— Надо же, какая поразительная встреча. Тесны моря нынче стали.
Предводитель отряда наездников, местный йуквэ, выехал вперёд, надменным взглядом скользя по двум ламарам. Тэйэр глазам поверить не могла — в отсутствие Вальдека, их старого знакомого, которого Аллор превратил в дерево, отряд не только успел обзавестись новобранцами, видать, чтоб пуще пугать несчастных селян, так ещё и во главу свою поставил ламара вдвое наглее и самовлюблённее.
Когда погрязшие в унынии и меланхолии жители деревеньки Тугвур с неохотой начали высовываться из своих покошенных домишек, Тэйэр заподозрила, что близится неладное. Тугвур отличалась тем, что проживало в ней всего-навсего ламаров дюжины с три, и все они с большой охотой занимались коллекционированием раковин устриц — отделывали ими покосившиеся домишки и пытались скрыть удручающую, кричащую бедность. Речные моллюски да осколки жемчужин — вот чем украшали и незатейливых кукол матери, и с чем игралась детвора. Оказавшись в деревушке, у Тэйэр сердце обливалось кровью, наблюдать такую нищету, но сделать ничего она не могла, только попросила крова да сменной одежды, в обмен предложила подлечить кого за бесценок. Кристофер, избегавший её общества весь пятидневный путь, поселился в доме напротив и выполнял все поручения, какие давали; только когда добродушная старушка предложила Тэйэр проявить кулинарные таланты и похвастаться коронным пирогом с брусникой, Крису с неимоверными усилиями удалось предотвратить катастрофу и вызваться добровольцем.
Тугвур горевала: в водах реки Бритилл, богатствами которой рыбаки и ловцы жемчуга зарабатывали себе и семьям на пропитание, завелись ядовитые сагартии. Хитрые полипы замыкали щупальца полукругом вокруг руки несчастного ламара, когда тот шарился меж камней в поисках раковин, а после начиналась горячка и шла сыпь. Двое из пловцов погибли в прошлом году, и в этом и так малочисленная Тугвур ждала бóльших потерь. Тэйэр убедила Кристофера остаться, задержаться ненадолго — не могла же она, специалист по противоядиям, бросить собратьев в беде. Получив крышу над головой и сытный ужин (кушать она не смогла и от плотного супа сразу же отказалась, раскусив план хозяйки — отдать лучшее лекарю), на следующее утро Тэйэр отправилась с пловцами к галечному берегу, где пропадала до вечера — ей с превеликим трудом удалось раздобыть образец этой самой сагартии и не повредить руку. Все в Тугвуре охали и ахали, как же ей, такой хрупкой и неуклюжей (что уж тут сказать — в первый же день Тэйэр нечаянно столкнула чан с компотом в колодец), удалось справиться с таким опасным заданием! Секретов фалмари не выдавала, но зато к следующему закату занялась обработкой ожогов последнего пострадавшего ныряльщика, а после всю ночь поила его бесцветной жидкостью с противным запахом и маслянистой текстурой. Ко всеобщему удивлению, ныряльщик быстро пошёл на поправку, а Тэйэр быстро обучила знахарок, как составлять мази и какие травы к ним собирать, как варить зелье, а вот рыбакам и ныряльщикам рассказала, как замечать коварные полипы заранее, избежать стычки и что делать, коли в ловушку угодил. Они с Кристофером собирались уйти через сутки — Тэйэр попросили остаться и помочь с запасами зелий, а Кристофера — заколотить одну из крыш. День близился к вечеру, когда у перекидного мостика раздался цокот копыт и грубый, неприятный смех. Ну а потом — потом перед ними с Кристофером выросла мужская фигура; один из друзей Вальдека, который сопровождал его во время рейда в Скелле. Того самого рейда, после которого Вальдек, скорее всего, пропал, и никто не знал, где он находится.
