Прошло около полумесяца с тех пор, как передовой отряд ульвов во главе с Аш-Шыраком прибыл в Зенвул. Скорая подготовка к прибытию основной части северного племени увенчалась относительным успехом: были найдены источники воды, годной для питья, а из кое-как уцелевших и пригодных хаотических останков города удалось соорудить временное пристанище для наиболее уязвимой части племени, состоящей из детей и стариков. Когда же, наконец, две сотни волков прибыли в город, его освоение продолжилось с ещё большей силой.
Основная часть трудоспособных ульвов была занята тем, что очищала город от остатков Зенвульской цивилизации, превращенных в бесполезный мусор. Всё, что не имело губительного запаха или не отравляло почву, стаскивалось и заполняло огромную дыру в сердце города. Вредный же мусор старались вынести подальше за черты города и закопать, хотя подобного было очень мало: вероятно, огонь и магия достаточно очистили это место.
Часть разведчиков наблюдала за обстановкой вокруг города, и, в случае обнаружения нежити, уничтожали своими силами или силами отряда бойцов, который смотрел за безопасностью на территории, близкой к Зенвулу. Ещё некоторые были посланы на разведку более далеких земель: наблюдать за действиями других племён и поселений ульвов, за присутствием и движением нежити, изменениями в Лунном крае.
Также Аш-Шырак рассказал своим соплеменникам о камнях и деревьях: харг объявил, что племя должно быть благодарно такой жертве, и что они должны сохранить все те имена, что написаны на камне, и позаботиться о самом памятнике. Позже он замечал, как старые ульвы и дети приносили цветы к этому камню, а те старцы, которые владели людским языком, подолгу сидели рядом с ним и перечитывали имена.
Сын Усула разделял эту глубокую благодарность, и вместе с тем он понял: это является лучшим ключом к тому, чтобы племя открылось к другим народам. До сих пор страдавшие из-за чужаков ульвы, наконец, увидели, что не все они однозначно плохи и некоторые даже заслуживают дружбы.
Но харг, правя даже столь малым племенем, и до сих пор особо не зная фактического положения дел в чужих землях, ибо его знания ограничивались слухами и доносами разведчиков, понимал, что эта жертва должна иметь больше причин. Он ещё мог понять поступок эльфов, но почему же они решились сделать что-то только сейчас? И почему на жертвы пошли и люди? Бесспорно, ульв понимал, что и в них хватает благородства, но почему изменения пришли спустя столько времени?
Одновременно с работой над восстановлением Зенвула и обустройством новой жизни, он прокручивал в голове всевозможные причины этого героического поступка. И во многом эти мысли сходились в одном: была иная причина, более существенная, более важная, чем расход стольких сил. Даже эльфы живут, направляемые политикой, и уж тем более люди. И Аш-Шырак понимал, что и ему нужно знать эту причину. Да и необходимо знать, какие же это герои, покинувшие этот мир ради чужого потерянного города.
Но как найти ответы? Расспрашивать разумное дерево в центре города – идея очень плохая; харг уже составил простую, но очень эффективную стратегию, как задобрить эту силу, и она уже начала воплощаться в жизнь, но весь процесс определенно займет много времени. Искать свидетелей – едва ли получится, ибо и эльфы, и эти люди, должно быть, живут совсем далеко от тех земель, куда может безопасно добраться ульв.
Единственный вариант – попытаться вытянуть хоть что-то из самих людей. И для этого сын Усула собирался использовать уже старую, но достаточно эффективную тактику: торговля с людьми, живущими на периферии с Лунным краем. Стоит расположить в одной беседе простого человека, как он, не тая расскажет тебе всё, если увидит, что ты неплохой человек.
Оставив присматривать за городом своего тарла – Дэлгэра, Аш-Шырак с небольшим отрядом из восьми ульвов, включая его самого, направился к границе с Остебеном. Отряд, состоящий в основном из разведчиков, взял с собой тележку, нагруженную товарами на продажу: шкуры, изделия из кожи, высушенные лекарственные растения Лунного края и ещё разные малочисленные товары, кое-как добываемые и производимые племенем.
Помимо добычи информации, харг собирался построить достаточно хорошие отношения с близлежащими людскими поселениями для дальнейшей постоянной торговли. Ну и сама торговля тоже была целью племени: Аш-Шырак думал о том, что племени стоит выстроить хозяйство, присущее оседлым цивилизациям. Едва ли им будет легко к такому приспособиться, но от этого зависит дальнейшее благополучие всего племени.

