Назад в "Колесо Судьбы" они с Канто возвращались уже почти вечером. Темнело, но улицы, которыми шли молодые драконы, были освещены. Андерил, город тысячи храмов, не скупился на свет - по крайней мере, в центре.
Оба - и Канто, и Азуми, были странно притихшими и задумчивыми. Азуми казалось, что ее голова внезапно стала удивительно легкой, и наполненной глупыми, сладкими, почти девичьими мыслями. Словно она вдруг нашла что-то необыкновенно ценное и хрупкое, и теперь боялась потерять это или сломать.
Канто шел с нею рядом, уверенно и мягко держа ее под локоть, и она чувствовала тепло его плеча и бока, видела задумчивую улыбку, блуждавшую на его губах, и все нет-нет, да возвращалась взглядом к этой улыбке.
И к этим губам. Ее тянуло прикоснуться к ним и попробовать - сохранился ли вкус тех сладких вин, что они пили за ужином.
Азуми позволила себе посмаковать эту мысль и это желание. Вряд ли она всерьез это сделает, но мечтать может...
Она отвела взгляд и внезапно остановилась, так что Канто пришлось невольно дернуть ее за локоть.
Прямо навстречу им поднималась немолодая пара - оба высокие, темноволосые, с раскосыми черными глазами. Одеты и мужчина, и женщина были по человеческой моде, но Азуми сразу узнала их - даже не по драконьим аурам, которые были скрыты от магического взора.
Просто она знала их и прежде.
И был воистину удивителен поворот колеса судьбы, что именно сегодня они столкнулись именно с ними.
- Госпожа Наоки... господин Тэкео! - Азуми окликнула их и остановилась прямо перед ними. От нее не укрылось их удивление и замешательство - оба пожилых дракона явно не ожидали встретить в Андериле дочь Старейшины.
Ведь их собственная дочь Кэори так и осталась в деревне. А их внук Канто, которого они никогда в жизни не видели - стоял сейчас позади Азуми.
Но Канто своих бабку с дедом не знал и даже особо не интересовался их судьбой, спросив пару раз у бабули Чо и навсегда для себя вычеркнув из памяти. Поэтому и имена случайных прохожих не всколыхнули в его сознании никаких ассоциаций. Он сдержанно поклонился в знак приветствия, немного расстроенный тем, что их прогулку с Азуми приходится прерывать ради каких-то знакомых драконицы, внезапно объявившихся на пути.
Оба почтенных дракона выглядели весьма смущенными подобной встречей:
- Госпожа... Азуми, - поклонился девушке господин Тэкео. - Никак не ожидали встретить вас в Андериле! Столько лет прошло...
- Я вас помню совсем еще молоденькой, - улыбнулась госпожа Наоки, тоже кланяясь дочери Сейджина. - Но что вы тут делаете? И это... - она бросила взгляд на Канто, тоже угадав в нем дракона.
Азуми, опьяненная и окрыленная, сияла так, словно лично организовала эту встречу.
- Во имя Великого Пламени! Какая удача вас встретить! Ведь это... этот юноша, - она подскочила к Канто и подтолкнула его поближе к старикам. - Это ваш внук! Канто! Сын вашей дочери, Кэори!
- Чего? – совсем некультурно и не в тему вырвалось у Канто.
Он опешил настолько, что совсем растерялся, не зная, что делать. Он еще в детстве успел наслушаться рассказов о родителях своей матери, после чего вычеркнул их из своей жизни насовсем. И вот теперь Азуми радостно объявляла, что мужчина с женщиной напротив – и есть те самые эгоистичные твари, что бросили его больную мать вместе с ним самим на произвол судьбы. И как на это он должен был реагировать?
Впрочем, и чета драконов остолбенела от новости, явно растерявшись не меньше собственного внука.
Только Азуми не понимала их оцепенения. В ее мире семья была - и оставалась! - чем-то нерушимо священным и бесконечно важным. Она в ту пору не придавала особого значения поспешному бегству четы Икэда из деревни, и ей казалось, что сейчас, встретив собственную родную кровь, старики должны были обрадоваться. Да и Канто... он ведь совсем один после смерти Чо - неужели он не будет рад?
- Да-да! - светясь от счастья, которое она навоображала им троим, продолжала Азуми. - Это настоящее чудо! Просто судьба вас свела!..
Она посмотрела на Канто, затем - на драконов Икэда, но ожидаемой радости не увидела. Замешательство, стыд, испуг, негодование - в разных пропорциях, - но не радость.
- Возможно, - растерянно пробормотал господин Тэкео.
- Угу. Но мы спешим, - Канто крепко ухватил Азуми под локоть, намереваясь сдвинуть с места и поскорее уйти подальше и от своей родни, и от неловкой ситуации.
- Да, но... Канто, подожди! - уперлась Азуми, чувствуя на себе и на нем оценивающие взгляды драконов Икэда. - Это же... это же впервые в жизни! Ваша встреча... возможно, мы могли бы посидеть в таверне, взять кувшинчик вина, вам столько всего есть, что можно рассказать друг другу!
- Мне кажется, это плохая идея, - прошипел ей на ухо Канто и силой поволок в сторону.
- Канто... ты с ума сошел?! - Азуми оглянулась на драконов, но те заспешили по улице, не оборачиваясь, словно стали свидетелями постыдной и неприличной сцены. - Это же твои родственники и... Ты делаешь мне больно, пусти!
- Простите, - Канто выпустил ее локоть и остановился, опустив взгляд. – Это не мои родственники. Давайте не будем больше их вспоминать.
Он развернулся и пошел дальше по улице молча и уже не сжимая в своей руке ладошку Азуми, как было совсем недавно. Волшебный момент потерялся, растворившись в случайной встрече, и теперь Андерил не казался Канто тем городом, по которому следует гулять и уж тем более в нем задерживаться. 
Азуми побрела за ним следом, растерянная, сбитая с толку. Что произошло? Как произошло так, что один из самых прекрасных дней в ее жизни обернулся этим?
Локоть все еще болел. И без Канто, который держал ее за руку, оказалось непривычно холодно. Ей хотелось снова взять его ладонь... но она не рискнула. И молчала до самого "Колеса Судьбы", сиявшего в теплом летнем полумраке приветливыми огоньками.
[nick]Азуми[/nick][status]когда цветет вишня[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/000f/3e/d5/640/49325.png[/icon]

