Фойрр… как он устал от общества женщин. Серьёзно. Время, вынужденно проведённое в доме бывшей пассии, вымотало его настолько, что под конец он сам был готов положить хрен на рационализм и погнать куда подальше от этого замкнутого круга старых обид. Он мог бы стерпеть отношение целительницы к себе с привычной лёгкостью и холодностью в общении, но младшая сестра, которая неумело впитывала в себя чужие эмоции и чувства, как губка, досаждала этим ему значительно больше, чем нежеланные гости из круга наёмников.
Дождавшись, когда состояние сестры устроит его и не будет угрожать её жизни, Ален собрал вещи и вместе с Шайлер двинул в сторону столицы. Дома в глуши и на границе с ульвами всегда устраивали его больше, чем шумная и густонаселённая столица или ближайшие к ней города и деревни. Меньше суеты и пытливых носов. Он понял, что допустил огромную ошибку с сестрой, когда ограничил её общение с другими людьми. Из-за этого она не могла учиться контролировать свои способности. На ком, если все живые существа находились на отдалённом от неё расстоянии, а он постоянно замыкался и отгораживался щитом, чтобы не позволить ей прочесть что-то лишнее.
Вариант с окраиной пришлось отмести, когда до него на рынке дошли слухи о нежити, нападающей на деревни. В Остебене и на границах с Лунным краем – это обычное явление со времён войн и вмешательства некромантов в природу владений ульвов. С редкими немёртвыми гостями справиться нетрудно. Эйтан привык к подобной работе и предпочитал её больше, чем заказы на живые и разумные (не всегда) существа. Но ситуация за последние полгода сильно изменилась. Рисковать жизнью сестры, которая не готова к реальным трудностям, он не мог. Пришлось изменить планы и выбрать место, отдалённое от границ и пунктов, где была замечена нежить или куда она могла направиться после опустошения очередной деревни – Ален просматривал все возможные варианты, чтобы не просчитаться.
Столица – самый безопасный вариант, как бы он не старался держаться от неё подальше из вечного надуманного страха, что люди дяди найдут его и Шайлер. Есть проблемы серьёзнее этого. Включая тот непонятный хвост, который какое-то время преследовал его и Шайлер, чтобы довершить начатое. Ему так и не удалось узнать детали, а лезть в это дело снова, пока он не оставит где-то сестру, он не стал.
- Остановимся здесь.
Притормозив коня, алифер глянул через плечо на сестру. Ему удалось пригнать двух лошадей к дому Эйиры. Благодаря ним они могли не демонстрировать крылья и не выставлять на обозрение других свою принадлежность к крылатой расе. Как обычно, сходя за эльфов. Лететь исключительно ночью или тащить всё время сестру на себе – не тот вариант, который бы устроил Эйтана при наличии более простого и менее затратного в исполнении.
Отдав поводья конюху при трактире, Ален помог сестре слезть со спины кобылы. У них осталось несколько пузырьков с целительским зельем, но они могут пригодиться в любой момент, чтобы тратить их на пустяки. Путешествие с сестрой  вышло сложным. Эйтан не привык так скакать вокруг своих спутников, оберегая их покой и стараясь сделать, чтобы на земле спалось теплее и мягче. Все женщины, которые до этого сопровождали Алена, не нуждались в такой заботе, но Шайлер была комнатным цветком, который не привык к таким путешествиям. За долгое время они остановились в трактире, чтобы не спать под открытым небом и не мёрзнуть у погасшего костра.
- Скажи хозяину, чтобы подал горячий обед на двоих, - бросил алифер заходящему внутрь конюху. Ален не любил, когда кто-то другой прикасался к его коню, но в этот раз сделал исключение. – Пошли внутрь. Там теплее.
Третий месяц зимы не радовал теплом. Несмотря на то, что в скором времени на земли Остебена ступит весна, холода отступят ещё не скоро. Снег редкими хлопьями валил с серого неба, укрывая почву тонким слоем белого ковра, пока его не втаптывали в грязь сапогами и копытами лошадей.