Летняя погода нового Лунного края радовала ульвов, в том числе и Аш-Шырака. Он не мог насытиться жизнью в Зенвуле, ему не могла наскучить работа по его восстановлению, и не утомляла забота о своем племени. Но в равной степени ему хотелось вырваться за пределы города, и устроить путешествие по всему Лунному краю: запечатлеть собственным присутствием перерождение своей Родины, наблюдая, как к солнцу тянутся множество цветов, что дикой вязью украшают равнины, затопленные зелёным морем, по которому волнами пробегает лёгкий ветер, неся собой вести о великих изменениях. Ему хотелось любоваться, как местные леса становятся гуще, наполняясь жизнью, что вырывается наружу пением птиц и топотом зверей. Как у чистых рек утоляют свою жажду стада рогатых оленей, прежде чем продолжить свой путь с юга на север, в степные просторы.
Харг хотел увидеть, как на огромных свободных просторах ведут охоту волчьи стаи, удерживая то равновесие, которое необходимо, чтобы земля оставалась многообразной в своей жизни.
Потому путь до Остебена стал для него настоящим отдыхом, как и для сопровождавшей его семерке. Природа, конечно, не была ещё настолько изобильной и красочной, но изменения невозможно было не заметить.
Когда же они достигли границы Лунных земель, почти не заметив, как быстро пролетело время, на горизонте начали появляться другие, довольно удручающие виды.
Свентокш – деревня расположенная близко к Лунному краю. Множество лет назад сыну Усула удалось побывать здесь, но тогда всё было немного иначе: достаточно многочисленные и здоровые крестьяне, способные похвастаться неплохим урожаем, которые вполне активно торговала с ульвами. В ходу, тогда, конечно, было меньше денег, и больше происходил взаимовыгодный обмен разными товарами, но всё же крестьяне охотно торговали со странствующими торговцами.
Сейчас же перед Аш-Шыраком встала унылая картина потрепанного поселения, который нельзя было даже поставить в сравнение с восстановленной частью Зенвула. Было очевидным, что что-то нехорошее прошлось по этой земле. Но что? Стихийное бедствие, болезнь или же война? Харг, конечно, всегда старался знать, что происходит в пределах Лунного края и в ближайших границах, но примечательных вестей о Свентокше он не мог припомнить. Вероятно, далеко за Зенвул разведчикам едва ли получалось пройти.
Чуть больше ясности внёс стражник, возникнувший у них на пути, и потребовавший документов о том, что пришельцы являются торговцами.
Притом харгу не казалось, что встретившая их пара обучена грамоте. А вот то, что было велено никого не впускать, наталкивало на мысль, что произошедшее тут никак не может быть связано со стихией. Тогда война? Но с кем? А может, случился какой-то бунт. Хотя и таких вестей, и даже слухов не поступало.
– Вы правы, мы из Анвалора. – Выступил вперед Аш-Шырак, возвышаясь над всеми присутствующими своим ростом, и тем, что он был верхом на коне. Представляться ульвами было сомнительной идеей. – Какие именно документы вам нужны? – В руках харг держал несколько свёрнутых листов. – До сих пор, куда бы мы ни приходили, в Остебене нам были рады, и ничего с нас не требовали. Кто именно поручил вам проверять торговцев? Я бы хотел позже поговорить об этом с ним, дабы узнать, почему стража препятствует свободной торговле.
Ульв при этом говорил достаточно спокойно, но без пауз, не давая и секунды страже вставить слово. Даже если их требование было правдой, харг ожидал, что пройти в деревню у них получится без труда. Аш-Шырак не сильно знал устройство местной жизни и типичное поведение стражи, но всё же, он смел предположить, что грамотная речь и спокойствие мужчины сможет переубедить стражу. Судя по поведению харга вполне могло показаться, что он представляет собой успешного и авторитетного торговца.

Стражник оказался не так глуп, чтобы просто сдаться под напором возвышающегося над ним всадника, которого подсознательно можно было бы и испугаться. Ведь даже разумные существа не могут избежать инстинктов, но этот, видимо, не видел в Аш-Шыраке никакой угрозы. Что тоже было на руку ульву.
Всё ещё не спеша давать в руки человека никаких бумаг, сын Усула обратил внимание на действия второго, крупного стражника. Тот собирался, по-видимому, проверить содержимое телеги. Ну и пусть проверяет, ничего подозрительного там точно не было, и отряду незачем переживать, хоть и некоторые из ульвов злобно смотрели на наглеца. К слову, ульвы в целом негодовали из-за сложившейся ситуации – харг чувствовал это, и потому старался сохранять спокойствие, не давая повода своим соратникам сделать какую-нибудь глупость.
– Еды у нас совсем немного, только своя, на дорогу припасенная. – Ответил Аш-Шырак. – Но зато у нас есть целебные травы, которые нужны вашим лекарям, а дешевые шкуры и кожаные изделия пригодятся каждому, кто не хочет остаться голым и босым. Если нет денег – то мы и обмен устроить можем, да и в долг поторговаться можем, мы тут не в первый и последний раз.
Харг старался вытащить максимум из своего скромного опыта торговли, пытаясь убедить стражника, наконец, пропустить ульвов.
– Мы и силу имеем, можем наняться и помочь, пока тут не торгуемся. И мы не чужаки вам, а беды, что настигли вас, настигали и нас. Потому путешествуя по Лунному краю и торгуя, опыта в борьбе со всяким врагом мы набрались достаточно.
И вправду, собираясь в Остебен, все ульвы имели при себе кое-какое снаряжение, чтобы ни у кого не вызвало подозрении, что торговцы пришли из опасной земли без какого-то оружия. Да и к тому же, сам Аш-Шырак вновь заставлял своих подчиненных сражаться больше именно в человеческом обличии, чем в волчьем.

