- Брат не перестаёт меня удивлять, - именно с такими словами и с улыбкой на лице Элениэль восприняла новость о наложнице, которая провела ночь в покоях императора. Принцесса не стала докучать служанкам с приказами любыми способами выяснить, что происходит за закрытыми дверями. Дочь Мирры и Эльдара отличалась терпением, которого никогда не хватало их сыну. Во дворце хватало паники и шума, которые Камэль старалась пресекать, чтобы не усугубить ситуацию.
В отсутствие императрицы, которой так некстати захотелось наведаться в старое родовое поместье Виззарионов, её дражайший супруг нашёл себе неплохую компанию. Насколько серьёзно обстоят дела, никто наверняка не знал. Да и мудрено ли? Эта ночь была первой, а её итог они узнали лишь утром, когда служанка вынесла из покоев императора грязное постельное бельё – тогда сомнений ни у кого не осталось. Элениэль приказала девушке молчать, что сохранить этот неприятный инцидент в тайне, пока это возможно. Пусть себе пускают слухи и гадают, чем наложница и император занимались прошедшей ночью. если сам Шейн не пожелает даровать наложнице новый ранг, то это можно не без усилий замять.
Виззарион ненавидела слухи. Она прекрасно знала, что в любой момент их тайна с Авелем может всплыть на поверхность или один из их взглядов или едва уловимых прикосновений может привлечь внимание прислуги и стать почвой для разговоров. В нынешней ситуации по поводу их с Арратсом секрета Элениэль чувствовала себя спокойно. Дворец дышал новой новостью, которую передавали из уст в уста. Элениэль не знала, как на это событие отреагирует Мередит, и старалась не пытаться представить себя на месте императрицы. У них с Мередит были разные взгляды и интересы. В то время как Элениэль интересовал сам Шейн, императрица беспокоилась о своём собственном благополучии – о месте у трона Повелителя. Конкурентка могла ей подпортить планы на богатую и лёгкую жизнь, если её таковой можно назвать во дворце. Насколько знала Элен, лекари ещё не заикнулись о беременности Мередит, а сам император был редким гостем в покоях жены, если вообще там бывал после первого злополучного случая.
У принцессы прибавилось головной боли. Она недостаточно хорошо знала Мередит, чтобы делать какие-то выводы, но прекрасно понимала, что с этого дня начнётся борьба за место под солнцем. Если Шейн не откажется от затеи развлекаться с наложницей дальше. В любом случае Элениэль собиралась наведаться в покои императрицы и лично поговорить с ней на эту тему. Слоило подобрать нужные слова заранее. Императрица могла лгать и лукавить, чтобы казаться в свете событий сторонницей мирного решения ситуации, но кто в это при здравом уме поверит? Оскорблённая женщина готова на многое, чтобы отомстить своему обидчику, а уж женщина, которая рискует потерять власть…
Первым делом Элениэль решила разузнать, что за наложница провела ночь в покоях императора, а также, какие у неё отношения с Виззарионом. Всплыли некоторые моменты, включая тот инцидент с изгнание наложницы из гарема. Теперь она вспомнила ту девушку, что посмела просить за другую. Ловко. Каким-то образом ей удалось привлечь внимание императора. Возможно, это просто кратковременный интерес к ней, как к женщине, и после одной ночи всё завершится, но Элениэль собиралась лично узнать как можно больше от самой наложницы.
Говорить с ней в стенах дворца, где полно ушей, Виззарион посчитала плохой затеей, поэтому обставила всё, как обычную конную прогулку. В сопровождении Харуки и двух его людей, Элениэль отправилась за пределы дворца, пожальше от жилой и рабочей части города, чтобы их разговору никто не помешал. Она также отдала приказ привезти к ней наложницу, как только она покинет покои императора. Один из людей Харуки должен был привезти её к принцессе. Элениэль тем временем остановила лошадь в оговоренном месте. Думая о том, что будет говорить наложнице, она смотрела на горизонт. Горы казались бесконечными титанами, которые острыми отрогами прорезали землю и впирались в облака. Лёгкий ветер развевал накидку. Камэль сняла капюшон, позволяя ветру играть с волосами. Служанки собрали их в толстую косу, но короткие пряди выбивались под воздействием стихии, но ничуть не мешали девушке.
Услышав приближение лошади, Элениэль развернула кобылу лицом к гостям.
- А вот и любимица императора, - вампирша улыбнулась, но что значила эта улыбка – знала одна Виззарион.