Азуми плохо спала ночью.
Лежала, вытянувшись в струнку и пытаясь дышать размеренно и ровно, но сон не шел. В полумраке она слышала такое же слишком спокойное дыхание Канто, видела его очертания на полу возле дверей, и понимала, что больше всего хотела бы увидеть его лицо рядом с собой на подушке, почувствовать успокаивающее биение его сердца, живое, ровное тепло.
Наваждение какое-то...
На какой-то час или два драконица все же провалилась в сон, чтобы пробудиться перед самым рассветом. Небо за крохотным окошком уже начинало светлеть.
Азуми тихо поднялась и потерла ладонями разгоряченные виски. Накануне она выпила слишком много вина и теперь расплачивалась за легкомыслие и потакание собственным прихотям: голова болела, в горле все пересохло. Она бросила быстрый взгляд на Канто, думая, как бы пройти мимо него вниз и выпить воды из большой бочки в общем зале - одно ее присутствие мгновенно разбудило бы его.
Но хватило простого взгляда: едва она посмотрела на молодого дракона, как тот почти сразу же открыл глаза.
- Я на минутку, за водой, - прошептала Азуми, чувствуя себя оправдывающейся девчонкой.
- Я могу принести вам, - тут же предложил Канто, щурясь на свет. Голова у него со вчерашнего побаливала, и если по-честному, то идти никуда не хотелось – хотелось выспаться.
- Ты лучше лежи, - Азуми наклонилась, коснулась его лба сухими прохладными пальцами. - Я сама тебе принесу. Только пропусти к выходу...
- Конечно, - Канто больше настаивать не стал и приподнялся, давая возможность пройти к двери. 
Драконица осторожно приоткрыла дверь, скользнула в нее и тихо прикрыла за собой. С утра постоялый двор был полусонным, но где-то во дворе девчонка-служанка уже шла кормить горластых кур, квохчущих в сарае, а после - разводить огонь в большой печи на кухне.
В общем зале никого не было, и Азуми сразу прошла к запримеченной накануне бочке с водой. Зачерпнула висящим рядом черпачком, жадно напилась, зачерпнула еще...
И только тогда заметила тихо сидящую в углу женскую фигуру.
- Госпожа Наоки? - изумилась драконица, не сразу признав посетительницу. Как та их нашла? И как ее сюда впустили? - Что вы... что вы здесь делаете? Хотите поговорить с Канто?
- Нет, я пришла поговорить  с вами, госпожа Азуми, - почтенная драконица чуть склонила голову. – Недавно пришла... вот только как раз хотела кого-нибудь сходить за вами, - она кивнула на свободное место за столом. – Не хотите со мной позавтракать?
- Со мной? - Азуми удивилась еще сильнее, но любопытство в ней разыгралось, окончательно прогнав сон. - Да, хорошо... конечно. Сейчас.
Она прошла до кухни и окликнула девчонку, вернувшуюся со двора, попросив ее быстренько подать на стол жареных яиц, молока и хлеба. Вернулась к пожилой даме и присела за стол напротив нее, зябко кутаясь в плащ и жалея, что вышла попить воды в таком полураздетом виде.
- Скоро подадут, - сообщила она Наоки, не зная, как завязать разговор. - Канто... спит наверху сейчас.
- Пусть спит, - кивнула драконица. На мгновение замолчала, подбирая слова и явно смущаясь, а потом протянула Азуми небольшой, туго перевязанный сверток из синей ткани. – Передайте ему, когда уйдете из города. От нас он бы его не взял, а от вас примет. Там деньги и письмо. Поговорить мы все равно не решимся – слишком много всего сделано неправильно... так что пусть будет так.
Азуми посмотрела на сверток, который женщина подвинула ей, помедлила. Затем, протянув руку, убрала во внутренний карман плаща.
- Почему? - просто спросила она. - Он никак не может понять, и потому злится. Да и никто в Драак-Тале не может. То, что случилось с Кэори... в этом не было ее вины. Как нет и вины Канто.
- Это все так сложно... – пробормотала госпожа Наоки, не поднимая глаз. – Я попробую вам объяснить. Кэори была нашим единственным и поздним ребенком. Мы делали для нее все, что могли, и жили хорошо и дружно... пока она не ударилась головой и не повредилась рассудком. Тогда все и разрушилось, - драконица вздохнула. – Кэори начала бродяжничать, совсем перестала слушать и меня, и своего отца – она все время пребывала в каком-то своем выдуманном мире, разговаривала с невидимыми собеседниками и делала только то, что, якобы, они ей советовали. Мы пробовали ее и запирать, и разговаривать, пытаясь переубедить, но ничего не помогало – она убегала из дома, и потом мы находили ее пьяной то под кустом, то в канаве, то прямо посреди площади. А иногда и с мужчинами. Люди смеялись, и нам было стыдно. А потом еще это яйцо... Она даже не сказала от кого, как мы ни спрашивали... Заявила, что это не наше дело, и чтобы мы не совались в ее жизнь. Мы с мужем всегда ратовали за то, что надо жить по чести, по правилам, соблюдать приличия... А тут наша же дочь вела себя как последняя шлюха!  - госпожа Наоки поджала губы, на миг замолчав. - Мы много раз пробовали поговорить с ней, но потом уже на улицу выходить стало стыдно, и мы не выдержали - уехали подальше от позора. Вы должны помнить это время, госпожа Азуми.
Азуми промолчала. Она помнила - в те годы она давно была уже замужем за Йоширо, и когда юную Кэори заставали во всех неприглядных ситуациях, описанных пожилой драконицей, муж всегда с гордостью смотрел на саму Азуми и приговаривал, что ни за что не позволил бы собственной дочери или жене стать такой же пустой шлюшкой, как Кэори.
Тогда Азуми тоже осуждала девушку - все ее осуждали.
Но теперь...
Если бы она сама забеременела не от мужа - Сейджин тоже с отвращением и стыдом отвернулся бы от нее? Она стала бы такой же распутной и бесстыдной женщиной, как бедная безумная Кэори? И как мог принять это Канто, с детства сирота при живых родственниках, побиравшийся по чужим дворам?
И откуда в ней вообще взялась эта странная мысль - забеременеть не от Йоширо?
- Да, - наконец, разомкнула губы Азуми. - Я помню. Только с годами стала по-другому на многое смотреть.
Подошедшая девчонка поставила на стол перед женщинами тарелки с жареными яйцами, кувшин молока и свежий хлеб. От запаха пищи Азуми замутило, и она подумала, что вчера вечером Наоки с мужем видели ее саму пьяной - пусть и не в состоянии несознания. Интересно, ложась вечером спать и разговаривая в своей постели, они и дочь Старейшины осудили за пьянство и скитание по человеческим городам? Или они слишком соблюдают приличия и вообще спят в разных постелях?
Она налила себе молока и снова подняла глаза на Наоки.
- Я просто хотела сказать, что Канто... удивительный. Очень стойкий, мужественный и сильный. Он через многое прошел, пока рос без матери и без... любой поддержки со стороны. Вам стоило бы гордиться им, а не отвергать его.
- Я знаю, - тихо ответила Наоки. – Через несколько лет, я вернулась, хотела еще раз поговорить с дочерью – тайно, чтобы никто не видел. Помириться с ней. Но оказалось, что она уже... умерла, - драконица всхлипнула. Достала платочек и вытерла глаза. – А нашего внука забрала госпожа Чо. Тогда я встретилась с ней и поговорила, а после раз в год приходила и приносила ей деньги так, чтобы никто не знал. Иначе как бы я все объяснила? Так продолжалось много лет, пока Чо не умерла... Потом у меня не осталось шанса, чтобы хоть как-то помогать Канто, да и он уже вполне вырос для того, чтобы жить самостоятельно. А вот мой муж так ничего и не знал... Он не хотел вспоминать нашу дочь и прощать ее, но вчера... мне показалось, что он пожалел о своем решении. Он до ночи ни с кем не разговаривал, а потом мы написали это письмо.
Госпожа Наоки еще раз вздохнула и посмотрела на Азуми.
Азуми почувствовала, что у нее и у самой в глазах стоят слезы. Столько ошибок, горя и несчастных жизней из-за глупой гордости и традиций... Как искупать такое? И стоило ли винить в них хоть кого-то конкретного?
Она протянула руку и осторожно сжала пальцы драконицы.
- Я передам ему, - тихо пообещала она. - Простите, что вчера я так резко вмешалась во все это. Мне очень хотелось, чтобы Канто был счастлив... и чтобы были счастливы вы тоже. Если вы вдруг захотите вернуться в Драак-Тал и начать все заново - я уверена, вам будут рады. Я буду рада. Вас не отвергнут и не осудят.
- Спасибо, но мы уж живем другой жизнью, - покачала головой Наоки, - не здесь - в Вильсбурге. Мой муж слывет отличным кузнецом, так что мы, наверное, нашли свое место в мире. Сюда мы приехали из-за заказа – чисто деловые переговоры. Но, видимо, это судьба, раз мы встретились именно здесь и именно сейчас. 
- Должно быть, судьба... - пробормотала Азуми, опустив глаза в кружку с молоком.
Ей было тоскливо. Жаль Канто, его несчастную мать, его горделивых бабку с дедом. Жаль саму себя, потому что все это было так нелепо, внезапно, и так близко ей самой. Но что она могла поделать?
- Он скоро проснется, - сказала она госпоже Наоки. - Я спустилась за водой, так что...
- Я не задерживаю вас, госпожа Азуми, - почтенная драконица поднялась из-за стола, так и не притронувшись к еде. – Спасибо, что пообещали выполнить мою просьбу. Да хранит вас Великое Пламя за ваши добрые дела!
Она поклонилась и спешно направилась к выходу.
- И вас, госпожа Наоки, пусть хранит Оно, где бы вы ни были, - пожелала вслед женщине Азуми.
Она посидела за столом еще немного, допила молоко, съела яйца. Захватила с кухни кувшин воды и поднялась наверх, к Канто.
- Пришлось немного задержаться, - сказала она ему, ощупывая рукой узелок под плащом. - Соберемся и пойдем в Храм?
И потом - подальше отсюда. Тогда она передаст Канто его посылку.
[nick]Азуми[/nick][status]когда цветет вишня[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/000f/3e/d5/640/49325.png[/icon]