Наконец, стражник прекратил требовать бумаги и документы, которые, впрочем, он едва ли смог бы прочесть. Хотя в этом всё же можно было посомневаться: стражник был достаточно осторожным и умным, чтобы понимать, что к чему в сложившейся, как оказалось, тяжелой ситуации в их деревне. Высказавшись, что шкуры и кожа им не нужны, но пользу могут принести имеющиеся травы и воинские навыки отряда, он повёл за собой Аш-Шырака с одним из ульвов, которого харг представил своим помощником, к старосте деревни.
Издалека несложно было заметить бедность, поселившуюся в Свенктоше. Но оказавшись в самой деревне, глазу открывалась более удручающая картина. Какая же эта нежить, что хлынула в это поселение и так его потрепала. Даже ульвы не сталкивались с подобного масштаба нашествием и нападением на их стоянки. Хотя у них, конечно, было более удобное расположение, которое первоначально было продиктовано необходимостью обороняться от различных чудищ. Людское поселение же, должно быть, было основано тут по другим, более мирным, причинам.
Заметив людей в робах и мантиях, и в иной одежде, более ухоженной и дорогой, и явно не принадлежащей местным жителям, сын Усула понимал, что местные власти не оставили деревню погибать дальше, а теперь стараются восстановить общими силами. Это наводило на мысли о Зенвуле: до сих пор племя восстанавливает город собственными силами, и остальные ульвийские общины практически никак не поддерживают возрождение, как считают, по крайней мере, сами наследники Зенвула, бывшей столицы Лунного края. Вот какова сила единства – и это то, что нужно Лунному народу, то, к чему на самом деле стремится Аш-Шырак.
Помимо этого у харга появилась мысль и о том, что всё произошедшее может быть связано с их городом. Ульвы всегда знали, что между нашествием нежити, всеобщим ухудшением ситуации в Лунном крае и падением Зенвула есть какая-то связь. Но с чего бы бросать столько сил из-за потери деревни на далекой границе, ведь нежить вполне может обитать не только в Лунных землях, но и в приграничных территориях.
Дойдя, наконец, до старосты деревни, ульвы и стражник застали его за не самой приятной беседой с местными тружениками. Подобное было знакомо и харгу: хоть ульвы, привыкшие к тяжелой жизни, почти никогда не жаловались самому лидеру племени, Аш-Шырак сам знал обо всех проблемах своего народа. Думы об этих трудностях и поиски путей их решения порой отнимают сил больше, чем труд руками: по крайней мере, если лидер способен сопереживать, сочувствовать и болеть за свой народ. А седовласый старейшина, вероятно, был именно таким. Ульв был бы рад убедиться, что он не ошибается в своих мыслях.
– Мы торговцы из Анвалора. – Староста не стал тратить время на приветствия, и сын Усула тоже решил сберечь его время. – Давно нам не удавалось поторговать из-за того, что слишком много стало нежити. Сейчас же, как их стало меньше, мы, наконец, решились выйти за пределы города и поторговать. Город наш тоже пострадал от темных сил. – Казалось, что харг говорит об Анвалоре, но по правде же речь шла, конечно, о Зенвуле. – На его восстановление нужны деньги и ресурсы, поселению нужны семена и какой-то скот, чтобы вырастить их к зиме, и пережить его. Хоть мы и торговцы, но цены наши низки ради простого народа, и сами мы всегда стараемся поделиться или хотя бы сбить цену ещё ниже.
Аш-Шырак говорил, как обычно, спокойно, практически не выражая лишних эмоции ни мимикой лица, ни голосом.
– Да, мы предлагаем вам целебные травы и свои силы, – подтвердил слова стражника харг. – Но мы можем предложить и шкуры, кожаные изделия, и ещё некоторые мелочи по дешевке. Сейчас оно вам не нужно, но позже сможете это выменять на что-то более полезное или продать по большей цене. Если мы поедем дальше торговать, тогда цену за всё придется поднять, чего мы сейчас не хотели бы. Никто это покупать не будет, да и в тяжелые времена нам нужно проявить сочувствие друг к другу.

Дела в Свенктоше оказались хуже, чем могло бы показаться на первый взгляд. Ульвы почти не имеют опыта работы на полях, но даже самую малую горсть семян Аш-Шырак был готов посадить и ухаживать лично, лишь бы они взошли, и хотя бы одна ульвийская семья смогла бы прокормиться результатами труда несколько дней. Опаснее нежити сейчас был именно голод, который, не смотря на все старания и расчеты Аш-Шырака, можно встретить зимой. В крайнем случае, им, конечно, удастся перебиться охотой на всю живность, которая только встретится в ближайших и далеких землях, но тогда они лишаться всей дичи на годы.
Но что же делать, если даже люди, которые издревле выращивают самую разную полезную зелень и плоды, на грани голода? Помощи искать, вероятно, придется в Анвалоре. Сын Усула и без того собирался заключать дружеские отношения с городом, но он надеялся, что ему не придется просить у Анвалора многого. Едва ли они безвозмездно отдадут им достаточно пищи по простой дружбе.
Радовало, что хоть травы и настойки заинтересовали Свенктош. Ульвы редко болеют, но благодаря давним записям, сохранившимся со времен Зенвула, им были известны свойства самых разных трав и растений, прорастающих в Лунных землях. Поскольку в племени каждый, помимо способности охотиться и биться за свою жизнь, должен был владеть хоть каким-нибудь мирным искусством, то в племени было несколько травников. К их помощи редко прибегали, но вожак племени всегда знал, как ценятся подобные знания у людей. Он и сам высоко ценил умения и мастерства, приносящие пользу обществу.
– Тогда мы будем рады сделать скидку на наши травы и снадобья! – Заверил Аш-Шырак. В момент, когда деньги нужны племени, такой поступок мог оказаться глупым и неоправданно щедрым. Но ульв был честен в своих словах о том, что он, сочувствуя обычному народу, будет готов сбить цену. К тому же, расположение и дружба ближайшей людской деревни – дороже потерянной прибыли в монетах.
Ульв придал много значения словам старосты о том, что в королевстве в целом дела идут незавидным образом. Вполне возможно, что ситуация в Зенвуле, нашествие нежити на людские земли, и обстановка в Остебене – всё между собой связано в той или иной степени. Хотя при этом нельзя было недооценивать ресурсы и возможности целого государства, и переоценивать влияние нашествия нежити на границу. Приграничный регион мог действительно ощутить очень сильный удар, но чтобы от этого пострадало всё королевство – сомнительно. Значит, этих знаний ещё не хватает для полной и правдивой картины.
Когда же староста предложил потрудиться в обмен на пропитание, Аш-Шырак поспешил прояснить условия.
– Что, если шестеро из моих людей какое-то время будут трудиться на ваших полях? Скажем, месяц? – Это предложение уже было выгодным, несмотря на то, сколько бы заплатили ульвам. Важнее было то, что эти шесть ульвов могли стать первыми фермерами в племени. В это время Аш-Шырак и ещё один свободный ульв смогут заняться чем-нибудь другим, и тоже вытащить иную выгоду. В частности, было бы полезно понаблюдать за восстановительными работами. Местные строители наверняка знают множество хитростей. Если свободному ульву удастся чему-то у них научиться, то он сможет обучить этому своих соплеменников. Сам харг планировал вести торговлю и постараться больше контактировать со старостой и местными людьми.
Дальнейшие слова старейшины о том, что в деревню приближается «Его Высочество», удивили ульва не меньше всего, что ему удалось увидеть здесь, в сумме. Перебирая в голове рассказы о людском королевстве, сын Усула с трудом вспомнил, что так зовут всё же принца, а не короля. Птица чуть более низкого полёта, но, вероятно, неизбежен тот день, когда и принц вознесется ввысь, ведя за собой свой народ. А вот к лучшему или худшему будущему, это уже зависело от него самого. Хотя, Аш-Шырак также вспомнил, что крупные королевства всегда живут вместе с внутренним дележом власти, и, порой, сила и власть короля уходят на борьбу с внутренними врагами, в худшем же случае власть фактически принадлежит кому-то другому. Харг занимается чем-то подобным, но вместо заговорщиков и предателей, он тратит свои силы на перестройку ульвийского общества…
Интересно, что смог бы сделать ульв, если он столкнулся бы с дворцовыми интригами. Сын Усула всегда старается всё спланировать и часто проявляет излишнюю осторожность, но какая же разница должна быть между ним и теми, кто умудряется править тысячами и тысячами людьми, будучи, не давая никому отнять власть и корону. Харг и сам намерен получить большую власть в Лунном крае, но для него власть – лишь средство, при помощи которого он намерен преобразовать жизнь на свой Родине к лучшему.
Однако опасным может оказаться встреча ульва с принцем, который идёт с войском. С ним могут оказаться маги, которые узнают в Аш-Шыраке и его соратниках ульвов. И даже вся волчья сила может не спасти их от целого войска. Ожидать теплой встречи с великодушным аристократом не стоит. Но и упускать такую возможность – было бы весьма глупо. Харг уже строил в голове, чем может обернуться эта встреча. И, что важнее, какой она должна быть? Подставлять своих соратников он не собирался, но и сам рисковать не хотел.
– Неужели сам принц Остебена прибудет сюда? Для меня будет большой честью хотя бы увидеть, и преподнести ему дары как торговец! – Восторженно произнёс Аш-Шырак. – Я, непременно, постараюсь его подождать, если нас не настигнут какие-нибудь дела… Так, а с какой же целью принц идёт сюда с войском?
Можно было предположить, что в приграничную с Лунным краем землю принц идёт для борьбы с нежитью, но лучше уж точно удостовериться в этом.