После холодной поездки помещение трактира с насыщенным запахом еды, выпивки и табака показалось райским уголком. Ален провёл сестру за стол, расположенный максимально близко к огню, а сам махнул рукой трактирщику, дополняя заказ. Одной еды, чтобы согреться, им будет мало.

Отредактировано Эйтан (23-07-2017 16:11:25)

- Мы пробудем здесь до утра.
Усадив сестру за стол, Ален небрежным жестом расстегнул фибулу на плаще и скинул его на спинку стула – прогреться и просохнуть у костра. В заснеженный вечер им щедро насыпало за воротник. Плащ сестры он забирать не спешил, давая ей свыкнуться с мыслью, что вокруг них полно народа. Для Эйтана, чем больше, тем лучше. В суматохе и пьянстве никто не обращал внимания на путников. Редких пьяниц, которым захотелось почесать языками, руками и другими частями тела, выпроводить несложно.
Шайлер меняла привычный уклад жизни наёмника. У него не было необходимости печься в вылазках о ком-то, кроме себя. Девушки, которые попадали к нему в напарницы, свободно обходились без его услуг и помощи. Он никогда не думал, что кто-то из посетителей может пристать к сопровождавшей его девушке и ему придётся вмешиваться в этот процесса раньше, чем мужчина подойдёт на три шага ближе. Даже такая немноголюдная таверна могла доставить им проблем. Из-за опасения Эйтана, что их кто-то узнает, он никуда не брал Шай с собой. Он своими руками лишил её возможности постепенно привыкать к обществу и учиться контролировать свои способности. Фактически он бросил её в воду, как щенка, и наблюдал, что будет дальше. Поплывёт или утонет, не сумев отделить свои эмоции от чужих. На Эйире он убедился, что его сестре это не под силу. Следить за всем Ален в силу физического несовершенства не умел.
Алифер сел за стол напротив сестры.
- Ночь сегодня будет холодной. Нам лучше переждать её здесь. Днём двинемся по тракту дальше.
Присматриваясь к Шайлер, он замечал, как она почти всё время испуганно жмётся к нему в поисках поддержки и защиты, поэтому намеренно концентрировал её внимание на себе, чтобы она смогла зацепиться за него и сузить своё восприятие мира до такого эмоционально закрытого бревна, как он.
Выпивка оказалась на их столе раньше, чем еда. Обслуживавшая их девушка получила звонкую монету и, кокетливо размахивая бёдрами, направилась за другой порцией для посетителей.
- Пока не пей, - предвидя, что сестра может ухватиться за напиток, алифер накрыл ближайшую к ней кружку ладонью. Она же не пила раньше ничего из этого. Он не приносил в дом выпивку, её с собой никуда не водил, но это один из хороших и проверенных годами способов согреться, чтобы не заболеть, промёрзнув до костей в дороге. Пить впервые и на пустой желудок – затея дрянная. Каждый переносит первый опыт по-своему, поэтому, помня, как сам надрался в первый раз, перестраховался. – Мы остановимся в небольшом городе, ближе к столице. На окраине участились нападения нежити со стороны Лунного края. Жить в городе будет тяжело, но в глуши сейчас опаснее, чем там.
Из-за лезущей со всех щелей нежити. Алену нужна гарантия того, что Шайлер не подвергнется нападению немёртвых в его отсутствие. Запас кошеля не безграничный, а каждая остановка в заведениях стоит звонкой монеты. Им нужно пополнить провизию и накормить уставших лошадей, прикупить ещё кое-какие вещи, которые им тоже скоро понадобятся.
Между ними поставили две плошки с похлёбкой. Выглядело не очень.
Бывало и хуже.
Плетёная корзинка с хлебом, который запекался вечером прошлого дня и успел немного зачерстветь. Скудное рагу – зимние запасы не так велики, чтобы баловать жителей Остебена овощами круглый год.
- Ешь, а потом пей.