Азуми согласилась. Она на удивление быстро привыкла к верховой езде, и мысль о конной прогулке больше не вызывала у нее мучительных судорог.
Особенно когда они выехали за город и направили лошадей вверх, к видневшимся над городом горным вершинам. Теперь ее захватили совершенно иные мысли: об утреннем разговоре с госпожой Наоки, о совершенных ошибках... о вчерашнем поцелуе с Канто.
Что если они вчера перешли бы границы дозволенного? На что они отважились бы тогда, и не пожалели бы об этом после? И если она так часто вспоминает об этом - было ли то действительно всего лишь вино?
Ей мучительно хотелось посмотреть на Канто, а еще лучше - коснуться его руки и поговорить обо всем напрямую, но стыд был сильнее.
За всем этим она не заметила, как Момо, шагавшая вслед за лошадью Канто, оступилась на подъеме, поскользнулась и завалилась на бок и назад. Азуми вскрикнула, отчаянно пытаясь удержать поводья.
- Госпожа! – Канто обернулся, мгновенно натянул повод и соскочил с седла.
Но Момо уже успела скинуть драконицу и сама, поднявшись и нервно фыркая, отбежала в сторону.
- Госпожа! Как вы? – Канто упал на колени рядом с Азуми, пытаясь ее приподнять и боясь даже думать о том, что дурная кобыла легко могла переломать своей наезднице все кости.
Драконица лежала на спине, часто дыша от боли и страха.
- Цела... вроде бы... нога только... - охнула она, когда Канто осторожно попытался ее приподнять. - Момо оступилась...
- Что с ногой? – он испуганно ощупал ногу Азуми и осторожно стянул с нее сапожок из мягкой кожи. – Сильно болит?
Нога немного распухла в лодыжке, но ничего особо страшного видно, вроде бы, не было. Тем не менее, дракон чувствовал себя жутко виноватым, ведь взять лошадей в горы предложил именно он.
- Болит, - призналась Азуми, испуганная не меньше, чем он сам. - Но уже... не слишком...
Когда Канто коснулся ее ноги, стягивая сапожок, она вздрогнула - но не от боли. Просто сам этот жест - такой осторожный, такой интимный, - вдруг отозвался в ней так, словно пальцы молодого дракона обожгли сами ее нервы. Азуми невольно вздохнула и подняла на него глаза.
- Доедем до этого изгоняющего духов, там ногу подлечим. Не вставайте, - Канто отошел к своей лошади с сапогом драконицы и убрал его в седельную сумку. Затем поймал Момо и привязал ее к дереву. – Я вернусь за ней чуть позже, - сообщил он Азуми и подхватил ее на руки. – Поедете на моей. Если верить тому, кто нас сюда отправил, то уже должно быть совсем недалеко, - Канто усадил драконицу в свое седло, и взял повод в руки. - Поведу ее сам. Так безопаснее.
- Хорошо, - выдохнула Азуми, все еще чувствуя на себе его прикосновения. Канто шел так близко, что мог бы коснуться плечом ее разутой ноги, если бы немного приотстал - и почему-то ей безумно хотелось, чтобы он коснулся.
Так осторожно... почти нежно.
Но Канто не отстал – уверенно шагал вперед, лишь изредка оглядываясь, чтобы убедиться, что все в порядке. И вскоре впереди открылась взгляду небольшая зеленая долина и храм, совсем маленький, не похожий на городские, на берегу ручья.
- Ох, - вдруг опомнился Канто, останавливаясь. – Мы ж совсем забыли про Священные Плиты. Нас ведь просили сначала заехать туда. Что если теперь этот Аньян не будет с нами разговаривать? Или мы можем соврать ему, что выполнили все условия.
- Придется соврать, - вздохнула Азуми. - Не возвращаться же теперь. Надеюсь, что почтенный Аньян не умеет читать мысли...