Несмотря на отсутствие возможности заработать денег, или хотя бы обменять принесенный товар на скот и семена, харг не расстроился. Ведь торговля сама по себе была в первую очередь прикрытием, чем основной целью этого похода. А поскольку староста, представившийся Гледором, проявил общительность и открытость на предложенную рабочую силы, то и харг решил использовать этот момент, чтобы чуть больше продвинуться к главной цели.
– Рад знакомству, Гледор. – Поклонился харг. – Меня зовут Аш-Шырак. Раз уж мы договорились, то я больше не смею вас занимать. Единственное, о чём я хотел бы спросить перед уходом, что вам известно об изменениях в Лунном крае? До нас доходят странные слухи… А когда мы шли сюда, путь оказался очень безопасным для той земли, неужто вся нежить свалилась сюда? Я уже подумываю о том, чтобы отправить позже кого-нибудь на охоту, может, получится чего поймать.
Узнать больше слухов или даже правду, известную местным, сын Усула планировал во время торга и общения с местным народом. Вместе с этим, он забеспокоился о «магах из гильдии», стоявших выше местного старосты. Не разгадают ли они истинную сущность ульвов? Надо будет осторожничать, и держать дистанцию от всех, кто хоть как-то смахивает на магов. Хотя при этом именно они заинтересовали Аш-Шырака.
– И с кем мне нужно будет переговорить насчёт продажи нашего товара? Более того, получится ли организовать встречу с магами при необходимости? Думаю, их могут заинтересовать кое-какие наши товары. Я мог бы оставить их у вас или где им удобно, чтобы уважаемые маги могли посмотреть их, когда будет время.

