В ульвийском поселке, что раскинулся на полянке посреди леса, царила тишина - палящее полуденное солнце и душный, пропитанный влагой воздух загнали волков по шатрам. Не хотелось в такую погоду не то что работать, но даже двигаться, добраться бы до ближайшего клочка тени и залечь там до вечера.

Кинатан сидела на земле, привалившись спиной к теплому, нагревшему на солнце шатру наслаждалась редкими минутами тишины и покоя и сквозь полуприкрытые ресницы наблюдала за волчатами. Тощие и маленькие от вечного недоедания, они, сгрудившись в одну кучку, рисовали на земле прутиками и о чем-то тихонько переговаривались.

Последние месяцы в Лунных землях выдались особенно тяжелыми - сдерживать атаки нежити со стороны Зенвула с каждым разом становилось все труднее, с едой стало совсем туго - животные покинули охотничьи угодья (теперь поймать жалкого зайца считалось огромной удачей), залив Великой словно магнитом притягивал работорговцев и пиратов и с поставками начались перебои, а уж нападение полоумных, поросших Розой магов стало последней каплей и все же заставило совет старейшин принять непростое решение - покинуть Лунные земли.
Но если хуже быть просто не может, значит, можно смело надеяться на лучшее? Похоже именно этим руководствовался Вихо, решив увести остатки своей стаи не в Анвалор, куда направилось большинство сородичей, а дальше, за море, на остров Силва, изначальную родину перевертышей.
Вихо удалось сторговаться со знакомыми контрабандистами и "Голубка" - не слишком большой, но шустрый кораблик доставил ульвов на остров. Сходить с корабля в порту было слишком рискованно, лишнее внимание стае было ни к чему, так что, "Голубка" сделала небольшой крюк, прошлась вдоль берега и высадила беженцев в бухте южнее Ауреллона.
Первые дни волки налаживали свой не хитрый быт - расчищали площадку в глубине леса, ставили шатры из шкур, искали источники с пресной водой, охотились, собирали ягоды и травы... Однако, задерживаться на берегу бухты ульвы не собирались - через несколько дней отряды охотников и следопытов должны были отправится вглубь острова, на поиски места, где можно обустроить настоящую деревню и попробовать начать все заново.

Волчица нахмурилась - проклятые некроманты! Мало того, что эти твари почти уничтожили ее народ, так теперь из-за них ульвы еще и лишились своих земель! Правильно ли отец поступил, когда привел стаю на Силву? Может быть им следовало поискать пристанище в Анвалоре? По-крайне мере, там всегда можно сбежать, затеряться в землях, а куда убежишь с острова, если за их шкурами снова придут враги?

- Эй, Кин, да ты никак уснула?

Насмешливый голос выдернул из размышлений, волчица открыла глаза, снизу вверх глянула на сородича и вопросительно выгнула бровь.

- Поднимайся! Рун и Тира видели кабаньи следы в лесу, - Хельгер улыбнулся и выразительно качнул луком - попробуем добыть кабанчика на ужин?

- Ладно, пошли.

Кинатан сцепила руки в замок, с удовольствием, до хруста потянулась и нехотя поднялась на ноги. Подхватила сумку, сунула в петлю на ремне топорик и вслед за волком направилась к лесу.
Волчатам видимо надоело рисовать, побросав прутики, они дружной стайкой скрылись среди шатров. Проходя мимо Кинатан мельком глянула на рисунки, невесело улыбнулась и покачала головой - солнце, дома, ульвы и... уродливая химера, щедро утканная стрелами. А может быть отец прав. По-крайне мере, здесь химеры и ожившие мертвецы станут для волчат лишь воспоминаниями и страшными сказками, а не явью.

Конечно, загнать кабана в волчьем облике было бы гораздо проще - волчьи лапы быстрее человеческих ног, а клыки - острее любого оружия. Однако менять ипостась на чужой территории, в незнакомом лесу да еще и так близко от берега ульвы не решались - кто знает, может быть сюда, в этот лес забредают эльфы? Чужакам ни к чему знать о стае, а в таком виде они вполне могут сойти за людей.

Незнакомый лес, кстати, кишел жизнью - в траве постоянно что-то двигалось, шуршало и пищало. А еще, здесь оказалось сумеречно и душно - густые кроны деревьев плотно переплелись и почти не пропускали солнечный свет, воздух под зеленым пологом оказался тяжелым, пропитанным влагой и незнакомыми, манящими запахами.
Добыча оказалась на редкость подвижной (и не лень же ему бегать в такую жару!), вместо того, чтобы найти какую-нибудь грязь и завалиться в нее на радость волкам, кабан уходил все глубже в лес. Правда, выследить его смог бы и волчонок - ульвы то и дело примечали то примятую траву, то сломанные ветки на кустах, то следы на мокрой земле, ну и конечно же, чувствовали запах - смесь грязи, мочи и резкого, звериного духа.

Шелест крыльев заставил волков насторожиться, а в следующее мгновение на ближайшее дерево тяжело опустилась здоровущая, черно-рыжая птица. Кинатан вспомнила, что они уже видели эту (или похожую?) птицу в самом начале охоты, а теперь она снова была рядом и снова таращилась на волков. Таращилась, кстати, слишком внимательно, слишком пристально, слишком... разумно. Не опуская оружия, Кинатан переглянулась с Хельгером и снова уставилась на птицу.

- Что за демон?

Птица переступила с лапы на лапу, раскрыла клюв и тихонько, пронзительно пискнула, хлопнула крыльями и перелетела на другое дерево.

- Не знаю. Может у нее гнездо где-нибудь рядом? Вот и пытается нас увести?

- Нет, вряд ли. Смотри какая здоровая, такие скорее где-нибудь в горах гнезда строят. Но какого некроманта ее сюда занесло? - странная птица снова призывно пискнула и перелетела на следующее дерево, оглянулась, взъерошила перья и опять перелетела. - Знаешь... я готова поспорить на собственный хвост, что она нас... зовет.

Хельгер нахмурился, посмотрел на птицу, кажется с трудом поборов желание подстрелить ее из лука и качнул головой.

- Не глупи! Эта птичка заведет к демонам на рога, а кабан в это время затеряется в лесу и стая останется без еды. Пошли, некогда нам гоняться за пернатыми.

Кинатан согласно кивнула, не двигаясь, впрочем с места и не сводя с крылатого создания глаз. Обычные птицы так себя не ведут и ей живо вспомнился ворон в Акропосе. Может и эту птичку кто-нибудь прислал? Кто? И куда она их зовет? Нет, это определенно нужно было проверить, хотя бы, ради того чтобы убедиться, что хозяин птицы не опасен для стаи.

- Иди, я тебя позже догоню. - Кинатан кивнула на птицу - Хочу разведать, куда она зовет.

Хоть Хельгеру и не пришлась эта идея по вкусу, однако, он знал, что спорить с волчицей бесполезно, так что лишь махнул рукой, проворчал что-то недовольное и побрел вглубь леса, за кабаном.

Идти пришлось долго, странная птица уводила ее в сторону от кабаньей тропы. В какой-то момент волчице уже начало казаться, что она сама все придумала, погналась за самой обычной птицей, но тут Кинатан уловила знакомый запах и увидела на влажной земле цепочку кабаньих следов. Волчица даже опустилась на колени и обнюхала след, дабы убедиться - да, тот самый запах, именно так пах кабан, которого они выслеживали.