Растерянность на лице наложницы была очевидна. Элениэль обставила всё так, что Ясмин до последнего не знала, кто и зачем решил вывезти её из дворца – так было нужно. Теперь же, когда они остались в окружении верных людей Харуки, которые не будут судачить на каждом шагу, словно болтливые служанки, они могли спокойно поговорить.
- Думаю, тебе интересна причина, по которой ты оказалась здесь, - Камэль говорила спокойно и по-доброму улыбалась, обращаясь к девушке. Она не знала, насколько честна в своих словах и намерениях наложница из гарема; какие у неё цели и чего она желает добиться при дворце, именно по этой причине состоялась эта встреча. – Помогите ей слезть с лошади, - Элениэль удивительным образом удавалось при хорошем расположении духа отдавать приказы так, что они звучали, как вежливые просьбы. Невзирая на щепетильность ситуации в целом, ей удавалось с достоинством принимать факт похождения брата и внешне не выказывать своих истинных чувств. Чему-то всё же учила жизнь во дворце.
Харука кивнул, и один из его людей, поняв бессловесный приказ, помог наложнице спуститься. Элениэль, несмотря на попытки Карателя помочь ей, справилась сама. Управляться с лошадью её учили с детства, а подобающая одежда позволяла легко справиться с подобным пустяком. Принцесса стояла на земле и, поглаживая шею любимицы, терпеливо ждала, пока наложница окажется с ней на одной плоскости. Говорить, сидя верхом, Элен не хотела.
- Мне говорили, что вчера ты упала с лошади, но, надеюсь, что небольшая прогулка пешком не доставит тебе неудобств.
Вечерний Мирдан выглядел по-особенному. Элениэль выпадала редкая возможность прокатиться верхом за высокими стенами дворца, которые защищали их от напасти. С каждым разом проблем становилось всё больше, а безопаснее передвигаться, кажется, можно было только днём. С восходом солнца большая часть вампиров, которая не могла позволить себе лишние траты крови, спешила запереться дома. Элениэль могла себе позволить восполнить жажду, но предпочла выехать в максимально удобное для вампиров время. К тому же, Его Величество благородно спал до заката и выпустил наложницу из своих покоев только после совместного завтрака. Уже уезжая, Элениэль узнала, что Мередит вернулась во дворец, но не было времени расспрашивать о состоянии императрицы и, тем более, наведываться к ней в покои. Этот разговор принцесса оставила на потом.
Элениэль направилась вперёд, мягким и неторопливым шагом. Отойдя на достаточное расстояние, чтобы Харука и его люди не слышали разговора, она перешла к делу:
- Мой брат проявил к тебе особый интерес, - Камэль тактично умолчала о том, что это за интерес, надеясь, что наложница прекрасно поймёт её без лишних слов. – Во дворце неизменно пойдёт слухи и, несмотря на все мои старания, рано или поздно каждая служанка будет знать об этом инциденте. Об этом же узнает императрица.
Императору не запрещалось использовать наложниц для удовлетворения определённых потребностей, но до этого дня за Виззарионом никто подобной охоты не замечал. Разве что раз Элениэль сама чуть не стала жертвой повышенного внимания императора. Камэль остановилась и перевела взгляд на свою спутницу.
- Я не знаю, как к этому отнесётся императрица, но склок во дворце из-за мужчины я не потерплю. Если ты претендуешь на трон, то я советую отказаться от этой затеи заранее. Я не исключаю возможности, что эта ночь могла быть первой и последней, если, конечно, она не… - принцесса запнулась, отвела взгляд, смотря на горизонт. Вопросы, касающиеся детей, с недавнего времени для Элен были острыми, как осколки стекла. Они резали и глубоко ранили. Им с Авелем из-за предрассудков Шейна и Совета приходилось прятаться и пресекать любую возможность раскрыть себя. Включая беременность, но другим это знать совершенно не обязательно. – Пока у императрицы нет наследника, всё может измениться, но я надеюсь, ты помнишь, чем обернулось династии рождение Авеля? Я не думаю, что ты хочешь такой судьбы своему ребёнку.
У Ясмин была другая ситуация, и Элен не знала, как здесь поступит её брат, если эти встречи продолжатся, а наложница понесёт от него. Что будет, если она родит раньше, чем Мередит – законная жена Виззариона. Какой бы холодной ни была эта вампирша, ценившая власть, а не мужа, Элениэль не желала ей такой участи.

