Маг стоял в толпе вместе со своими товарищами буквально в паре десятков шагов от места основного действия и слушал провокационные речи жреца, которыми тот обильно поливал толпы людей. Обстановка мягко говоря была не очень, как и ситуация в целом. Отчаявшись люди были готовы поверить любому, кто обещал бы им спасение от нежити и небесное благословение Люциана, которое обязательно бы их защитило, а что более страшно - они были готовы сделать всё, что повелит им их многообещающий лидер.
Алиас довольно поверхностно относился к религии, что впрочем не мешало ему верить так же, как и остальные люди. Впрочем, в его личной вере была одна важная особенность - он не выделял кого-то конкретного из богов и не превозносил его выше других. Для него каждый из них был значимым и вносил свою определённую лепту в мировой порядок, постепенно сплетая причудливое полотно мироздания, которое сейчас они могут лицезреть воочию. Поэтому, как и в любом другом полотне, всё в их мире взаимосвязано между собой, и совершенно нет смыла ненавидеть отдельные его части, ведь в конце концов мы тоже его часть и тесно переплетёны с ними.
Так что, наблюдая за подобным действом, маг испытывал лишь сочувствие к людям, которых так нагло обманывал зарвавшийся проповедник. Нет ничего плохого в том, чтобы проповедовать свою веру, но плохо когда веру людей используют для управления ими же. Человек, да и другие разумные расы от рождения вольны делать свой собственный выбор, независимо от желания других, и, конечно, не всегда он будет верным, однако это будет их выбор, который впоследствии научит как жить в этом мире. А абсолютное навязывание своей воли, как единственно верной, приведёт лишь к тому, что человек совершит множество ошибок, о которых впоследствии будет горько жалеть.
Алиас продолжал незаметно наблюдать за действиями людей, которые готовили расправу. Скорее всего они не хотели так поступать, однако отчаяние, а также нагнетающий обстановку жрец, толкали их на этот зверский поступок, который вкупе не принесёт им абсолютно ничего хорошего, а лишь умножит их страдания и позволит победить самому главному врагу - страху. Жрецам было абсолютно всё равно, что будет с народом, лишь бы он делал всё, что они ему прикажут. Жажда власти, себялюбие и гордыня позволяют им так бессовестно прикрывать собственные корыстные мотивы именем Люциана, обнажая перед всеми своё лицемерие, ибо они уже не боятся его гнева, поскольку потеряли свою веру.
Слова, произнесённые жрецом, лишь заставили мага свести брови к переносице. Наверное он никогда в своей жизни не делал такое недовольное лицо, впрочем, через пару мгновений выражение вновь вернулось к сдержанному, и мужчина повернулся к своим товарищам.
- Дела приобретают очень скверный оборот, - Ал говорил максимально направленно в сторону Хьюго и Альберта, - если так и дальше пойдёт, то они всенепременно сожгут его, что собственно ничем хорошим для них не кончится, ведь тогда страже уже придётся применить грубую силу для подавления назревающего бунта, что опять же породит ещё большее недовольство. Мы же должны сделать так, чтобы некромант, как собственно и сами люди остались живы, а для этого нам понадобиться убедить их, что не всё ещё потеряно и что вместе мы сможем победить эту напасть. Однако, - мужчина посмотрел на жреца, который, находясь в очередном "божественном" экстазе, нёс свою собственную волю, якобы поведанную ему самим Люцианом, - мы должны изобличить провокатора, лишив его возможности нести ложь, чтобы он не запутал людей ещё больше. Предлагаю действовать так. Когда они подожгут костёр, то я его потушу с помощью магии и наведу туман, после чего быстро освобожу некроманта. Альберт, ты должен помочь мне потушить костёр, а также незаметно отвести пленника в безопасное место, по возможности не применяй магию против людей или в крайнем случае постарайся никого не убить. Хьюго, тебе нужно подобраться к жрецу на достаточное близкое расстояние и следить, чтобы тот никуда не убежал, наложи на него "Уста истины" и заставь наконец этого лже-проповедника сказать правду, при этом постарайся максимально слиться с толпой. Я же останусь там и попытаюсь убедить людей, что они не правы, совершая подобные поступки, жрец естественно попытается их убедить в обратном, только вот он выложит правду какая она есть на самом деле. Даже если народ полностью не успокоится, то я в любой момент смогу уйти оттуда, а когда подоспеет подкрепление из дворца, то одного их вида должно хватить, чтобы отбить у толпы любое желание воевать, - маг переглянулся с товарищами, - всё поняли.