С подозрением покосившись на крылатого спутника (с чего бы им решили помочь?), Кинатан осторожно, крадучись двинулась по тропе. Следы вывели на небольшую поляну, что раскинулась у подножия высокой, серой скалы, а поваленные деревья, густые заросли и лианы превращали поляну в тупик. Здоровущий, матерый секач, с длинными, желтыми клыками, торчащими из пасти и словно броней покрытый слоем засохшей грязи, обнаружился на дальнем краю поляны, почти у самой скалы, он деловито грыз трухлявый ствол поваленного дерева, видимо, искал личинок.
Заслышав чужие шаги, кабан пошевелил ушами и поднял голову. Благо Кинатан оказалась с подветренной стороны и секач не учуял волчий запах, глядя на замершую волчицу подслеповато прищурился, пошевелил черным пятачком и недовольно хрюкнув, вернулся к прерванному занятию.
Кинатан тихонько выдохнула и бесшумно, спиной вперед, отступила с поляны, укрылась за толстым деревом. Ну и что же теперь делать? В одиночку да одним топором такую свинку не завалишь, а ждать пока придет Хельгер - кабан еще чего доброго опять куда-нибудь сбежит, догоняй его потом. Да и... чего уж лукавить? Охотничий азарт горячей волной растекся по телу, сердце гулкими ударами разгоняло кипящую от адреналина кровь, а мышцы покалывало от нетерпения.
Не в силах бороться с этим ощущением, Кинатан положила топор на траву, бросила сумку, стащила обувь и одежду, опустилась на корточки и потянулась ко второй сущности.

Второе явление волчицы не осталось незамеченным, кабан оставил дерево в покое и уставился на Кинатан маленькими глазками. Кажется, раньше он не встречал ульвов и одну-единственную (пусть и очень большую) волчицу посчитал не серьезным противником. А может быть понял, что оказался в тупике и бежать некуда? Как бы то ни было, секач взъерошил жесткую щетину, темные глазки налились кровью и резко, словно пущенный из пращи камень, бросился на ульва.
В последний момент волчица метнулась в сторону, пропустила кабана и клацнула клыками, полоснула зверя по ляжке. Кап-кап-кап - по влажной земле протянулась алая дорожка, толстая кабанья шкура разошлась длинной, быстро налившейся кровью полосой.
Кабан завизжал кажется на весь лес, но вместо того, чтобы попытаться спастись бегством, развернулся и снова атаковал. Неповоротливая с виду туша двигалась с завидной ловкостью, несколько минут волчица плясала вокруг кабана, уворачиваясь от длинных клыков, кусая, дразня и выматывая свою жертву.
Кровь, что сочилась из многочисленных ран, залила площадку, кабан тяжело, с надрывом дышал и все медленнее и тяжелее двигался. Кинатан подошла ближе, подразнила еще чуть-чуть и, подловив момент, клацнула клыками, сделала обманный выпад и тут же прыгнула, сбила с ног и подмяла верещащую и дергающуюся тушу. Длинные, острые клыки ульва легко прокусили жесткую шкуру, хрустнуло, шейные позвонки раскрошились и кабан, пару раз конвульсивно дернувшись, наконец-то затих. Волчица облизнула, отступила от туши и вскинув морду, коротко взвыла-позвала Хельгера.

Решив, что дожидаться сородича в волчьем обличии - не лучшая идея (кабанья туша вкусно пахла кровью и мясом, еще чего доброго, к приходу Хельгера, от кабанчика останутся одни рожки, то бишь ушки да ножки) Кинатан оставила добычу и вернулась к своим вещам. Сменила облик, оделась, подобрала оружие, вытащила из сумки глиняную фляжку с водой и тут опять увидела птицу.

- Ну и кто же ты такой? Надо ж было сообразить, что мы не просто так по лесу гуляем... - вытащила пробку, сделала глоток, недовольно поморщилась (вода успела нагреться и стала не вкусной) и кивнула в сторону поляны, где лежал мертвый кабан - Есть хочешь?

Убрав фляжку обратно в сумку, Кинатан вернулась к добыче, полоснула ножом по ляжке, расширяя рваную рану от волчьих зубов, вырезала кусок теплого, кровящего мяса и бросила его птице.
Сама же устроилась на большом камне, наблюдая, как птица жадно хватает подачку. Однако, чем дольше смотрела, тем сильнее хмурилась - почему эта птица вывела на кабана? Она совсем не боится, видно, что ручная, так может быть ее обучил кто-нибудь из эльфов? Использовал вместо охотничьей собаки? Но где тогда хозяин? И кто он? А что если в следующий раз она выведет своего хозяина на ульвов?
Целый ворох вопросов и ни одного ответа! Кинатан досадливо поморщилась и задумчиво побарабанила пальцами по рукояти топорика - может лучше ее убить? Все же, это не кабан, птице и топора хватит, а с такого расстояния она даже с закрытыми глазами не промахнется. Нет, конечно, эта птица помогла, но все-таки стая важнее, чем случайная помощница.

- Ничего себе! Как ты его нашла?

На поляне показался Хельгер, одобрительно глянул на кабана и удивленно присвистнул. Кинатан слегка поморщилась, однако, скрывать или что-то выдумывать не стала и кивнула на птицу.

- Она вывела.

Хельгер окинул помощницу подозрительным взглядом, кажется, слишком разумная птица ему тоже не понравилась, чуть помедлил, размышляя, но все же, за лук так и не взялся, отвернулся и коротко кивнул волчице.

- Ладно, пошли, нам нужно еще дотащить эту тушу до дома.

Ульвы нарезали длинных веток, связали волокуши и сделали постромки из веревки, с трудом перевалили тяжелую тушу на импровизированные сани и потянули добычу к стоянке.
Идти пришлось долго, пот катился градом, застилал глаза, веревки резали плечи, а волокуши так и норовили зацепиться за кусты и застрять. Конечно, можно было просто срезать часть мяса, а остальное оставить падальщикам. Однако, и Кинатан, и Хельгер знали, что так не поступят: едва ли не половина стаи - щенки да молодняк, еще не способный менять ипостась, пользы на охоте от них пока что немного, а значит добыча еды ложилась в основном на плечи взрослых волков. При таком раскладе, оставлять часть туши падальщикам было непозволительной роскошью и значит, как бы не было тяжело, они просто обязаны дотащить кабана до лагеря.

Но все же, все же, ульвы значительно сильнее (и наверное, упрямее) людей и через несколько часов, когда солнце уже коснулось краешком горизонта, Кинатан с Хельгером, уставшие, как собаки, до жутко довольные, заявились на стоянку. Встречать удачливых охотников вышла чуть ли не вся стая, глядя на кабана ульвы улыбались, одобрительно кивали и переговаривались, а совсем мелкие щенята жались к матерям и с интересом и опаской разглядывали неведомого зверя - в Лунных землях кабаны не попадались уже несколько лет и такая добыча была для мелких в диковинку.
Стоило им дойти до стоянки, как усталость навалилась с удвоенной силой, благо хоть, освежевать и разделать тушу могли и другие волки, заниматься этим сейчас Кинатан не хотелось. Волчица скинула веревки, потерла уставшие, ноющие плечи, обернулась и снова осмотрела свою добычу - шкура вряд ли пригодится - старая, истертая да еще и здорово потрепанная волчьими зубами, а вот мясо... часть засолят и прокоптят над костром, часть - приготовят на ужин, кости и потроха пойдут на наживку для ловушек.

Устало улыбнувшись Хельгеру, волчица направилась вглубь стоянки, к своему шатру. Отодвинув полог, Кинатан чуть пригнулась и шагнула внутрь, бросила топорик на расстеленные на полу шкуры, запихала в сумку чистую одежду, выбралась из шатра и не спеша направилась в лес, к ручью, что протекал неподалеку от стоянки - запах пота, крови и резкого кабаньего духа пропитал одежду, въелся в кожу и это здорово раздражало, хотелось поскорее вымыться.

Ручей был узкий, всего-то лишь десяток шагов и мелкий, вода едва ли доходила до середины бедра, зато вода в нем была чистая, прозрачная и холодная.
Наскоро смыв грязь и пот, Кинатан отжала с волос воду (жутко хотелось отряхнуться, как это делают волки, но не менять же ипостась ради такой ерунды!), натянула платье и направилась обратно к лагерю.