Раскрошив хлебную булку пополам над плошкой с похлёбкой, часть он сунул себе в рот, вторую – вручил сестре. Размякший в жидкости хлеб для голодного парня шёл вприкуску отлично. Эль, в отличие от еды, качеством оказался лучше. Для таверны такого типа сносно, поэтому Ален не жаловался на содержание, набивал желудок, пока мог, и периодически посматривал по сторонам, чтобы вовремя поймать косые взгляды в их сторону.

Выпить эль оказалось сложнее, но Шайлер понравилась улыбка брата. Немного откашлявшись, девушка улыбнулась в ответ немного краснея от собственной неопытности. Сколько времени она провела в доме наедине со своими мыслями и скрытая от мира. Сейчас, она ощущала себя не знающей почти ничего. Мир был открыт Эйтану, а для неё открывались собственные страхи. Одна мысль, заставила задуматься о будущем и том, что же ждёт их дальше. Быть обузой светловолосой совсем не хотелось, а значит, предстоял трудный путь перемен.
Замечание о втором разе заставило светловолосую поморщиться и отставить кружку с элем в сторону. Алифер смогла отвлечься и теперь не беспокоилась о посторонних. Пробовать напиток ещё раз не очень то и хотелось, но слова брата заставили задуматься о новой попытке. Она тоже не особо удалась.
-Как ты пьёшь эту гадость…, - продолжая улыбаться, не сводя взгляда с брата светловолосая решила просто продолжить есть. Согреться она немного успела, но теперь в животе урчало, требуя заморить этого червячка.
После долгого пути, холода и эмоциональных ощущений, как своих так и чужих, Шай чувствовала себя очень разбитой и усталой, а взгляд на брата лишь подтверждал, что им нужен отдых. Решив не задерживаться с едой, ведь Эйтан сказал, что им придётся остановится на ночлег в этом месте, алифер быстро доела свою порцию и поднялась из-за стола. Девушка всё время держалась рядом с братом иногда посматривая по сторонам на находившихся в зале, и когда они вошли в одну комнату обрадовалась. Расставаться даже на ночь не хотелось. Весь путь до этого места, они были вместе. Даже в доме той женщины, Шайлер не хотела оставаться одна.
«Братик очень уставший.. почему мы не можем вернуться домой, или перестать скрываться», - тяжело вздохнув, светловолосая опустилась на кровать и посмотрела на стену. Она чувствовала усталость. Глаза закрывались. Потерев глаза, пытаясь не заснуть сразу же, как только голова коснётся подушки, Шайлер стянула с себя плащ и посмотрела на брата. Молчание напрягало, но заговорить с Эйтаном она не решилась.
Алифер беспокоилась за него всегда, но из головы не выходило то, что она успела услышать и узнать в доме целительницы. Прятать её от мира брату стоило многих вещей. Не будь её, то ему не пришлось бы возвращаться в их скрытый в лесу дом. Вздохнув, Шайлер устроилась на постели, посматривая на Эйтана. Усталость и сонливость брали верх. Сопротивляться им было просто невозможно и вскоре глаза светловолосой закрылись запечатлев образ Эйтана устроившегося у двери снимаемой ими комнаты.

Эйтан заподозрил неладное, когда проснулся среди ночи, а голова осталась наполненной туманом. Заплывшим взглядом он с трудом разобрал в темноте силуэт, не относя его ни к женскому, ни к мужскому. Блеска оружия рядом с его лицом оказалось достаточно, чтобы алифер рефлекторно перехватил руку нападающего за запястье, отводя удар от себя. Лезвие вскользь полоснуло по ключице, проливая первую кровь. Ален не успел почувствовать, как горячая кровь тонкой алой нитью стекает под рубашку, оставляя на ней кровавое пятно. Он отдалённо понимал, что действует медленнее, чем нужно, или воспринимает происходящее с запозданием. Опоили? Подмешали что-то в еду? Резкое пробуждение должно было подействовать на него отрезвляюще, но маска сонливости осталась, препятствуя пробуждению. Тело отказывалось подчиняться алиферу; все привычные движения выходили скованными и ватными, а мир выглядел замыленным.