Почтенный Аньян отличался от городских жрецов столь разительно, что на первый взгляд драконы и не приняли бы его за служителя Всеотца, если бы не священный символ на шее. Высокий, жилистый, немолодой мужчина, закатав рукава чистой хламиды, колол дрова на заднем дворе храма. Завидев путешественников, остановился и прищурился - они ехали против солнца. Затем воткнул топор в чурбачок, вытер руки чистой тряпицей, висевшей тут же, и направился к драконам.
- Мир вам, - он осенил их священным знаком, и Азуми с Канто повторили его жест. - Я рад приветствовать гостей, хоть они бывают у меня и нечасто...
Он умолк, вежливо ожидая, пока гости сами изложат цель визита. Голос у него был негромким и приятным, а глаза - пронзительные. Глаза истово верующего.
- Мы приехали к вам за советом, почтенный Аньян, - ответил Канто после приветствий. – Но по пути моя госпожа подвернула ногу, так что извините, что она говорит с вами, сидя в седле.
Канто подумывал снять Азуми на землю, но не нашел во дворе ничего подходящего, чтобы ее куда-либо усадить. Не на траву же или колоду для колки дров! 
- Нам сказали в городе, что вы можете успокоить духов, - продолжил дракон. – Вот мы и поспешили в ваш храм.
- Да что же вы! - Аньян мотнул головой. - Ни одно дело не обсуждается на пороге, а госпоже не мешало бы отдохнуть. Я почту за честь осмотреть ее ногу, - он взглянул на Азуми, и драконица благодарно улыбнулась ему. - Пройдите в дом и принесите госпожу - там прохладно, и я дам вам напиться. Вы, должно быть, устали в пути.
- Благодарю вас, - ответил Канто и поспешил взять драконицу на руки. Она казалась ему легкой, словно невесомой. Или же желание держать ее в своих руках было настолько сильным, что перекрывало все остальные чувства.
Маленький дом, что находился рядом с Храмом, чем-то напомнил Канто дома в родной деревне – такой же уютный, с просторной комнатой и небольшой кухней. Видимо, жрец тут и жил все время, не покидая место своей службы.
- Куда можно нам присесть? – спросил Канто, чтобы ненароком не нарушить что-либо в быту жреца.
- Вот, - Аньян указал на кровать, застеленную самотканым покрывалом. - Это самое мягкое, что есть в моем доме.
- От души благодарю вас, почтенный Аньян, - искренне сказала Азуми. Ей хотелось и дальше обвивать шею Канто, но на самом деле она вовсе не чувствовала себя такой уж пострадавшей и беспомощной.
Жрец принес две деревянные кружки, полные чистой воды - ничего другого, как он признался, он здесь не пил, - и, пока гости утоляли жажду, тщательно вымыл руки в небольшой лохани. И лишь после этого опустился на корточки возле знатной дамы, осенил себя знамением и, не касаясь кожи женщины, приблизил пальцы к ее пострадавшей ноге.
- Упали с лошади? - проницательно спросил он. Азуми кивнула. Жрец улыбнулся - от уголков глаз побежали тонкие морщинки, - а затем сосредоточился на ее ноге.
Прежде Азуми уже видела такое - в Драак-Тале целительной магией владела Ханако. От пальцев Аньяна шло успокаивающее, лечебное тепло, и боль утихала, начавшая было опухать лодыжка вновь возвращалась к своему изначальному состоянию.
Канто стоял рядом, пока не убедился, что драконице становится лучше, а затем поклонился Азуми и Аьяну.
- Я вернусь за второй лошадью. Пришлось ее оставить на дороге недалеко отсюда, - пояснил он для жреца. – Тропинка оказалась слишком крутой. Пока я отсутствую, думаю, госпожа Азуми объяснит вам, что произошло, и почему мы вас искали.
Азуми проводила его взглядом, вздохнула, благодарно улыбнулась жрецу и начала по новой рассказывать все, как есть, без утайки - о заброшенном доме, найденном младенческом скелетике и странной кукле, что преследовала их с тех пор.
Аньян слушал внимательно, не перебивая, и когда драконица протянула ему куклу, не стал кривиться и хмуриться. Осторожно взял грязную тряпичную игрушку, слегка прикрыл глаза, словно слушая одному ему доступные голоса.
- Госпожа Азуми, дух, привязанный к этой кукле, сформировал с вами очень мощную связь. Вероятно, он зацепился за что-то... внутри вас: за жалость, за доброту или за...
Азуми поднесла руки к губам, давя непроизвольно готовые сорваться слова.
За желание. Ее горячее желание иметь ребенка.
[nick]Азуми[/nick][status]когда цветет вишня[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/000f/3e/d5/640/49325.png[/icon]

