Эти дни, проведенные в цитадели Культа, можно было назвать почти что спокойными. Хотя напряжение, витавшее в воздухе во время отсутствия Имахира, в конце концов, сгустилось настолько, что его можно было резать ножом.
То было не спокойствие, а затишье - удушливое затишье перед грозой. И все же Гипнос впервые за многие месяцы был почти счастлив.
Он занимался своими изысканиями и химерами, проводил время с братом, наверстывая все те десять лет, что оба они находились по разные стороны Грани. Они много разговаривали, вспоминая и обсуждая все книги, которые читали, и события, свидетелями которым становились. Они повсюду ходили вместе, и вскоре к высокой тени Вилрана за плечом Магистра Акропоса все привыкли. Гипнос больше не скрывал, кем являлся Вилран - поскольку и сам Воскрешенный не хотел этого скрывать, - но и не вдавался в подробности его воскрешения. Он брал любопытного брата в свои лаборатории, где показывал ему свои эксперименты и опыты, а Вилран взамен пытался учить его обращаться с оружием - хотя бы с ножом, ведь никто никогда не учил хлипкого некроманта драться.
Только к Ровенне они больше не заходили. Гипнос каждый день посылал к ней узнать, все ли в порядке у кузины (в первую очередь, не замышляет ли она побега), и охраняли ее хорошо - но он и сам больше не ходил в ее камеру, и Вилрану запретил, надеясь отвлечь брата от плененной женщины новыми впечатлениями.
По вечерам их встречала Мэгги - вполне смирившаяся со своей участью подстилки Беннаторов. Улыбающаяся, обустроившая для братьев комнату, поддерживающая огонь в очаге. Согревавшая им постель и без единой жалобы согласная на любые их странные требования. Возможно, она действительно задалась целью забеременеть наследником Беннаторов, а может страх в ней был сильнее - но с Гипносом она была неизменно милой, и если даже и всего лишь изображала поддельную страсть, его это вполне устраивало. Он становился смелее и раскованнее с женщиной, все больше доверяя собственному телу, и былые кошмары его почти уже не беспокоили.

Кошмары вернулись на двенадцатую ночь осени.
В них он снова был прикован к постели, бессильный и жалкий, неспособный шевельнуть даже рукой, прикованный к разлагающемуся телу. Он проснулся, дрожа и сминая пальцами простынь, но сумел не разбудить ни Вилрана, ни Мэгги. Лежал, чувствуя рядом успокаивающее тепло их нагих тел, и мерное дыхание, наполнявшее спальню, постепенно прогнало прочь глупые ночные страхи.
А утром ему доложили о прибытии Уравнителя.
Вот к чему и вернулись сны, о которых он предпочел бы забыть...
Гипнос с самого начала решил не брать с собой на этот разговор Вилрана. Он слишком хорошо помнил холодный интерес Имахира к Воскрешенному, и вовсе не желал подпитывать его снова. Однако приказ - даже не приглашение, а приказ! - от Уравнителя пришел недвусмысленный: обоим Беннаторам прийти в совещательный зал. Для разговора.
Просто для разговора...
- Лучше не говори ничего, - поучал брата Гипнос, пока оба шли по полуразрушенному переходу, ведущему в башню Имахира. - Не привлекай его внимания. Если у безумия и лжи есть лицо - то это он. Скорее всего, он спросит за разрушение Атропоса, но ему не нужен был город, так что...
Имахир ожидал платы - это Гипнос понимал. Он достаточно взял в долг у Культа: теперь он был жив, здоров, обрел брата и власть над собственными людьми. Наверняка у Имахира есть очередное поручение для него. Что ж, пускай. Полумертвый вполне был к этому готов.

И все же что-то здесь было не так.
Имахир был один - без своих Теней. Все такой же незаинтересованный и скучающий - но вокруг него клубилось напряжение. Он походил на голодную ядовитую змею - та тоже не выглядит заинтересованной, но горе тому, кто посчитает ее неопасной.
Опасность была. Клубилась, как грозовая туча, собиравшаяся все эти девять дней спокойствия. Только Гипнос не мог понять, в чем дело.
Они с Вилраном встали возле кресел, словно два ученика, и Гипносу очень, очень не нравился тяжелый, испытующий взгляд Имахира, остановившийся на его брате.
— Я не рассчитывал, что ты настолько увлечёшься играми в разрушение, - проговорил Имахир без лишних приветствий.
- Уравнитель? - Гипнос чуть приподнял брови, ожидая продолжения. Он недоволен разрушением Атропоса? Или ему все равно? По лицу Имахира не понять было, что именно он хотел сказать. - Я уничтожил Атропос, который снова собирал силы и готов был перейти под руку Магистра Призыва, сорвал его планы на этот город и захватил его наследницу.
Пальцы Гипноса - живые и костяные - крепко впились в спинку кресла, и он практически заставил себя отпустить ее.
— Это твой час расплаты, мальчик.
- Ты знаешь, что я без колебаний выполню любое задание, какое ты сочтешь нужным мне поручить, - осторожно подбирая слова, проговорил Гипнос. Он нарочно говорил только о себе, не акцентируя на Вилране. Культу должен был он, а не Вилран. Культу нужен был он, а не Вилран.
И он не помнил, чтобы они с Имахиром договаривались о чем-то конкретном.
- Говори, чем я могу вернуть свой долг, Уравнитель.

