда в такие мгновения ему казалось, что не было семилетней пропасти между ними, и они расстались только вчера, выскользнув из объятий друг друга, но потом реальность сминала эту хрупкую иллюзию, напоминая как далеко их отнесло друг от друга во времени и пространстве. Ощущала ли маленькая бастардка это так же? Или лишь он сам все эти годы эмоционально простоял на одном месте?
   - О, ты просто не видела мое лицо, когда я намазан этой дрянью, - весело усмехнулся Бэл, вразрез с тревожными мыслями, и выкрутил у второго тощеватого цыпленка также лапу. - Эта мазь мало того, что воняет, как дохлая кошка, так еще и цвет имеет зеленоватый. Все слуги в комнате в первый день поутру решили, что я откинул крылья. Но выражения их лиц были бесценными, когда я все же зашевелился и сел. Таких витиеватых ругательств я не слышал даже в казармах! С тех пор я сплю снаружи комнаты, на том балкончике… или галерее - не знаю как правильно назвать это зодчество. Зато свежо! Всем.
   Майлон деловито откусил мясо от кости. Он вовсе не жаловался на свое положение, скорее наоборот, подшучивал над собой и призывал к этому же Рейн. Раз уж он взялся сегодня немного повеселить бастардку, пусть в ее голове хоть немного погуляют мысли о вещах беззаботных и простых. Кречету все еще хотелось спросить у пташки о многом, но он опасался, что подобные разговоры вновь загонят ее в грусть. Зачем ворошить прошлое или грядущее, если им сейчас вполне неплохо в настоящем здесь и сейчас? С хитроватым прищуром Бэл проследил за падением куска курицы и делано строго поцокал языком в отместку за недавнее ворчание самой Рейн. Но в следующую минуту его увлекло очередное появление у поверхности пруда множества раззявленных рыбьих пастей и ярких чешуйчатых спин: золотые, белые, черные, пятнистые, как кошки, водные создания бесстрашно толклись возле беседки и казалось их можно было ловить руками.
   - И зачем только покупать еду, когда она сама выпрыгивает? - задумчиво произнес Кречет и, отломив кусочек от одной из булочек, бросил в воду. От стремительности с которой рыбы набросились на него, даже полетели брызги.
- Странное место этот остров драконов, - с доброжелательной улыбкой проговорил алифер, выбрав, как ему казалось, довольно нейтральную тему для расслабленной беседы. - Но интересное. Будь у меня свобода, то я обошел бы его весь! Тут даже рыбы диковинные. Зачем он вообще Поднебесной? Раньше алиферы никуда не вмешивались, а теперь договоры, союзы - только успевай чернила подливать! Похоже, я много пропустил.
  Отломив еще кусочек булочки, Майлон вновь бросил его в воду, не глядя на Рейн, и продолжил уплетать куриную лапу.

Шутки Рейн слышать было отрадно, это говорило и об ее общей расслабленности, и о том, что она больше так не беспокоилась о нем, как в первый день. Нет, с одной стороны ее суетливая забота была приятна, но с другой - Майлону не хотелось быть причиной излишних волнений маленькой бастардки - ей без него хватало проблем. И здесь, в парке, они немного забывались, точно бы весь внешний мир исчезал за кронами деревьев, и дальше видимой глазу границы не было ничего. Теплое и хорошее чувство. Бэл даже успел пожалеть, что заговорил про остров, коснувшись политики, пусть мимолетно, но Рейн точно бы стало неловко. Неудобно сделолось и самому Кречету, ведь следом за островом в разговор вторгся Солмнир и их в беседке сразу стало трое.
   Но хорошее приданое, ничего не скажешь. Майлону было сложно решить насколько правильным был такой политический ход - он в подобном не разбирался - это были дела имперского масштаба. Из документов, которые он составлял для принцессы и перечитывал, у Бэла невольно складывалась некая картина происходящего, но для полного понимания не хватало более обширного знания, и сейчас многое встало в голове Кречета на свои места. Вопросы оставались, но любопытство не стоило хорошего настроения пташки. Вот только более всех политик и стратегий Майлону желалось спросить, а хотела ли она быть принцессой? Выбора у Рейн скорее всего не было, независимо от ее желания… не стоило бередить и это. Зато отчасти становилось понятно зачем бастардку так стерегли - ее узаконивание не многим пришлось по вкусу.
   - Открытая Поднебесная, - Майлон хмыкнул, складывая обгрызанную кость на пустой оберточный лист, и отодрал от киля кусок нежной куриной грудки. - В интересные времена мы живем. Я не против открытости, но со всем уважением к твоему отцу и… супругу, все эти сделки не кажутся мне честными. Выходит, что народ драконов даже не знает с кем имеет дело и что тут планируется. Ну да потому я и не политик.
