Пытаться сдержать смех было сложно. Интересно, Оливер вообще смекнул, что она преднамеренно провоцировала его, а не выпрашивала второго раунда по раскачиванию бёдер? На постном лице некроманта впервые за всё их путешествие начинали пестрить эмоции, а характер проявляться.
- Я уже подумала, что эта физиономия никогда не поменяется, - довольно и с улыбкой заключила алифер, поднимаясь с пола, пока не отморозила себе всё, что можно.
Пыль она кое-как смахнула (больше растёрла по телу ну и ладно), а потом посмотрела на бурчащего и недовольного её поведением спутника.
- Ну… - протянула она задумчиво, взвешивая все возможные варианты. – Могу. Несколько дней я была вполне себе безжизненным бревнышком. Нам достаточно найти очередной способ мне самоубиться и пожалуйста – у тебя готовый фамильяр, который молчит и ходит невесёлым трупиком, - подумав, что болтает слишком много (сказывается общение с Робином, что ли?), алифер прикусила язык и внимательно посмотрела на попытки Оливера поправить то, что уже не могло поправиться – топчан.
Грей поморщилась, когда Оливер зачем-то натянул на себя мокрые штаны. Мокрые и холодные – ужасное сочетание. Нет, он всё-таки извращенец или мазохист – одно из двух. Зачем одеваться, когда собираешься ложиться спать. Тем более, в мокрое. Тем более что они уже переспали и стесняться наготы нечего. У него никогда женщины что ли не было? Ну… в общем-то, не особо удивительно, но тогда выходит, что…
- Оу, - глаза крылатой округлились, губы вытянулись, а брови подлетели вверх.
Дела.
- Ай, ладно! – думать об этом было некогда, а спрашивать она пока не собиралась, да и зачем? Что это меняет? Ничего.  К тому же Оливер неожиданно решил вновь вспомнить о наличии яиц и вдарить кулаком по столу, примостив белый зад на кровати. – Хочешь побыстрее от меня избавиться? – фыркнула, ухмыльнувшись, алифер. В ответе она не нуждалась.
Пока некромант примерялся спать, она копалась в собственных вещах, которые в отличие от оливеровских, были вполне себе сухими, хотя и грязными донельзя. После тирады она не ожидала, что Оливер пожелает иметь с ней какие-либо дела. Впрочем, она и не рассчитывала на это, честно говоря. Один раз потрахались - не повенчались перед боженькой, чтобы ручки и ножки друг другу целовать. От предложения она отказываться не стала, потому что спать на полу или на неустойчивом топчане у неё желания не было, да и кто в здравом уме согласится на такой вариант, когда предлагают другой?
Алифер влезла под одеяло, повернувшись спиной к спутнику и, кажется, вполне себе спокойно собиралась уснуть, не тревожа лишними разговорами, но нет. Почувствовав, как задница холодеет и мокреет от одного прикосновения к ней мужских бёдер, Рейн аж вздрогнула.
- Ну, нет уж, - шикнула крылатая и, подавляя любое сопротивление со стороны Оливера, стащила с него штаны. – Рубашку можешь оставить себе, но блядские мокрые штаны вон из постели! – названная вещь улетела на повреждённый топчан (как, впрочем, и рубашка), а алифер вновь повернулась спиной к некроманту, устраиваясь удобнее, как повелось – упёршись задницей в чужие бёдра, которые от соприкосновения с мокрой тканью теперь на прикосновение кожи к коже были прохладными и мокрыми, и завозила, чтобы спалось не так мокро и холодно. Не ну а чего он?
Под вопль некроманта: «Реееейн!», выходящего из себя, хотя и стоически терпящего очередное издевательство со стороны крылатой и не выгоняющего её пинками ни из-под одеяла, ни из комнаты, алифер замерла.
- Всё-всё! – всё ещё улыбаясь, затараторила алифер, едва не вскидывая руки. – Больше не буду, - не-не-не, эта улыбка с её лица не сходила. – Тебе же теплее будет.
Из чистых и искренних побуждений, как говорится. Во всяком случае, после этого Рейн просто прижалась к некроманту и оставила его в покое, насколько это было возможно, собираясь спать до утра или пока её сокроватник не упрётся в её коленом в попытке перелезть через живую преграду и обрести свободу.

эпизод завершён