Забудь о слезах, ты в ловушку тебе предназначенную попал.

Каждую ночь один и тот же сон. Одна история, одно лицо, но нет объяснений. Поместье вокруг которого выстроился народ вампиров. Огромная огороженная территория, имеющая всего одного хозяина, чье имя стерто со страниц истории и памяти народа. Поместье горит в огне. Крики, плачь разгораются как и это пламя, поглощая все и унося в потусторонний мир, оставляя только пепел. Умирают все, кроме одной фигуры, которая роняет капли свежей крови на февральский снег.
Дикий холод и от идущего снега не становится теплее. Мертвецкий холод.
Мужчина лет около тридцати. Порождение льда и снега. Белые роскошные одеяния под стать аристократу запачканы в кровь, как и его руки и лицо, но вампира это не смущает и не пугает.
Он давно не слышит криков умирающих. Никто не придет на помощь. Он делает короткий шаг вперед и отдает в объятия снега свой дар. По губам проскальзывает тень безумной улыбки. Вампир слизывает кровь с пальцев и покидает это место, оставив на снегу жертвенный знак и двенадцать остывающих сердец.
Шейн жадно глотнул воздух и открыл глаза. Ощущения были такие, словно он долго находился под водой и только сейчас смог вынырнуть. Смутно различать происходящее. Осознать, что он стоит во дворе родового поместья босыми ногами на снегу. Ночь осталась позади, как и сон, но он уже давно не в своей постели, а находится там же, где и мужчина из его сна.
Прошлые сны были не такими яркими и не имели последствий. Эта ночь не прошла бесследно. Молодой вампир меняется, не осознавая того. Настораживает то, что он находится здесь, а не в своей постели. Не помнит этого фрагмента, когда поднялся и добрался во двор. Что он делал до этого и что вообще произошло.
Потер лицо, стараясь привести мысли в порядок. Разворачивается и поспешно направляется в дом в надежде на то, что не навредил ей и не заставил волноваться. Виззариона по-прежнему больше волновала девушка и даже странный факт его хождения во сне, как и странность его сновидений, не  могли оттеснить Арнику с первого места, но все выходило как из глубины его сознания. Не он хотел заботиться о ней и переживать, а что-то другое, что жило в нем и мешалось жить иначе.
Остановиться и вместо спальни подняться в кабинет, чтобы снова и снова переворачивать содержимое полок шкафов и ящиков, но не понимать, что именно он пытается здесь найти. Поднимать шум, привлекать внимание, но не давать ни единого ответа, только рычать, уподобляясь зверю в ответ на попытки помочь ему. Ему не нужна помощь. Он ее не желает и не ждет.

Крупные проблемы обычно всегда начинаются с мелочей. Так случилось и у Ри. Вернее, у них с Шейном. Изначально девушка вообще ничего не замечала, лишь отмечала про себя, что, пожалуй, любимый стал гораздо рассеяннее, чем обычно. Она не сильно беспокоилась, поскольку понимала, что Его вампирское Высочество (как с улыбкой она мысленно окрестила Виззариона) вполне может быть озабочен делами государственной важности. Время шло, но эта отрешённость не пропадала, заставляя Арнику волноваться всё больше и больше. Даже само поведение его изменилось. Нет, он не стал относиться к ней хуже, он по-прежнему был ласков, но это был уже не тот вампир, что раньше. Всё реже и реже девушка стала слышать его голос, фразы становились всё скупее и скупее. И даже не это было страшно. Через какое-то время Арника вдруг поняла, что её пугает больше всего – его взгляд. Говоря ей что-то, Шейн как будто смотрел не на неё, а сквозь.
Возможно, ему и казалось, что его неразговорчивость убережёт Арнику от лишнего беспокойства, но это было не так. Если совсем точно, получалось совсем наоборот.
А потом началось это..
На её памяти Шейн ещё никогда не был замечен за лунатизмом. И тут, здравствуйте, я ваша тётя ! Возвращаясь со своих ночных прогулок, он отказывался что-либо объяснять и на всю ночь запирался в кабинете.
Стоило ли уточнять, что молодая вампирша сходила с ума от волнения ? Да нет, зачем. Это итак ясно. Вот только помочь ничем не могла. Любой разговор, начатый на эту тему, мгновенно обрывался – Шейн о помощи и слышать ничего не желал.
Промучившись какое-то время, девушка вдруг с кристальной ясностью поняла, что затягивать опасно. Кто знает, к чему могло бы привести такое состояние Виззариона ? Понимая, что из него она едва ли выбьет хоть что-нибудь, Арника приняла единственное правильное решение – написала его сестре. Ведь кому как не родной крови знать, что может беспокоить молодого императора ?
В письме девушка не стала обрисовывать суть проблемы – мало ли, в чьи руки оно могло попасть помимо самой Элен? Просто написала, что беспокоится за Шейна и была бы очень благодарна, если Элен прибудет как можно быстрее.
И та не отказала в помощи – уже на следующий день девушка оказалась в поместье, чем несказанно обрадовала Арнику
- Элен ! Спасибо, что приехала !