   Бэл улыбнулся, сглаживая свое высказывание и разломив уже общипанную булочку, запихал кусок мяса между двух половинок. Откусил и не прожевав до конца продолжил:
   - Но я фсефда на фвоей фтофоне! Фтобы не фотел фебя уфить, я им не пофолю.
   Проглотив злосчастный кусок, Кречет запил его из кувшина и протянул тот Рейн с видом невозмутимым, хотя ее слова о подчистке репутации вновь всколыхнули чувство вины. Но не посыпать же себя пеплом при каждом неудобном воспоминании, гораздо лучше будет создать новые хорошие воспоминания, которые однажды перевесят все плохое.
   - О, ты была в Зенвуле! Я слышал Триумвират очистил его от скверны. Ты тоже участвовала в этом? Я, признаться, никогда не подходил к нему слишком близко. Города с живыми людьми неизменно привлекают меня больше - у живых хотя бы встречается чувство юмора. А что, кстати, случилось с Нарин? - Бэл искоса взглянул на Рейн. - Я понимаю, что эта тема неприятная для нее, но все же… Она довольно милая девушка, я не хотел бы ее задеть по незнанию. Может тебе стоит чаще приглашать ее к себе на посиделки? Сама она не пойдет. Считает, что недостойна твоей компании. А в итоге сидите тоскливо по разные стороны от бумажной стены. У меня сердце разрывается!
   Майлон широко взмахнул будербродом и вновь откусил от него большой кусок, так же с удовольствием мешая сладкое и сытное.

- А кто такие Тени Алира? - поинтересовался Майлон, хватаясь за еще один пропуск в познаниях. - Они уже пытались на тебя покушаться? Давно?
  Как бывший гвардеец Бэл хорошо знал насколько опасно быть членом импереторской семьи, а с той поры как в нее официально вошла Рейн, врагов у нее несомненно должно было прибавиться, как известных, так и неизвестных. Однако он не совсем понимал смысл в переодевании. Рано или поздно информация об этом все равно утечет. И если император Алира одобряет дела на острове, то что мешало возвести здесь обособленную и охраняемую резиденцию? Маленькую крепость, если угодно, где у пташки было бы гораздо больше пространства, и охрану можно было организовать более надежную. Как оборонятся в бумажном доме Кречет представлял себе очень плохо. Однако высказывать свое сомнения в организаторских способностях начальника всей этой миссии он вслух не стал. Подвергал ли он сам ее сейчас опасности при таком раскладе? Выходило, что да. С другой стороны эта выходка была настолько спонтанной, что ни один незримый враг не имел ни малейшего шанса к ней подготовиться и воспользоваться ей. Разве что они встретят неприятеля случайно. Но сад был пуст - хорошо, что они ушли из города. Однако внимательнее поглядывать по сторонам отныне стоило. Пусть писарю было не положено оружие, но гвардейских навыков Майлон все еще не растерял.
   Он улыбнулся передразниванию маленькой бастардки, но та вновь падала в мрачноватую тоску. Не те темы он выбирал для разговора, ох не те, но так или иначе об этом стоило узнать, ведь вряд ли у них будет возможность так запросто поговорить о подобном в стенах торгового дома. Особенно о Нарин, которая постоянно присутствовала где-то рядом. Вот уж кто настоящая тень.
   Из рассказа Рейн становилось понятно, почему она так хочет выслужиться в этой торговой компании на острове - она считала что ей незаслуженно, авансом оказали почести, которые она теперь вроде как была обязана оправдать. Может быть это было правильно с точки зрения императорской семьи, где все должны были блистать лицом и далеко прятать свое нижнее белье, но слушая, Майлон испытал въедливые чувство омерзения к этому Солмниру. И даже не потому, что тот был мужем его пташки! Бэлу претили сами способы, которыми Рит набивал репутацию ей и возможно себе тоже. Раздутая слава о Зенвуле, спасение Нарин из корыстного желания выглядеть блистательно на фоне чужого провала, само по себе положение Рейн, когда она чувствует себя обязанной отрабатывать кредит отношения к себе, как займ у ростовщика! И при этом ей ни шагу нельзя ступить куда-то по своему желанию - сразу припугнут Тенями Алира и неизбежной смертью, хотя это охрана должна ломать голову, как обеспечить безопасность охраняемой персоны, не ограничивая ощутимо ее передвижений. Императору бы попробовали так заявить, что ему никуда нельзя, кроме дворца иначе его убить могут! Мерзость мешалась со злостью, и Кречет нарочито побольше откусил от своего бутерброда, лишь бы не высказать ничего маленькой бастардке - вряд ли она оценит прямые оскорбления своего мужа. Хотя отношения у них и без этого, похоже, не сильно клеились. Темное торжество поднималось от этих мыслей в душе, но Бэл не давал ему разрастись. Уподобляться Солмниру и выбелятся на чужом непреглядном фоне он точно не станет.