У каждого поступка Имахира была своя причина. Свободный доступ к чужим желаниям и мыслям зачастую помогал ему правильно обставлять ситуацию и заставлять собеседника думать, будто бы ко всем выводам и решениям он приходил сам, без сторонней помощи. Не нужно было использовать ни гипноз, ни влияние, чтобы добиться своего, и на Гипноса у него были свои планы. Мальчишка всё ещё был привязан к брату, а Имахира интересовал именно он – душа, что вернулась из Бездны спустя десять лет заточения.
Многие Ключи Культ ещё не использовал, точно не зная, что за заклинание в нём содержится и кто станет следующим его активатором. Сам Имахир, не обладая способностями к некромантии, этого сделать не мог, а потому ему нужны были пешки, ничего не подозревающие о том, насколько они на самом деле важны для плана Уравнителя.
Про Атропос Имахир ничего не сказал. Судьба города его не интересовала, а слухи о войске Магистра Альянса алифер считал сильно преувеличенными. Но что не скажешь начальнику, чтобы защитить свою шкуру и доказать, что действовал не по собственной прихоти, ослеплённый чувствами, а потому что действительно думал, будто это сделает лучше Культу?
Правду Уравнитель видел слишком хорошо.
- Любое… - повторил Имахир вслед за Гипносом, торопливо клявшимся в преданности и верности. Гипнос поторопился, заверяя Уравнителя, что готов пойти на всё, чтобы защитить то, что ему дорого. Видимо, считал, что в качестве платы Имахир зашлёт его на очередное задание, но никак не прикоснётся к чему-то настолько ценному и заветному. К его дорогому брату.
Голос Имахира был таким же бесцветным, словно он скучал во время разговора и старался не уснуть.
- Я намерен использовать ещё один Ключ из Силентеса, - он смотрел прямо на Гипноса, внимательно следя за его реакцией, и будто бы нарочно не переходил сразу к сути. Согласится использовать Ключ? Пойдёт ли на это с готовностью, пока не услышит всего? – На этот раз Культ не будет захватывать целый город, но мне нужно проверить, насколько силён Ключ Пантендора, который ты достал, и может ли он исправлять то, что делают другие Ключи.
Один раз Гипнос уже использовал Ключ Пантендора, и теперь знал, насколько велика цена за его дары.
- Я намерен заразить одного из людей без магии, и поселить в нём сердце чумы, чтобы посмотреть, как действие Ключа отразится на остальных. Станет ли он носителем или погибнет от болезни, как и другие, попавшие под влияние магии. Болезни, вызванные магией, распространяются иначе.
Имахир не планировал вдаваться в подробности.
- Мне нужно, чтобы ты проследил за распространением болезни и её течением у первого заражённого, но, пока я не пойму, как именно протекает болезнь, ты не будешь делать ничего и не получишь Ключ Пантендора.
Могло показаться, что Имахир собирается заразить самого Гипноса, но какой от этого толк?
- Докажи свою верность, - и хотя его взгляд был направлен на Вилрана, он всё ещё обращался к Гипносу.
[icon]https://i.imgur.com/Skls1Au.png[/icon][status]Тень, что накроет весь мир[/status][nick]Уравнитель[/nick][sign]Все равны перед оком смерти[/sign]

- Я не спрашивал у тебя дозволения, - Имахир смотрел всё так же холодно на мальчишку, который решил, что может решать судьбу брата. Гипнос ещё не понял, что всё, что он имел и считал своим, принадлежало Культу, а потому Культ в любой момент мог это забрать.
Уравнитель напоминал об этом удивительно спокойно, словно Гипнос не позволил себе дерзость и вольность в его присутствии, словно не бросался угрозой. Пустой. Они оба понимали, что ему нечего противопоставить Культу, а потому он может только смириться со своей участью. На потуги Беннатора защитить брата и огородить его от несправедливости, Имахир не обращал никакого внимания, считая их пшиком. Ребёнок всегда плачет, когда у него забирают любимую игрушку, но со временем смирится. Обида заляжет глубоко в его душе, но именно это зёрнышко Уравнитель намеренно сеял в чужом сознании.
Имахир полез во внутренний карман камзола. Поначалу на свет показался обычный клочок пожелтевшей бумаги, очень похожий на тот, который некогда Гипнос держал в своих руках в Пантендоре. На раскрытой ладони алифера он изменился, превратившись в подобие чёрного сердца, сплетённого будто из самой тьмы, внутри него янтарём лился свет. Сердце в руках Уравнителя билось, но бесшумно, и от него исходили тени, что манили и шептали на уши тому, кто стоял поблизости.
- А что скажешь ты, мальчик? – Уравнитель обрался к Вилрану, минуя Гипноса. – Ты хочешь спасти жизнь своего брата? Или позволишь ему жертвовать собой и дальше, чтобы спасти тебя?
Имахир знал, что этот ход, возможно, даст ему другой результат – не тот, на который он рассчитывал, но мужчина продолжал стоять на своём, и дальше навязывать двум Беннаторам их судьбу, какой бы ужасной она им не казалась.
- Прими Ключ, впусти в себя сердце чумы, и вы оба будете свободными.
Свободными… Они знали, что это не так. Ключ привяжет их к Культу ещё сильнее.
[icon]https://i.imgur.com/Skls1Au.png[/icon][status]Тень, что накроет весь мир[/status][nick]Уравнитель[/nick][sign]Все равны перед оком смерти[/sign]

Он не отдаст ему Вилрана...
Гипнос не сводил взгляда с Уравнителя - тот был абсолютно спокоен, будто ни слова Гипноса, ни любые его действия не смогли бы изменить его решения. Он решил - решил! - принести Вилрана в жертву собственным амбициозным планам. Ради этого он дал Полумертвому войско и согласился отпустить его в Атропос.
Все было спланировано заранее.
Кончики пальцев живой руки были холодными, как лед. Сам воздух в зале показался Гипносу холодным и спертым, словно в склепе. Тень Имахира перед ним на миг исказилась, сверкнула желтыми глазами - и вновь стала прежней, когда Уравнитель вытащил из кармана другой Ключ.
Теперь Гипнос уже не задумываясь узнавал эти безобидные на вид клочки пергамента.
- Нет, - проговорил он, не слыша собственного голоса. - Нет. Вилран не примет в себя эту дрянь. Я не позволю.
Неважно как... неважно, что придется сделать.
Нужно было увезти Вилрана отсюда сразу же, как только они получили передышку после Атропоса. Без разницы куда, хоть в Остебен, возможно, там его не стали бы искать. Но он думал... он надеялся, что брат не будет интересен Уравнителю - ведь тот сам говорил, что Вилран ему не нужен.
Имахир протягивал его брату черно-золотистый комок ядовитой магии на раскрытой ладони, пульсирующий, манящий...
Не верь ему, Вилран. Не трогай это...
Вилран оказался быстрее него самого. Быстрее Имахира. Молниеносный бросок вперед, выпад - и его обнаженный меч замер у самого горла Уравнителя.
Все трое застыли, словно обращенные в камень. Чтобы Уравнитель, глава Культа, умеющий читать в мыслях, и подпустил к себе Воскрешенного так близко?
В этом крылась очередная ловушка...
- Вилран! Слишком близко! - уже не владея собой, вскрикнул Гипнос. В его руках вспыхнул сгусток тьмы - простое заклятье, питаясь яростью и страхом некроманта, получило столько сил, что наверняка прожгло бы плоть насквозь, готовое сорваться с кончиков пальцев. Имахира - может и отвлечет. Может, удастся выбраться наружу... вниз по лестнице, через двор, кишащий прислужниками Культа... к конюшням, где стоит морсу. - Имахир. Не трогай его. Не трогай...