Шейн своей очередной выходкой поставил семью в неудобное положение. Элениэль не надеялась, что её старший брат сам возьмёт ситуацию в свои руки и поступит правильно по отношению к обеим девушкам. Мередит в этой ситуации она видела жертвой, какой до недавнего времени считала себя, когда брат взглянул на другую девушку. Конечно, сравнивать ситуацию с Арникой и между двумя наложницами гарема, которые имели одно и то же происхождение и положение до недавнего времени, не совсем правильно, но чисто с женской стороны… Некоторые изъяны Эльдара благополучно передались его второму сыну и, как надеялась Виззарион, миновали первого. Элениэль знала, что чувствует любящая девушка, когда её предают, но что могла в этом случае почувствовать Мередит? Камэль надеялась, что вся эта ситуация не обернётся смертями, отравлениями и играми под носом у императора.
Почему Шейн решил обратить внимание на одну из наложниц, когда рядом с его покоями находилась жена – женщина, которая должна родить ему наследника, понятно. Ущемлённая мужская гордость, более лёгкий вариант. Любовью здесь и не пахло. Откуда взяться этому чувству, если эти двое от силы виделись несколько раз? Элениэль не отрицала возможности, что когда-нибудь Виззарион выбросит из головы свою любовь к покойной обращённой и пропитается чувствами к другой девушке, но всё же надеялась, что ей станет императрица, а не другая девушка из гарема.
- Остаётся надеяться, что число наложниц, посетивших покои императора, не увеличится, - Камэль мысленно вздохнула. Если Шейн руководствовался лишь похотью, то вполне возможно, что на одной Ясмин эта история не закончится. Такими темпами у них будет полный гарем любовниц и, в лучшем случае, хотя бы один наследник, рождённый от них. Что в этой ситуации останется Мередит? Повторно выдать замуж её никто уже не сможет, разве что лишить титула и сослать куда подальше, как неугодную императору женщину, если не родит ему сына. А как родить, если дорога в её покои скорее покроется мхом, чем император вспомнит о своих обязанностях. Тем более теперь, когда у него прямо под боком находится отличная возможность развлечься в любое время суток.
Элениэль внимательно слушала речи наложницы. Говорила она сладко. Слишком сладко. Поверить в то, что девушки из гарема, получив в руки маленький рычаг давления на императора, не захотят этим воспользоваться, сложно. Это Элениэль не нуждалась в большем, потому как, по сути, имела от рождения всё, что могла пожелать. Девушка же из гарема, на которую обратил свой взор император, становилась его любовницей и теряла возможность покинуть дворец по достижению определённого возраста. Никто не станет искать ей супруга, если вскроется правда о том, что девушка уже принадлежит другому мужчине. Тем более императору!
- Любишь? – на этих словах Виззарион остановилась и внимательно посмотрела на спутницу. – И что же породило такое чувство?
В понимании Элениэль невозможно полюбить вампира, не зная его. Чувства не могут вспыхнуть на пустом месте – что-то их порождает и меняет со временем, но для этого необходимо общение. За пару встреч влюбиться невозможно. С Шейном и Авелем она росла, знала их со всех сторон, но даже так слепая детская влюблённость не позволяла ей годами увидеть безразличие одного брата и тепло другого. Как можно полюбить того, кого не знаешь? Слухи о Виззарионе, которыми кормят в пределах дворца, едва ли тому способствуют.
Просьба удивила Элен. Она могла поступить, как оскорблённая особа королевской крови и указать наложнице на своё место, не позволив ей договорить, но принцессе стало интересно, что такого желает получить от неё вампирша. Камэль легко усмехнулась – она пригласила Ясмин на разговор, а в итоге её хотели использовать. Лицо Виззарион изменилось от нескрываемого удивления.
- Сохранить положение? – не веря ушам, Элениэль переспросила.
Сохранить положение, означало, что Ясмин останется в гареме, на тех же правах, какие были у неё до ночи с императором. С одной стороны, при таком раскладе у неё всё ещё оставался шанс выйти замуж, если Шейн больше не взглянёт на неё, а с другой, если Виззарион будет настаивать на изменении статуса наложницы, всё повернётся золотой клеткой.
- А ты не глупа, - девушка усмехнулась.
Скрыть всё сложно, но возможно. В таком случае Ясмин практически ничего не потеряет. Прикрываясь любовью и беспокойством об императоре, она могла добиться своего, если Шейн не передумает. Избавиться от наложницы сейчас, не выяснив даже: понесёт она после этой ночи или нет, слишком рискованно, но подержать её пока в гареме и обставить всё так, что ничего не было, можно. Вот только зачем?
- Ваше Высочество.
Разговор прервал своим появлением Харука. Верный гвардеец оказался рядом с двумя девушками. На лице спокойного и рассудительного мужчины пролегла хмурая складка над переносицей. Он держал руку на эфесе меча, порождая у принцессы дурные предположения.
- Нам стоит перенести этот разговор в другое место, чтобы не сделать его достоянием общественности.
Проследив за взглядом мужчины, Элениэль заметила группу вампиров – рудокопы. Виззарион совершенно забыла о том, что здесь поблизости находятся шахты и рабочие могли стать свидетелями их разговора. Мужчины иногда худшие сплетники, чем женщины. Слабо кивнув гвардейцу, давая добро на то, чтобы выбрать другое место, Элениэль собралась проследовать за вампиром к лошади, когда случилось невообразимое.
Увидев воинов из императорского дворца, холёных и сытых, измождённые тяжёлым трудом вампиры кинулись к ним. Рыча и что-то разъярённо выкрикивая, они напали на гвардейцев короны. Харука не позволил принцессе сдвинуться с места и неотрывно следил за происходящим.
- Оставайтесь здесь.
Поначалу он, кажется, собирался словом уладить конфликт, но вампиры, как обезумели, первый воин упал замертво, получив киркой в затылок. Харука попятился назад и выставил руку, вынуждая девушек за ним делать то же самое. Пока рудокопы их не заметили и довольствовались первой пролитой кровью. Войдя в кураж, она окружали второго воина. Не стоило сомневаться в том, что и он погибнет вслед а своим товарищем. Харука не мог рисковать жизнью принцессы, чтобы помочь своим людям. Лошади находились слишком далеко, чтобы воспользоваться ими и спешно вернуться во дворец, пришлось ориентироваться в ситуации, выбирая максимально безопасный и верный путь.
- В лес. Бегом!
Как только Харука оголил меч и Элен почувствовала выплеск чужой магии, она резко развернулась в сторону леса и побежала, в последний момент схватив наложницу за руку  потащив её за собой.

Один против разъярённой толпы – так погиб Ричард? Вампиры, которых он взял с собой в сопровождение принцессы, были молоды, но их не готовили к нечестным схваткам. Впервые они столкнулись с бесчинствами во время кровавого бунта, но рядом были более опытные и крепкие собратья, чтобы пережить тот день. Сейчас их командир вынужденно охранял другую цель и с запозданием пришёл им на помощь. Из раскроенного черепа вытекала бесформенная жижа, мешаясь с волосами на затылке и кровью. Второму солдату повезло продержаться дольше, но, попав в окружение и сумев убить только одного, он получил первый удар в спину. Второй прилетел ему в грудь, выбивая из горла вампира кровь. Третий стал мучительным последним, а потом его бросили умирать, проливая на земли Севера ещё больше крови.
Харука встал перед рудокопами, преграждая им путь к девушкам. Те поначалу остановились, глядя на Карателя.
- Именем императора… - начал, как положено, вампир, но стоило толпе вновь прийти в действие, как он вздохнул – разговоры бесполезны. Жест вампира выглядел, как «Ай, ладно!». Все высокопарные речи пролетят мимо разъярённой толпы. Они уже доказали, что способны на убийство и не боятся последствий. Какая разница, как подыхать, когда злоба подступает к горлу и не даёт покоя.
Первого подобравшегося слишком близко Камэль разрубил пополам. Показательно для других. Вампир знал, что минутный страх за свою жизнь и взгляд на мёртвое изуродованное тело товарища, не отобьёт у них желание убивать и вымещать злобу, но сейчас дорога каждая секунда, которую он сможет выиграть для принцессы. Они должны убежать как можно дальше, пока он пытается задержать рудокопов.