   - Ну, в этом мы с Нарин похожи, - блекло улыбнулся Кречет, когда выдохнул и прожевал булку с курицей. - Изгнанники без роду и племени. Хотя ей наверно тяжелее, я то никогда не принадлежал к родовитой семье. Но точно могу сказать, что жизнь на этом не кончается!
   Улыбка стала неловкой. Майлон прекрасно понимал, как чувствует себя от случившегося Рейн. В конце концов он тоже разломал ее помолвку и все без этого могло сложится как-то совершенно иначе. Может даже первый жених был моральных качеств получше, чем Рит, а может и еще хуже. Как бы все знать…
   - Знаешь, есть у меня один знакомый, - заговорил Бэл тоже уставившись на карпов в пруду. - Не плохой в целом парень, но дерьма он в свое время натворил, что и лопатой не отгрести. И, наверно, не сделай он всего, что сделал, то все могло быть совсем иначе. Некоторые остались бы в живых, некоторые жили бы иначе. И я его не оправдываю, да он сам знает, что виноват и возможно ничем и никогда это не искупит. Однако, тут недавно он вдруг встретил девушку, которой когда-то навредил, непростительно с его точки зрения, но она, почему-то, не злилась на него. И он тогда понял одну истину - чтобы не происходило, нельзя позволять себе решать за другого, ни в радости, ни в горести, ни в том, что ему делать, ни в том как к кому относится.
   Кречет искоса взглянул на Рейн.
   - Ты решила, что не достойна общаться с ней, а она тоже решила про тебя. Вот в этом гораздо больше вреда, чем в отрубленной руке.
   Майлон запихал в рот остатки бутерброда и вновь взглянул на пруд.
  - Фсетахи, фдефняя прирофа нафефает филофию фытия...

- Ну, я чуть не умер в сундуке! - воскликнул Майлон, разом сбрасывая все неуклюжие иллюзии о несуществующем приятеле. Рейн имела полное право на него злиться, но не злилась, и Бэл это чувствовал с самого первого дня, когда вместо ненависти его окружили заботой. Теперь же было приятно услышать и словесное подтверждение. Если бы не вина, мог бы он вернуться к Рейн раньше? Попробовать что-то искупить, вместо того чтобы искать на материке смерти? Наверно многое могло бы сложится совсем иначе. Вот только иначе не значило хорошо. Возвращение в Поднебесную с большой вероятностью означало смерть, даже без возможности увидеть пташку перед ней. Но что теперь было об этом думать. Он боялся осуждения маленькой бастардки и прожил в этом страхе целых семь лет - напрасных и непоправимых. Оставалось только хватать каждую возможную минуту в настоящем.
   Бэл не стал продолжать разговора о Нарин, дав Рейн возможность самой что-то обдумать, однако, это не значило, что он отказался от идеи подталкивать девушек друг к другу. Им обеим в жизни нужен был друг, они обе были одиноки, и ибе имели довольно сомнительные причины не сближаться друг с другом. Сам Кречет не всегда мог быть рядом с пташкой, а Нарин была, и ему хотелось быть уверенным, что маленькая бастардка сможет опереться на кого-то и кому-то довериться. Ведь не исключено, что придет день, когда его все же казнят, если не императорский суд, то разозленный советник Рит. Но стоило ли чернить хороший день печальным прошлым и суровым будущим?
   - Не-е, - протянул Майлон в ответ на вопрос о собственной сытости и размашисто похлопал себя по плотно набитому животу. - В меня еще много влезет! Я привык есть как волк - когда придется. А ты, полагаю готова сдаться?! Предлагаю немного утрясти съеденное. Как ты смотришь на то, чтобы полетать над прудом? - Бэл хитровато прищурился и скосился на пташку. - И похватать на лету рыбу! У меня руки чешутся, она в них так и просится!
   Кречет поднялся с места, ступая на край беседки, и призвал белые крылья, показывая тем самым готовность подурачиться. Даже упоминание о том, что рыба стоила дорого и могла случайно издохнуть от такого веселья, его ничуть не смущало.
   - Тебе терять нечего, рыбой от тебя попахивает до сих пор. Разве что я увижу, что ты разучилась летать, сидя взаперти!