Промедление смерти подобно - именно так сейчас и думал маг.
Попытка вывести жреца на чистую воду не увенчалась успехом, а лишь ещё больше подогрела толпу, которая уже была доведена до такого состояния, что совершенно не имело значения какие слова произносит их самоизбранный лидер. Люди уже вовсю готовились к сожжению, как они полагали распространителя заразы. Конечно некроманты отнюдь не были самыми добрыми и благодушными людьми, однако это не повод сжечь человека заживо без суда и следствия. Впрочем, что они знали о некромантах, одним словом только то, что им щедро преподносили на блюдечке жрецы Триумвирата, которые сами даже не пытались понять в чём разница между тем или иным некромантом. А в то время количество хвороста и дров для костра продолжало неумолимо расти, словно люди верили, что запалив костёр побольше, они смогут раз и навсегда выжечь заразу из города. Такими методами они ничего бы всё равно не добились, а лишь добавили проблем для королевской власти, которая и без того делала всё что могла, дабы спасти шкуры таких глупых и неблагодарных подданных.
А вот и настал тот самый момент истины, когда толпа наконец решила, что набралось достаточно дров, чтобы "победить" привязанного к столбу беспомощного некроманта. Среди них сразу нашлось множество "храбрецов", которые были готовы "героически" вступить в битву с тёмными силами. Бравые "воины света" подняли свои факелы и направились прямиком к костру, дабы свершить суд над грешником. Не будь он занят спасением некроманта, в данной ситуации Алиас бы подивился насколько бывают горды и самонадеяны люди в своём желании быть спасёнными, только вот от кого?...
Спустя мгновение первый факел полетел в костёр, однако Альберт вовремя среагировал и с помощью портала перенёс его прямо под ноги жреца уже тлеющим. Народ впал в замешательство и уже потерял свою былую "храбрость", которая была у них всего каких-то пару мгновений назад. Для придворных магов настал отличный момент для действий. Однако похоже жрец был более "смелым", чем его нынешняя паства, поэтому на личном примере решил доказать, что нет тут никакой тёмной магии...
- Альберт, - Ал говорил быстро и чётко, без присущего ему дружелюбия и вежливости, ибо ситуация не позволяла, - я их отвлеку, а ты мигом открывай портал к некроманту и режь верёвки.
Не дав своему товарищу иных пояснений, маг начал творить заклинание. Вокруг места предполагаемого сожжения закрутились и завертелись стремительные потоки ветра, задувая оставшиеся горящие факелы или унося их прочь из рук своих владельцев. Мгновение спустя к сильным потокам ветра присоединилась взявшая из ниоткуда сильная метель, которая снежными хлопьями скрыла от глаз обывателей столб с привязанным к нему некромантом. Подобная магия зрительно уже была явно похлеще обычного перемещения факела в пространстве, но при этом не могла навредить людям, по крайней мере физически те бы максимум получили пару синяков, и то тут нужно было бы постараться. Зато теперь никакой факел, брошенный из толпы, не смог бы достигнуть костра и был бы попросту отклонён ветром. Среди всей этой снежной бури маг оставил лишь одно небольшое свободное пространство аккурат вокруг столба с некромантом, чтобы Альберт мог без особых проблем переместиться туда, освободить пленника и уйти через портал в безопасное место.
Сам маг потратил на всё это представление довольно ощутимое количество своих сил, правда пока чувствовал себя более-менее хорошо. Метель при этом довольно неплохо занималась в радиусе 20-25 метров вокруг неудавшегося сожжения, время от времени обжигая находящихся снаружи людей ледяными потоками ветра и одаривая их щедрой порцией снежных хлопьев. Однако маг был не намерен терять зря время, созерцая плоды своих магических трудов, он изо всех сил пытался остаться на ногах между беспорядочно бегущими людьми. Благо Алиас стоял не так далеко от снежного вихря, поэтому через его позицию ломилась лишь малая часть толпы, и он худо-бедно остался на своих двоих. Маг надеялся, что его товарищи тоже не растерялись в этой суматохе и смогли по крайней мере остаться целыми. Когда людской поток достаточно поредел и перестал доставлять магу беспокойство, тогда он сразу принялся высматривать в толпе основного виновника сегодняшнего "торжества", чтобы тот не скрылся безнаказанно с места происшествия...