- Разве я могла отказать? – улыбнулась девушка, приобняв невестку.
Судьба брата, несмотря на несостоявшуюся свадьбу, по-прежнему продолжала беспокоить ее, поэтому, узнав о том, что спокойствие таит, как лед на солнце, она незамедлительно поспешила приложить все усилия, чтобы не дать свершиться чему-то непоправимому.
Девушка не знала, что за причина послужила волнению Арники, но, если она написала ей, то дело действительно серьезное, а предчувствие и вовсе не покидало ее.
- Что у вас случилось? – вампиресса решила сразу перейти к делу, хотя и разговаривать на пороге дома брата было не лучшей затеей. Кроме того, она не знала, есть ли тут лишние уши, в том числе брат, которым не следует слышать этот разговор.
Беспокойство было слишком сильным для того, чтобы оттягивать. Она и так потеряла время на ночь и дорогу, хотя и понимала, что спешить тоже не выход, но кто знает, насколько все серьезно, да и почему именно она должна помочь?
Родственная кровь имеет свою силу, но в последнее время они с Шейном очень редко виделись, поэтому Элениэль не думала, что сможет оказать брату столько помощи, сколько Арника. В конце-концов. Избранницей императора была именно она, а не Элен.
-  Я бы приехала еще в тут вечер, как получила письмо, но матушка сказала не палить горячку и мысли здраво, а не на эмоциях, но, кажется, у меня это несильно выходит, - немного виновато улыбнулась вампиресса и, осмотревшись, подняла взгляд на хозяйку поместья. – Где нам лучше всего поговорить, чтобы нас не тревожили? Я думаю, что пока лучше обсудить все без присутствия Шейна.