Магический щит служил вампиру защитой от незапланированных ударов в спину. У него было время обезопасить себя от этого, у его собратьев – нет. Право на ошибку обернётся для него смертью, вне зависимости от того, убьёт ли он каждого здесь и выживет ли. Жизнь принцессы стояла выше его собственной. Какими бы ни были отношения между Элениэль и Шейном за её упавший волос полетят головы. Он это отлично знал. По опыту с Бойером, который не мог вылезти из немилости императора.
Отойдя от секундного ступора, первый из рудокопов рванул вперёд, занеся кирку. На подходе, не рассчитав силы и мешающих рядом собратьев, получил удар от стоящего перед ним вампира, когда тот при сильном замахе, несильно съездил ему по боку молотом. Второму рудокопу повезло больше. Находясь в первых рядах, он взмахнул киркой, целясь в грудь вампиру. Харука вильнул в сторону, выигрывая для себя больше места для ответной атаки. Ушёл от удара. Второй слабый задел магический щит, вырезая у вампира ману. Не давая опомниться второму рудокопу, который мог бы умыть кирку в крови Карателя, он рубящим ударом ударил вампиру в шею. Кровь брызнула и полилась по коже и клинку. Рудокоп, выронив своё оружие, отчаянно пытался зажать рану, захлёбывая собственной кровью. Харука чувствовал, как его щит дрогнул от двух несильных ударов, истощая ману.
Слишком много противников на него одного. Несмотря на то, что среди рудокопов навряд ли найдётся хоть один бывалый вояка, они сообразили, что атаковать лучше по двое-трое, рассеивая внимание Карателя.

Королева сердец (20)
Штрафы за удары (10х3)
Остаток маны: 343

Бежать так было просто невозможно. Элениэль, будто знала, что эта прогулка выльется в бегство, оделась подобающим образом. Если одежда, предназначенная для конных прогулок члена императорской семьи, могла сгодиться для бега по лесистой местности. Верхом было бы проще, но этой возможности их лишили. На Элениэль, в отличие от Ясмин, были штаны и сапоги – бежать в них было значительно проще, но неподготовленность принцессы к борьбе за жизнь не располагала к быстрому передвижению. Хвост-юбка, которую пришили к штанам, чтобы создать видимость элегантности и прибавить изыска и нежности лику принцессы, превратилась в самый настоящий балласт, а что говорить о наряде наложницы?
Бросив взгляд назад, видя, что никто пока что за ними не бежит и шум драки сконцентрирован на расстоянии от них, Камэль спешно бросила спутнице:
- Рви юбку! Быстро! – сама тем временем попыталась оторвать «хвост», чтобы тот не цеплялся за кустарники и заросли. Делать это на бегу было невозможно, но Элениэль надеялась, что этот шаг им немного окупится. Всё же бежать, когда нет необходимости придерживать подол платья или останавливаться у каждого куста, чтобы отцепить подол, значительно проще.
Бег возобновился, а Элен могла только надеяться на то, что Харука вскоре нагонит их, а сами рудокопы, поняв, с кем имеют дело, не осмелятся преследовать сестру императора. Утешительная мысль билась в голове ровно секунду, потому что следом её вытеснило другое осознание. Горькое и мерзкое, потому что было правдой. Никто не остановится. Никто не испугается. Ничто не помешало голодным вампирам творить бесчинства на свадьбе императора. Почему они должны отступить сейчас? Из-за того, что она пыталась их накормить из личных запасов? Авель говорил об этом. Голодной толпе всегда будет мало, сколько не кидай ей хлеб.
Девушки совершенно не ориентировались в лесу. Виззарион смутно понимала, где находится дворец, но одно знала наверняка – им нужно бежать, не останавливаясь, пока хватит сил. Харука воин, да, но даже он не всесилен. Воины погибают, когда на них нападает безумная толпа, которой не знакомы сострадание и милосердие. Им плевать. А ей… Она хотела выжить. Любой ценой, как тогда, когда незнакомый обращённый вампир похитил её.
Они слышали шаги за спиной. Приняв их изначально за Харуку, Элениэль вскоре разочаровалась. Слишком много шума – Каратель не мог его создать, это понимала даже она. Холёная девочка из дома Виззарионов, которая жизни за стеной, по сути, никогда не знала. Похоже, что часть рудокопов отделилась от основной группы. Принцесса прибавила шаг, вынуждая наложницу бежать следом, но вскоре обе девушки резко обновились. Перед ними выросла стена из мужчин.
Элениэль рефлекторно отступила на шаг назад, неотрывно глядя на ухмыляющиеся лица. Она надеялась, что они смогут убежать, но, развернувшись, заметила, что они окружены.
- Ки-ис-кис-кис, девочки, вы кто такие красивые?
Если бы не одежда, она бы выставила себя, как одну из аристократок какого-то низкого Дома из клана Камэль, но понимала, что уж карателя Его Величества знает едва ли не каждая собака в лицо. Кого ещё он мог сопровождать, если не кого-то из императорской семьи? Не свою же жену и любовницу!
Вместо попытки вступить в переговоры и уладить всё миром, Виззарион решила перейти к активным действиям – обезопасить себя, сохраняя расстояние между ними и мужчинами. Потом уже можно поговорить, если рудокопы настроены на разговор, а их демонстративное убийство говорило об обратном. Элениэль не знала, чего от них ждать и заранее готовилась к худшему.
- Я не смогу держать сразу два заклинания. Если сможешь – бей, как только появится угроза, - быстро шепнула она наложнице, неотрывно смотря на противников.
Принцесса высвободила потоки маны. Она никогда и никого не ранила и, тем более, не убивала, но понимала, что этим мужчинам ничего не стоит использовать их в своих личных целях или убить, если решат, что ничего с этого не получат. Она чувствовала себя зверем, которого загнали в угол и сладкими словами и ухмылками выманивали из норы, не скрывая, что из неё сделают отличный воротник.
- Возвращайтесь к своим семьям, - Элениэль старалась говорить ровно и спокойно, чтобы голос не дрожал от волнения и страха. Она хотела выглядеть решительнее и сильнее, чем было на самом деле. Вопросы «чего вы хотите?» и предложения «император вам щедро за нас заплатит» Камэль решила не использовать. К таким ситуациям их не учили наставники. Вежливое предложение чая – разве что на потеху рудокопам.
Думая, что стоит сказать, Элениэль заметила странное движение в воздухе – чёрное пятно мелькнуло между ветвей деревьев и снова скрылось. Внимание принцессы снова сосредоточилось на пятерых рудокопах. Их было слишком много, чтобы им удалось сбежать.