Алифера не интересовало, кто пожаловал к ним в комнату и с какой целью решил убить их, пока они спали, предварительно опоив чем-то.  В своём состоянии, что могло значительно сыграть на руку убийце, Ален не мог свободно мыслить и действовать, как привык. Все действия выходили чисто на рефлексах, а те – притуплёно из-за сильнодействующего снотворного, чей эффект плохо проходил. В таком состоянии алифер не рискнул выбрасывать заклинания, чтобы ненароком не поджарить собственную задницу, а подался вбок и вперёд, толкая противника грудью, и постарался опрокинуть его на пол и пригвоздить весом собственного тела, не выпуская запястья с вооружённой рукой.
Убивать или намеренно наносить смертельные и опасные раны он не собирался. Издержки профессии – выяснить, кому и зачем понадобилось приставить ему нож к горлу, а потом избавляться от наёмника. Ален успел пожалеть о том, что не сделал этого с теми наёмниками, которые пришли в их дом с Шайлер, но получил ещё одну прекрасную возможность исправиться, если за всеми нападениями скрывается один и тот же заказчик.
И если я не сдохну в процессе борьбы.
Что не менее маловероятно, учитывая степень удачливости алифера и опьянения от непонятной травы.
Меч при движении слетел с колен и со звоном упал на пол, предположительно переполошив съемщиков в соседних комнатах и потревожив сон спящей сестры. За потерю оружия Эйтан не переживал, имея на такой случай припрятанный нож.
До которого в выбранном положении хер дотянешься.
Оружия никогда много не бывает, но тянуться за ним он пока что не стал, выбрав не самое удобное положение. Права рука, согнутая в локте, надавила убийце на горло, болезненно пришпоривая его к грязному полу таверны. Левая – прижала задранную вверх руку с зажатым в ней кинжалом, а сам алифер навис тяжелой тучей над…
- Женщина?
Поистине любимейшее положение – быть сверху в любой ситуации!

Драться в темноте, кувыркаясь на полу и отвлекаясь на сестру, - Боги, за что? Ладно,  список «за что» достаточно велик, чтобы не тратить на него время. Алифер предпочитал работать в паре с умелыми напарниками, которые могут ему помочь или хотя бы не мешать и не вынуждать отвлекаться на их безопасность. Причина проста, как день. Он отвлёкся, убийца получила возможность вырваться, чем незамедлительно воспользовалась.
Удар был неплох. Весьма. Но ему бы сейчас одобрять чужие таланты бить и убивать, когда сам же на себе этот удар испытал. Челюсть болела. Эйтану повезло не откусить себе язык, учитывая, что он невовремя решил поболтать с сестрой. Повезло мало, потому что за звоном и ослабленной хваткой на руке с кинжалом он поменялся местами с женщиной и оказался сам на полу, разменивая дыхание на столкновение спиной со стеной. Он не успел перегруппироваться, как Коска уже уселась на него сверху. Чудесный вид, если бы ещё было видно, а не вырвиглазно темно в этом чёртовом помещение, которое помогало и мешало одновременно с отсутствием видимости.
Эйтан почувствовал вес женского тела, которое мог бы, при желании, скинуть с себя, если бы не ощущение холодной стали на горле. Его не убили сразу – почему? Промедление может стоить наёмнику жизни и сорванного, как следствие, заказа. Коска рисковала, но ради чего? Думала, что сможет заработать больше, если поторгуется с ним, или опасалась, что вторая крылатая атакует её в темноте, пытаясь помочь брату?