Отредактировано Алиас (31-01-2019 16:57:34)

Представление однако вызвало довольно много эмоций со стороны зрителей, наверное Алиас всё же слегка перестарался, но зато все живы, хотя некоторых судя по всему слегка потоптали. Маг осматривал пространство вокруг себя в поисках того самого зачинщика всего происходящего, однако тот похоже всё же успел под общий шумок скрыться с места действий, оставляя мага в полном недоумении. Мужчина уже было собирался найти стражников, чтобы они помогли ему в поисках жреца, однако из переулка, в котором всё ещё толпились люди, взмыл вверх магический огонь. Такими знаками обычно не раскидывались просто так и это возможно означало, что один из его товарищей таки заметил того самого беглеца.
Ал что есть мочи припустил в этот переулок и когда наконец влетел в пространство меж домов, то первым делом сам ринулся в остатки толпы и начал довольно быстро продвигаться вперёд, благо выносливости и скорости у него было побольше, чем у городских обывателей. В конце концов спустя какое-то время он заметил знакомую макушку Хьюго, который упорно кого-то преследовал, скорее всего того самого неудавшегося бунтаря. Протискиваясь меж бегущими людьми и ящиками, расставленными по бокам переулка, маг с горем напополам всё же умудрился догнать своего товарища и поровняться с ним.
- Где он? - маг слегка хлопнул Хьюго по плечу, обращая на себя внимание.
Ответом стал лишь лёгкий кивок куда-то вперёд. Алиас получше присмотрелся к тому месту, куда кивнул его товарищ, и вот. Он заметил знакомую макушку того самого разжигателя конфликта, который уж очень усердно спешил смотаться куда подальше с места преступления, да вот только его жреческие одеяния были отнюдь не предназначены для того, чтобы бегать в них. Со стороны это смотрелось довольно смешно, жрец изо всех сил пытался удрать, но постоянно спотыкался о свою рясу и, словно барышня в саду, был вынужден задирать подол своего одеяния руками. Ал конечно мог бы долго над этим наблюдать и в душе посмеиваться над таким откровенно бабским способом бега, но и переулок в конце концов должен был закончиться, поэтому у него не было на это времени. Вдохнув поглубже и посильнее оттолкнувшись от земли, маг постепенно начал сокращать дистанцию между собой и своей целью и уже где-то к концу переулка смог подбежать на расстояние пяти-шести шагов. Валить жреца посреди бегущей толпы и ограниченном пространстве было неимоверно глупо, их бы обоих заметно покалечили или ещё чего похуже - задавили насмерть. Однако действовать требовалось именно сейчас иначе проповедник сможет упорхнуть куда подальше, где его будет очень затруднительно найти. Прямо на выходе из переулка маг, последним рывком уложив шесть шагов в три, настиг жреца и ухватил его сзади за складки одеяния и потянул в сторону, тем самым они не без столкновений и головокружительных поворотов вокруг своей оси вылетели прочь из толпы, по инерции криво-косо пробежали от силы пять шагов, и, запнувшись за камень, свалились друг на друга.
Они оба лежали с левой стороны от входа в переулок прямо напротив двери в один из домов с открытыми окнами, на подоконниках которых стояло несколько горшков с цветами, которые в этот момент бережно поливала хозяйка дома. Может быть она и могла беспокойно глядеть на выбегающую из переулка толпу, но вот к неожиданному  филигранному падению двух мужиков да прямо перед окном её жизнь не готовила. Некое подобие глиняной лейки выпало из рук женщины и разбилось о камни мостовой, а сама она прикрыла рот руками, не понимая что здесь происходит и как реагировать на такой поворот событий.