Тугвур замерла. Мал, велик, стар и млад высунулся из оконцев, поглядеть на картину маслом — как невысокая, щуплая фалмари хмурится и, сложив руки на груди, преграждает путь новоиспечённому йуквэ. Лэддер, так он представился, отсвечивал белоснежными зубами, дорогим плащом и взъерошенными тёмно-русыми волосами. Он был красив, знал об этом, кичился этим, раздражал тем страшно. Возрастом он был едва ли старше Кристофера, но отвращал от себя не сходящей с лица издевательской улыбкой. Лэддер оценивающе окинул Тэйэр взглядом — влажность и жара в Фалмариле усиливались, и теперь, не опасаясь, что кто-то заметит татуировки, Тэйэр носила вещи из летящих тканей, оголяла руки по плечи и живот, не расставалась с походными брюками. Она выгнула бровь, выражая всё своё отношение и к компании сборщиков подати, и к самому нахальному Лэддеру.
— А узорчики твои где? — без особой учтивости поинтересовался он.
— Как-то мыться зачастила, вот и пропали, — столь же вежливо отозвалась Тэйэр. На самом деле, им, конечно, не следовало высовываться, а следовало скрыться, спрятаться или попросту сбежать, не привлекая к себе лишнего внимания — но отряд сборщиков застал их врасплох, а дальше Тэйэр прятаться за спинами несчастных селян не собиралась. Достаточно они настрадались от этих разбойников.
— Ну что ж, — продолжил Лэддер, — как удачно всё складывается. У нас тут — двое раненных, надо бы чтобы твой благоверный подлатал. А меня, к примеру, очень интересует, где же сейчас находится мой дорогой друг Вальдек. После встречи с тобой, крабьей стервой, как-то его никто не видел. Месяц как не видел.
Лэддер угрожающе прищурился, Тэйэр безразлично передёрнула плечами.
— Знать не знаю и знать не хочу вашего Вальдека, с тех самых пор и не видывала. Сказал, к сестре отправился. А Кристофер сейчас не лечит, оправляется от раны.
На самом деле, Кристофер не лечил потому, что не умел. Тэйэр узнала об этом не сразу, случайно, и большой беды в том не видела, а вот йуквэ они могли натолкнуть на подозрения. Он и так им не поверил — и, запрокинув голову, расхохотался. Жители Тугвур ютились группками, мужчины защищали женщин и детей; похоже, не впервой приезжали всадники развлекаться.
— Сестра? — ухмыльнулся Лэддер, — свидетель мне Аллор, сестры у него в жизни не водилось. Брат есть, ублюдок похлеще. Говорят, однажды почти до смерти высекли — так воровал часто, а он бессмертным оказался, и из ямы выкарабкался. Но второй такой спины с рубками во всём Фалмариле не найти.
Мало кто заметил, но жилка у виска фалмари еле дёрнулась — когда йуквэ помянул бога.
— Да хоть внучатая тёща племянчатой свекрови, пережаленная скатом и китом выплюнутая, — нетерпеливо прервала Тэйэр душераздирающие речи Лэддера, — где ваш йуквэ, знать не знаю, а Кристофер не лечит. Нужна помощь — так ко мне обращайтесь, а не хотите лечиться — не мешайтесь под ластами.
Отряд йуквэ замешкался. Скажи это та Тэйэр, старая, которую Вальдек и его прихвостни встретили с месяц назад, то всей группой дружно посмеялись бы над глупой девчонкой, невесть что о себе возомнившей. Но над этой никто потешаться не стал — она была переполнена непонятной мрачной решимостью, каким-то отчаянием, одержимостью, будто каждый сделанный ею выбор — последний в жизни. Лэддер всё-таки криво хмыкнул, ещё раз окинув её с макушки до пят.
— Ну пойдём, посмотрим, что интересненького мне рассказать сможешь.
— А остальные путь здесь остаются, — предупредила его Тэйэр, и, проходя мимо Кристофера, ненадолго задержалась, быстро шепнув, — если что, у меня есть план. Но, надеюсь, до этого не дойдёт.
А вслух добавила:
— Аника, продолжай вываривать коралл, пока не побуреет. Потом доставай и кроши ножичком, как учились.
Не тратя времени на лишние разговоры, Тэйэр широкими шагами зашагала не к тому дому, где жила, а к самому хилому, еле держащемуся — но не к совести йуквэ она собиралась воззвать. В том доме находилось нечто очень важное для её гениального плана — два больших таза с водой.
— Ну? — спросила она, когда дверь закрылась, — кто и где ранен?