Кольцо холода (60 маны)

Итак, на потеху Харуке с двумя уже получившими свой печальный конец гвардейцами осталось не менее пятнадцати голодных, злобных рож. Те, что рвались первыми, все имели при себе кирки, у кого-то были дубины, лопаты, топоры. С горящими жаждой глазами, потомки Клана представляли одновременно жалкое, зловещее, печальное и устрашающее зрелище. Часть набросилась на уже поверженных более чистокровных кузенов, чтобы подкрепить силы, а пятеро окружили и оттеснили Карателя от брошенных лошадей, некоторые из которых уже мчали прочь. Где-то за холмом одну ухватил бежавший ранее смотритель шахты, и, глянув назад и увидев побоище, помчал в сторону дворца.
Каратель был хорош, но недостаточно: он разменивался ударами меча с тяжёлыми орудиями рудокопов, не давая тем приблизиться и жёстко наказывая за ошибки, отчего один вампир получил удар прямо в живот через тонкую рубашку. И всё же другой, его взбешённый товарищ, стоявший прямо перед Харукой и махавший своим орудием до того вхолостую, пока Харука вынимал меч, умудрился выкинуть длинными руками вперёд кирку и ударить ей Ариго по плечу.
В это же время в лесу девушек окружили довольно споро, и страх и ужас, нагоняемые на неготовых к сражениям лебедиц, становился гуще.
- Каким семьям, ляля? – глумливо спросил голый по пояс плечистый заводила, тот самый, который делал непотребства с Императором на словах. – Наши семьи не хотят, чтобы мы вернулись домой и брали долю от их амфор, а за нас, пока мы долбим камень, им не дают.
Злобное шипение, роптание, ненависть эхом отвечали ему со стороны деревьев и разошедшихся по кольцу. Двое из них, предупредив, что девки колдуют – очевидно, и сам дара в магии, помимо крови, несмотря на отсутствие обучения был не чужд – спровоцировал нападение: один кулаком, подпрыгнув, саданул Элен по руке, отчего заклинание сорвалось и взорвалось ледяными брызгами и иглами и в принцессу, и в двоих рудокопов, обмораживая последним руки. На ветвях высоких сосен ворон издал леденящий кровь крик. Ясмин повезло и того меньше: она прямо перед собой, во время того, как старательно плела заклинание, уже почти готовая им взмахнуть и садануть по врагам в своём первом в жизни бою, увидела потерявшую человечные черты рожу Камэля-смеска, который не дожидался от наложницы попытки защитить себя, а решил грызть руками и рвать когтями нежную плоть наживую.

[AVA]http://i.imgur.com/k6TjFgR.png[/AVA]

Отредактировано Изувер (29-05-2017 16:53:50)