Первым под звук разбившейся глиняной лейки очнулся жрец и принялся усиленно барахтаться, чтобы высвободиться от хватки Алиаса. Так уж получилось, что маг в этом противостоянии оказался сверху и всем своим весом мешал беглецу встать на ноги. Где-то после второго или третьего порицания Люцианом, он тоже полноценно пришёл в себя и потянул почти вырвавшегося жреца обратно на матушку землю, дабы поумерить пыл служителя Люциана. Слишком длинные одежды, за которые очень усердно тянули, не позволили проповеднику подняться с колен, и он снова распластался по мостовой. Маг решил не упускать возможности обездвижить беглеца и, усердно перебирая конечностями, заполз на мужчину в рясе, придавив того собственным весом, однако жрец тоже походу был не пальцем делан и резким ударом заехал магу по лицу. От неожиданности Ал слегка ослабил давление, и проповедник сделал резкий рывок, чтобы поменяться местами со своим противником, однако маг недолго пребывал в замешательстве и крепко вцепился руками в одеяния жреца, так что вместо одного переката, получилось так, что два человека просто-напросто покатились в сторону стены дома, одаривая себя парой другой толчков локтями или коленками, а если точнее, то прямо под окошко, где за всем этим безобразием наблюдала хозяйка.
Жрец на деле оказался довольно крепким малым и сообразив, что их путь вот-вот кончится, сделал ещё один рывок, да такой, что Алиас впечатался спиной в стену под окном, с подоконника которого на жреца слетело несколько горшков с цветами. Это привело его в лёгкое замешательство, но спустя мгновение беглец уже отползал от окна, в это же время женщина с неописуемым удивлением смотрела на данное действо, удерживая в руках единственный оставшийся целым горшок, который завис прямо над головой Алиаса. Такая встреча со стеной немного ошарашила мага, но вот висящий на расстоянии вытянутой руки цветочный горшок он прекрасно смог разглядеть, как собственно и уползающего противника, который почти встал с колен. Дабы не терять времени, Алиас выхватил горшок из рук женщины и незамедлительно кинул его со всей силы в уже поднявшегося жреца, который в этот самый момент обернулся. Цветочный горшок, которому принудительно придали ускорения, пролетел рядом с головой беглеца, умудрившегося увернуться от столкновения и вдребезги разбился о мостовую, сопровождаемый взглядом недавней цели. В это время придворный маг уже успел сесть на корточки, попутно захватив с собой какой-то цветок вместе с горстью земли, и стремительно побежал прямо на отвлёкшегося беглеца. Когда жрец наконец оправился от созерцания упавшего горшка и посмотрел на своего противника, то лишь увидел, как тот, сломя ноги, несётся на него. Алиас влетел в проповедника на полной скорости и повалил его на мостовую, довольно ощутимо отплатив тому отбитой спиной, да вот только такое падение побольнее будет, так что беглец какое-то время лишь еле-еле пытался откинуть своего противника, да вот только это не слишком получалось, поскольку Алиас надавил на того всем своим весом. Держа в одной руке цветок, а другой удерживая жреца, маг начал превращать пыльцу в сонный порошок, а после чего с особенным смаком ткнул цветком прямо в лицо проповедника и продолжал так делать, пока тот не перестал дёргаться.
Ощутив, что тело жреца обмякло, Алиас позволил себе расслабиться и наконец взглянул на цветок у себя в руках. Как ни странно, но это оказалась фиалка, хотя какая сейчас уже разница. Он подхватил проповедника за подмышки и потащил к стенке дома, в окне которого с ошарашенным побледневшим лицом стояла его хозяйка и наблюдала за действиями мага. Алиас прислонил беглеца спиной к стене, а сам принялся осматривать того на предмет серьёзных ранений, хотя по сути находил только синяки и ушибы, чем, впрочем, и сам отделался. Во всей этой суматохе ему не удалось толком воспользоваться магией, поэтому пришлось воздействовать старым проверенным методом мордобоя, хотя это, наверное, со стороны больше походило на детские покатушки по земле.
- Ааа... - маг посмотрел на осколки горшков и рассыпанную землю с цветами, - вы не переживайте, я вам другие принесу, просто тут так получилось... - женщина не дослушала его и поспешила закрыть окно от греха подальше, явно показывая, что после увиденного, желания общаться с таким бандитом у неё нет, - а цветы всё-таки жалко.
Маг таки соизволил посмотреть на поток народа из переулка, который уже почти кончился. В такой суматохе на них почти и не обратили внимания, хотя некоторые люди всё же косо на него поглядывали с разных концов улицы, но предпринять что-либо не решались.