Стоило выйти из леса, как взгляду волчицы предстало весьма интригующее зрелище: стайка волчат и несколько взрослых ульвов собрались у дерева и с интересом разглядывали что-то среди ветвей. Заинтересовавшись, Кинатан быстрым шагом приблизилась к сородичам, а увидев на ветке уже знакомую птицу, удивленно подняла брови - опять встретить эту птицу да еще и здесь, рядом с лагерем она никак не ожидала.

- Вот же прикормила на свою голову. - волчица досадливо поморщилась, в том, что это та же самая птица она ни капли не сомневалась. Кинатан показалось, что здоровущая птица ее тоже узнала, по-крайне мере она перестала мотать башкой, топорщить перья и испуганно пятится.

- Что ж тебе от нас нужно? - окинув птицу внимательным взглядом, чуть подумала и ворчливо продолжила - Хотя, ясно что, - небось увидел, куда потащили кабана и решил разжиться мясом?

Наверное, эту птицу кто-то научил охотится, но хозяин куда-то пропал, а увидев... хм... ну почти людей, охотников прибилась по старой памяти?

- Кинатан! Он не злой!

- Мы его даже гладили!

- И кормили!

Размышления о судьбе птицы прервали детские голоса, Кинатан глянула на волчат и мысленно усмехнулась - вот же неугомонная парочка! Это ведь они заметили днем кабаньи следы в лесу и Кинатан была готова поспорить на собственный хвост, что они же первыми увидели эту птичку. Рун протянул ладошку, на которой лежали кусочки мяса, Тира же, смешно насупившись, ткнула пальцем в другого волчонка и поведала.

- А Варди ему перо выдрал, он обиделся и улетел.

Волчонок, видимо опасаясь, что за такую проделку его по головке не погладят (а то и припрягут в качестве наказания к какой-нибудь работе), недовольно зыркнул на ябеду, украдкой показал девчонке кулак и поспешил убраться с полянки.
Впрочем, ни вмешиваться в детские разборки, ни вести беседу на тему "нельзя драть перья с живых птиц" Кинатан не собиралась, сейчас ее интересовало другое - а что если она ошибается? И у этого пернатого нет и не было хозяина, а он просто разумен? Ведь ульвы же сохраняют разум в волчьем обличии, так почему же не может быть разумной птицы? Волчица не знала, как называется эта птица, не видела таких прежде, но все же, судя по когтям и клюву, это хищник, а не безобидная домашняя курица. Однако, даже курица непременно бы клюнула за вырванное перо, а эта птица мало того, что помогла им на охоте так еще и не тронула щенков. Но, если она и правда разумна, то какого демона ей (или все же, ему?) от них нужно?
Волчица прикусила губу, размышляя, как же поступить - прогонять, судя по всему, бесполезно, а убить... Конечно, безопасность стаи на первом месте, но отчего-то убивать странную птицу Кинатан совсем не хотелось.
Подумав, что пожалуй стоит еще немного понаблюдать за птицей, прежде чем принимать какое-либо решение, волчица взяла с ладони Руна кусочек мяса, подошла ближе к дереву и бросила его на толстую ветку рядом с птицей.

- Что ж... - Кинатан чуть усмехнулась - Раз он не злой и убивать его нет причин, так значит будет гостем.

Кинатан не знала, понимает ли крылатое создание ее речь и сделала упор на интонацию, заговорила тихо и спокойно, словно с маленьким ребенком или обычным, не разумным зверем.

- Не бойся, они не со зла и больше тебя не тронут. Но наверное же ты не просто так сюда прилетел? И раз уж тебе так интересно побыть рядом с нами, то пойдем, в лагере есть еще мясо, мы тебя накормим.

Поманив птицу за собой, волчица развернулась и пошла к лагерю, следом за ней потянулись и остальные волки.
Солнце уже скрылось за горизонтом, на небе догорали последние отблески заката, а дневная жара сменилась мягкими, теплыми сумерками.
В лагере царило оживление, слышались разговоры и смех. Большой костер, что развели в центре стоянки, отбрасывал алые отблески света и длинные, извивающиеся, словно змеи, тени. Кабана уже успели разделать и теперь над костром висел большой котел от которого расползался вкусный, дразнящий аромат мяса и трав.

Густые чернильные сумерки плотным пологом окутали окружающий лес, мир окрасился во все оттенки черного, серого и синего, наполнился незнакомыми запахами и звуками.
На стоянке стало заметно тише - шумных щенков разогнали по шатрам, на ночевку, следом за ними потянулись и взрослые. Трое ульвов-дозорных, сменив ипостась, серыми тенями растворились в лесу - конечное, здесь можно не опасаться нападения нежити, однако будет очень неприятно, если на их лагерь наткнутся заплутавшие эльфы или люди, лучше уж быть готовыми к нежданным гостям.
Вскоре в притихшем лагере, у прогоревшего, налившегося ровным розовым жаром костра осталась одна Кинатан - после хорошей охоты и сытного ужина по телу разлилась приятная тяжесть и подниматься на ноги, идти до своего шатра ей было лениво.

Волчица покосилась на задремавшую птицу, во время ужина она незаметно, но внимательно наблюдала за званным гостем и чем дольше наблюдала, тем сильнее убеждалась в разумности этого создания.
Кинатан покрутила в руках нож, задумчиво провела по кромке пальцем, проверяя остроту. Не стало ли ошибкой позвать эту птицу за собой? Может быть, его и правда было бы лучше пустить на суп? Пока "званный гость" не причинил им вреда, даже помог, но кто знает, чем обернется такая помощь?
Не сводя со спящей птицы внимательного, пристального взгляда, волчица поудобнее перехватила нож, крепко сжала рукоять и коротко, сильно ударила. Длинное, узкое лезвие почти на половину вошло в землю. Убить единственного союзника, пусть даже и такого странного, было бы глупо.
То ли движение, то ли звук разбудили птицу, Кинатан показалось, что этот пернатый уставился на воткнутый рядом с ним нож удивленно и даже, пожалуй обиженно, словно бы никак не ожидал, что волчица ему все еще не верит и размышляет о его убийстве.

- Не буду я тебя убивать, по-крайне мере сейчас.

В неверном свете костра темные перья казались иссиня-черными, рыжие - напоминали языки пламени, Кинатан вспомнилось, как волчата наглаживали эту птицу и ей нестерпимо сильно захотелось прикоснуться к перьям, проверить действительно ли они такие мягкие?
Она даже протянула руку, однако, в последний момент передумала - ей самой вряд ли бы понравилось, если бы кто-то чужой, почти не знакомый, увидев ее в волчьем облике полез с ласками, такой безумец рисковал бы остаться, как минимум без руки, так с чего она взяла, что этот пернатый обрадуется прикосновениям?

- Кто же ты такой? И что тебе от нас нужно? Не верю, что ты прибился к стае ради еды - этот край не Лунные земли, здесь с добычей нет таких проблем. Так зачем же ты прилетел?

Глядя в круглые, птичьи глаза, в голову волчицы стукнулась почти безумная идея - эта птица наверняка облетела весь остров и если она вывела их на кабана, то может быть, поймет и сумеет вывести и на место годное для деревни?
Кинатан чуть помолчала, подбирая слова, пошевелила угли толстой веткой, заставив искры взметнуться над костром яркими мотыльками, покосилась на птицу и заговорила.

- Наши легенды говорят, что когда-то ульвы жили на этом острове. Не знаю, правда это или выдумки... - волчица качнула головой - да оно и не важно.

Кинатан швырнула ветку в костер, подтянула ноги к груди и положила подбородок на колени.

- Из Лунного края мы ушли не от хорошей жизни, несколько лет назад там была война, некроманты отравили Лунные земли, населили нежитью и почти уничтожили мой народ. Нас теперь очень мало, вот эта стая - все что осталось от западного племени.

Коротко глянув на птицу, Кинатан отрицательно качнула головой.