Проснулся Канто рано. Не спалось – сам не мог понять почему. Потихоньку поднявшись, он вышел из дома, прошелся по двору, зашел в храм, тонущий в полумраке из-за закрытых окон – свет проникал лишь через цветной витраж под самым сводом. О прошедшем накануне ритуале с утра уже ничего не напоминало – свечи были убраны, куклы нигде не видно – видимо, Аньян ее успел захоронить, как и обещал. Самого жреца Канто тоже нигде не приметил, но искать не стал, мало ли какие у того дела, мало ли куда отлучился.
Зато выйдя из храма обратно на улицу, он заметил Азуми, стоящую у ручья, и поспешил к ней.
- Я думал, что вы еще долго проспите, - он поклонился, приветствуя драконицу. – Все  в порядке?
Она повернулась к нему и улыбнулась - светло и немного печально.
- Все хорошо, - в ее голосе мелькнула затаенная нежность. Азуми взяла его за руки - так, словно ей очень хотелось к нему прикасаться, но из всех прикосновений было доступно только это, спокойное, ненавязчивое. - После ритуала у меня такое чувство, что все и будет хорошо.
- Мне стыдно, что я задремал, - с улыбкой признался Канто. – Но я тоже надеюсь, что эта кукла перестанет нас преследовать. Прогуляемся по берегу? – он кивнул на ручей. – Здесь красиво. Да и Аньяна пока нет, так что надо его дождаться, чтобы узнать про наш Источник.
- Да, - просто согласилась она.
Какое-то время они неторопливо брели вдоль берега ручья. Утреннее солнце обливало мир прозрачным золотым сиянием, горные вершины плыли в дымке, дышалось легко и свободно - словно все вокруг затихло, умиротворенное, наполненное смутными надеждами.
- Канто, я думаю, что должна отдать тебе это, - драконица извлекла из внутреннего кармана плаща небольшой, туго перевязанный сверток из плотного синего шелка. - Вчера утром, в гостинице, ко мне пришла госпожа Наоки, твоя бабка... Она очень просила передать тебе, и я не смогла ей отказать. Я его не вскрывала.
Канто нахмурился и отвернулся:
- Не надо было. Зачем мне ее сверток?  Даже не хочу знать, что там. Почему она вообще отдала его вам, а не мне, если уж на то пошло? Выкиньте.
- Поверь, не все так просто, как ты думаешь, - мягко проговорила Азуми. Сейчас она особенно отчетливо ощутила, насколько Канто моложе нее, импульсивнее, наивнее, резче воспринимает мир. - В жизни все вообще очень непросто. Дай Великое Пламя, чтобы тебе никогда не пришлось делать выбор, о котором ты потом пожалеешь... как пожалела она. Ты можешь не читать, но я обещала передать тебе - так что передам, а дальше ты волен делать с этим, что захочешь.
Она убрала руки, оставив подарок в ладонях Канто.
- Хорошо, - он взял сверток, но распаковывать не стал – сразу спрятал за пазуху. – Посмотрю потом... Когда-нибудь. Если будет лишнее время.
Расстраивать Азуми дракон не хотел, но сверток решил позже потихоньку выкинуть. Не нужны ему были никакие подачки от его бабки и деда. Сто лет их для него не существовало, даже тогда, когда были очень нужны, и сейчас впускать в свою жизнь чужих он не собирался.
Азуми улыбнулась и кивнула, не споря - не хотелось омрачать светлое утро. Взяла насупившегося Канто под руку и повернула назад, к дому и храму Аньяна.
Жрец уже был там - вернулся с гор, - и приветливо кивнул своим гостям.
- Почтенный Аньян, - обратилась к нему Азуми, поприветствовав ответным поклоном. - Вы уже сделали для нас столько, что мы перед вами в огромном долгу. И все же я прошу вашего совета еще в одном деле - вы человек мудрый и наверняка слышали об этом...
- Конечно, госпожа, - отозвался жрец. Ее немудреную лесть он раскусил, но улыбнулся, ободряя. - Помогу, чем смогу.
- Не доводилось ли вам слышать что-нибудь об этом? - Азуми протянула ему свой драгоценный листочек, обрывок рукописи об Источнике, который и сорвал ее в такой далекий путь.
Аньян осторожно взял ветхий листочек, долго его рассматривал, поглаживая редкую бороденку, но потом все же кивнул:
- Кажется, я догадываюсь, о чем речь. Да тем действительно есть озеро. Очень холодное, питающееся родниками, и голубое, как небо. Возможно, когда-то и ходили легенды, что оно волшебное, но только сейчас об этом уже забыли.
- И как туда попасть? – тут же воодушевился Канто.
Но Аньян охладил его пыл:
- Это очень далеко отсюда – несколько дней пути по горным тропам. Да и не попасть туда так просто – там сейчас монастырь, и чужим на его территорию вход закрыт.
- Закрыт? - Азуми переглянулась с Канто. - Они закрыли путь к святому источнику для страждущих? Но почему? Разве милость Всеотца не должна быть доступна всем, кто сможет преодолеть и дойти?
- Источник давно не считают святым – лишь обычным озером с родниковой водой, - качнул головой Аньян. – А для паломников много святынь и у подножия гор, и в городе.
- Но как же... - Азуми выглядела растерянной. Проделать такой путь - и все зря? Чтобы узнать, что Источник существует, но возле самых его вод цепными псами сидят обитатели монастыря? - Что же нам теперь делать?
- Вернуться, - спокойно ответил жрец. – Творец слышит ваши молитвы везде, а не только у Источника.
- Но мы можем хотя бы попробовать, - не собирался так просто сдаваться Канто. В конце концов, он - дракон! И если понадобится, он готов был распугать весь монастырь, чтобы помочь Азуми достичь ее цели. -  Расскажите нам, как туда добраться?
- Ну, хорошо, - пожал плечами Аньян. Он не спорил, отлично выучив за свою жизнь, что некоторым людям ничего нельзя доказать, пока они сами, на собственном примере, во всем не убедятся. – Я вам все нарисую, чтобы мои слова не забылись.
- Мы очень признательны вам, почтенный Аньян, - Азуми прижала руку к сердцу и искренне, низко поклонилась жрецу.
Она уже поймала взгляд Канто. Она уже уловила мелькнувшую в нем искорку и чувствовала, как откликнулось на эту авантюру ее собственное сердце.
В конце концов, у них действительно были крылья...
[nick]Азуми[/nick][status]когда цветет вишня[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/000f/3e/d5/640/49325.png[/icon]