Отредактировано Гипнос (11-04-2020 17:55:17)

— Вилран! Слишком близко! – успел крикнуть Гипнос, но было уже слишком поздно.
Вилран прогадал, не предусмотрев опасность более сильную, чем он рассчитывал. Его клинок замер у горла Уравнителя, не причинив вреда, но в том и крылась ошибка. Он не хотел убивать людей, с которыми брат имел какие-то связи, без его на то разрешения. Лишь припугнул. Но уже через мгновение понял, что надо было именно убивать и убивать на раз – без разговоров и ожидания приказа.
Имахир вроде бы и не сделал ни единого жеста, но Вилран почувствовал, что его словно опутало невидимой и прочной сетью, не давая сделать даже малейшего движения. Он не мог шевельнуть ни рукой, ни ногой, даже голову повернуть не мог – замер на месте неподвижным изваянием, не в силах уже завершить свой удар, даже если бы захотел. Тень внутри Воскрешенного заметалась, чувствуя угрозу и начиная выбираться наружу, врываясь в сознание, но голода Вилран так и не почувствовал – ранений не было, и взять над ним контроль Тень не смогла.
Но больше всего Вилрана волновало то, что он не видит, что происходит с Гипносом. Он чувствовал его боль, слышал поток ругательств, но не мог повернуть голову, чтобы все увидеть самому. Зато слова Имахира, – угроза, высказанная в адрес брата, - теперь обретала смысл, становясь не просто словами, но и действием.
- Отпусти брата, и я приму твой артефакт, - произнес Вилран, глядя Уравнителю в глаза. – Не убивай его.
Он знал, что Гипнос его слов не одобрит, но спасти его по-другому он не мог. А что до чумы, то кто ее знает, насколько эта штука опасна? За себя Вилран не особо боялся. После воскрешения он ни разу ничем не заболел, а ведь и по болотам блуждал, и ел там всякую дрянь, что мог поймать. Но нет – организм принимал все, а Тень, заставляя поглощать чужую плоть и кровь, залечивала любые раны. Так может и с этой чумой все обойдется.
- Но если я буду болен, то заражу всех, кто рядом, - продолжил Воскрешенный. – И своего брата, чего я не хочу. И даже тебя. Этого ты не боишься? Я – не обычный человек. Что, если вымрет вся крепость, кроме меня?

Уравнитель не сомневался, что ради брата Вилран согласится на сделку. Он умолчал о том, что принять сердце чумы носитель должен добровольно. Все попытки соединить кого-то с Ключом Лейдера насильно заканчивались лишь мучительной смертью избранного. Он умирал быстро и в муках, сгорая изнутри от неизвестной до этого болезни, давая лишь в общих чертах узнать чуть больше о действии пепельного проклятия. Но что будет с тем, кто примет его добровольно? Кто является от второго рождения магической аномалией?
Имахир не обращал внимания на крики Гипноса, который, даже воя от боли, продолжал вступаться за брата.
Он выдержал долгий и изучающий взгляд на Вилране, будто собирался сначала проверить его решимость, а потом изрёк:
- Хорошо.
Заклинание Гипноса утратило силу, прекратив истязать его псионической болью, но некромант должен был запомнить урок, а потому… рука, полученная им после мучительной операции в доме Катосов, из-за повреждённого крепления, сначала безвольно свесилась вдоль тела, пожираемая заклинанием, а после от него отделилась. Заклинание лишь едва не задело живую кожу на теле Беннатора, но и без того доставило ему достаточно боли.
- Ключ не распространяется так быстро и просто, - спокойно рассказывал Имахир, не снимая заклинания контроля ни с Гипноса, ни с Вилрана – они оба оставались обездвиженными. – Должно пройти время, прежде чем сердце чумы наберётся силы от носителя, и тогда – оно начнёт заражать других. Пепельная чума – это своего рода проклятие, а его передать другому намного сложнее, чем болезнь.
Имахир продолжал держать бьющееся сердце на ладони без страха заразиться или самому стать носителем.
- Твой брат уже исцелился благодаря Ключу Пантендора. С чего бы ему бояться чумы?
Этого Уравнитель не знал. Он мог лишь предполагать, что другого некроманта, связанного с Ключом, магия другого Ключа не затронет. Или же, что его во второй раз исцелит заклинание, вновь отняв у Беннатора драгоценную плату за короткую, но здоровую жизнь без мучений.
- Ты будешь заражать остальных через прикосновения – так работает проклятие. Кожа к коже.
Не только так, но об этом Имахир тоже решил умолчать. Пусть Беннатор думает, что может защитить брата от самого себя.
Уравнитель протянул сердце чумы Вилрану, и в это мгновение воскрешенный мог почувствовать, как ему вновь вернулась власть над телом. Имахир не бросил никаких предупреждений и не стал снова напоминать, что может так же просто вновь натянуть нить подчинения, если мальчишке взбредёт в голову пойти против него и причинить вред. Соблазн, казалось, всё ещё оставался перед самым носом - меч в руке и у горла Уравнителя - главы Культа, который причинил боль Гипносу, да и теперь Вилран мог оглянуться и посмотреть на брата.
- Прижми его к груди. Дальше Ключ сделает всё сам.