- Проклятье…
Всё развивалось самым паршивейшим образом. С таким количеством противников, которое увеличивалось с каждым убитым, будто перед ним были не вампиры, а гидра, Харуки ни за что не справиться. На радость Ариго часть вампиров отделилась от группы, чтобы набить животы свежей вампирской кровью. Расправа казалась неизбежной. Насытившись, они станут ещё сильнее. В круге из атакующих Харука не рисковал применять атакующие заклинания – нарушенная концентрация и будет потеряно время, за которое он мог при удачном стечении обстоятельств убить одного или двух.
За всё время ему удалось убить лишь двоих, а один из рудокопов, не сообрази Каратель выставить магический щит, удачно провёл удар. Если бы не защита - пришлось бы совсем туго. Кирка ударила по магическому щиту, но унесла с собой вместе со злобой от промаха частицу его магического запаса. Харука никогда не радовался таким поворотам, потому что знал – ошибка стоит жизни.
Своей первой целью для атаки он выбрал рудокопа, который мог бы раскроить ему плечо. Вампир оказался расторопнее и ушёл от удара. В зажатом пространстве махать мечом было неудобно и проблематично, но сдаваться сейчас, когда его могут запросто разобрать на части, а где-то в лесу две напуганные девушки, и, что самое важное – принцесса, он не имел права. Камэль сделал ещё один выпад, но и здесь не добился никакого результата. Подобравшийся ближе к нему рудокоп огрызнулся в ответ лопатой – магический щит спас Харуку от ещё одного увесистого удара.
Сегодня людям короны, как никогда, не везло. Хотя кого он обманывал? Когда им вообще везло?
Боковым зрением Каратель заметил, как часть от группы рудокопов отделяется. Пятеро. Мужчины быстро направились в сторону леса, уменьшая количество противников Ариго, но создавая дополнительные проблемы. Он не сомневался, что вампиры будут преследовать девушек, а те при своей неподготовленности не смогут далеко убежать и, тем более, противостоять мужчинам. Им стоило позаботиться о сохранности Элениэль значительно лучше.
- Пора выбираться отсюда…
Ждать подмогу было бесполезно. На то, чтобы убить всех бунтовщиков не хватит ни времени, ни сил. По этой причине он попытался пробить себе путь из кольца и рубанул ближнего рудокопа, надвигаясь на них. Кто-то успел садануть его кулаком по плечу, но магический щит поглотил удар, а клинок Карателя снова умылся чужой кровью.
- Осталось двенадцать. Всего ничего.

Штрафы за удары (10х2)
Остаток маны: 323

Попытка защититься. Многие чувствуя страх бегут, но когда уже бежать не куда они пытаются защищаться. Пытаются драться из последних сил. Не хотят погибать. Озлобившаяся толпа против двоих слабых существ. Тут победитель ясен и без лишних слов.  Вера в лучшее еще остается, но такая слабая, что ускользает из рук.
Повисшая в лесу аура чувствовалась на подсознательном уровне. Окружение давило. Начавшаяся столь неожиданно прогулка стала еще более мрачной. Все было против них. Двух девушек оказавшихся в окружении в лесу. Те кто сопровождал принцессу погибли и только один остался где – то там в таком же окружении. Рудокопы жаждущие крови и не желающие уходить пугали только сильнее. Попытка защититься заклинаниями провалилась так быстро. Будто ее вовсе не было никогда. Было только два варианта действий. Готовится к неизбежному и пытаться бороться до конца или сдаться и мысленно прощаться со всем что знаешь. Второй вариант был простым, но следовать ему совсем не хотелось.
Замерев от страха Ясмин не знала куда деваться когда на нее кинулся один из вампиров. Эти чувства были сильнее девушки проведшей почти всю свою жизнь в гареме. Но пара секунд. Крик ворона и все резко изменилось. Вампир лежал с отрубленной головой зато появился иной. Раненый, он сидел спиной к наложнице, но действия рудокопов и принцессы быстро определили его место. Кто-то пришел к ним на помощь. Шанс на спасение появился, но было что-то рискованное во всем этом.
Собравшись. Сделав шаг в направлении появившегося вампира наложница коснулась его, пытаясь помочь подняться. Складывавшаяся ситуация становилась все страшнее.  Все это время наложница пыталась подобрать хоть какое-то заклинание подходящее для этой ситуации. В голову пришло только одно, но Ясмин старалась помочь защитившему вампиру.  Нельзя было терять времени ведь рядом было еще много желавших отведать их крови рудокопов.  Рискнув снова наложница использовала еще одно заклинание.

Жало (45 ед. маны)

Авель тяжело дышал, а под носком его ноги шевелилось чьё-то тело. Рука – не Элен, чужая.
- Помоги… – грудь защемило резкой болью. Бастард скрипнул зубами, – мне подняться.
Врезавшего ему по рёбрам киркой горняка смыло заклинанием. Слабое, но всё же облегчение пришло с осознанием того, что с ним всё же две колдуньи и они могут, организовавшись, отогнать падальщиков от себя. И всё же от так неудачно вышедшего приземления и прямого удара, который его лёгкая броня под плащом не могла вынести, да редкий бы латник мог, Авель досадовал. Досадовал с налитыми красным глазами.
Он встал и поднял руку с мечом как раз в тот момент, когда последний удар достался Элен и чернь дала клич бежать. Если бы его руки, одна сжимающая меч, не приняли сестру, он бы метнулся следом за ублюдком, который посмел, но Ворон выронил клинок, давясь собственной болью и яростью, и двинул непослушными пальцами, сплетая заклинание. Но спины скрылись, только в ногах было шевеление. Чувствуя остервенелую жестокость и гнев, бастард нацелил заклинание в лежачего, в то же время наступая ему на руку, протянувшуюся за оружием.
- Это делается вот так, – не обращаясь конкретно к Ясмин или к горняку, произнёс Авель, от пальцев которого, сформировавшись невыносимо медленно в растянутые на целую вечность мгновения, слетело кровавое жало в золотистом льду. Шип пробил сквозь тонкую рубашку грубое сердце. На этом было всё. Или, по крайней мере, так казалось.
Бастард вернул вторую руку, чтобы крепче поддерживать на себе Элен, но желание быстро приложить к несвежей шее или зацеловать подавил: они были не одни, а по лесу гуляло эхо клича. Золотые глаза перетекли с взбитых белых волос на испуганную, но целую девушку, за которую он принял удар.
- Нам нужно двигаться, – сказал он, – я следовал за бунтовщиками, их там целая толпа, до конца ночи могут восстать и другие шахты. Где ваши телохранители?
Если подумать, то если в лес за девицами забежал лишь пяток, то остальные достались Кречету. В том, что один Ариго стоил двадцати простолюдинов Арратс не сомневался, но принять решение, как выводить девушек из леса, самому припадая на ногу и задыхаясь под похрустывание рёбер не мог. У него был выбор: регенерировать сейчас же и поделиться с кровью с сестрой и попытаться помочь Карателю, буквально свалившись с неба, а девушек без сопровождения пустить прятаться и медленно идти во дворец – или же поступить как уже поступил раз, плюнуть на всё и заняться спасением Элен. Будь они наедине и не будь в деле замешан самый верный из подданных кретина-Шейна, он бы так и сделал.