Перед тем, как покинуть уединенный дом Аньяна, Азуми еще раз зашла помолиться. Странным образом маленькая часовенка-храм светлого жреца нравились ей куда больше величественных храмов Андерила с их облаченными в позолоту служителями, а чудесные витражные узоры запали в душу больше всех красот человеческих земель.
Было в этом месте что-то умиротворяющее – такое, о чем говорил Сейджин. Отец утверждал, что в сердце каждого есть место внутреннего покоя, и только обнаружив его в себе можно достичь истинной полноты собственной личности. Чувствовалось, что Аньян достиг его.
Поднявшись с молитвенной скамеечки, Азуми тихо положила на алтарь жреца несколько монет. Этот человек многое сделал для них, и хотя она подозревала, что деньги не имеют для него такой же ценности, как для служителей в городе, это была хоть какая-то награда, которой она могла его отблагодарить.
Он и сейчас догадывался о многом куда больше, чем говорил. Когда драконица вышла из часовни, щурясь на яркое солнце после полумрака, Аньян был снаружи – оглаживал и успокаивал их с Канто лошадок. Азуми поклонилась ему и прошла было мимо, когда он негромко проговорил:
- Госпожа Азуми… Многие из моих братьев по служению Всеотцу не верят в силы Источника.
- А вы? – обернулась к нему драконица.
- Я верю, - мягко улыбнулся Аньян. – Верю, что он – один из путей, которыми Всеотец доносит до нас свою волю. Так что он исполняет желания, но порой… не всегда таким способом, каким мы думаем.
- Что вы имеете в виду?
Он помолчал.
- Удачи вам, госпожа Азуми. Вам и господину Канто. Буду рад встретить вас на обратном пути.
Жрец скрылся в часовне, а она направилась к ожидавшему ее Канто, гадая, что хотел ей сказать этот странный человек.

***
После стольких дней неторопливого путешествия по земле вновь расправить крылья было поистине удивительным ощущением.
Азуми прикрыла глаза, наслаждаясь ослепительным горным солнцем, согревавшим ее изумрудно-зеленую, словно листва, чешую. Ветер пел под ее крыльями. Лес, которым поросли склоны гор, отдалился, превратился в зеленый узор, на далеких вершинах искрился снег – и пронзительно синий небесный купол накрывал их сверху. Воздух был кристально-прозрачен – и вкус у него был такой, какой бывает у радости. Давно позабытое, абсолютно чистое, переполнявшее ее чувство… как долго она не испытывала его? Как долго была прикована к земле, забыв о своей истинной природе?
Канто летел рядом с нею, и воздушный поток от его крыльев обнимал ее, словно теплые, любящие руки. Его чешуя горела расплавленным золотом – и в этом огромном синем небе не было никого, кроме них. Замерший мир с его интригами и хлопотами остался внизу, а здесь они были вдвоем, равные ветру и солнцу, обгонявшие облака, стремительные и прекрасные.
«Канто, - подумала Азуми, не сдерживая собственную мысль, зная, что сородич без труда услышит ее и прочтет. – Я люблю… Я люблю так, что мне хочется кричать об этом…»
Но получалось только думать.
Здесь, на высоте, ее мог услышать лишь он один.
[nick]Азуми[/nick][status]когда цветет вишня[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/000f/3e/d5/640/49325.png[/icon]

Отредактировано Минори (21-06-2020 23:53:54)