[icon]https://i.imgur.com/Skls1Au.png[/icon][status]Тень, что накроет весь мир[/status][nick]Уравнитель[/nick][sign]Все равны перед оком смерти[/sign]

Мучительная боль, терзавшая его сознание, отпустила внезапно и резко — так, словно оборвались туго натянутые струны, удерживавшие его на ногах, и Гипнос, не устояв, рухнул на колени. Голова кружилась, перед глазами плясали темные пятна, лицо было мокрым от пота и позорно выступивших слез, а рука...
Его правая рука, изъеденная коррозией, прожженная до черных пятен в белоснежной, гладко отполированной кости, валялась рядом с ним на каменном полу, и искусственные пальцы все еще слабо подергивались, будто у живой конечности, отрубленной от тела жестоким ударом. Не до конца осознавая, что произошло, Гипнос тупо прижал левую руку к правому плечу — но наткнулся лишь на пустой рукав мантии, под которым прощупывались очертания вживленного в тело наплечника.
Голос Имахира вывел некроманта из оцепенения — Уравнитель разговаривал с Вилраном, так, словно бы Гипноса в зале вообще больше не существовало. Протягивал ему Ключ, хладнокровно объяснял, как его брат станет живым разносчиком смерти среди людей...
Вилран оглянулся на него, бессильно замершего в стороне, и в глазах брата Гипнос прочел сомнения и страх. Вилран боялся теней, которые поселит в нем артефакт, боялся уничтожить вокруг себя всех, кого любил.
И этот его страх заставил Гипноса с усилием приподняться, дернуться вперед и снова упасть на колени от слабости в отчаянной попытке остановить его.
Потому что он понимал, что Вилран согласился. Согласился на это ради него.
- Нет... - прохрипел Гипнос, прижимая к себе оторванную руку и видя, что уже не успеет сделать ничего. - Пожалуйста, Вил...
Но Вилран вновь обернулся — и на этот раз в его глазах тлела решимость, перекрывшая страх. Он поднес Сердце к себе — и то, словно живое, впиталось в его тело, сквозь кожу, одежду и плоть, будто законов материального мира для него не существовало вовсе.
Громкое, неровное его биение отдалось эхом по залу. Тени заметались вперемешку с ядовитым золотым сиянием, окутавшим Вилрана.

К чему Вилран был не готов, так это к тому, что почувствует боль. Он уже успел забыть, что это, ведь после воскрешения подобное чувство оказалось для него недоступным, да и в детстве боли такой силы он не испытывал. Но его скрутило – в груди все горело огнем, разъедало изнутри, прорастало в каждую клетку тела, и на какое-то время Воскрешенный совсем утратил контроль над реальностью.
Где-то рядом разговаривал Имахир, но смысл его речи для Вилрана терялся, слова совсем не воспринимались. Он даже забыл про брата – как он там, и что с ним. Перед глазами стояла темная пелена, и если бы его внезапно кто-то не подхватил под руки, то Воскрешенный бы, наверное, на ногах не устоял.
Его куда-то повели, но куда, он не понял. Да и оружие, видимо, забрали – этот факт тоже совсем от Вилрана ускользнул. Разум постепенно затягивало липкой паутиной безумия. Его бросало то в жар, от которого он не мог вдохнуть, то в холод так, что начинало трясти. Тень внутри его шевелилась, оживала, и к боли вскоре добавился голод – сначала слабый, а затем все более нарастающий.
Вилран не знал, кто ведет его под руки, но когда движение остановилось, а разум совсем затуманился, он резко толкнул человека к стене, вложив в удар всю свою силу, возросшую из-за голода. Вцепился руками в неприкрытое горло своего провожатого, разрывая ногтями кожу и стараясь дотянуться до свежего мяса зубами. Он чувствовал его кровь, его жизнь – там было спасение! – и ни о чем ином думать не мог.
Рядом кричали.
Вилран не слушал – это было неважно. Он торопился...
Но насытиться не позволили. Его губы уже были в крови, когда резко дернули назад, оттаскивая от жертвы. Он пытался вырваться. Сопротивлялся, но не справился – Черное Сердце выпило из него все силы. Сожгло, иссушило.
Его толкнули куда-то в сторону и выпустили, а когда он рванулся обратно, руки наткнулись лишь на прутья металлической решетки. Вилран безумно заметался вдоль нее, но выхода не было. А пища оставалась где-то там, куда ему никак уже было не добраться. Ее запах постепенно исчезал, вместе с тем как отдалялись шаги людей, приведших Вилрана за эту решетку.
В отчаянии он вцепился в железные прутья, пытаясь их вырвать... но остановился. Замер, принюхиваясь и прислушиваясь. Рядом с ним был кто-то еще. И этот кто-то был живой – Воскрешенный чувствовал его манящий запах. 
Он обернулся. Силуэт расплывался перед глазами, но Вилран догадался, что перед ним человек.
Пища.
Жертва.
Она должна была унять его боль и огонь в груди.
Пошатываясь Воскрешенный двинулся к своей цели. На скорость у него уже не было сил, но он знал, что тот, кто впереди, их ему вернет.