Промедление оказалось недолгим, а Ален не успел им воспользоваться, как и перехватить руку с кинжалом, потому что свои руки высвободить не успел. Темнота не помешала наёмнице нанести свой решающий смертельный удар, съездив алиферу кинжалом по горлу. Он много раз перерезал горло сам и чувствовал, как горячая кровь щедро оседает на руках и лице, если не поторопился уйти в сторону, но чтобы кровь лилась из собственного горла, пока он, булькая, пытается сбросить с себя девушку и не захлебнуться кровью раньше? Впервые. Сейчас он мог думать исключительно о себе и том, как остановить кровотечение, а не о сестре, которая после его ранения оставалась один на один с убийцей. У неё в понимании Эйтана было ещё меньше шансов на выживание, а он не успел удивиться, когда груз с его тела исчез, и он смог обрести свободу, вжимаясь плечами в стену и зажимая освобождённой рукой горло. Наспех выпущенная целительная магия оплела его горло спасительным исцеляющим светом, но Эйтан не отнимал ладони от горла, продолжая закрывать порез. Липкие и скользкие от крови руки мешали ему понять, в каком состоянии пребывает рана. Ему понадобилось время, чтобы понять, что кровь на шее и рубашке холодеет, но не бьёт ему ключом в ладонь из открытой раны.
Всё ещё жив.
Переводя дыхание, алифер попытался нашарить в темноте оброненный меч, в чём не преуспел, и найти взглядом наёмницу и сестру. Блядская темнота. Блядская баба. Осталось крикнуть в темноту: «ты меня чуть не убила, дура!», но ему ни говорить, ни те более кричать не хотелось, а сил и концентрации на простой светоч, чтобы в комнате стало светлее и яснее, у него не хватало. Надо как-то заставить себя сконцентрироваться на исцеляющем заклинании, чтобы не ходить с улыбкой на горле от уха до уха. И баба… чёртова баба.. Где она?
Эйтан пытался сфокусировать зрение, но слабо угадывал в темноте два силуэта. Он слышал крик сестры, кажется, и недовольное и злое шипение Коски, но не понимал почему. Пока он пытался что-то сделать со своим горлом, он выпал из реальности и осведомился о происходящем, когда смог нашарить на полу меч, подняться, опираясь на него и на стену, не отнимая второй руки от горла. Превосходно, его сестре удалось применить заклинание и поймать в ловушку наёмницу, чего за н-ное количество попыток не удавалось ему.
Зудело желание с разворота съездить женщине по лицу, которое алифер с трудом подавил в себе. Он не бьёт женщин. Пока.
Хорошо, что он не тратил ману попусту, а, по привычке, экономил её на крайний случай, иначе бы дырку на горле пришлось латать вручную нитками с иголкой, а так был шанс подождать, пока с этим справится магия и регенерация.

Остановка кровотечения (70)
Исцеление (80)
Остаток (145)

Короткий миг радости. Заклинание сработало, но беспокойство за брата не проходило. Шайлер почувствовала ту боль в горле и не могла перестать беспокоится. Даже когда была тоже ранена. Сначала бок, теперь бедро. За короткое время алифер начинала обретать всё новые и новые ранения, словно шаг в новую жизнь.
Голос этой женщины и её высказывания ничего хорошего не обещали, как и рана, что ныла и так пыталась привлечь к себе внимания, но больше всего хотелось защитить брата.  Для этого нужно было попытаться удержать убийцу как можно дольше, но столько всего сейчас происходило, что казалось мир тает в этой тёмной комнате. Оставалось удивляться, как эта потасовка не привлекла к себе лишнего внимания, но оно и к лучшему.
«Как же с этим справится?» - было бесполезно задавать вопрос самой себе, бесполезно пытаться ответить на него сейчас. Когда ощущения и эмоции, боль отвлекали от желания как можно крепче связать попавшуюся в ловушку куклу. И вот ответ. Заклинание слишком быстро потеряло силу, их незадачливая убийца высвободилась, но кажется не слишком удачно.
Алифер перестала полагаться на зрение, зато пробовала, снова доверится своим чувствам. Брат был жив, но хотелось всё бросить и найти его, только нельзя. Женщина вот она, её эмоции и ощущения такие яркие, что не возможно не заметить. А вот злость самой светловолосой теперь набирала силу. Решив попробовать ещё раз, пытаясь не обращать внимания на боль в бедре. Кровь что медленно стекала вниз по ноге и впитывалась в одежду: «Всё равно в такой тьме ничего не разберёшь», - Шай вновь начала плести тоже самое заклинание. Поймать и обездвижить, понять, что нужно этой женщине от них, кто хочет убить, что идёт на такие меры, как и те люди. Тьма снова начала собираться в тонкие нити, готовые схватить свою жертву, но Шайлер не знала, получится ли у неё второй раз так же поступить или нет.