Рейн ворчала, хмыкала и вела себя показательно безучастно к жизненным затруднениям Майлона, но даже сквозь все это алифер видел ее неравнодушие. За минувшие годы она определенно научилась прятать свои эмоции за напускной холодностью или даже грубоватостью, что при поверхностьном общении наверно впечатляло других и не подпускало слишком близко, но Бэл смотрел глубже и видел больше. А потому язвительные слова не задевали его - он и сам в словах должником не оставался.
    - А там точно ничего кроме воды и фруктов не было?.. Или они успели забродить?.. - поинтересовалась пташка и Кречет ухмыльнулся, потягивая раскрытые крылья: - Обычно я пью хмельное только затем, чтобы прикрыть им трезвую дурость!
   Майлон подначивал маленькую бастардку и та охотно повелась, хоть и продолжала ворчать и злиться для солидности. Может быть, идя сюда, Рейн действительно думала, что посидит чинно на природе и потрапезничает в тишине - неплохое развлечение для принцессы, но для той девчонки которую знал Бэл и которой, как ему казалось, пташка осталась - жизненно необходимо было движение: телесное, эмоциональное, мысленное. В конце концов ему самому было скучно просто сидеть и пялится на пруд, когда кругом было столько негласных развлечений.
   Рейн первой выскользнула из беседки - Кречет щедро дал ей эту фору, ну а еще затем чтобы посмотреть, как маленькая бастардка держится на крыле - простое, но привлекательное все же зрелище. Как и походка, свой стиль полета был у каждого алифера, по которому его можно было узнать в небе, даже видя один лишь силуэт. Майлон почти не видел, как летает его пташка и желал наверстать это, а потому больше следил не за рыбой в пруду, а за тем, как резвиться над водой Рейн. Она была внешне сосредоточена на этой дурости, будто бы обловля была заданием торговой гильдии, но потухшие глаза ее наконец разгорались живым огнем. Кречет не отставал. Еще непривычно широкие рукава его одежд быстро отяжелели от воды, хоть он и пытался их закатывать. А карпы, пусть и подплывали близко к поверхности показывая на солнце блестящие головы и спины, но ухватить их скользкие тельца голыми руками было задачей совсем не простой. Тут Бэл даже не поддавался, когда бастардке удалось выхватить рыбину первой. Писарь отвлекся на ее ликование, подлетая ближе, и, даже не успев сказать похвального слова, получил звонкий удар рыбьим хвостом по лицу. Несмотря на смачное звучание, хлопок вышел сильным, но неожиданным. Алифер отшатнулся, теряя с правой ноги плетеную сандалию и оставаясь в одном белом носке. Сама по себе обувка не потонула, но вот жадные рыбины, привыкшие хватать все, что падало в воду, тут же начали ее терзать и тащить на дно.
   - Вот же расписные паршивцы! - благообразно выругался Майлон и напускно сурово взглянул на хохотавшую пташку. До Фойрра приятно было слышать ее искренний смех, но и спускать ей этого просто так писарь не собирался. И Рейн, похоже, это сознавала, отлетая от него подальше. Кречет не задумываясь за ней погнался, попутно хватая с листа плавучего растения не успевшую соскочить в воду лягушку.
   - Стой, а то я запущу в тебя жабой! - пригрозил он и без того намереваясь сунуть несчастную тварь Рейн за шиворот.

Не понимающая ничего в происходящем лягушка время от времени сучила лапами, крепко зажатая в руке Майлона, и пучила глаза на окружающий мир, стремительно мельтешащий перед ней. Двое алиферов, несмотря на свои размеры, носились над прудом быстро и бойко, как ласточки. И тут главное было не открывать рот, чтобы не уподобиться образу окончательно, нахватав роящейся над водой мошкары. Бэл молчал, лишь улыбка, которую он был не в силах унять, невольно растягивалась по его точеной физиономии. Эти догонялки были тем беззаботным дурачеством, в котором вообще можно было ни о чем не думать, а просто быть и нестись в потоке возвышенных эмоций.
   Настигнуть Рейн оказалось не сложно - летала она явно не часто, за что и поплатилась, получив лягушку за шиворот. Никакого мстительного торжества Кречет при этом не испытывал, одно лишь легкомысленное веселье. И глядя на вертящуюся пташку, отчаянно пытающуюся достать ошарашенную животину у себя из рубахи, Бэл широко улыбался, посмеиваясь без голоса. Однако любовался он этим зрелищем не долго, и в какой-то момент ему стало жаль маленькую бастардку в ее бесплодных попытках извернутся, а потому попытался помочь. Тщетно. Уже через пару мгновений оба алифера упали в пруд, окунаясь с головой, и лишь широко расставленные крылья не позволили погрузиться слишком глубоко. Дальше они наоборот только мешали передвигаться в воде и Майлон предпочел их спрятать, выныривая, отфыркиваясь, отирая ладонью от воды глаза и убирая с лица налипшие волосы. Первое что он ясно увидел - это палец Рейн, обвинительно утыкающийся ему в нос, а после искреннюю лучащуюся улыбку. Авантюру с побегом из-под стражи можно было считать удавшейся.