- Как же мне тебя дотащить?

Отредактировано Алиас (01-02-2019 12:25:14)

Маг какое-то время стоял и просто смотрел на лежачего жреца, прикидывая в уме способы его перемещения, ведь служитель Люциана отнюдь не отличался стройностью. Он так бы ещё долго стоял и смотрел, да вот только от созерцания беглеца его отвлёк Хьюго. На вопросы товарища свежа ли "дичь" и может ли попортить им их карму, Марсел лишь скептически посмотрел на него. Предельный максимум наказания, который бы им мог выдать сейчас этот проповедник - это словесное порицание своим положением, Люцианом и властью Триумвирата - всего лишь слова, не имеющие никакой реальной силы. Маг без какой-либо брезгливости принял верёвку из рук Хьюго и взялся крутить конечности беглеца, узлы вышли на славу, показывая, что ещё не всё забылось со времени его двух годового плавания на корабле. Теперь без чужой помощи знающего человека жрец бы ни за что не развязал эти морские узлы и уж тем более не смог бы куда-либо убежать. Прихватив служителя Люциана за конечности, Алиас уж было собирался двинуться, да вот только какая-то бабка запричитала откуда-то сверху, и позже в отдалении от них на мостовую смачно шмякнулась мокрая половая тряпка и загрохотало ведро. Маг одарил предметы заступничества коротким взглядом и без каких-либо мук совести двинулся дальше, увлекая за собой своего товарища и оставляя гневные речи женщины без ответа.
На месте несостоявшегося сожжения уже вовсю орудовала стража, хватая всех, кто попадался им на глаза, да вот только по большей части эти люди были случайными зеваками, арест которых не дал бы никаких ответов и результатов. Сами стражники конечно же удивились, когда в качестве арестанта им приволокли одного из служителей Люциана, благо Хьюго всё же взялся им объяснять, что жрец не такая уж и невинная овечка, тем самым избавив немного уставшего Алиаса от лишних пояснений для незадачливых служителей закона, которые собственно и проворонили такое скопище народа. Проповедник в это время похоже начал приходить в себя и усиленно задёргался, пытаясь освободиться, да вот только сложись он хоть три раза пополам, верёвки всё равно бы не развязались. Дальше жрец всё-таки нашёл своим гневным взглядом мага, пленившего его, и принялся изо всех сил вопить что-то в духе "да как ты посмел". Алиас стойко выдержал все выкрики арестанта, сохраняя при этом спокойное выражение лица, и даже его не менее визгливое оправдание своих действий.
- Мне очень жаль, что пришлось с вами так поступить, - спокойный и чёткий голос без какого либо дружелюбия или враждебности вмиг заставил жреца прекратить свои причитания, - если вы собирались остановиться по моей просьбе, то прошу прощения за свои действия, однако отпустить вас мы всё равно не можем, - Алиас не очень-то любил заниматься чем-то подобным, однако этот человек его просто вынуждал быть в роли служителя закона, - вы не имели права судить или казнить этого человека, - плавный жест руки мага указал на стоящего по близости некроманта, - если у вас есть весомые доказательства его вины, то вам следовало обратиться к капитану стражи и предъявить их ему, также прошу учесть, что слухи, суеверия и домыслы не являются доказательством, - маг осмотрел всех присутствующих, - вы поступили крайне необдуманно, призывая народ к самосуду. Из-за ваших действий чуть не погиб человек и не началась полномасштабная охота на ведьм в столице, приведшая бы к жертвам, погромам и бунтам. Таким поступком вы бы только ослабили оборону Вильсбурга, внесли разлад в общество и помогли бы нежити без особого труда захватить город во время следующего нападения. Ко всему прочему своими речами вы оболгали короля и поставили под сомнение его способность править. Конечный список обвинений для вас: попытка убийства, подстрекательство к бунту, саботаж и измена, - приятный и спокойный голос мага чётко отчеканил последние слова, будто мужчина вбивал гвозди в крышку гроба.
Судя по всему жрец даже после ареста продолжал верить в свою чистоту и невиновность, так что обвинения, которые ему вынес маг, должны были остудить пыл служителя Люциана и заставить того задуматься о последствиях своих действий.