Игра кукловода (90 ед. маны).

Он её упустил, а вместе с ней шанс узнать, кто решил их заказать. Это не последний убийца, который пожаловал к ним ночью, чтобы прирезать по-тихому, пока они спят. Будут другие. Оставаться в таверне небезопасно. Для него срываться и уходить в ночь – обычное дело, но как ко всему происходящему отнесётся его сестра – Ален подозревал. Мнение сестры здесь его волновало мало. Он лучше знал, как в этой ситуации должен поступить, чтобы у них выросли шансы выжить.
Если убийца не решит, что именно так мы и поступим, и не подождёт, пока мы переместимся в другое место или отправимся в ночь на его поиски.
Оба шанса были рискованными. Эйтан прикидывал, что можно сделать и куда податься в том случае, если он решит оставить таверну и отправиться с сестрой дальше. Ночью лететь сложнее, но проще уйти от стрелы или не привлечь внимание к  двум фигурам алиферов в небе.
Посетители таверны, которые не успели разбрестись по комнатам, встречали его вопросительными взглядами, на которые Эйтан не имел ни малейшего желания давать пояснение. Нападения в тавернах – обычное дело, и акцентировать на них внимание, если ты не хозяин заведения, бессмысленно.
- Слыш? Я ночь доспать смогу или ты ещё одну бабу в комнату притянешь помахаться?
Ален поднял голову, потом взгляд, потом бровь, смотря на недовольного постояльца, выглядывающего в коридоре, светя голым торсом и наспех надетыми штанами. Он ничего ему не ответил и отвлёкся на новую тушу, вставшую перед ним. Как выяснилось, уже знакомую и с расквашенным носом.
- Раз ты пришёл в себя и осознал, что был неправ, может, проветришь свою задницу до лекаря? – Эйтан не опасался, что может следом получить по лицу сам, а подвинул свободной рукой, не обременённой мечом, мужчину в сторону и прошёл в коридор, ведущий в комнату, где он оставил сестру.
Шайлер нашлась у порога, выглядывающей, как кот, который ждёт возвращения хозяина с рыбой в корзине. Он надеялся, что сестра останется в комнате и запрёт её изнутри, чтобы внутрь не успел войти кто-то ещё и докончить начатое, пока его нет, но сестринское беспокойство стояло выше здравого смысла. Откуда ей всё это знать? Она прожила в резервации много времени и не видела существенных угроз своей жизни до того дня, пока он непреднамеренно не привёл убийц в их дом.
Из комнаты лился мягкий магический свет. Ален не сразу обратил внимание на ногу сестры. Он заметил, что что-то не так, когда попытался подтолкнуть её в комнату и войти следом. Девушка неловко обернулась, а он опустил взгляд. Он был настолько занят тем, чтобы не сдохнуть, что упустил момент, когда кинжал прилетел в его сестру. Бедро – хреновое место для раны и смертельное, если попасть в артерию. Кровь пропитала штанину и лоскут, который Шайлер использовала, как перевязочный материал, но не лилась. Артерия не задета, значит, ранение не настолько серьёзное, как могло быть. Она могла истечь кровью, пока он гонялся за убийцей – осознание этого давило на него.
Закрыв дверь, Эйтан поднял девушку на руки и пронёс её к постели, скомканной сном и незапланированным пробуждением. Он ничего не говорил – молча усадил её, развязал наложенную повязку, чтобы осмотреть свежую рану и решить, что делать с ней дальше. Перевязки недостаточно, чтобы оставить всё на волю природной регенерации. Ален накрыл рану ладонью и выпустил ману, тратя магический резерв на остановку кровотечения и исцеление. Он был посредственным целителем, но на первое время – сойдёт.