- Нет, ты не подумай, сюда ульвы явились не ради войны, мы не собираемся устраивать резню в городах или захватывать чужие земли, нам и вовсе нет дела до эльфов, ламаров и людей. Все что мы хотим - найти место, где можно укрыться от чужих глаз, построить деревню, растить волчат, охотится. Ты наверняка знаешь этот остров, ты поможешь нам?

Конечно, ничего не случилось, птица не заговорила ульвийским голосом да Кинатан и вовсе сомневалась, что она поняла хоть слово. Чуть помедлив, волчица разочарованно вздохнула, выдернула из земли нож, поднялась на ноги, плеснула на костер водой из котла (костер зашипел, как разъяренная кошка, над потемневшими углями взметнулся белый пар) и направилась к своему шатру - завтра будет долгий день, ей нужно выспаться, а не вести беседы со странными птицами.

Шурх, шурх, шурх... Кинатан устроившись в тени, на поваленном дереве, быстро и умело водила по клинку оселком, на траву из-под молочно-белого камня звездной пылью сыпались искры.
Волчица хмурилась, между бровей залегла глубокая складка, а настроение было мрачнее грозовой тучи.
Утром, еще до восхода солнца, два отряда охотников и следопытов покинули поселок, отправились вглубь острова, на поиски нового места. Нет, конечно, Кинатан знала, что они уйдут, но теперь стая осталась без должной защиты, в этих землях нет нежити, нет магов, больных Розой, но на душе все равно было не спокойно, тревожно. Может быть, ей следовало убедить отца и идти всей стаей?
Шорох крыльев отвлек от размышлений, Кинатан подняла голову, а увидев знакомую птицу, невесело усмехнулась.

- Опять прилетел. - волчица кинула оселок в сумку, убрала клинок в ножны, поднялась на ноги и приблизилась к дереву на котором обосновалась птица. - Ну? И что же тебе опять нужно? Наверно есть хочешь, голодный?

Кинатан показалось, что в круглых птичьих глазах отразилось недоумение, словно крылатый пытался понять о чем его спрашивают и не мог. В голову волчицы стукнулась мысль, что этот пернатый может и разумен, но наверное, с ним следовало бы общаться попроще и, глядя на птицу, повторила вопрос.

- Еда, мясо, хочешь?

Крылатый гость есть не хотел, только крутил башкой и таращился куда-то в сторону леса. Порыв ветра приласкал черно-рыжие перья и донес до волчицы запах, Кинатан потянула носом и озадаченно хмыкнула - птичий запах был знаком, свежая кровь - тоже понятно, все же этот крылатый питается мясом, а не травой и видимо, уже успел с утра славно поохотится. Но вот сладковатый, терпкий аромат каких-то ягод поставил Кинатан в тупик. А впрочем, что она знает об этой птице? Может ей ягоды только в радость? Но все же, если не голод, то что ее опять привело к ульвам?

- Что там? Охота? Добыча?

Птица вздохнула, как показалось волчице, разочарованно, словно не могла сдержать досады, что ей попалась такая глупая собеседница.
Кинатан нахмурилась, прикусила губу, глядя на раскинувшийся лес и пытаясь понять, что же ей желают сказать? И тут взгляд волчицы зацепился за макушки гор, Кинатан глянула на птицу и неуверенно предположила.

- Горы?

Кажется, в этот раз она угадала, правда, понятнее от этого не стало - но на кой демон крылатому понадобилось в горы? Ну т.е. ему-то понятно, он наверно где-нибудь там обычно и живет, но зачем звать туда ульва?!

- Горы. - волчица перевела озадаченный взгляд с упомянутых гор на птицу - Но зачем?

Сердце словно кольнуло острой иглой, сжалось от предчувствия - Кинатан вспомнилась вчерашняя беседа у костра и в глазах волчицы вспыхнула сумасшедшая надежда.

- Место? Деревня? Там, в горах?!

Судя по реакции птицы, она опять оказалась права. Но сколько до этих гор? Несколько дней? Имеет ли она право так рисковать? Стая и так осталась без нормальной охраны... Но если ей и правда удастся отыскать хорошее место? Если эта птица и правда хочет помочь?
Кинатан понимала, что теперь уже не успокоится - ей нужно побывать в этих горах. На сборы ушло минут десять, гораздо дольше пришлось убеждать харга - Вихо уже знал о странной птице, что "привадила" Кинатан, но не мог поверить, что этот крылатый им действительно решил помочь, вывести на новое место. Но все же, зная упрямый характер дочери, после долгого спора Вихо отступил и все же позволил покинуть стаю и отправится в горы, на разведку.

Передвигаться по лесу в волчьем облике было бы несомненно удобнее и быстрее, но оборачиваться так близко от поселка Кинатан не рисковала (да и тащить сумку с вещами и оружием в зубах не слишком хотелось), но все же, медленно, но верно спутники уходили все глубже в лес, все ближе к горам.
Наверное, обычному человеку в этом лесу было бы весьма неуютно и даже страшно. Для ульва же лес был родным домом, обостренное звериное обоняние улавливало множество запахов, превращая окружающий лес в открытую книгу - сладковатый запах разлагающейся плоти и свежий, едва уловимый близкой воды; тяжелый, прелый запах гниющей листвы; чистый, свежий аромат каких-то цветов... и резкий, чуждый запах зверя.

Они удалились уже достаточно далеко от лагеря, когда Кинатан почувствовала тяжелый, чуждый запах зверя и почти сразу же увидела разрытую землю и большие медвежьи следы. С полминуты волчица разглядывала следы, прислушивалась к лесу и размышляла не сменить ли ипостась? Все же, здоровущая волчица наверняка впечатлит медведя сильнее, чем человеческая девка (да и в случае чего, убегать на четырех лапах быстрее, чем на двух ногах).
Однако, ни шагов, ни треска кустов, ни медвежьего ворчания Кинатан не слышала да и запах уже успел слегка выветрится, косолапый зверь прошел здесь несколько часов назад.

Немного успокоившись, Кинатан осмотрела поляну - на земле и траве остались засохшие капельки крови и судя по запаху, медведь пообедал зайцем. Правда, Кинатан показалось странным - была здесь и примятая трава, и разрытая земля со следами когтей и след, что уводил дальше в лес, но тропу по которой медведь пришел на эту полянку, Кинатан почему-то не нашла.
Столь необычное явление заинтересовало волчицу и она пошла по медвежьему следу. Следы обрывались у малинника и это еще сильнее озадачило перевертыша, такое впечатление, что медведь свалился с небес, прогулялся по лесу, сожрал зайца, закусил малиной и снова вознесся на небеса.

- Ерунда какая-то. - Кинатан растеряно глянула на птицу, развела руками и поделилась своим недоумением - Не мог же этот медведь просто исчезнуть?! Да и откуда он взялся?! На той поляне больше не было следов, словно он и не приходил, просто свалился с неба, прогулялся и опять взлетел. Взлетел...

Волчица замолчала и с подозрением уставилась на птицу - сейчас она вспомнила, что там, в лагере, от пернатого тоже разило заячьей кровью и ягодами, но здесь следы здесь были явно медвежьи, а не птичьи. Но запах...

- Бред! - волчица тряхнула головой - Не может такого быть. - однако, теперь, когда кусочки сложились в картину - не правильную, странную, дикую, - отделаться от этих мыслей уже не получалось и это непонимание, не правильность происходящего раздражало и злило.

Забавная штука: не смотря на то, что разговаривали они на разных языках, Кинатан не плохо понимала своего крылатого спутника и судя по всему, ему совсем не понравилось, что волчица заинтересовалась странными следами, он призывно пищал, махал крыльями и явно настаивал, чтобы они продолжили путь.

