Отпускать эниду не хотелось, но у огня, вошедшего в этот дом и ставшего полноправным его хозяином до самого конца, было своё мнение на этот счёт. Мина прорывалась ко входу в подвал, увлекая с собой Тариэля. Он был ей нужен больше, чем могло показаться на первый взгляд - в её голове легко перетасовывались возможные варианты, и среди всех один выглядел самым простым. Она может попытаться успеть принять его облик - и тогда ей гарантировано алиби настолько чистое, что сам Фойрр бы позавидовал. Обречённость на лице, апатия, короткая дорожка до кабака, несколько пропущённых кружек и - прочь из города. Просто и грустно: "У него сгорело всё, чем он дорожил, с горя он напился и ушёл в лес, а там его съели волки". Ничего сверхъестественного. Ничего подозрительного, кроме госпожи де Трайх. Идеально.
В конце концов, иногда Вера брала всё в свои руки, и тогда демоницей начинал управлять здравый смысл, расчётливый злой гений. Проникая в подвал вслед за бандитами, она намеренно слегка потянула время - у неё были веские причины для подобного, пусть и лежащие за пределами понимания смертных. В общем-то они и были направлены против этих самых смертных.
Безжалостное чудовище с рыжими волосами спустилось вниз, в подпол, оценивая обстановку. Как и следовало ждать, огонь вызвал тягу, и спёртый, мерзкий воздух, вытянутый из щелей, смешался с запахом гари и стелящейся вдоль пола ещё тёплой золы.
Слабая улыбка расцвела на лице Вермины, когда она взглядом нащупала огарок свечи где-то в стороне.
- Нам нужно предупредить остальных, - заметила она спутникам, доставая маленькое зеркальце. У Веры хватало знаний, а у Мины - харизмы, чтобы убедить остальных, будто бы сейчас состоится некоторое колдунство. Пусть магия была недоступна демонице, она умело крутила зеркалом вокруг свечи, что-то бормоча под нос, - разденьте алифера. Его кровь понадобится нам.
В данном маневре не было слишком уж глубокого смысла, а последний ход и вовсе был продиктован обыкновенной ленью. Мина жгла воздух. Сколько бы его не было там, за щелями, огонь снаружи выжег достаточно, и осталось прикончить его здесь. Она могла выдержать куда более острую его нехватку. Сейчас её тело было слабо, против двоих-то взрослых мужиков, и любая прямая попытка их убрать может увенчаться провалом. Так что дело оставалось в применении хитрости.
"Ритуал" был завершён быстро. Мина эротично слизала остывшую, но ещё не спёкшуюся кровь, и улыбнулась мужчинам.
- Информатор предупреждён. Им потребуется от трёх до пяти часов, чтобы выкопать нас из-под обломков дома. Не будем терять время, - Вермина поднялась в полный рост по другую сторону свечи от мужчин и принялась раздеваться, пуская в дело весь свой шарм. Ей не очень-то нравилась идея предлагать своё тело мелким культистам, но... учитывая их предполагаемую судьбу, она уверенно подписывалась: не родился ещё такой мужчина, с которым она бы не переспала в обмен на последующее поглощение.
В будущем демоница постарается забыть это как страшный сон. Ей не было хорошо, но она стонала как последняя шлюха, заставляя мужчин отдавать все свои силы и дышать, дышать! Пусть акты утех с такими людьми были и мерзкими, но её вагина не отдала ни капли ценной влаги. Когда один без сил свалился и начал проваливаться в сон, а другой - бедняжка - совсем измотался от жара и нехватки воздуха и кое-как достиг разрядки, она почувствовала, как его тело - ещё живое - мешком свалилось на неё. Мина впилась в шею своей жертве, присасываясь к его телу сразу четырьмя губами и втягивая в себя последние остатки воли и жизни. Первый культист, видимо, не смог различить момент, когда стоны товарища из полный удовольствия сменились на крики и хрипы, полные ужаса и боли. Нехватка воздуха сделала своё дело.
Второго Мина с большим трудом проглотила живьём - он усвоился куда лучше. Теперь, когда люди были убиты, воздух ей нужен был самой. Но она всё же не смогла отказать себе в том, чтобы прилечь и расслабиться, массируя раздувшийся живот и ритмично подёргивая себя за соски.
Последним был сожран алифер. Потерявший большую часть остаточных жизненных сил, он был растворён легко и приятно, словно кусочек тортика, но не принёс должного насыщения. Однако и того, что она получила, было достаточно чтобы постепенно сменить форму на мужскую. Демоница потеряла счёт времени, но, как ей казалось, прошло не так уж и много. Она успела затушить свечку и вальяжно пройтись по погребу, где помимо довольно ценных компонентов оказалось не так уж и мало заготовок попроще, годных к немедленному употреблению. Наслаждаясь ощущениями - с момента сотворения материального тела это впервые, когда ей удалось не только сожрать сразу троих, но и остаться наедине с собой, с возможностью касаться себя одними кончиками пальцев и занимать самые странные позы, не слыша ворчливого брюзжания Мамочки под носом, от которого у Мины пропадал весь настрой, а Вера внезапно вспоминала, что она - не просто прожорливая и самовлюблённая тварь, а ещё и гениальная злодейка, и действовать должна прямо сейчас.
Возможно, зря Мамочки не оказалось рядом. Когда копошение наверху стало достаточно сильным, у пребывающей в эктазе чревоугодницы просто не нашлось времени прикинуться алифером, как она планировала. Девушка наспех оделась, спрятав вещи Тариэля за старым холщовым мешком, и... и неожиданно осознала неприятную, почти губительную вещь.
Как раз время у неё было. Эти люди не пытались пробраться к люку в подполье, возможно, они как-то даже упустили его существование. Выбора не оставалось: если не дать знать о себе, то они просто уйдут. Вермина на всякий случай толкнула крышку люка спиной. Та не поддалась.
Так что оставалось как можно громче постучать снизу по крышке люка и надеяться, что её услышат. Затем вариантов было два, и выбор зависел от того, что она услышит. Если она находится глубоко на пепелище, надёжно заваленная, и вытащить её не так просто - попробует обратиться поглощённым алифером и переодеться в его вещи. Если есть риск не успеть - останется собой. Дать увидеть себя на пути от одной оболочки к другой она просто не могла - это более всего разбудит в спасателях подозрительность. И её могут убить, как нечисть, просто на всякий случай. Здесь Вермина понимала людей прекрасно: опасаться неизвестного было свойственно им... как и в сущности всем остальным. Те, кто не опасались чужеродного, почему-то не дожили до наших дней.