- Что, и тебя в темницу закинули, белобрысый? – насмешливо и в привычной манере протянул Джед, когда в его камере появился сосед.
А потом сосед повернулся, показал окровавленную морду и безумный взгляд зверя, который голоден и желает плоти, а эта плоть была здесь, стояла прямо перед ним и насмешливо на него смотрела.
Осознав, что безумец направляется прямо к нему с явным намерением откушать, Джед перестал улыбаться и с чувством выдохнул:
- Блядь…
После магического слова пришлось быстро рисовать перед собой пентаграмму защиты, чтобы дальше неё незапланированный сосед и его серьёзные намерения не прошли. У мага не было времени подумать, что произошло, пока он не убедился, что магический щит вырос между ним и белобрысым, препятствуя покушению на его жизнь и красоту. Из-за того, что камеры была не такой просторной, как хотелось бы, для двоих, а на создание заклинания ушло время даже при навыках и талантах Джеда, щит вырос ровно в тот момент, когда мага уже откровенно зажали в угол. Как парень девушку, не видевший в походе бабу лет двадцать.
- За что!? – с отчаянием и возмущением выкрикнул Джед, не понимая за какие такие заслуги к нему закинули зомби, и собирался рисовать на полу отгоняющие нежить руны, только нужно было выбрать другое место для обороны. Например, кровать, а не скромный угол с горшком, который так некстати пролился под ноги и замочил сапоги…
Нападки белобрысого жрали магию и, если ничего быстро не придумать, то силы кончатся быстрее, чем чей-то напор.
Удерживая магический щит, Джед заметил, что помимо соседа тюремное крыло не такое пустое, а потому его вопли было слышно. Он заметил уже знакомого мага. Алекто сидел напротив клетки на корточках и наблюдал за происходящим, лениво пожевывая кусок солонины.
- Помоги! Вытащи меня отсюда или этого забери! – с отчаянием взмолился Джед. - Будь братом!
«Брат» посмотрел на наследника, потом на чумного пленника, медленно дожевал солонину, поднялся на ноги, отряхнул штаны от пыли и… ушёл.
- Вот су-ука…
Понимая, что помощи можно не ждать, Джед опустился на колено, попытался стянуть зубами с руки перчатку и нарисовать на полу отгоняющие нежить руны, но довольно быстро понял, что занятие это бесполезное, а гость в клетке – не ходячий мертвец.
- А… так ты… того… болезный.
Джед попытался проскользнуть под рукой нападающего и сместиться из угла ближе к прутьям решетки и кровати. Раз ему даже показалось, что белобрысому удалось слегка задеть его когтями не то по одежде, не то по коже.
- Давай поговорим о наших отношениях! – рявкнул Джед, всё ещё надеясь, что может добиться от соседа какого-то благоразумия. Или, может, лучше его сразу кончить? Спасибо, что Имахир не надел на него оковы, блокирующие магию! - Смотри, крыса! – ткнув пальцем в сторону грызуна, пришедшего полакомиться остатками пищи, Джед всё ещё с отчаянием надеялся, что это дело выгорит. - Давай ты её сожрёшь, а я просто буду красивый…
***
- О-о… - мурчаще протянула Ровенна из соседней камеры. – Что я слышу.. Неужели сам Гипнос Беннатор по мне соскучился?
Ровенна слышала, как Гипнос кричал и сопротивлялся, когда его тащили в темницу, и уже понимала, что оба брата угодили в неприятности. Подумать только, ещё какой-то день или два назад они оба крутились у неё под носом, дразня своей силой и властью и напоминая, что именно от её поведения зависит их милость по отношению к ней. А что они оба могли теперь? Сидеть в темнице и надеяться на милость Культа.
Некромантка не встала с постели и не подошла к прутьям решетки, оставаясь всё так же на постели, которую никто не застилал. К еде она тоже не притронулась, да и воды начинала пить всё меньше. Отёки начинали досаждать Ровенне и раздражать не меньше ситуации, в которой она оказалась.
- Будь паинькой, и, возможно, тебя снова восстановят на должность щеночка, - она вернула Гипносу его же слова, но в своей более прямолинейной и грубой манере.
Возможно, сейчас они могли бы попытаться объединиться и вырваться, но как это сделать, если при них не было ни магии, ни мистика, ни сторонника, который помог бы бежать от Культа? И всё же они всё ещё были живы, а, значит, зачем-то нужны Культу. Будущую нежить вряд ли будут откармливать и переводить на неё ресурсы.
[nick]Джед[/nick][status]Наследник без наследства[/status][icon]https://i.imgur.com/1gZyPsS.png[/icon][sign]Вы привлекательны, я чертовски привлекателен - чего зря время терять. Ровно в полночь приходите к амбару, не пожалеете![/sign]

Ничего иного Гипнос от кузины не ожидал, да и сам - положа руку на сердце! - не упустил бы возможности посмеяться над поверженным врагом в момент его отчаяния.
Впрочем, она с ним уже это проделывала. А после - он с нею. И вот теперь снова все повторяется по кругу. Вряд ли они с Ровенной когда-нибудь устанут друг друга ненавидеть.
Но сейчас, разделенные только перегородкой между камерами, неспособные увидеть друг друга - только услышать - они, как ни странно, могли понять друг друга, как никогда раньше. Оба прошли и через миг триумфа, и через падение в ничто, чтобы теперь оказаться в одиночестве.
Он не собирался просить у нее прощения. Она не собиралась ему сочувствовать. Он хотел использовать ее тело, как инкубатор для нового поколения Беннаторов, чтобы после избавиться от нее. Она вынашивала планы его медленной и мучительной смерти. Есть ли смысл выяснять, кто из них виновен больше?
Но сейчас речь не о них двоих. Вовсе не о них.
- Можешь злорадствовать сколько угодно, - равнодушно разрешил Гипнос, не двигаясь с места. Он по-прежнему полусидел в углу, глядя перед собой в одну точку пустыми глазами и прислонившись виском к холодной стене. - Мы оба делали то, что считали необходимым для выживания, каждый на своей стороне. И оба просчитались.
И в этом они тоже были похожи. Обоих предали родные отцы - и были убиты руками собственных детей, решивших прокладывать свой путь в войне, правил которой до конца не знали. Ровенну бросил Альянс - дважды: сперва оставив Атропос на произвол судьбы, а затем и вовсе сдав бывшую правительницу на милость победителя. Гипнос просчитался, доверившись Культу. Ни та, ни другая сторона больше не заслуживала доверия.
- Наверное, нам с тобой потом представится шанс убить друг друга, - тихо продолжал Полумертвый, - но он в этом не виноват. Ты знаешь, что он не лгал тебе, по крайней мере, не по своей воле.
Ему не требовалось уточнять, о ком он говорил. Он слишком хорошо помнил замешательство Ровенны, которое та пыталась скрыть, и бурю ее смешанных чувств при взгляде на Вилрана.
- Скажи сейчас только одно. Без подколов и своего яда, давай все это опустим, я знаю все, что ты обо мне думаешь. Только одно слово, да или нет, - Гипнос помолчал. - Он тебе дорог?