Элениэль почувствовала что-то неладное в тот самый день, когда получила на руки письмо от Арники с просьбой приехать, но не думала, что все будет настолько серьезно. Девушка корила себя за то, что не сорвалась с места в тот же час, хотя и понимала, что время роли бы не сыграло, а ночной визит брату вряд ли объяснишь, как страстное желание увидеть его в столь поздний час.
Принцессе оставалось следовать за девушкой и внимательно слушать все, что она ей рассказывала, стараясь не перебивать.
- Я не могла иначе, - ответила она на благодарность невестки. Как бы там ни было, чтобы не произошло между ними тремя, Элен любила Шейна и готова была сделать все для того, чтобы он был счастлив. Когда-то она уже пожертвовала собственным счастьем ради него и, кажется, готова была сделать это снова, понимая, что уже не сможет потерять что-то дороже, чем он.
Со временем и эта рана немного затянулась. Грело то, что брат был по-настоящему счастлив, и Арника была достойной девушкой, как бы Совет не пытался этот отрицать по политическим взглядом, плюя на чувства всех и каждого. Родословная и чистая кровь не главное, так думала Элениэль, но Совет хотел наследника и не какого-нибудь, а чистокровного. Интересно, как они будут требовать с Императора то, что, априори, невозможно?
В этот раз проблема была не в Арнике, а в самом Шейне. Если с Ри было все понятно, с братом – сплошные потемки. Девушка рассказала свое видение ситуации, но не могла назвать причину или как-то намекнуть на нее. Поведение Шейнира было странным и не похожим на нее. Вряд ли бы брат рычал на ту, ради которой пошел против Совета и Северных земель в целом, переписывая вековые традиции. Волк будет защищать свою подругу до последнего, но никогда и никому не позволит скалиться на нее, в том числе и себе.
- Я думаю, что у Шейна есть весомая причина на то, чтобы вести себя так, но пока не могу понять какая, - девушка задумчиво выдохнула. Можно было, конечно, скинуть все шишки на Совет, но в последнее время им точно не до молодого Императора и история с избранницей как-то поутихла с тех пор, как Совет решил переключиться с наследника на наследницу. Вряд ли бы кто-то решил снова напакостить вампиру, но и этот вариант девушка решила не исключать. – Я попытаюсь поговорить с мамой, возможно, она что-то подскажет. У нее больше опыта, чем у меня… Но… я хочу перед этим поговорить с братом. Узнать что-то у него, посмотреть на ситуацию своими глазами, - девушка была намерена на серьезный разговор, но, прислушиваясь к Арнике, решила делать все аккуратно и задавать вопросы с легким подтекстом, который бы не навел брата на смутные сомнения и домыслы. – Пойдем. Думаю, наше отсутствие вызовет у него еще больше подозрений, чем мой внезапный приезд.

Элениэль согласно кивнула, но больше ничего не сказала. Девушка понимала, что нужно действовать аккуратно для того, чтобы не навлечь беду на свою голову и оградить от нее Арнику, которая хотела помочь Шейну так же, как и она. Любовь в такие моменты сближает и уже не думаешь о том, что кто-то и когда-то кому-то перешел дорогу, сильно ранив. Сейчас главное разобраться с братом и оградить его от ненастий, который одни за другими сыплются на голову молодого правителя, словно кто-то желает несчастий их роду и потому вместо наследника посылает Императору очередные проблемы.
Вампиресса улыбнулась. Ей нужно было отыграть роль соскучившейся младшей сестры, которая давно не видела дорогого ей вампира. Это несложно, учитывая то, что она действительно давно его не видела и безумно соскучилась за то время, что они провели порознь. У нее не было возможности навестить его раньше. Чем не повод все исправить, когда даже сама судьба кричит о том, что это должно было случиться.
- Жаль, что объединило горе, а не счастье.
Девушки шли недолго и из читальни поднялись в кабинет. Связь между Арникой и Шейном была сильнее, чем между ней и братом. Родственные узы не давали ей той силы, которую им объединивший их укус. Элен была лишена возможности утолить свой голод и только сейчас подумала об этом.
- Оно и к лучшему.
Если бы это произошло, ей было бы тяжелее отказаться от дорогого вампира в пользу чужого счастья. Это слишком большая ответственность и власть над другим, но иногда от нее есть польза – связь помогает найти того, кто дорог, где бы он ни был. Почувствовать его и знать, что с ним все в порядке.
- Шейн?
Брат действительно сильно изменился. Элен надеялась, что внутри он остался тем же, но, если верить словам Арники, то изменения постигли вампира, не оставив в живых ничего, что было ей так дорого. Кажется, он не замечал их. Не хотел и был чем-то занят, считая, что его занятие важнее, чем визит сестры, которую он не видел.
- Ты еще не забыл, как я выгляжу? – отшутилась вампиресса, надеясь, что брат все же как-то отреагирует и не будет играть в молчанку.