Однако, покидать поляну волчица не спешила, осмотрев кустарник и обнюхав следы, Кинатан остановилась рядом с деревом, внимательно глядя на птицу и пытаясь найти этим следам и запахам хоть какое-нибудь нормальное объяснение: сложившаяся догадка была слишком уж бредовой и никак не желала укладываться в голове.
Может быть она все надумала? Может этот крылатый просто доклевал остатки медвежьей трапезы, а потом что-нибудь ловил в кустах малины, вот отсюда и запах? Но глянув на землю, на здоровущие следы сама на себя же огрызнулась - а летающие медведи бывают? Да и запахи опять же, слишком уж странное совпадение!

Кинатан уже совсем собралась постучаться головой о ближайшее дерево (авось бы тогда все произошедшее стало бы простым, понятным и разложилось бы по полочкам?), но тут птица, видимо устав от столь пристального внимания, расправила здоровущие крылья, спланировала вниз и тяжело плюхнулась на траву, обошла густой, колючий куст и... обернулась человеком, не высоким, тощим подростком.

- Здрава будь, волка.

Приветствие прозвучало странно и не привычно, но несомненно оно было на ульвийском. Однако, улыбаться и отвечать Кинатан не спешила, недоверчиво, ошарашено разглядывала парня и пыталась понять, что же с ним теперь делать - кажется, она наконец-то поняла кто он такой: стоило увидеть обращение и услышать ульвийскую речь, как волчице тут же вспомнились старые предания - якобы раньше ульвы могли принимать облик любого зверя или птицы. Верила ли она в это? Скорее нет, считала это сказками. Но сейчас перед ней стоял перевертыш, который на ее глазах перекинулся из птицы в человека, а  до этого, вероятнее всего, разгуливал в медвежьей шкуре.
Но если эти легенды - правда, то как он сумел избежать проклятья? Или... или все еще хуже?! Может народ ульвов разделили на две части - одних отрезали от магии, навсегда связали с волчьим обликом и изгнали с острова, а вторых - оставили в прежнем виде? И они все еще обитают на Силве? Но тогда... Что бы сделала ее стая, если бы на их земли пришли чужаки? Правильно! Попытались бы изгнать или убить. Но с острова им некуда бежать и их слишком мало, чтобы выстоять в новой битве.

Мысли пронеслись в голове со скоростью урагана и, глядя на парня, Кинатан почувствовала, как душу затапливает холодной, темной волной гнева и ненависти - она сама привела эту тварь в стаю, сама рассказала, что их совсем мало, что они ищут новое место... Ведь не зря он явился уже после того, как из лагеря ушли охотники, а потом, видимо посчитав ее опасной, посулил место в горах и сманил в лес, подальше от лагеря, чтобы она не могла защитить своих, теперь же, он похоже просто тянет время!
Конечно, проще всего было бы раскроить поганцу череп и со всех лап рвануть обратно, к лагерю, но убить не узнав сколько здесь его сородичей - было бы слишком глупо.
Ладонь словно сама собой сжала рукоять топора, волчица окинула сидящего на земле (точнее, на колючем кусте) подростка тяжелым взглядом, шагнула ближе и, глядя ему в глаза, зло рявкнула.

- Хорош мне зубы заговаривать! Сколько таких, как ты здесь, на острове?

Если бы перевертыш попытался напасть или сбежать, Кинатан его бы убила, но он все так же сидел на колючем кусте да и выглядел скорее озадаченным, чем испуганным и такое поведение сбивало с толку. Странное дело, но он словно бы не понимал, что волчица злится именно на него и уж тем более не верил, что она может причинить ему вред и видимо поэтому совсем не боялся.
А может быть, не боялся именно потому что сказал правду? В конце концов, если он все же завел ее в ловушку, то где его сородичи?! Неужто этот щенок настолько глупый, что надеялся убить ее в одиночку? Зачем тогда перекинулся в человека? В медвежьей шкуре шансов на победу было бы больше!
Пожалуй, с этим странным перевертышем следовало поговорить, прежде, чем решать, что делать с ним дальше.

- Вставай.

Глядя в ярко-зеленые, как первая листва, глаза и все еще продолжая хмурится, Кинатан опустила топор и отступила на пару шагов - раз уж она собралась поговорить с волчонком, то заставлять его и дальше сидеть в этих колючках не было смысла.

- Кто ты такой? - едва перевертыш открыл рот, Кинатан нетерпеливо качнула головой и уточнила - Авус, я помню, но меня не имя интересует. Ты сказал "наследники", однако в дедушки ты мне явно не годишься, скорее уж в младшие братья.

Волчица сунула топорик в петлю на ремне, запустила руку в свою сумку, нащупала одеяло и швырнув его Авусу, проворчала.

- Прикройся. А то ж, не дай Рандон, заявятся сюда какие-нибудь эльфы, так еще чего доброго решат, что я тебя ограбила... до последних штанов.

Не то чтобы ее так беспокоила или так уж смущала нагота парнишки (и уж тем более волчицу не заботило мнение каких-то там эльфов), но Кинатан живо вспомнилось собственное пленение в Акропосе, в пыточной ей пришлось предстать перед уродливым некромантом и его стражами в обнаженном виде и это было весьма не приятно. Так кто знает? Может волчонку тоже не слишком-то нравится разгуливать с голой задницей? А особого выбора у него сейчас нет, разве что опять обрасти перьями или шерстью.

- Как так вышло, что тебя не коснулось проклятье? - Кинатан слегка пожала плечами и добавила - Я знаю наши предания, в них говорит, что раньше ульвы могли принять любой облик, не только волчий, но считала это сказками. И что значит "уродился из Вита"? Как ты мог "уродиться" из этого грешного озера?

Отредактировано Кинатан (11-06-2018 18:53:02)

Выслушав Авуса, Кинатан с трудом подавила желание потрогать лоб перевертыша: его рассказ напоминал горячечный бред, чем правду.  Вот только глаза у него были ясные да и лихорадка его не била, так что списать услышанное на болезнь при всем желании не получалось.

- Мы можем говорить в ходу, коль желаешь. И пройдём к моему схорону? Там одежда. Близко, токмо немного в юг.

Такое предложение весьма удивило волчицу - ни зверь, ни ульв никогда не поведет чужака к своему логову, так неужто этот мелкий ей настолько доверяет? Кинатан чуть помедлила, глянула на небо (солнце уже перекатилось на вторую половину неба и медленно, но верно начало клонится к закату), подумала и снова окинула парня внимательным взглядом.

- Кинатан. Мое имя Кинатан. - и не хотя, но все же согласно кивнула - Ладно, пошли к твоему схрону.

Волчице показалось, что такому решению Авус обрадовался, словно бы опасался, что она откажется продолжать путь, пока не получит ответы на все вопросы, прикинув направление, парнишка уверенно повел куда-то в глубь леса.
В этой части острова Кинатан еще не была и хоть и знала уже, что Силва очень уж сильно отличает от Лунного края, но здесь лес был особенно непривычным - сквозь густые кроны деревьев пробивались яркие солнечные лучи, там и тут с ветвей свешивались странные, похожие на зеленые веревки растения, из земли выпирали толстые корни, незнакомые колючие кусты так и норовили зацепиться за одежду, а высокая, густая трава путалась в ногах и мешала идти. Но хуже всего были насекомые - множество пауков, жучков, мух и бабочек, что ползали в траве, сидели на листьях деревьев, летали в воздухе (а то вились совсем рядом, желая попробовать на вкус ульвийской кровушки), заставляли Кинатан брезгливо, недовольно морщиться.
Впрочем, насекомые сейчас были не самой большой проблемой - идя вслед за своим юным (или наоборот, слишком древним? Если верить его рассказу) проводником, Кинатан обдумывала услышанное. Рассказ Авуса оставил больше вопросов, чем ответов, поверить в такое было весьма сложно и теперь волчица искала в его словах, жестах, улыбке - подвох или фальш и... не находила, Авус действительно верил в то, что рассказал и казалось и правда рад встрече со "своими".

- То есть раньше, до того, как тебя сожрал Вит, ты был другим? И давно ли ты вылез из этого грешного озера? Сколько времени ты уже бродишь по острову?