- Здесь небезопасно, поэтому мы не останемся на ночь, - он говорил, пока действовало заклинание, но не смотрел на сестру – следил за тем, как накладывается эффект на рану. – У меня есть друзья в Весвольде. Мы можем остановиться у них на первое время, а дальше – посмотрим.
Эйтан умолчал о том, что друг специфический, но ночевать под открытым небом не лучше, чем в таверне. Оставаться на постоялом дворе, где есть свои глаза и уши, способные указать на новых гостей заведения, нетипичных для него – лучший вариант, который он мог придумать в сложившейся ситуации. Он сам получил ножом по горлу. В следующий раз может так не повезти.
Странная закономерность: во второй раз, когда его сестра получает ранение, он стучится в двери своей бывшей.
Насколько шлюху можно назвать «своей».

Много друзей.
Эйтан усмехнулся. Она не знала, о каком друге идёт речь. Некоторые вещи лучше не знать. Алифер помнил, какое впечатление после себя оставила целительница и время, проведённое в её доме. Способности сестры доставляли ему дополнительные проблемы, с которыми он сам был справиться не в состоянии. Дар Шайлер – их общее проклятие, которые из многих лет жизни, проведённых в четырёх стенах, обернулись для крылатых настоящей проблемой. Он не знал, как эмпаты и телепаты воспринимают окружающий мир, но подозревал, что находиться в окружении большого количества людей ей должно быть сложно. Ален чувствовал себя отцом, который бросил сына в воду и ждал, пока тот, захлёбываясь и гребя из страха умереть, ждал, когда мальчишка самостоятельно научится плавать. Это дрянной урок, но действенный.
Отношения с Эслинн были проще, чем Эйирой, насколько он знал. Отчасти этим она ему нравилась, что он мог не заморачиваться дополнительными рассказами и объяснениями. Сложнее могло стать с Шайлер, но Ален с почти юношеской наивностью полагал, что чужие желания Шайлер без проблем сможет отличить от своих собственных. После того, как она неумело разделяла ненависть целительницы и своё желание сбежать от давления чужих проблем и ненависти, Эйтан должен был догадаться о будущих проблемах.
Выхода не было. Им нужна другая таверна, где можно заночевать. Максимально безопасная и просматриваемая, пока он не выяснит, кто приходил к ним сегодня ночью и кому он служит. До этого времени им обоим надо набираться сил и зализывать старые раны, которых стало слишком много.
- Жила бы спокойнее и искала себе другого целителя, - алифер ответил настолько спокойно, как не ему десять минут назад благополучно перерезали горло. След от кинжала наёмницы полумесяцем огибал кожу на шее уродливым и примечательным шрамом. Успешное заклинание и регенерация исправят это со временем, но, увы, не до конца.
Закончив с ранением сестры, алифер наложил новую свежую повязку, потрепав хозяйские простыни ещё больше. Он наспех собрал их с Шайлер вещи и скрыл шрам у себя на горле, чтобы не привлекать внимание ни к себе, ни к сестре заметными отличительными чертами. Кто-то уже знал их в лицо, поэтому скрываться будет проблематично. Думая, кто мог стоять за всем этим и как его выследить, Эйтан тянул сестру за собой вниз. Меч пришлось убрать в ножны, а Шайлер постоянно поддерживать, чтобы она смогла вместе с ним покинуть комнату и выбраться через окно на узкий выступ. Ему с его ногами переступать было тяжелее, чем девушке с узкой и маленькой ножкой, но сестра в отличие от него была ранена в ногу и лишалась своего преимущества, получив несколько дополнительных антибонусов. Спускаться вместе с ней по главной лестнице и пользоваться выходом, Ален не рискнул. Он кое-как помог Шайлер спуститься и потянул её за собой в конюшню, не будя конюха, а тихо, как вор, забирая то, что им двоим принадлежало – кобылу и жеребца. Заседлав лошадей, он помог сестре вскарабкаться в седло и вместе с ней направился в сторону столицы.
Поспали.