Источник желаний лежал перед ними - почти идеальный круг темной воды, гладкий, словно зеркало, окруженный свежей пышной зеленью. На пологий каменистый берег тихонько, едва заметно накатывали плоские волны, шелестели обточенной галькой, да ветер играл с ветвями низких деревьев - и больше над озером не было слышно ни звука. Здесь, рядом с оком гор, на вершине мира, они были одни - и были так же свободны, как и в небе.
- Как красиво... - выдохнула Азуми, сжимая ладонь Канто в своей.
Даже если бы озеро не было волшебным, оно стоило того, чтобы его увидеть. Стоило путешествия, стоило затрат и сложностей. Если где-то и была магия, достаточная, чтобы очистить дух, смыть с самой сущности все наносное и ненужное, оставив лишь самую сердцевину, обнаженную и светящуюся - то именно здесь.
«...только отрекшихся от собственной гордости, только уверовавших в силу своего желания примет Источник. Нагим и с чистыми помыслами войди в Источник под сиянием звезд — и самое отчаянное желание твое будет услышано и да исполнится оно...»
Звезды разгорались в темно-синем бархате неба.
- Ты... подождешь меня немного? - прошептала драконица, выпуская руку своего спутника.
Сначала она хотела было уйти за дерево, чтобы разоблачиться, не стесняясь Канто - но вдруг поняла, что стеснению нет здесь места. Это было испытание. Источник ожидал, и внезапно все в голове Азуми встало на свои места.
Она улыбнулась и потянула завязки плаща, сбрасывая его на землю.
Ничто в их путешествии к Источнику не было случайным - все события стали звеньями единой цепи. И печальная находка в заброшенном доме, что в итоге привела их к Аньяну...
Следом за плащом на камни легла рубашка, и звездный свет заколол обнаженную кожу сотнями крохотных иголочек.
...и ритуал исцеления, который расставил по своим местам все в их с Йоширо совместной жизни...
Азуми сняла сапоги и занялась завязками пояса, удерживающего на бедрах штаны.
...и встреча с четой Икэда, заставившая ее пересмотреть все, что она в принципе думала о семье...
Она подняла руку, вытащила шпильки, удерживавшие прическу на затылке - и черные волосы водопадом пролились на лопатки, укрыли спину до самых ягодиц.
...и сам Канто, отправившийся с ней в это путешествие.
Совершенно обнаженная, Азуми повернулась к молодому дракону и улыбнулась ему - снаружи ее била дрожь от возбуждения и холода, изнутри - переполняло чувство полной ясности. Гармония. Судьба, свившая их дороги воедино здесь.
Небесные светила смеялись в вышине.
Она вошла в воду медленно, не торопясь - и ледяной Источник поначалу обжег кожу, а сердце зашлось от холода, разгоняя кровь. Темная вода засеребрилась в лучах восходящей луны, поднимаясь сперва до колен, потом до бедер, до талии, до груди...
Знала ли она, чего хочет? Готова ли была загадать свое желание?
Она знала. Она чувствовала Канто за своей спиной и знала абсолютно точно, кристально ясно.
И с этим знанием - и этим желанием - погрузилась под воду с головой.
А когда вынырнула, мокрая, смеющаяся, - совершенно не удивилась, обнаружив молодого дракона обнаженным в воде рядом с собой.
[nick]Азуми[/nick][status]когда цветет вишня[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/000f/3e/d5/640/49325.png[/icon]

Отредактировано Минори (27-06-2020 20:18:08)

Было тепло.
Тепло, несмотря на выпавшую утреннюю росу, несмотря на туманный холодный горный воздух, пронизанный первыми золотистыми лучами солнца, совсем еще не греющими. Их согревали их собственные переплетенные тела и сбившийся под ними плащ. В полусне Азуми искала Канто распухшими от поцелуев губами, находила его губы, раскрывавшиеся в ответном поцелуе – и снова проваливалась в дрему, из которой не хотела выбираться.
Было спокойно.
Удивительно спокойно – после той бури страстей, которая закружила их обоих ночью. Азуми больше не волновало ни то, что они сделали, ни та непредставимая черта, которую они переступили, ни тот факт, что она, взрослая, замужняя женщина, соблазнила совсем еще юношу вдвое моложе себя. Разве он не соблазнял ее все это время? Разве не были соблазном его губы, смеющиеся глаза или теплые руки? Разве он не хотел того же, что и она – все эти дни, когда они так отчаянно жаждали прикоснуться друг к другу?
Азуми улыбалась. Она знала, что хотел. Все желания Канто читались в его глазах, когда ночью он наклонялся над ней, лаская. Она видела в них обожание и восторг, когда сама, мокрая и блестящая от воды, оседлала его, и капли, падающие с ее влажных волос, чертили дорожки по его коже. Никто и никогда прежде не смотрел на нее так. Ни с кем и никогда прежде она не чувствовала такой безмятежности и счастья – словно они действительно были двумя половинками единого целого, наконец-то нашедшими друг друга так неожиданно и близко.
Сейчас, когда над Источником вставало утро, ей не хотелось больше ничего другого, кроме как остаться здесь навсегда. С ним.
- Мы могли бы… – она улыбнулась, зная, что Канто тоже не спит и слышит ее, – …жить здесь, в горах. Охотились бы на козлов… сидели бы у костра вечерами и рассказывали друг другу истории…
Драконица потянулась, обнимая его, коснулась губами его обнаженного плеча, лукаво заглянула в глаза – снизу вверх. Оба они понимали, какие это наивные фантазии – но сейчас никто не мешал им мечтать.
- А по ночам мы бы…
Азуми снова поцеловала его, и от одной только мысли о том, что было ночью, Канто проснулся окончательно. После чего они снова потерялись во времени – ненадолго.

- И что же теперь?
Все-таки она задала этот вопрос – когда солнце встало полностью, и они на какое-то время насытились друг другом. Драконица уже без всякого пиетета окунулась в Источник, напилась и умылась, и теперь сидела, прислонившись к плечу Канто, завернутая в один лишь наброшенный сверху плащ.
- Мы же не будем возвращаться сразу?
Им обоим этого не хотелось. Казалось, что только вчера они открыли для себя потрясающе огромный новый мир, свободный мир, созданный только для них двоих – и сколько возможностей ждало в этом мире! Отсюда, с вершины этих возможностей, их Драак-Тал казался совсем крохотным и незначительным, не стоящим даже лишней мысли.
Но мысли волей-неволей приходили, и бесконечно отмахиваться от них Азуми не могла.
[nick]Азуми[/nick][status]когда цветет вишня[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/000f/3e/d5/640/49325.png[/icon]

Отредактировано Минори (30-06-2020 11:40:26)