   - Я, - согласился Бэл с глубокомысленным высказыванием пташки. - А ты теперь похожа на настоящую Рейн, - и снял с ее волос налипшие нити черно-зеленых водорослей, отбросив назад в воду. От взгляда глаза в глаза вдруг стало неловко, и Майлон поторопился замять это действием. - Гребем назад до беседки, пока нас не поймали за порчу домашней рыбы. Кто последний - тот куриная гузка!
   Выиграть Кречет не старался, это было совсем не важным. К тому же он не знал хватит ли маленькой бастардке сил преодолеть расстояние по воде. Взлетать из нее было делом совершенно бесполезным. И Майлон держался рядом, чтобы в случае чего помочь пташке не утопнуть. Добравшись до беседки, он подтянулся и сел на ее край, а затем подал руку Рейн.
   - Вот и помылись, - подытожил он. - Рыбой никто больше не воняет - ее перебивает запах тины! И кажется я потерял второй сандаль…
   Кречет задумчиво посмотрел на два белых носка на ногах и опустил их обратно в воду. После чего принялся отжимать верхнюю одежду, сняв ее, оставшись в белой нижней запашной рубахе, которая была настолько тонкой, что мокрая просвечивала все темные синяки на торсе. Снимать штаны Бэл не стал, отжав их как мог прямо на себе. Но лужа все равно скапливалась под ним от стекавшей воды на дощатом полу беседки.
  - Ты похожа на мокрую пигалицу, - попутно весело заметил он.

Отредактировано Майлон (24-05-2020 10:37:48)

- Эй! - рассмеялся Майлон, когда в него полетели брызги с волос. Пусть сам он без того был мокрым, но инстинктивно заслонился от этой атаки локтем - получить мелкую дробь капель в глаза было все же не так приятно.
  - Ладно, уделала! - примирительно согласился он и, закончив выжимать вещи, вновь сел на край беседки прямо на пол, полубоком к Рейн, чтобы иметь возможность поглядывать не только по сторонам на случай непредвиденных гостей, но и видеть пташку.
   - О-о-о! - протянул он, когда бастардка вновь заговорила о делах и взгляд ее закономерно начал грустнеть, а выражение лица каменеть серьезностью. - Так значит ты смогла оценить мой писарский талант! Того и гляди торговые дела без меня встанут! - Бэл вдруг повалился на спину, закидывая руки за голову, и из этого положения уставился на сидящую на скамейке Рейн. Улыбнулся, разглядывая как мокрые ткани липнут к ее телу, отчетливее обозначая силуэт. - Материк, так материк. Хоть в Фойрровы ямы. Но должен предупредить, что в некоторых землях Остебена меня разыскивают чтобы повесить… у меня бывали недопонимания с законами и тамошними господами. Это чтобы вдруг не возникло неожиданностей. Хотя, думаю, мало кто станет тыкать пальцем в твою свиту.
   Кречет небрежно поморщился и перевел взгляд на крашенные в красный перекладины потолка беседки. Упоминание скорого и неизбежного расставания не радовало его самого. Казалось, что времени прошло ничтожно мало, коротеньких вдох, за который просто невозможно было надышаться, но все же это было прекрасное время. Да и они с пташкой не расставались на совсем, лишь вынуждены будут надеть прежние маски условностей.
   - Нам не стоит возвращаться единовременно. Если ты вернешься одна, то сможешь отделаться словами о том, что вышла прогуляться. Хоть Черным это и не понравиться. Не завидую я караульным… - Бэл состроил морду, которая по его мнению должна была обозначать личность не при делах. - Если мы вернемся вместе, то вопросов будет гораздо больше. Ты же можешь просушить одежду магией, - Кречет вновь запрокинул голову, чтобы взглянуть на Рейн. - И можешь не ждать. Я провожу тебя до угла и ещё немного погуляю. Может и правда найду зеленые чернила. 
   Улыбка все не уходила из уголков губ, появляясь там против воли и всякого усилия. Майлон ощущал себя вполне счастливым и чувствовал себя на своем месте рядом с Рейн. Так стоило ли грустить, если никто не умер?