Вести и слухи, которыми поделился старейшина деревни, были неоднозначно восприняты Аш-Шыраком. Никаких знаний о чем-то подобном у харга не было, но едва ли на пустом месте подобных истории никто выдумывать не стал бы, предположил он. К тому же, если где-то должен существовать демиург ульвов, то подобное вполне могло оказаться правдой. В конечном итоге, всё это лишь значит, что появилась ещё одна тема для беседы с магами, и, если получится, с приближенными принца. Придётся только найти повод посущественнее для встречи или заслужить право на это – помочь поселению и заслужить расположение старосты – возможно, достаточно для этого. Хотя, кого он там ставил выше себя?
– Весьма странные слухи. – Коротко прокомментировал сын Усула.
Дойдя до лачуги, которая должна была послужить ночлегом для ульвов, в лучшем случае, на первый день, сын Усула решил проявить свою благодарность:
– Спасибо вам за этот кров и вашу заботу, старейшина. – Поклонился харг. – Я оставил бы одного из своих людей, чтобы он растопил печь, и тут не было так сыро. Остальные пусть передохну́т, и сегодня же приступят к работе.
Конечно, подозревать кого-то в том, что он ульв без более очевидных оснований – глупо, но харг проявлял осторожность, так как их пребывание в Свенктоше могло растянуться дольше, чем Аш-Шырак предполагал, планируя эту поездку. Было необходимо даже в мелочах вести себя подобно людям, чтобы не вызывать никаких нежелательных мыслей.
После ульв дал поручение следовавшему за ним соратнику, которого ранее он представил как своего помощника, привести сюда остальных и прикатить тележку к дому. В это же время мужчина прошелся вокруг лачуги, изучая обстановку вокруг. Хоть староста и сказал, что им поищут дом получше, Аш-Шырак был готов пожертвовать удобством ради лучшего для них варианта: места поближе к краю деревни. На крайний случай, если им придётся бежать.
Также он посматривал в сторону Дозора-у-Моста. Сложно было вообразить, что где-то там, вероятно, находится столь высокая и важная для Остебена персона. Должно быть, с ним большая армия и куча телохранителей. Ещё сложнее было поверить в то, что он вскоре должен прийти в эту деревню. Такие действия можно было трактовать и понимать совершенно по-разному, и потому харг стал обдумывать всевозможные варианты развития дальнейших событий.
***
Когда спустя небольшое время в дом явились остальные ульвы, харг объяснил им дальнейшие планы. Ульвы растопили печь и зажгли пучок пахучих трав, окурив им дом, заодно дав своим одеждам пропитаться резким травяным запахом. Людям, если они будут любопытствовать, можно сказать, что это целебные травы; на деле же цель была в том, чтобы перебить и скрыть волчий запах.
После ульвы разделились: шестеро ушли работать и учиться на полях, один пошёл к строителям, всякое отсутствие знаний и навыков он посоветовал объяснить тем, что большинство из них занимаются иными ремеслами: собственно, касательно почти всех так оно и было. Аш-Шырак, в свою очередь, не торопясь начинать торговлю, ибо большинство народу были заняты своей работой, решил пройтись по деревне и осмотреть обстановку поподробнее. Всё же, если правильно наблюдать, то можно чему-то научиться.
Торговлю харг начал ближе к концу дня. Говоря коротко, было ожидаемо небольшое число любопытствующих и ещё меньшее число покупателей. Попытавшись разговорить каждого, сын Усула постарался осторожно вытянуть все мыслимые и немыслимые слухи. В итоге он продал мало чего, но познакомился с некоторыми крестьянами и услышал кое-какие достоверные новости, касающиеся обстоятельств жизни в Остебене.
В это же время к дому потянулись остальные ульвы: все, кроме одного, кто ушёл помогать с отстройкой зданий. Отправив шестерых ульвов на поиски, поручив им поделиться на две группы и не разделяться, харг вместе со своим помощником направился к старосте.

Отредактировано Аш-Шырак (07-07-2020 18:09:15)

Служившая днем резиденцией старосты таверна, вечером служила одной большой трапезной, где пищу делил глава деревни с остальными крестьянами. Но отметить такое единство Аш-Шырак отметить не мог, так как его мысли были заняты его пропавшим соплеменником. Проходя сквозь толпу, которая оглядывалась на незнакомцев: харга и его помощника, сам ульв смотрел на лица присутствующих в ответ, пытаясь обнаружить кого-то или что-то, стоящее внимание.
Пространство было наполнено запахом почвы, солнца, трав и людей. Поблагодарив за предложенное место и ужин, и усевшись возле старосты, сын Усула продолжил своё наблюдение, но так и не мог заметить никого и ничего подозрительного.
– Благодарю вас, староста. – Произнёс Аш-Шырак, принимая угощение. От него все ещё исходил слабый запах трав, которыми они окуривали свое жилище и одежды. – Я и мой помощник с радостью разделим с вами трапезу, а остальные, пожалуй, ограничатся теми запасами, которые у нас есть с собой.
Еда, которую подавали этим вечером, не казалось харгу чем-то плохим или скудным. Он и сам часто ограничивал себя в еде, оставляя больше своим соплеменникам, своей жене и детям. На самом деле ему даже казалось, что легкое чувство голода лучше чувства сытости – так лучше думается; да и голодный зверь определенно опаснее сытого.
– Рад за ваших охотников, из-за малого числа дичи, многие наши охотники были вынуждены заниматься чем-то другим, – Казалось что ульв говорит об Анвалоре, но опять же, он говорил о жизни своего племени. При этом такое изменение в укладе жизни охотников возникло уже давно, ещё до рождения Аш-Шырака, когда Лунный край медленно погибал вместе со всей населяющей её живностью, включая самих ульвов. – Сейчас животные возвращаются в наши края, но мы всё так же не охотимся на них, чтобы не распугать. – И это тоже было правдой. Харг также думал о том, что подобным образом стоит поступить и местным, но он понимал, что люди просто не хотят голодать сегодня, а завтрашний день их не так сильно беспокоил, так как в них всегда теплится вечная надежда о лучшем «завтра», сытом, безопасном, здоровом и счастливом. Этого не хватало многим ульвам, в особенности тем, что предпочитали жизнь в изоляции от всего мира и медленно исчезали, прекращая своё существование в нём.
– Нет, спасибо, всё в порядке. – Ответил Аш-Шырак на беспокойство старосты. Его слова вновь показали человеческую натуру. В мире, наполненном могущественными с самого рождения народами и существами, а после в конкуренции между собой, даже простым людям удавалось расти и процветать. – Надеюсь, что вы правы.
– Я хотел узнать, как прошёл сегодняшний день, поскольку мне не удалось толком переговорить со своими соратниками. – Приступая, наконец, к трапезе, произнёс ульв. – Не ведомо ли вам, как прошли работы на полях и работы по восстановлению домов?
– И что насчёт магов? Они, должно быть, питаются отдельно от вас? Надеюсь, нам удастся сегодня с ними свидеться? Чем раньше травы попадут им в руки, тем больше пользы они принесут.
Восхищаясь человеческой природой, харг не забывал и о своих целях. Также он поглядывал в сторону двери, ожидая, что вскоре может подойти один из ульвов с вестями о пропавшем соплеменнике. Ульву не казалось, что произошло что-то плохое, но и расслабляться тоже нельзя было.