(Месяц спустя, Берсель)
Они наслаждались - друг другом, жизнью, самим миром вокруг них - так, как никогда прежде.
Вернувшись к Аньяну и поблагодарив доброго жреца за всю его помощь, Азуми и Канто задержались в Андериле, а затем направились в портовый Берсель.
Город у моря невероятно приглянулся драконице. Драак-Тал тоже был расположен на побережье, но море всегда было где-то внизу, яростно бьющееся о скалы, шумное, большую часть времени - холодное. Здесь же морем жили и дышали, и оно было всюду - даже в самом воздухе Берселя.
Вот уже две недели они жили в съемном маленьком домике неподалеку от пристани, с окнами, выходящими на побережье, и каждое утро, на рассвете, Азуми поднималась с постели, выворачиваясь из теплых объятий Канто, и отправлялась туда. Она рисовала волны, выносящие на берег гладко обточенные камушки и причудливые морские раковины, рыбаков, отплывавших на своих юрких лодочках, большие торговые корабли, стоящие в гавани, важных капитанов, что стояли, оперевшись о фальшборты своих судов, и босоногих детей, играющих в прибое. Днем они с Канто отправлялись бродить по городу, пробовали местные блюда - запеченную и жареную рыбу, морепродукты, морские водоросли - и слушали рассказы моряков. А по вечерам - танцевали и занимались любовью на пустынном берегу подальше от города, засыпая после у костра, или сидели в доме, где Азуми пробовала готовить блюда берсельской кухни, разговаривали обо всем, что приходило в голову.
Азуми была счастлива. Она любила - и была любима в ответ. Деньги у них почти закончились, но, опьяненная этой чудесной жизнью, драконица не сомневалась, что они всегда сумеют заработать еще.
Единственная мысль, омрачающая ее эйфорию, была об отце и Йоширо.
И тем утром она пришла к ней снова - как раз тогда, когда драконица сидела на берегу.
Азуми выронила рисунки, упала на песок на четвереньки, пытаясь отползти подальше от своих листов - и ее вырвало. Она еще ничего не ела на завтрак, но ее продолжало выворачивать наизнанку, пока она совсем не обессилела. И тогда, сидя на песке вся в испарине, она скорее сердцем, чем разумом, поняла, что случилось. Она слышала об этом - как любая женщина, долгие годы пытавшаяся зачать дитя, - но в последний месяц совсем об этом не думала. И вот теперь...
"Источник исполняет желания, но порой… не всегда таким способом, каким мы думаем..."
Господин Аньян оказался прав. Но что теперь?
Канто нашел ее здесь же, на берегу, когда солнце уже окончательно встало, а Азуми все еще не вернулась.
- Что случилось? Тебе плохо? – он сразу заметил, что драконица слишком бледна и взволнована.
- Я... - Азуми подняла на него странный взгляд: растерянный, изумленный, неверящий. - Я... Канто...
Растеряв все слова, она взяла ладонь присевшего возле нее Канто и молча приложила ее к своему животу.
- Источник выполнил мое желание, - медленно проговорила драконица, не сводя с него глаз. - Я жду дитя... И это... твой ребенок.
- Что? – он не поверил. - Ты ведь шутишь, да? - под ладонью Канто ощутил лишь легкую ткань платья. Никаких детей. Да и как он мог их нащупать? Но по серьезному виду Азуми понял, что шутить она вовсе не намерена. - Как ты узнала?
Она улыбнулась.
- Канто, я двести лет читала все, что только могла найти, о беременности и детях, и выспросила у Ханако все, что сумела. И к тому же я чувствую... что-то во мне изменилось. Как будто весь жар из моего тела перетекает туда, чтобы поддержать... новую жизнь!
Драконица выглядела разом и счастливой - и испуганной.
- Я столько просила этого и так хотела! Канто...
- Ну... тогда... это здорово! – он обнял ее и повалил на песок, целуя. Пусть еще и не смог до конца поверить в слова Азуми, но уже готов бы их принять. Мысли о том, что драконица может вот так внезапно от него забеременеть, до сих пор не приходили Канто в голову, оттого и осмыслить их полностью он сейчас не успел. 
- Но погоди, - он выпустил Азуми из объятий, растянувшись на песке рядом с ней. – Если у тебя... у нас будет детеныш, то, значит, нам пора подобрать себе постоянный дом. И не в Берселе, ведь тут скрыть маленького дракона не получится. И мне нужно найти работу, чтобы всем нам ни в чем не нуждаться.
- Да... да, да! - выдохнула Азуми, смеясь и целуя его. Затем, когда он отстранился, она раскинула руки в стороны, словно могла обхватить целый мир, и какое-то время лежала так, слушая его. Потом посерьезнела. Приподнялась на локте.
- Но... Канто... как же мы будем растить его вдали от других драконов? Оторванным от того, кто он есть? Как мы сможем рассказать ему о его сущности, если сами вынуждены будем скрываться? - она окончательно села на песке, обхватив себя руками за локти. - Он никогда не сможет понять, каково это - быть драконом. И... и отец никогда о нем не узнает... - на глаза Азуми навернулись слезы.
- Когда он вырастет, мы навестим Сейджина, - попробовал успокоить ее Канто. – И почему наш ребенок станет одиноким, если мы будем рядом? Мы сами его всему научим и все расскажем. Посмотри, какие рядом горы! Нас никто не найдет там – мы можем укрыться на время, а потом спокойно вернуться в города. У нашего ребенка будет весь мир, а не только Драак-Тал!
Она молча потянулась к нему, обнимая, ища утешения и защиты. Она не знала, как поступить.

Но на следующий день Азуми было так худо, что она едва могла встать с кровати. Ее постоянно тошнило, и она не могла проглотить и кусочка. То же самое повторилось и на третий день.
- Я думаю... что понимаю слова Аньяна... теперь, - проговорила драконица бледными пересохшими губами. Канто сидел рядом с ней на кровати. - Он сказал, что Источник выполняет наши желания не так, как мы того хотели бы. Что если я... - она сглотнула и побледнела еще сильнее, - ...что если я умру, пытаясь родить его на свет?
[nick]Азуми[/nick][status]когда цветет вишня[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/000f/3e/d5/640/49325.png[/icon]

Отредактировано Минори (03-07-2020 22:22:50)