- Думаю нам стоит обыскать его, - Алиас обратился к своим товарищам и стоящим рядом стражникам, - мало ли что наш друг может скрывать в своих жреческих одеяниях.

Фанатизм никогда до добра не доводит. Алиас стоял и совершенно безучастно смотрел на вопиющего невежду, который змеёй извивался и вопил у его ног. Он просто не мог поверить насколько велик личный эгоизм человека, который каких-то несколько минут назад чуть не начал полномасштабную резню в городе, а теперь сидел скрученный по рукам и ногам и утверждал, что это они слепцы и не видят очевидного. Пожалуй в этом и была своя определённая правда. Как они смогли проглядеть совсем иную, более опасную, чем роза немёртвых, чуму под названием невежество, которая захватила умы людей и начала именно с этого жреца. Даже огненная инквизиция со всеми её странностями казалась образцом гуманности по сравнению с этим невеждой, который не видел ничего дальше собственного носа, но при этом утверждал, что ему ведома воля Люциана...
Впечатлений ему на сегодня определённо хватило с лихвой. Алиас уже не пытался вразумить жреца или переубедить его, а только устало потирал ушибленную переносицу. "Горбатого", как говорится, могила исправит. Этот человек сегодня натворил достаточно дел, чтобы заработать себе на долгое и продолжительное заключение в королевской тюрьме, а то и не только заключение, не говоря уже о том, что Триумвирату тоже придётся ответить за действия своего подчинённого, по вине которого едва не погибло большое количество народу.
Алиас с большим облегчением прошёл через портал в королевский дворец, надеясь, что хоть вид замка заставит служителя Люциана прикрыть свой неугомонный рот хотя бы на пару минут. Может быть от него и было бы меньше шума, если бы с самого начала кто-нибудь парой крепких ударов показал проповеднику, что шуточки в его жизни на этом кончились. Однако природный маг не часто прибегал к рукоприкладству или иному применению своих умений, особенно в отношении безоружных и связанных людей, а также не одобрял подобного подхода в принципе, ведь в конце-концов таким образом они будут ничуть не лучше каких-то бандитов с большой дороги. Впрочем, злить его тоже не стоило...
Верховный встретил их не слишком радушно, но, заприметив живого некроманта, чутка оттаял и принялся допрашивать жреца, который до сих пор так и не дотукал, что пришло время отвечать за свои поступки, и по-прежнему запел старую песню с обвинениями Короля и придворных магов. Дезмонд однако не располагал таким благодушием и временем, как известная троица, поэтому в мгновение ока исполнил желание всех присутствующих - наконец заставил проповедника утихнуть. После короткой исповеди арестанта Верховный явно не был доволен услышанным, однако стало ясно, что жрец и вправду был жрецом и действовал исключительно по своему личному разумению.
- Как бы то ни было, но ему всё равно придётся ответить за свои поступки, - маг оглядел всех присутствующих и остановил свой взгляд на Дезмонде, - но для начала мы должны прояснить пару моментов. Позволите высказаться? - Алиас дождался молчаливого одобрения Верховного, - Скажи нам, толкователь Декша, от кого ты узнал, что королевский дворец посещал некромант, а также кто раскрыл тебе его личность? - мужчина не стал ограничиваться одним вопросом, поэтому решил задать сразу несколько, чтобы не терять зря время, раз уж они здесь вместе собрались, - О каких тёмных магах в столице тебе ещё известно? Кто из твоих собратьев жрецов разделяет твою точку зрения и хочет поднять людей на борьбу с тёмными магами? Кто-нибудь из высших жрецов Триумвирата распространялся о тёмных магах, болезни или слабости короля и королевской семьи? - как обстоят дела в этих вопросах Марсел и сам не ведал. Однако надо было узнать источники подобных слухов, ведь жрец не сам вдруг решил пойти и сжечь всех тёмных магов на костре, его могли надоумить, а учитывая невежество и толстолобость последнего, это вполне мог сделать один из высших жрецов, доверие к которому было почти непререкаемым.
Картинка складывалась весьма нелицеприятная. Ко всем этим проблемам с нежитью и розой немёртвых, прибавлялась одна большая и назойливая проблема, укрытая глубоко внутри городских стен и порождённая самыми тёмными человеческими пороками и желаниями...