Хоть Авус и казался открытым и честным, но вестись на милые улыбочки и красивые глазки Кинатан давно разучилась. Конечно, разговоры могли подождать и до привала, но вопросы словно сами собой рвались с языка, волчице нестерпимо сильно хотелось собрать из крупиц информации, если не полную картину, то хотя бы ее набросок.

- А если ты нам так рад и не желаешь зла, то почему сразу не пришел к нам в человечьем обличии? Все же, разумная птица выглядит страннее и опаснее, чем...
 
Кинатан не договорила - деревья неожиданно расступились, спутники вышли на небольшую полянку и волчица удивленно, ошарашено уставилась на стаю странных тварей. Длинные вытянутые морды выглядели пародией на человеческие лица, густая, серая шерсть воротником скрывала шеи и плечи, а крепким, острым клыкам мог бы позавидовать и ульв.
Кажется, странные твари тоже не обрадовались встрече - завидев ульвов, вздыбили серую шерсть, угрожающе заворчали, заухали, выщерили длинные, желтые клыки.
Конечно, ульвы не плохо ладят с большинством зверей, но таких тварей ей еще ни разу не доводилось видеть и Кинатан крепко сомневалась, что эти создания успокоятся и согласятся уступить дорогу перевертышам, а уж если они нападут... отбиться от двух десятков клыкастых тварей будет не просто и в волчьем обличии.

- Авус... - во рту неожиданно пересохло, волчица судорожно сглотнула и покосившись на своего спутника, шепотом поинтересовалась - что это за мерзость?

Кинатан ругала себя последними словами - нужно было оставить разговоры и расспросы до привала и лучше следить за дорогой, слушать лес! Эти мерзкие твари оказались с подветренной стороны и хоть учуять их запах не удалось, но если бы она не отвлекалась на беседы, то сумела бы засечь шаги, шорохи, ворчание... хоть что-нибудь и тогда они сумели бы избежать этой встречи.

Опицы оказались на редкость наглыми и смелыми созданиями - безбоязненно дергали за одежду, пытались залезть в сумку, снять с пояса перевязь с оружием, а тут еще одна из этих тварей ухватилась за рукоять топора и дернула с такой силой, что едва не свалила волчицу с ног.
Дарить оружие это пародии на человека было жалко, Кинатан глянула в маленькие, злые глаза твари, оскалилась и глухо заворчала - с более слабыми животными это срабатывало, чаще всего они пугались и отступали. Но этот опиц видимо раньше не сталкивался с ульвами и угрозой не проникся, наоборот наморщил нос, поднял верхнюю губу показав длинные клыки и снова нетерпеливо, сильно дернул за топор, петля затрещала, грозя вот-вот оторваться.
Кинатан ухватилась за рукоять топора и попыталась осторожно отпихнуть наглую тварь ногой, но опицу это совсем не понравилось, он рявкнул в ответ, подался вперед и вдруг впился здоровущими клыками чуть пониже локтя. Пронзительная, неожиданно сильная боль стрельнула аж до самого плеча, волчице показалось, что опиц перекусил ей руку пополам и кисть сейчас попросту отвалится и шлепнется на траву.

-Аааа... Да чтоб тебя некроманты драли!

Забыв про предупреждение Авуса, Кинатан пнула опица в живот, здоровой рукой выхватила из петли топорик и в следующее мгновение тяжелый удар расколол череп мерзкой твари.
От громкого, неожиданного вопля ближайшие опицы шарахнулись в стороны, но почти сразу же стянулись обратно. Однако теперь уже не пытались разжиться волчьими вещами - чуя запах крови и видя мертвого сородича, уродливые создания скалили клыки, скакали вокруг перевертышей и противно, громко визжали.

- Ах ты ж демон!

На громкие, возмущенные вопли молодняка стала подтягиваться остальная стая и волчица запоздало сообразила какую ошибку допустила угробив одну из этих тварей.
Рука, к счастью, не отвалилась, зато почти моментально онемела, повисла плетью и перестала вообще что-либо чувствовать. Теперь менять ипостась не имело смысла - на трех лапах от этих уродов не убежишь. Кинатан поудобнее перехватила топор, мельком, с досадой глянула на Авуса - ему без оружия против этих тварей и вовсе не выстоять - и коротко рявкнула.

- Лети отсюда!

Отредактировано Кинатан (26-07-2018 06:15:39)

Конечно, она помнила слова Авуса, что раньше он был другим, взрослым, однако теперь Кинатан видела перед собой подростка и древний волчий инстинкт требовал его защитить. Правда, Авус кажется не разделял этого мнения и спасать свою шкурку бегством с поля боя совсем не собирался, глядя, как он надевает на шею связанное в кольцо одеяло, Кинатан мысленно зарычала и с трудом удержалась, чтобы не цапнуть его за ухо и потрепать, как дурного щенка. Впрочем, хорошо, что она этого не сделала иначе уже в следующий миг в ее руке оказалось бы мохнатое медвежье ухо и не факт, что перевертыш бы это одобрил.
Медведь из Авуса получился гораздо больше и внушительнее человека, даже стая опицев впечатлилась и испугано шарахнулась в стороны, правда, убегать эти твари не спешили - кружили рядом, прыгали и скалили клыки.
Сообразив, что от нее хочет перевертыш, Кинатан сунула топорик в петлю, ухватилась за мохнатый загривок и подпрыгнула, а едва оказалась на широкой медвежьей спине, как Авус со всех лап рванул прямиком на стаю, заставив опицев с криками ломануться в стороны.

Безумная гонка оказалась короткой и закончилась самым неожиданным образом - Авус свалился в какую-то яму. Кинатан позорно взвизгнула от неожиданности и даже успела представить в какую красивую лепешку превратится, если медведь сейчас завалится на спину, но тут падение закончилось, под ногами снова оказалась твердая земля и волчица сползла-скатилась с широкой спины.
Вместе с перевертышами в овраге оказалась и пара опицев, одной из тварей Авус успел перекусить шею, а вот вторая, кажется, совсем не желала разделить участь сородича, громко, надрывно визжала и пыталась выбраться из оврага. Резкий, противный визг больно резал уши, Кинатан глухо ругнулась и огрела опица топором, он наконец-то замолчал, обмяк и свалился на дно.
Но не успела Кинатан перевести дух, как сверху посыпались ветки и камешки, а в овраг, подбадривая себя противными криками, полезли новые опицы. Волчица отступила в сторону, прижалась к горячему, мохнатому боку Авуса и крепче сжала топор. Первых тварей они попросту смяли, но на их место тут же явились следующие! Разлившийся в воздухе запах крови и мяса дразнил, приводил опицев в неистовство, теперь они орали так, что в ушах звенело и словно забыв про инстинкт самосохранения, лезли напролом, желая поскорее разделаться с обидчиками.
Кинатан потеряла счет минутам, казалось они отбиваются от этих уродов уже целую вечность, а опицев не то что не становилось меньше, наоборот, складывалось впечатление, что на месте одной убитой твари появляется две новых!
Постепенно усталость начала брать свое, мышцы ныли, топор словно налился тяжестью, а от запаха крови и требухи было тяжело дышать и не смотря на удачную позицию, отбиваться от наглых тварей с каждой минутой становилось тяжелее. Но тут то ли уродливые создания наконец-то поняли, что разжиться ульвийским мясом им не светит, то ли их спугнул какой-то другой хищник, но опицы, оставив убитых и раненых, отступили. Кинатан слышала, как они мечутся между деревьев, прыгают по веткам, а потом с криками и шумом остатки стаи рванули прочь от оврага, несколько минут до перевертышей еще доносились громкие визги, но потом все стихло.

Волчица, тяжело дыша, поморщилась и тряхнула головой (после шумных опицев тишина казалась плотной и вязкой, на мгновение Кинатан даже испугалась, что оглохла), обтерла топор от крови и убрала его в петлю, провела ладонью по лицу, стирая пот и чужую кровь, а потом вытащила из сумки запасную рубашку.