Отредактировано Аш-Шырак (08-06-2020 00:27:56)

Староста был прав. Когда на кону жизнь – даже разумное существо будет готово съесть далеко не только редкого оленя. Да и если скверная магия, не приносящего ничего, кроме бед, затронула людские земли – то Аш-Шырак мог понять их лучше, чем кто-либо другой на этом свете. Особенно он мог понять старосту, хоть и место харга не будет правильным сопоставить с ролью старосты.
Отличия были также в конечных средствах и приемах, к которым прибегали Гледор и Аш-Шырак.
– А ваши охотники доходят до Лунного края? – Приступая к еде, спросил харг. Его помощник принялся есть суп, сразу после своего вождя.
Едва ли граница между Остебеном и Лунными землями была четко определена, но местным должно было быть известно о том, что их поселение находится на самой периферии людского королевства возле земель, которые принадлежат лунному народу. Хотя за три века забвения и медленного уничтожения о них могли забыть или считать их уже легендой прошлого.
– До нас доходили слухи, что там до сих пор можно встретить ульвов. Вам ничего не доводилось видеть?
Сын Усула не думал противиться или запрещать деятельности деревенских охотников на территории Лунного края. Хотя при желании он мог разными способами отогнать их подальше без всякого физического вреда.
– Не теряйте надежды, староста. – Поддержал ульв Гледора. – Никто не знает, что с собой несет завтрашний день.
На самом деле сам Аш-Шырак никогда не рассчитывал на одну надежду, но часто старался подбадривать словом и действием тех, кто пребывал в грусти или печали. К тому же, за свою жизнь он понял, что чудеса всё же случаются: одним из них было очищение Зенвула и перерождение Лунного края. Хоть и не без больших жертв.
– Веками мы были вынуждены прятаться и перемещаться как можно быстрее, когда нам приходилось бывать в Лунном крае, пустынном и мертвом. Но вот, произошло нечто, из-за чего та земля вновь заросла зеленью и над ней стали летать птицы, своим пением возвещая о новых днях. А нежити стало куда меньше, дороги стали безопаснее. Хотя, конечно, все ещё недостаточно, иначе мне бы не пришлось брать с собой крепких бойцов, способных защитить меня и наши товары.
Аш-Шырак в середине своей речи заметил, как какой-то мальчишка закашлялся, как оказалось, подавившись своей едой. На вид он был совсем не здоров. Ульвийские дети благодаря своей природе болели редко, и потому харг не мог даже предположить, что могло случиться с этим маленьким человеком. Да и болезнь ли это вообще? Может это лишь голод.
Посмотрев на своего помощника, харг сказал ему
– Посмотри позже того мальчика, – указывая на ребенка. – Может какая-нибудь из твоих трав поможет ему.
Этот помощник являлся одним из нескольких травников ульвийского племени. Конечно, будь мальчик болен, то его, должно быть, излечили бы маги, но харг решил, что проявить заботу не будет лишним. В крайнем случае, ему можно дать то, что укрепит его тело и здоровье.
– Значит, подождем их. – Заключил Аш-Шырак, услышав об обычном поведении магов. Вообще лучшим, возможно, будет не ждать, а самому сходить к ним. Он, конечно, опасался тайных сил, которыми владеют одаренные магией существа, но его любопытство и открытость к подобному мастерству присутствовали тоже. К тому же, вдруг, пропавший ульв, который с течением времени вызывал всё больше беспокойства, как-то напоролся на них?
Харг закончил свою трапезу, и также отказался от добавки. Через пару минут таким же образом поступил его помощник.

Значит, репутация у Лунного края остается всё такой же опасной. Пусть мир и дальше видит их земли неприветливыми, непрощающими ошибок, неспособными согреть, дать пропитание и кров, негодными чтобы охотиться, и уж тем более, стать местом обитания и домом. И пускай все останутся слепыми к самому существованию волчьего народа. Так будет спокойнее, особенно Аш-Шыраку, который всегда знал, что разумная угроза опаснее неразумной: точно как химеры, слабые без хозяев, и куда смертоноснее при них. Хотя, судя по всему, практически никто не заинтересован ни в ульвах, ни в их землях.
– Так, вы… считаете, что в Анвалоре живут ульвы? – Заметил харг, удивившись, что это было известно старосте. Занятый беседой о своем народе, он почти не употребил пищу, стоявшую перед ней. На вкус она была совсем необычна даже для далеко не привередливого Аш-Шырака, в похлебке к тому же не было ни куска мяса. Подобным образом, и вероятно, по тем же причинам, поступил его помощник, и когда ему было поручено посмотреть за ребенком, он с радостью отложил свою пищу и направился к больному ребенку. Поесть можно позже и из собственных запасов. – Распространенные необычные слухи о нашем городе. И знаменитая городская байка!
Было бы куда лучше, думай люди, что Анвалор самое обычное людское поселение, лишь по непонятным причинам отдельное от остального Остебена. Сын Усула оценивал важность этого города, как и подобает, высоко. Более того, он в чем-то был согласен со старостой, только вместо Анвалора, племенным ульвам стоило было перебраться в другой, ещё более важный, как минимум, для Аш-Шырака, город.
– Нет, всё же, я не до конца уверен в том, что Зенвул очищен. – Харг на самом деле не лгал, а преподносил правду Гледору в удобном ему свете, недоговаривая многих деталей. Здесь речь шла о том, что неведомые светлые чары ещё не до конца вылечили и очистили ульвийскую землю от тьмы. – Я бы даже сказал, что практически уверен в этом.
В это время травник попытался помочь больному мальчику, который вместе со своей матерью перепугался приближением ульва. Такого Аш-Шырак не ожидал, и он сам не до конца понял причину такого испуга. Неужели эти люди настолько пугливы и они страшатся всякого незнакомца?
– Какая досада, – произнёс Аш-Шырак, когда пролилась еда и без того не самых сытых бедняг. – Я прошу у вас прощения за поступок моего помощника и за потерянную еду. Я обязательно возмещу…
Ульв, отшатнулся, сделав резкий шаг назад, указывая рукой туда, куда пролилась еда сбежавших наверх женщины и ребенка, и в следующий момент его вырвало. Рвотный рефлекс возник и у харга, когда он, встав с места, разглядел и понял, на что именно указывал его помощник. Десятки вариантов, объяснений, причин и оправданий судорожно пронеслись в голове волка. Отвращение от того, что они испробовали эту оскверненную пищу, попытка успокоить себя тем, что они не съели ни куска мяса, жалость к отчаянным людям и гнев тоже возникли в ульвийской голове, заслоняя собой потемневший мир.
Собравшись с мыслями через секунды раздумий, Аш-Шырак, впервые за очень долгое время, дал свободу своей звериной, хищной природе, не подчиняющейся рассудку. Или же наоборот, это было продиктовано лишь совершенным рационализмом? Ведь справедливость требует хладнокровия.
Безжалостный удар настиг старосту в челюсть, вложенной силы хватало, чтобы нанести немалый урон человеку. В следующее же мгновенье ульв опрокинул стол, быстрыми шагами направляясь к своему собрату, задевая по пути всех, кого мог достичь, вооружаясь всем, что попадало под руку. Бедный травник только-только оправился от настигшего его шока, также следуя за своим лидером, безжалостно наказывая всех присутствующих. В битвах ульвам приходилось видеть ужасные сцены, но подобное для них было абсолютным откровением одного из худших грехов, одна мысль о котором вызывала отторжение.
Огонь, думал Аш-Шырак в своём гневе, они сожгут эту деревню, как только перебьют всех до последнего. Что до детей и невиновных – а есть ли такие? И какое будущее уготовано этим детям? Пусть в королевстве посчитают, что всё это дело рук разбойников. Если же маги, или сам принц со своим войском успеет на выручку, то харг не станет оправдываться. Пожелай они мести за этих отчаянных безумцев – значит, и дружба людского правителя ничего не стоит.
Прибыв в приграничную деревню в поиске знаний о семи героях – ульв обнаружил отражение не надежды, которую он совсем недавно воспевал вместе с человеческой природой, а отчаяние, против которого эта деревня не смогла выстоять, впав в безумие. Но нет, судить их не стоит – но не из милосердия или понимания, а потому что приговор лишь один, и в наступающей ночи его должны принести ульвы.