- Ваше Величество, останьтесь во дворце!
Это просьбу он слышал на каждом своём шагу. Веймар семенил за ним, пытаясь отговорить от затеи ехать вместе с гвардейцами за сестрой. Виззарион понимал, что в опасных ситуациях в первую очередь спасали императора, а после – других членов династии. Его пытались убедить в том, что гвардейцы справятся сами, что к ним уже послали людей на помощь и в скором времени принцесса окажется во дворце, но Камэль гнал лошадь вперёд и, как привык, не слушал никого кроме себя.
В лесу была его сестра. Во второй раз она подвергается опасности из-за него. Элениэль сделала для народа Мирдана намного больше, чем он. Она не заслужила такой смерти. Камэль надеялся, что рудокопы смекнут, кто перед ними, и решат использовать её для шантажа и переговоров, а не убьют, решив выместить на девушке злость. О наложнице, которая по желанию Элениэль оказалась там же, Шейн ничего не знал.
Он видел трупы убитых вампиров. Двух в форме его гвардейцев и рудокопов, которые погибли от меча и сложили головы за заведомо проигрышную идею. Среди них он не нашёл сестры и Карателя – это вселяло надежду, что им обоим удалось сбежать и скрыться от преследователей. Следы лошадей уходили в противоположную от дворца сторону, но часть гвардейцев Шейн послал за ними, чтобы перепроверить. Вряд ли бы Харука повёз принцессу туда, когда мог направить лошадь в сторону дворца. Следы, которых было слишком много, уводили их в лес. Передвигаться по лесу верхом на лошади, когда деревья вырастали на пути высокими столбами, а заросли – плотными стенами, стало невозможно. Виззарион спешился. Вместе с гвардейцами он направился глубже в лес по следам, которые должны были вывести их на рудокопов и бежавших от них девушек и Карателя.
Следы странно путались и менялись, но нарастающий гул привлёк их внимание.
- Элен… - Виззарион прибавил шаг. Следующие за ним по пятам стражники, пытались закрывать его от возможной угрозы.
Харуке удалось убить двоих из девяти преследователей – на их окровавленные тела набрели вампиры, когда шли по следу. Заметив столпотворение впереди, которое не стремилось разбегаться, а стояло к ним спинами, увлечённо целясь чем попало в тех, кто было перед ними, Виззарион заметил в мыле и пене Харуку в первых рядах против и подозрительно большое количество спутников рядом с ним. Камэль увидел Элениэль. Живую и невредимую – от этого он почувствовал себя значительно легче. Увидеть её оказалось достаточно, чтобы  подступиться ближе к рудокопам и атаковать первого отреагировавшего на него вампира. Мужчина развернулся на странный шум за спиной и встретил открывшимся горлом клинок императора. Где в их числе тот, кто больше всех хотел нагнуть его во всех позах и повертеть на себе?
Группа рудокопов обернулась, замечая, что они оказались в западне. С одной стороны Каратель с бастардом, с другой – император в сопровождении гвардейцев. Спеси у рудокопов поубавилось. Побросав оружие, некоторые бросились бежать, спасая шкуры, но гвардейцев было слишком много. Рудокопы допустили ошибку, когда решили побежать за Карателем, а Харуке повезло, что, приведя с собой хвост, он вскоре получил подмогу, чтобы исполнить свой долг.
- Не убивать, - скомандовал Шейн.
Пока.
Быстрая смерть от клинков гвардейцев слишком милосердна для вампиров, которые покусились на жизнь его сестры. Злоба Виззариона вылилась в один удар. Первому рудокопу просто не повезло. Дуракам везёт. Шейн вышел сухим из воды, когда мог с игрой на опережение словить смертельный удар и потесниться на троне по причине глупой кончины. Обогнув Карателя, Камэль собирался подойти к сестре и справиться о её состоянии. За спавшим беспокойством и злобой он увидел больше, чем в первый раз. Виззарион с изумлением уставился на наложницу, а потом на своего брата.
- Что вы оба здесь делаете?
Благодарность Харуке за исправную службу затерялась на подходе к принцессе.