- Мерзкие твари! Хуже химер в Лунных землях!

Кривясь, ругаясь и тихонько шипя от боли Кинатан кое-как обмотала укушенную руку и мрачно, исподлобья глянула на Авуса. Поле боя осталось за ними да и в схватке с тварями они отделались малой кровью, однако, эйфории от победы волчица совсем не ощущала, душу захлестывали совсем не радостные чувства:
досада - из-за ее беспечности они угодили в ловушку и едва не поплатились жизнями и раздражение - Авус ослушался и, не смотря на то, что в одиночку от этих тварей отбиться было бы несколько... сложнее, это все равно злило.
Хотя... разве сама поступила бы по-другому? Пожалуй, Кинатан все же понимала поступок Авуса, понимала почему он не улетел - ульвы ведь это не только лохматая шкура да острые клыки, это определенный склад характера, верность стае, готовность защищать своих даже ценой собственной жизни.
Волчица, все еще продолжая хмурится, вздохнула, снова глянула на Авуса и тихонько коснулась здоровущей, с внушительными когтями лапы.

- Спасибо. Давай выбираться отсюда? А то кабы на эти крики да запах еще какая дрянь не явилась. Где там этот твой схрон?

- Ближе не ходи. Мураши жалят оченно больно и с ядом. Дух не испустишь, но...

Кинатан окинула дерево внимательным взглядом, чуть усмехнулась, качнула головой и то ли в шутку, то ли всерьез посетовала.

- Чувствую себя щенком, которого взрослые волки впервые взяли в лес на охоту.

Конечно, Лунные земли не самое мирное и безопасное место, но они были привычными и знакомыми. Здесь же - животные, растения, насекомые - новое, непонятное и даже опасное. Пожалуй, знакомство с Авусом было редкой удачей, проводник в этих новых, неизвестных землях был как нельзя кстати.

Спустя пару минут здоровущая птица шлепнула на землю сверток и снова обернулась человеком. Кинатан с некоторым недоумением покосилась на вещи перевертыша - все его имущество состояло из простой рубахи со штанами да непонятного футляра, который Авус поспешил спрятать за ворот. Ни припасов, ни фляги с водой, ни огнива, ни даже оружия... Не удивительно, что щенок предпочитал звериную да птичью шкуру - в человеческом облике с такими запасами он в одиночку в лесу долго бы не протянул.

- Давай поспешать отсель, покамест нас не пожалили.

Кинатан согласно кивнула и пошла вслед за перевертышем. В очередной раз поймав взгляд Авуса, волчица тряхнула головой, отбрасывая упавшую на глаза прядь волос, глянула на спутника и не слишком-то добродушно поинтересовалась.

- Что? Только не говори, что эти опицы тоже ядовиты?

Волчица слегка пошевелила пальцами и поморщилась - благо, кости остались целы, а с волчьей живучестью и способностью быстро залечивать раны - укус не был такой уж проблемой, но... но, демоны побери, больно же!
Наверное, им следовало сделать остановку - после долгого пути и бойни, что они учинили в овраге тело ныло от усталости, хотелось есть и пить да и укушенную руку нужно было нормально перевязать. Авус, словно подслушав ее мысли, объявил о привале и тут же плюхнулся на землю. Кинатан неопределенно хмыкнула, кинула на землю топорик, сумку и устроилась на небольшом камне напротив перевертыша.

- А что за химер такое? И ещё другое — не... нё... Забыл.

От такого вопроса волчица даже слегка растерялась: некроманты, химеры, крихты, пожиратели душ - для беглецов из Лунного края это было таким... знакомым, привычным, почти обыденным. Как можно описать словами всю эту мерзость? Да и нужно ли? Кинатан отдала бы что угодно, лишь бы ульвы никогда не знали да даже не слышали о таких тварях. Впрочем, врать или отмалчиваться волчица не собиралась и если щенок жаждет разжиться новыми знаниями - пусть так.

- Мерзкие твари. Те что водятся в Лунном крае обычно похожи на здоровущую, плешивую помесь дракона и волка, на редкость уродливые создания. Хотя и сильные, и опасные, этого не отнять. - Кинатан сняла с руки пропитанную кровью рубашку, осмотрела рану, недовольно скривилась и вытащила из сумки флягу с водой. - Эту дрянь притащили в наши земли некроманты. - волчица чуть запнулась, глянула на Авуса и заметив недоумение на лице перевертыша, уточнила - Люди, темные маги. Несколько лет назад они явились в наши земли, развязали войну с ульвами.

Волчица фыркнула и не красиво, совсем по-звериному улыбнулась-оскалилась воспоминаниям.

- Правда, кажется они и сами были не рады, что это ввязались - их поганая магия оказалась бесполезна против ульвов, а Лунный край мы знали гораздо лучше незваных гостей и довольно неплохо уменьшили их количество.

Кинатан плеснула водой на укушенную руку, смывая засохшую кровь и грязь и продолжила рассказ.

- Война длилась три года. Победа? Ее не было: некроманты убрались из Лунного края, но ульвов почти не осталось, а земли теперь не пригодны для жизни, - мертвые, отравленные, населенные тварями. Стае теперь там нет места.

Волчица чуть помолчала, потом тряхнула головой прогоняя лишние мысли, взглянула на Авуса и протянула ему флягу.

- Пей. Есть хочешь?

В отличии от своего спутника Кинатан подготовилась к дальнему походу более основательно и теперь вслед за флягой из сумки появилась широкая полоска копченого кабаньего мяса и круглая булка хлеба. Кинатан вытащила из ножен клинок и протянула его спутнику - одной рукой резать мясо и хлеб было не слишком-то удобно.

- Слушай, а ты хоть знаешь куда нас ведешь?

Волчица, доверившись своему юному проводнику почти не следила за дорогой, но сейчас вдруг вспомнила его слова - в этом облике у него нет силы, выносливости, нюха... А что если в довесок ко всему Авус еще и перестал чувствовать направление? Макушки гор, по которым можно было бы ориентироваться, давно затерялись за высокими, густыми деревьями, так может они бродят по лесу кругами?

- И что там в тех горах? Так кто-нибудь живет?

Тишина да благодать - Кинатан уже почти забыла, что означают эти слова. Но неужто боги в кои-то веки решили улыбнуться ульвам? Или напротив? Не улыбка - издевательский оскал? Впрочем, что толку гадать? Пока не увидишь - не поймешь.
Волчица согласно кивнула, сгребла обратно в сумку остатки еды, потрясла фляжку, проверяя сколько в ней осталось воды и глянув на Авуса с легкой досадой поморщилась. Нет, припасов не было жаль, но отправляясь в путь она как-то не рассчитывала, что к ней присоединится это.... лохматое чудо и еды и воды взяла только для себя. И если за охотой дело не встанет (местный лес - не пустые Лунные земли, зверья тут полно), то с водой было хуже - здесь, на острове да при такой жаркой погоде пить хотелось гораздо сильнее и чаще, чем в Лунных землях.

- Нам нужна вода.

Кинатан легко подняла на ноги и бросила короткий взгляд на небо - за высокими макушками деревьев уже не было видно солнца, день медленно, но верно катился к закату. Наверное, выйдя они из лагеря на рассвете, как другие охотники и следопыты, то уже сегодня успели бы добраться до нужного места, а так...

- И мы не успеем до ночи, нужно будет искать место для стоянки.

В принципе, она могла бы идти и по темноте, для ульвов ночные сумерки - не проблема да и чуткие уши и нос порой говорят больше, чем глаза. Но не тащить же Авуса на себе? Вряд ли человеческий детеныш обладает ночным зрением, а в этом лесу даже днем-то сумеречно, а уж ночью тут и демон ногу сломит! К тому же, ночью наверняка выйдут на охоту местные хищники, а сейчас Кинатан совсем не хотелось с ними встречаться.