Отредактировано Аш-Шырак (18-06-2020 02:13:34)

Мгновенная ярость, которая, казалось, поглотила Аш-Шырака, оказалась всё же одной большой, но лишь волной, которая на короткое время захватила разум ульва. Из темноты, в которой ему мерещились лишь чужие тени, пронизанные тонкими нитями, наполненными кровью, которые должны были быть сейчас же опустошены, харг увидел холодное свечение луны. Гнев ульва, как ни странно, успокоил образ, который был скорее связан с безумием их природы, образ небесного светила: холодного, безличного и высокого, хоть и порой кроваво красного.
Возвращаясь же к реальности, он понял, что его остудил волчий вой – тихий, чтобы он не был услышан за пределами деревни, но достаточно громкий, чтобы его услышали ульвы. Отблеском этой луны стал его меч, который он обнажил, добираясь до своего соратника. Сын Усула узнал в вое своего соплеменника, одного из разведчиков. Сигнал тревоги, опасности и гнева. Из этого харг предположил, что остальные тоже могли подвергнуться нападению местных безумцев.
Наступление обычных деревенских трудяг, конечно, не слабых и изнеженных, но недостаточно опытных в настоящих битвах, было опасно лишь тем, что ульвам предстояло защищаться в меньшинстве. Благо, что травник собрался и уже был готов отбиваться, когда дело дошло до драки. Вооруженные короткими мечами, ульвы подготовились к обороне.
Хорошую цель выбрал мужчина с серпом, ведь стоявший перед ним торговец являлся довольно крупной, а потому, неповоротливой целью – должно быть, он так и думал, если подходил к выбору своей цели осознанно. Но на деле же перед ним стоял не крепкий торгаш, а опытный воин, закаленный в битвах со страшными чудищами, от которых местные, вероятнее всего, просто бежали бы. Каждая мышца сейчас двигалась рефлекторно, по старой привычке, точно и быстро.
Увернувшись от ожидаемого простого удара серпом, харг контратаковал нападавшего, в ответ направляя клинок меча в горло людоеда. Находясь на лестнице, ульвы заняли позицию на ней, и медленно отступали наверх, компенсируя численное превосходство противника не только узким пространством для боя, но и более высокой позицией: ведь воины, тем самым, стояли выше своих противников, что делало их цели уязвимее. Подобная тактика исходила из очевидных расчетов, и она была результатом долгих лет борьбы за жизнь, в которой выжили лучшие из воинов племени.
Подобная ситуация повторялась и во всех других случаях: поскольку остальные группы поделились на три группы по двое, то и они так же боролись не в одиночку, хотя враг всё же превосходил числом. Исходя из того, что милосердия «торговцам» ожидать не стоит, они, полагаясь на свой боевой опыт, постарались дать бой противникам, используя своё окружение: одна из групп переместилась внутрь дома, возле которого их достали нападавшие, и где они собирались скрыться от дальнобойного оружия. Помимо оружия, которое было у ульвов при себе, они были готовы впустить в ход и все предметы, которые им удавалось найти в доме. Волки обнаружили слежку раньше, чем успели напасть деревенские, так как большая часть отряда состояла из опытных разведчиков, чьи навыки в сочетании со звериными инстинктами и чутьем, и явной неопытностью в слежке у местных, позволили им получить время на подготовку к борьбе с врагами.
Во второй группе находились ульвы, которые перевоплотились в свои волчьи ипостаси, намереваясь пробиваться к своему харгу, собственно, вой одного из них и разнесся по деревне. Битвы не избежать, а в волчьем обличии у них крепкие шкуры, острые клыки и сильнее тела в целом. К тому же, в наступавшей темноте, они получали преимущество ещё за счёт своего лучшего зрения и превосходящей скорости. Силой отряда служил один из опытных воителей.