Отредактировано Гипнос (22-04-2020 12:28:28)

Вилран не слушал, что бормочет его еда. Ведь что бы там жертва не говорила, итог был один – он до нее доберется. Доберется и исцелит свой сводящий с ума голод и сжигающий изнутри жар.
Но человеку повезло. На этот раз.
Снова послышались шаги, и Вилран весь подобрался, затаился, как зверь на охоте, готовый к прыжку. Новые люди – новая еда. И здесь ему повезло: дверь камеры открылась лишь на мгновение, чтобы втолкнуть за решетку еще одного пленника. Слабого, измученного, но живого и без магии. Это было то, что хотел Воскрешенный – новая жертва не могла спрятаться от него за магическим щитом, да и вообще не защищалась, когда он подошел ближе.
Человек понял опасность, только когда заметил окровавленное лицо Вилрана, упавшего перед ним на колени. Заорал, попробовал отползти, но Воскрешенный несколькими ударами выбил из него дух, прекратив любые попытки сопротивления, и подтащил поближе к себе. У него не было с собой ножа, чтобы разрезать плоть, не было даже когтей, чтобы раскромсать добычу, так что пришлось полагаться лишь на обычные человеческие зубы. То, что жертва была грязной и подванивала, Вилрана не остановило – запах свежей крови заглушал все остальное.
Сначала Воскрешенный впился в шею своей жертвы, выгрызая куски кожи, чтобы добраться до вен и артерий – кровь здесь была ближе всего, манила своей теплотой и ароматным запахом. Он пил ее, грыз мясо, и чувствовал, как огонь, бушевавший в груди, начинает стихать.
От добычи он оторвался лишь на миг, глянув в сторону людей за решеткой. Но те на его еду не претендовали, да и вообще не мешали. Тогда он сорвал с еще теплого, бьющегося в агонии тела жертвы тряпки, в которые оно было одето, и вгрызся в живот, помогая себе руками, добираясь до печени. Затем обгрыз свежему трупу плечи и бедра, чувствуя, как голод, наконец-то, уходит, а сознание проясняется.
Дышать стал легче, жар спал, сменившись холодом и дрожью, но боль почти прошла – осталась тонкой, ноющей, засевшей где-то внутри. Вилран отполз от растерзанного трупа к стене и замер там, осматриваясь по сторонам. Убивать кого-то еще ему уже не требовалось, и теперь он начинал понимать, что произошло.
Люди за решеткой все еще не уходили, и одного из них он узнал – тот человек был с его братом, и Вилрану даже казалось, что Гипнос ему доверял. Алекто. Но тогда почему он сейчас здесь?
- Ты предал моего брата, - произнес Вилран тихо, но отчетливо, вытирая рукавом рот и глядя на своего нового врага. Его не заботило, услышали его или нет – он говорил, скорее, для себя.  – Я убью тебя.
Это была не угроза, это было утверждение. Предатели должны были расплатиться за все – за то, что Гипнос им верил, обманчиво чувствуя себя в безопасности, и за то, что Вилран сам сейчас был здесь в таком плачевном состоянии. Воскрешенный знал, что если Ключ его не убьет, то он когда-нибудь выберется, и тогда его враги пожалеют, что являются врагами, – память его не подводила, а ждать он умел.
- А ты держись от меня подальше, - предупредил он человека, что был в камере с ним вместе. – Я болен. Может, и тебя уже заразил... а может и нет.
Вилран лег возле стены, закрыв глаза и обхватив себя за плечи, чтобы унять дрожь и хоть немного согреться. Возможно, если он попытается уснуть, то боль станет меньше.

Из разбитого носа текла кровь. Алекто был щедрым, но не в том месте, где хотелось бы Джеду. Запрокидывая голову и подтирая кровь с подбородка, маг оглянулся, пытаясь найти взглядом нового пленника и странного белобрысого. Сначала он услышал мерзкий чавкающий звук, который ни с чем бы не перепутал – так питались мертвецы и химеры, поднятые некромантами.
- Ты пожиратель?.. – предположил Джед, наблюдая за тем, с какой жадностью белобрысый поедает человека.
«Если он окажется магом…» - от страха некромант побледнел.
Пленник мучился от боли и страха. Больше от боли, но был бессильным, чтобы вырваться из хватки. Джеду стало его жаль, но не настолько, чтобы подобраться ближе и помочь. Он мог с расстояния убить человека магией и закончить его мучения, но экономил силы на тот случай, если одного человека белобрысому не хватит, и не трогал чужой обед, чтобы лишний раз не провоцировать непонятную разумную тварь.
От вида чужой трапезы Джеду стало мерзко. Он отошёл в сторону и сел на постель. Приходилось опускать голову, из-за чего кровь лилась по губам, чтобы посмотреть на белобрысого. Пока жертва кричала, а Джед слышал звуки поедания плоти, то он чувствовал себя в безопасности.
Джед напрягся, когда белобрысый закончил с едой. Он внимательно следил за соседом, который не стал на него охотиться и нападать, оставив на полу темницы растекающуюся лужу крови вокруг разорванного и изгрызенного тела. Вид тела увеличивал желание Джеда убить тварь при первой возможности, если его не выпустят из клетки. Но тварь не нападала, а, отдалившись, заговорила.
— А ты держись от меня подальше.
- А ты не пытайся меня сожрать! – огрызнулся маг.
— Я болен.
- А я то и не заметил! – сарказм.
- Может, и тебя уже заразил...
Джеду показалось, что он ослышался. Он не понял смысла слов, сказанных белобрысым. И додумал сам, опустив взгляд на мертвеца, лежавшего между ними в скрюченной и неестественной позе.
- Я ТЕПЕРЬ ТОЖЕ БУДУ ЖРАТЬ ЛЮДЕЙ!?
Вот так подарочек от Культа!
***
Послание Гипноса дошло до Уравнителя. Стражник, подававший еду пленникам, с неохотой пересказал всё Алекто, когда встретил того в коридоре – мистик возвращался с донесением Имахару, чтобы рассказать о том, что происходит с самим Вилраном, запертым в клетке и накормленным, и Джедом, которого оставили рядом с Сердцем чумы.
Но ни в тот же день, ни на следующий к Гипносу никто не пришёл и не освободил. Ему только приносили еду и иногда выгребали его отхожее ведро, а больше – ни слова о том, что происходит с его братом и когда кончится его наказание, если кончится вообще.
Через три дня после того, как Вилрану подселили Ключ, в тюремном крыле снова объявился Алекто. Это означало только то, что судьбу этих двоих наконец-то решили. Сердце прижилось и носитель не умер – всё, как и хотел Имахир. Маленькая хитрость сыграл ему на руку, но впереди ждала другая игра. Более жестокая и опасная, а потому ему нужно было избавиться от Беннаторов до того, как Вилран станет опасен для остальных.
Признаков заражения у Джеда они пока не нашли.
Алекто без сочувствия посмотрел на руку Гипноса, которую ему приделала Камелия, а потом отвлёкся на другого стражника, спрашивавшего у него, что делать с женщиной. Махнув ему, мистик разрешил выпустить и её тоже. Ровенна Уравнителя не интересовала, а кормить ещё один рот – бессмысленно, да и ему было интересно посмотреть, что случится с детьми некромантки, если она тоже заразится.
На этот раз Гипноса не собирались вести к Уравнителю. Прямо из темницы его вместе с Ровенной вывели в коридор с просторным пролётом. Только подойдя ближе, Гипнос мог заметить, что его брата тоже привели сюда, но, не позволив им подобраться друг к другу слишком близко, держали на расстоянии, пока Алекто не создал мерцающий синим портал.
Мистик обернулся к Гипносу и сказал жестами всего одно слово «Сваливайте», которое звучало в разы грубее, учитывая торчащий к верху палец.
[nick]Джед[/nick][status]Наследник без наследства[/status][icon]https://i.imgur.com/1gZyPsS.png[/icon][sign]Вы привлекательны, я чертовски привлекателен - чего зря время терять. Ровно в полночь приходите к амбару, не пожалеете![/sign]