Запихнув полупустую флягу в сумку, волчица перекинула ремень через голову, прихватила топор и двинулась вслед за Авусом. Помня о встрече с опицами, теперь Кинатан внимательнее прислушивалась и принюхивалась к окружающему лесу и краем глаза следила за своим проводником - что-то в его облике казалось странным, не правильным и то что она не могла уловить эту "не правильность" здорово беспокоило и раздражало. Но спустя некоторое время Кинатан наконец-то сообразила - у Авуса не было оружия. Волчица вспомнила сколь поспешно, словно тот жег ему руку, перевертыш вернул клинок на привале и озадаченно хмыкнула: ее сородичи скорее расстались бы со штанами, чем с оружием, а щенков с малолетства обучали сражаться - пока они не могут менять ипостась острая сталь станет верным помощником и защитой. Авус же словно бы и вовсе не заморачивался на этот счет. Так привык полагаться на свои клыки и крылья? Или просто не был воином в своей стае? Хоть Кинатан и собиралась оставить все разговоры до привалов, но вопрос был слишком занимателен.

- Кем ты был раньше? В своей стае до всей этой... заварушки с ушастыми и Витом?

Кинатан с интересом наблюдала за Авусом: в Лунном крае, мертвом, отравленном, не всякий источник годился для питья и уж точно никому бы не пришло в голову тыкать ножом в дерево, чтобы добыть воды. Но даже если щенок решил подшутить, то чем она рискует? Волчица пожала плечами, послушно сделала надрез и то ли удивленно, то ли озадаченно хмыкнула, увидев, как из толстого зеленого ствола и правда потекла вода.

- И что скажешь, если мы здесь поночуем?

Солнце совсем скатилось к горизонту, подкрасило край неба в красно-рыжий цвет, но Кинатан уже знала, что это не надолго - темнело здесь быстро, вечерние сумерки за каких-то полчаса сменялись непроглядной темнотой и искать другое место для стоянки было глупо.

- Да можно и здесь, - волчица согласно кивнула и пожала плечами - не тащиться же к этим горам по темноте?

Потратив полчаса на сбор воды и нацедив полфляги, Кинатан прошлась по роще, набрала сухих палок и веток и притащила их к толстому дереву под которым Авус предложил устроится на ночевку. Костерок, собранный из травинок и веточек сначала сердито шипел на сыплющиеся в него искры, но потом распробовал, облизнулся дымным язычком и постепенно занялся целиком. 
Холодно не было (или это просто она не ощущала холод? Ведь ульвы кажется и вовсе не мерзли) да и надвигающаяся темнота волчицу не пугала, но с костром было... уютнее. К местному лесу Кинатан до сих пор не могла привыкнуть - звуки и шорохи не смолкали ни на минуту, слышались крики каких-то птиц и стрекот насекомых, а вдалеке и вовсе раздавалось чье-то приглушенное, раскатистое рычание. В Лунном крае все было иначе - зверей почти не осталось, ульвы же научились вести себя тихо и незаметно, не желая лишний раз привлекать внимание пришлых тварей, выродков, а те в свою очередь подкрадываться к своей жертве абсолютно бесшумно и чаще всего шум, крики и рычание обозначали, кто кому-то из тварей повезло разжиться добычей. На счастье, и твари из Лунных земель, и звери с этого острова не слишком-то любили огонь и запах дыма и старались держаться подальше от костров, а огонь дарил обманчивую иллюзию защищенности и спокойствия.
Разведя костер, волчица выгребла из сумки остатки еды и кивнула Авусу, приглашая разделить ужин. Мысли словно сами снова вернулись к словам перевертыша, Кинатан повторила фразу Авуса.

- Примирял со зверем. - и задумчиво добавила - А сколько его, этого зверя у нас в душе? Ты прав, все звери разные, но ведь кому-то из зверей сородичи и стая не слишком-то и нужна. Я знаю наши легенды и сказания, и наверное, то что произошло, стало не проклятьем, а благословением для ульвов: вторая, волчья сущность связывает крепче кровного родства, крепче цепей, заставляет сбиваться в стаи, а стаей проще выстоять, когда угрожает опасность. Смогли бы мы выжить, если бы в среди нас были бы и медведи, и птицы, и даже эти гадкие опицы? Вряд ли. Но... эта же сущность делает нас рабами, лишает свободы выбора.

Кинатан вздохнула и заговорила снова, медленно и с частыми паузами скорее рассуждая сама с собой и вслух перебирая воспоминания, чем действительно желая поделиться историей.

- Мне было четырнадцать, когда началась война. - волчица качнула головой и невесело усмехнулась. - Забавная штука - бродячие певцы частенько превозносят войну, подвиги, героев, но это все... ерунда. Война - бессмыслица и кроме выброшенных на ветер лет жизни и отправленных за Грань душ она ничего не приносит. В ней нет ничего торжественно-возвышенного и красивого, страшно, больно и очень грязно - вот из чего она складывается на самом деле. Героизм чаще всего заканчивается смертью, а за подвиги часто некого награждать.

Кинатан подтянула колени к груди, обхватила руками, словно от этих воспоминаний ей вдруг стало холодно и так можно было хоть немного согреться.

- Я повзрослела быстро, за считанные недели первых боев. Научилась убивать, научилась сцепив зубы, делать то, что должна, через "страшно" и "больше не могу". Но даже тогда, узнав настоящую цену жизни и смерти у меня не возникало и мысли все бросить и сбежать, затеряться в людских землях и попробовать жить по-другому, своей жизнью. Стая была важнее.

Неосознанно Кинатан потянулась к волчьему клыку, что украшал ухо, но коснувшись, вздрогнула и словно обжегшись, отдернула руку - серьги не было, давно уже, но... что это меняло? Можно срезать серьгу, можно бросаться высокопарными, пафосными словами, но разве все это может вытравить из души волчью половинку? Выжить без стаи можно - благо всегда есть спрос на следопытов да наемников, но как научится не думать и не переживать за своих? Как научится воспринимать их, как чужаков?
Предательница. Так ли это? Раз за разом она ставила стаю выше своих интересов и даже жизни. И даже теперь, в этом лесу, когда напали опицы, первым порывом было спасти щенка, чужого, почти не знакомого, но "своего" по сути, перевертыша. Вот только... до встречи с Авусом, до этой беседы она и не задумывалась сколь сильно на ульвов влияет вторая сущность. Был ли это ее выбор или это волчий инстинкт заставлял поступать именно так?

-Но сколько во всем этом, в желании защитить, сохранить своих было моего желания, а сколько - звериного, волчьего инстинкта? Можем ли мы жить по-другому? Или вся наша жизнь подчинена волчьей половине?

Волчица поворошила костер длинной палкой, заставив искры взметнуться яркими мотыльками и серьезно, внимательно взглянула на Авуса.

- А что ты будешь делать потом? Если... - Кинатан запнулась и тут же поправилась, очень уж хотелось верить, что хоть в этот раз ульвам повезет - Когда мы найдем новое место? Останешься со стаей или снова перекинешься в зверя или птицу и уйдешь в лес?
Волчица чуть помолчала, глядя на Авуса и размышляя, как же ее сородичи отнесутся к такому странному перевертышу? Примут ли его, если он все же решит пожить с ульвами? А ведь она не сможет здесь остаться и сгладить острые углы, если такие возникнут. Кинатан чуть поморщилась и решив, что уж лучше Авусу заранее знать, что если он все же решит остаться в стае, то там ему придется рассчитывать только на себя, не хотя призналась.

- Я не смогу остаться здесь. Когда стая найдет место я уйду с острова, обратно, в земли, что за морем, у меня там осталось одно... незаконченное дело. Но даже потом я вряд ли смогу сюда вернуться, меня видишь ли... изгнали. Сейчас меня здесь терпят, но только потому что я полезна, однако в мирной жизни мне нет места в стае.