Отредактировано Аш-Шырак (07-07-2020 18:05:45)

Люди, жившие на краю Остебена, часто защищали свои владения от нежити, выходившей из заражённых земель. К боям за жизнь они привыкли, а руки, закалённые тяжёлой работой в поле, были крепкими и сильными - даже удар кулака превращали в увесистую кувалду: попадёт – мало не покажется. Воинами они не были, но в них играл один важный инстинкт, дававший им силу, - желание выжить любой ценой. Вкус жизни и её истинную ценность они познали ещё до того, как мысль съесть всё живое, что подвернётся, начала отравлять их умы от голода и страха перед смертью. Жрать своих больных и умирающих или же чужаков, так удачно пожаловавших в деревню? Выбор казался очевидным.
Ульвам из первой группы не повезло. Атака людей оказалась внезапной и, на их несчастье, успешной. Стрелы достигали своих целей. Люди врывались в дом, громили ту малую мебель, что в нём была, и добивали противников без сожаления, чтобы после оттащить их в хлев и докончить с ними – освежевав и разделив на куски.
Со второй группой, которая неожиданно перекинулась в волков, деревенским не повезло. Они не ожидали, что гости окажутся волками, а волчьей форме проиграли быстро, не сумев должным образом перестроиться на бой с ульвами. Убить человека или волчью тварь – разные вещи. Один из группы деревенских, нападавших на них, успел только во всю глотку заорать «ульвы», но едва ли это могло на что-то появляться. Староста уже не мог отменить приказ, и выбор стоял только в том – кто этой ночью умрёт.
Деревенские, нападавшие на Аш-Шырака и травника, оба погибли. Сражаться на лестнице им было неудобно – они больше подставлялись под чужие удары. Но те, кто пришёл им на смену, пытаясь вынудить ульвов атаковать иначе и уличить момент, чтобы одного из них схватить за руку и сдёрнуть вниз, заставив покатиться по лестнице кубарем вниз. Несмотря на то, что двое погибли, в зале таверны хватало около десятка людей, вооруженных кто чем, и они медленно поднимались наверх, неотрывно смотря на свою добычу.
Наверху, помимо женщины с ребёнком, были и другие постояльцы, но лишь один из них попытался подкрасться сзади к поднимающимся гостям, чтобы встретить их ударом дубинки по голове.

Люди, опьянённые голодом, не ведали милосердия. Они стремились прокормить себя и семью, давно оправдав себя в глазах собственной совести. Думая, что получили в руки отличный шанс поживиться и прокормиться на ближайший месяц, пока не выпадет другая возможность пополнить запасы пищи, они пытались любыми способами схватить приезжих и пустить их на мясо. Но кто же знал, что приезжие окажутся не просто жителями Анвалора, упомянутого накануне, а самыми настоящими перевёртышами?
Это оказалось неожиданным поворотом, и сыграло на руку ульвам.
Волков не любили и боялись, несмотря на то, что нарекали их тупой нежитью едва ли не вровень с бродячими мертвецами. Им противостояли с меньшим энтузиазмом, чаще отступая, медля, опасаясь лишиться жизни, попав под острые когти или крепкие клыки. Мучительная смерть товарищей на их глазах, притормаживала, заставляя подчиниться другим инстинктам – страху, который вытеснял голод, и возвращал толику здравого смысла.
К предложению волков сложить оружие и сдаться деревенские отнеслись с недоверием, считая, что ульвы хитрым и собираются обманом заставить их сложить оружие. Мол, сами сдадутся, облегчат ульвам задачу – безоружных проще убить. И просили сдаться не потому что такие хорошие, добрые и милосердные, а потому что другого шанса спастись у них нет и не будет. Так ошибочно думали, складывая головы, пока не вмешался чудом выживший староста.
- Остановитесь! – крикнул мужчина, обращаясь не то к сородичам, не то к ульвам, не то ко всем и сразу, надеясь, что его услышат. – Хватит проливать кровь зазря! – он слабо надеялся, что это чем-то поможет, и сам понимал, что нападение на ульвов не простят, как и убийство одного из их товарищей, пусть и сама смерть другого волка пока ещё могла ставиться под сомнение его соплеменниками. Мясо оно и есть мясо. В варёном разве разберёшь, кому принадлежит?

Жители Свентокша не впервые охотились на приезжих или бродяг, стараясь тщательно выбирать новую жертву, чтобы прокормиться и не умереть от голода и болезней, пока не подоспеет новый урожай. Да и сколько будет того урожая и что из него они получат – не отдадут ли всё зерно в столицу, чтобы прокормить в первую очередь знать – никто из них не знал. Голод подкреплял мрачные мысли о беспросветном будущем, и притуплял любые здравые мысли или надежды на что-то хорошее.
Убийство приезжей группы казалось им хорошей затеей, но никто не заметил животных повадок у чужаков, и это обернулось для них кровавой бойней, которую не сможет проигнорировать кронпринц или король. Событиями этого дня непременно заинтересуются, но будет ли расследование и кому здесь поверят? Деревенским жителям, которые попытаются убедить корону, что их вины в том нет? Что на них просто напали ульвы, желая отнять крохи еды, или же чужакам, которые скорей всего здесь не задержатся?
Аш-Шырака и его людей отпустили из деревни, спасаясь от жестокой смерти от клыков и когтей ульвов. Им оставалось лишь надеяться, что волки не вернутся, почувствовав свою безнаказанность и силу, и что кронпринц, который должен пожаловать в деревню со дня на день, - защитит их от напасти и встанет на сторону своего народа.