Какая же странная все же вещь этот мир. В нем происходит столько всего. Каждый момент так запутан и когда кажется что может предсказать происходящее в итоге не можешь ничего. Одно оборачивается другим. Противоположности одна за другой скользят в этом мире сменяясь и путая следы. Как убегающий от погони и желающий скрыться.
Опасность будто хищный зверь выискивает и появляется перед жертвой. Загоняет в угол и вот кажется уже все, но тут резко все меняется.
Попытки собраться не увенчиваются успехом. Помочь неожиданному спасителю ради которого принцесса рискнула всем. Наложница помогла ему подняться. Заклинание провалилось  и тут новый удар. Страх. Страх не стал отступать. Он с новой силой ухватился за сердце леденя кровь.
“Ваше высочество – она отступила пытаясь помочь подняться мужчине и в попытке защитить того Элен нанесли удар. – Не может быть.”
Они были в лесу. Двое раненых и рудокопы. Одна радость ведь последние решили ретироваться, а гнев вмешавшегося обрушился на голову последнего. Ясмин резко зажмурилась на пару секунд.  Смотреть спокойно на то как льются реки крови. Как вампиры звереют нападая друг на друга. Как хрупкая девушка пытается защититься и страдает. Привычный мир в стенах дворца рушился на глазах.
Сомнения и страх сковали тело. Наложница осталась чуть позади молча наблюдая за происходящим и не зная что делать дальше. Послышавшийся из леса шум вновь привлек внимания. Живой. Их сопровождающий. Последний из них был жив и удивлен увиденным, но вступил снова в бой.
Осознание, что еще не все закончилось острием засело в голове. Сердце замирало от сомнений, страхов и осознания что их могут снова заставить бежать. Ясмин пыталась слушать, но слышать удавалось с трудом. Мысли новым хороводом выбивали почву из-под ног. И в довершение ко всему новый шум. Голос императора.
К ним пришли на помощь, но все не казалось каким –то безоблачным. Мир был сложнее и запутанней, чем этого  хотелось. Пусть говорят, что все просто и живые сами чинят себе препятствия, но как тогда можно говорить о чем – то хорошем и легком.
Страх. Волнение. Злость. Тревога. Сколько чувств в один миг можно было увидеть и ощутить в тяжелом воздухе, если только прислушаться.
Ясмин отступила на шаг назад опуская взгляд. Теперь они были в большей безопасности. Рудокопы пытались бежать. Гвардейцы и сам император были тут.  На вопрос Шейна, поспешила ответить принцесса.
“Прогулка обернувшаяся трагедией. Погибшие, раненые.”
Разговор оставался за представителями правящей семьи. В то время как сама наложница пыталась разобраться в собственных ощущениях. Страх. Она испытывала его. Но не могла понять где хочет оказаться сейчас. Вернуться во дворец. Домой к родителями или. Да. В данный момент одно чувство ощущалось ярче всех. Хотелось сесть прямо тут на землю и не шевелится. Будто от любого движения мир рассыплется на осколки.

Он привёл сюда хвост. Отвести опасность от принцессы уже не получится. Он мог только выжечь этот лес, бросив локальное заклинание, чтобы уничтожить всех противников. Пренебречь тем, что собирался оставить одного в живых и допросить, если удача ему улыбнётся. Другого выхода Харука не видел. Ариго чувствовал запах крови и видел рану, которую успела получить принцесса и её чёрный рыцарь. Он обязан вернуть её во дворец живой.
Харука взмахнул мечом, отвлекая внимание, и собрался спустить заклинание, когда услышал тяжёлые шаги латников. Глаза широко распахнулись от удивления, а Кречет поднял голову, смотря чуть поверх толпы. Их окружали гвардейца, а один из рудокопов, не сообразив, что смерть приближается к нему со спины, запоздало обернулся, чтобы получить клинок в тело. Когда первый рудокоп из числа преследователей пал замертво, Ариго увидел лицо его убийцы в поредевшей толпе. Виззарион.
- Почему он не остался во дворце… - Харука непроизвольно сильнее сжал рукоять меча. Вне всяких сомнений ему доложили об инциденте у рудников. Он должен был знать, что здесь опасность. Жизнь принцессы стоит ниже, чем императора, а именно его с радостью бы драли на части, выпади им такая возможность.
Один из ближайших товарищей Ариго подобрался к нему, коснулся плеча – Харука ответил ему так же на не озвученный вопрос – кивком. С ним всё в порядке. Жалко мальчишек, которые поехали вместе с ним сопровождать принцессу и не пережили эту ночь. Домой вернутся лишь их тела, которые вскоре предадут огню, если не найдётся места в родовом склепе. Ему придётся поработать чёрным вестником, а до тех пор…
Камэль развернулся, смотря на императора. Виззарион не замечал его. Всё его внимание было приковано к сестре и её сопровождению. Конная прогулка? Ладно. Кречет смолчал, слыша даже слова Арратса о том, каким образом он здесь оказался. Харука видел чуть больше, чем могли узреть гвардейцы или сам император. Лишь бы это не заметила наложница, случайно ставшая свидетельницей воссоединения тайного союза. В противном случае Северные земли треснут ещё раз, и на этот раз умоются братской кровью. Ариго это предвидел, поэтому смолчал в тот раз, смолчит и в этот.
Харука молча следил за тем, как преклоняет колено бастард. Отвезти девушек во дворец – необходимость. Ранение принцессы, насколько он видел, незначительно, но требует внимания и нуждается в должном уходе. Двум невинным девам хватит на сегодня приключений и смертей с реками крови. В этом он был согласен с Авелем, как и в том, что ему в числе приближённых императора тоже делать нечего.
- Ваше Величество, - проигнорированный Харука выступил вперёд, преклоняя колено, - Вам тоже лучше вернуться во дворец.
Ариго сомневался, что Шейн прислушается к его просьбе. Он слишком часто поступал своевольно, но может быть теперь, когда его сестре больше ничего не угрожает, он соизволит убраться подальше от опасности, пока не успел нажить себе наследника. Харука слабо представлял себе, кто займёт его место, но боялся, что это приведёт к ещё большему кровопролитию.
- Мы с гвардейцами обыщем лес и схватим всех, кто принимал участие в бунте,- он пытался донести до императора, что здесь они могут справиться без его прямого участия. Разве что Шейну взбредёт в голову вымещать злость на рудокопах за попорченное тело сестры и психику наложницы. – Мы займёмся этим.