Он ждал. И ждал. И снова ждал.
До сих пор Гипнос считал, что уж что-что, а ждать он умеет лучше некуда. Именно терпение, холодное умение затаиться и ждать помогло юному калеке дожить до своих дней — и тогда, когда он был прикован к кровати, и после, когда Акропос медленно умирал вокруг него без помощи и надежды. Но именно сейчас ожидание не просто выматывало — убивало.
Умом Гипнос понимал, что эта мучительная пауза — тоже часть некоего большого плана Имахира. Что проклятый псионик в этот самый момент изучает то, что происходит с Вилраном, пытаясь понять, выживет ли его новая жертва или нет, и только после этого решит приставить или не приставить к нему его брата.
Но в кои-то веки холодный разум Полумертвому не помогал. Мешало сердце, заходящееся от тревоги за брата. Мешали кошмары, в которых Вилран умирал на его глазах, осыпаясь серым пеплом, а он, прикованный к своему искалеченному телу, ничем не мог ему помочь. Не мог ни спасти его, ни даже проститься с ним, а в тот самый миг, когда он наконец-то, преодолевая мучительную боль, протягивал к Вилрану руку, брат рассыпался в прах.
Из-за этих кошмаров Гипнос почти не спал — засыпал короткими нервными урывками, чтобы проснуться через час или два. Он пытался погрузить себя в равнодушное оцепенение, как часто делал это прежде, отрешиться от тела, ноющего из-за боли, неподвижности и холода, погрузиться в размышления — но не мог.
А вдруг проклятый стражник и вовсе забыл передать его слова Уравнителю или Алекто? Иногда Гипнос почти верил, что про него действительно забыли, и он останется в этой камере навсегда. Все планы, которые он пытался мысленно разработать, терпели крах, спотыкаясь о то, что у него слишком мало времени, сил и союзников.
Единственной его собеседницей все эти три дня оставалась Ровенна — и то если только он сам начинал разговор. Но, во имя Безымянного, уж лучше бы соседняя камера была пустой: змеиный острый язык бывшей хозяйки Атропоса любой разговор мог свести к издевке. За что ее полюбил Вилран? За что вообще ее можно было полюбить? В конце концов, Гипнос пришел к выводу, что брат попросту по неопытности поддался на первую же девку, предложившую ему себя, плюс сыграла роль память тела Стефанна...
Но даже мысли о Ровенне и о том, что они будут делать дальше, не задерживались в голове.
И только на третий день, когда их обоих вывели из камеры и повели куда-то наверх, что-то, наконец, сдвинулось.

***
Алекто пришел к ним самолично, своей свернутой рожей символизируя, что в плане Уравнителя наметился сдвиг. Гипнос не поддался искушению и не стал ни расспрашивать его о чем бы то ни было, ни пытаться подправить ему физиономию на другую сторону — все равно бессмысленно. Просто сунул за пояс свою сломанную костяную руку, чтобы не потерять ее по пути, и вышел из камеры. Ровенна тоже не проронила ни слова, держась с привычным для нее высокомерием — словно это она взяла всех в плен и ведет теперь к Уравнителю в пасть.
И только когда на другом конце коридора показались Вилран и Джед, Гипнос ускорил шаг, но ближайший из стражников тут же придержал его за плечо.
- Вил...
Гипнос торопливо обшаривал брата взглядом. Тот был бледным, осунувшимся, кое-где на руках и лице виднелись следы заживших ранок. И все же он был жив — жив, не рассыпался серым пеплом! И даже шел самостоятельно, а не его тащили, как в тот день, когда Сердце Чумы только-только подселили к нему.
- Все в порядке, Вил. Все хорошо, - поспешил успокоить его Гипнос, хотя и сам толком не знал, хорошо ли все или нет. Как минимум, сейчас они оба были живы и...
Ближайший к нему маг молча отомкнул запирающий браслет на запястье Полумертвого. Затем проделал то же самое с Ровенной, снимая с нее кандалы, которая та носила уже почти три недели.
- Что все это значит? - Гипнос повернулся к Алекто, затем к Джеду, пытаясь понять, что происходит, и для чего их всех привели сюда.
Но Джед, судя по его лицу, понимал ничуть не больше, а Алекто, даже не пытаясь ничего объяснить, открыл сияющий портал, жестом приказывая пленникам ступать туда.
Весьма недвусмысленным жестом.
Уравнитель отпускал их? Или это была инициатива Алекто? Ох, вряд ли. Скорее всего, Имахир затеял какую-то новую игру. Но к чему выпускать их из крепости?
Времени на вопросы не было. Стражники изготовились затолкать их в портал насильно, если кто-то из пленников будет сопротивляться.
Что там, по другую сторону портала? Сияние не позволяло разобрать. Но если бы Имахир хотел их убить, у него была сотня способов сделать это быстрее и дешевле, чем порталы и вся эта странная таинственность.
Гипнос быстро прошел мимо Алекто и взял Вилрана за руку. Стражники при этом шарахнулись от них в стороны — они, разумеется, уже знали, что прикасаться к зараженному нельзя, и считали Гипноса спятившим, раз он так легко на это решился.
Но Полумертвому было наплевать.
- Я здесь, Вил, - успокаивающе шепнул он, крепко стиснув запястье брата единственной левой рукой. - Пойдем...
И первым шагнул в портал, потянув его за собой. Успел заметить еще, как рука Воскрешенного дернулась в странном жесте - не то дать Алекто пощечину, не то погладить, - а затем синева портала сомкнулась за ними.

***
По ту сторону оказалась земля и вода. Вязкая, рыхлая, мокрая, холодная болотная топь, в которую мгновенно провалились ноги. Гипнос услышал, как ругнулся за его спиной Джед, затем вода плеснула еще раз, когда через портал прошла Ровенна.
И проход закрылся.
Над головой нависало низкое серое небо Альянса. Под ногами, куда хватало взгляда, расстилалась болотная равнина с островками сухой земли. Холодный осенний ветер рвал промокшую одежду, гнул к земле остатки высохшей травы и камышей.
И все. Больше не было ничего. Лишь болото — и они четверо.
Гипнос как-то сразу мгновенно вспомнил, что ни Ровенна, ни Джед не питали к нему теплых чувств, и тут же развернулся к ним, настороженный, готовый принять удар, если потребуется.
Несколько мгновений они рассматривали друг друга, не двигаясь. Затем Полумертвый произнес:
- Хоть кто-нибудь понял, что вообще произошло, и почему мы здесь?

Отредактировано Гипнос (26-04-2020 20:48:27)

Вилран опомниться не успел, как брат уже держал его за руку. И совсем не боялся заразиться, хоть и знал о Ключе.
- Ты с ума сошел? – Вилран попробовал выдернуть свою ладонь из его хватки, но не сумел – Гипнос вцепился в него на удивление крепко.
Воскрешенный покачал головой, ничего не понимая, но разбираться было уже некогда – портал сиял, и им надо было идти через него... Куда? Да кто бы знал!
Он послушно двинулся за Гипносом, но у самого сияния все же на секунду задержался – протянул руку и провел пальцами по щеке Алекто. По щеке предателя, служившего Культу. Он обещал ему смерть, так пусть же артефакт Имахира найдет свою новую жертву.
Шагая в портал, Вилран думал об этом и улыбался.

Из портала выпали они лишь вчетвером – Гипнос, Ровенна, сокамерник Вилрана, имени которого он так  не узнал, и сам Вилран.
И все.
Никакой охраны, никакого сопровождения.
Их отпустили?
Вилран настороженно оглядывался по сторонам, но не заметил ничего подозрительного. Только болото-болото-болото... Опять болото! Он уже два раза по нему плутал, но, видимо, болото решило его преследовать и появилось в его жизни заново.
Но первым делом, как только прошли портал, и под ногами хлюпнула вода, Вилран выдернул свою ладонь из руки брата:
- Ты умереть хочешь?! Не смей ко мне подходить! Вдруг твой Ключ не поможет? – он попятился назад. – И вы все тоже!
Остановился Воскрешенный, только когда от остальных его стало отделять шагов десять. Остановился и дальше стал молча слушать чужие рассуждения и догадки, и из этого разговора получалось, что ничего из происходящего не понял не только он сам, но и все остальные тоже.
— Если что… сначала жрём толстую! – внезапно выдал его сокамерник. Совсем, видимо, головой поехал в плену! И тут же взвыл, так как Ровенна не осталась в долгу и что-то колданула в его сторону.
«Зачем всем кого-то жрать?» - крутилось на языке у Вилрана, но он снова промолчал, слушая дальше.
Заговорил, лишь когда про еду вспомнила уже кузина:
- Я смогу прокормить себя. Но вас – нет. Имахир говорил, что все, к чему я прикоснусь, будет нести чуму, так что, думаю, любая пища в моих руках превратится в отраву. Поэтому я буду держаться в стороне... И еще... раз в сутки тьма, что внутри меня, выбирается и требует живой плоти и крови. За это она исцеляет мои раны и останавливает болезнь. Но если я не найду себе еды, то теряю разум и могу напасть на вас, - он посмотрел на Гипноса и Ровенну и указал на засохшую кровь на своей рубахе и лице. – Это не моя кровь, а тех, кого я убил... Вы оба знаете, что со мной происходит, если я ранен. И оба мне дороги, поэтому мне, наверное, лучше уйти одному. Возможно, я смогу справиться с болезнью и что-то придумать...
Вилран отступил еще назад, провалившись в воду чуть ли не по колено. Как бы ему ни хотелось остаться с братом и кузиной, он не мог на такое пойти. Если он останется, он их убьет и сам себя за это простить не сможет.
- Ах, да, - вспомнил он и указал рукой на сокамерника. – Он, возможно, тоже уже заразился, так что не подпускайте его к себе близко.
Вилран развернулся и направился в обратную от всех сторону. Чем дальше он уйдет, тем будет лучше. Для него, для брата, для Ровенны. Еды он себе какой-нибудь наловит, а там, глядишь, Тень переборет Ключ, и ему станет лучше. А может, болезнь и вовсе пройдет...
Воскрешенному так хотелось в это верить, и он верил. Других вариантов у него все равно не было.

Отредактировано Вилран (28-04-2020 21:46:55)