С самого начала, как только дверь за Тэйэр захлопнулась, она ожидала худшего. Прокопченных шуточек, грязных приставаний, в духе гилларских культистов, или же того, что её прижмут её к стенке, приставят лезвие к горлу и начнут пытать. Но, несмотря на недружелюбную обстановку, наездники и сам Лэддер вели себя вполне... прилично. Двое мужчин, один из которых был старше йуквэ почти в два раза, а второй — совсем мальчиком, развалились на шатких стульях. Лэддер опёрся спиною на стену, сложил руки на груди и неустанно наблюдал за каждым движением Тэйэр, словно собирался перехватить её запястья, заподозри он фалмари в нечестивых мыслях.
Раны оказались неухожеными, будто сборщики подати и вовсе не заботились о том, чтобы их перемотать, но и не выглядели запущенными. Определённо, с ними предстояло повозиться, но Тэйэр не углядела ни инфекции, ни гноя. Ламар, что постарше, пустился в рассказ о том, как именно они пострадали, пока Тэйэр орудовала с травами, намешивала бальзамы и колдовала над ранами, покрывая их корочками льда. Оказалось, что отряд йуквэ как раз проезжал по мосту, соединяющему два берега реки Бритилл в самом широком её месте, когда на них напал отряд разбойников, собираясь поживиться провизией. Лэддер пробурчал в ответ нечто нецензурное и помянул Вальдека, а опытный боец, которого подлечивала Тэйэр, заметил, что революционеры нынче совсем страх потеряли, и теперь грабят не только контрабандистов, но и преданные князьям Мэтерленсам отряды. Он почти с любопытством наклонился поближе к Тэйэр, поинтересоваться, что она думает про Орден Крови, и тут-то Лэддер не сдержался, заходясь в приступе смеха.
— Она же баба! — красноречиво почти выплюнул он, и Тэйэр едва поборола желание, дабы не опрокинуть на него чан с водой и не запустить ледяными кольями.
Всё время, пока Тэйэр крутилась в небольшом помещении нищенского домика, её преследовало чувство дежа вю. Точно так же, чуть больше месяца назад, начиналось её путешествие вместе с Аллором — только Вальдека залечивал он, а Тэйэр была полна веры, надежды и какого-то внутреннего света. Видела цель в жизни. Сейчас же она понятия не имела, что делать дальше, чувствовала себя не на своём месте и просто хотела защитить жителей деревни, хотя заранее понимала, что шансов у неё никаких. Проигрышная ситуация, куда ни сплюнь — а, между прочим, Тэйэр самого бога драконов в соревновании по плевкам побила. Только теперь это казалось сном, ненастоящим и призрачным.
Когда Тэйэр заканчивала с повязкой Ганрита, молчаливого юнца, над нею нависла тень Лэддера.
— Мешаешь, — недовольно пробурчала фалмари, даже не оборачиваясь лицом к йуквэ.
— Потерпишь, — не заставил ждать себя ответ. — Возвращаясь к делам насущным. Где Вальдек?
— Сказала же, знать не знаю и ведать не ведаю... — Тэйэр потянулась к оторванному лохматому лоскуту, некогда бывшему мешком для перевозки раковин, как Лэддер схватил её за запястье и стиснул с такой силой, что и сомневаться не стоило — останутся синяки.
— А я думаю, что знаешь, — очень медленно и отчётливо процедил он, склоняясь ближе. Зловонное дыхание, перегар самогона и плохо прожаренная рыба обдали лицо Тэйэр, — и отведёшь нас к Вальдеку.
Тэйэр нахмурила брови.
— Ласты убрал, — спокойно отрапортовала она, — и два шага назад сделал.
На секунду ей показалось, что Лэддер сейчас ударит её наотмашь. Вмешался старший товарищ, имени которого Тэйэр так и не узнала.
— Ну, сынок, хватит, — с участием похлопал он Лэддера по спине, и тот будто напрягся, — оставь девушку в покое. Конечно же она нам поможет. Или — к нашему общему горю — завтра утром жители Тугвур будут рыдать и проклинать богов, а всё потому, что на заре начнётся пожар. Верно ведь... Тэ-эй-ер? — растянул он её имя, скалясь грязными, почерневшими зубами. Лэддер так и не отпустил её запястье, а Тэйэр продолжала сидеть на полу, сжимать свободной рукою намоченную тряпку. Капли воды тихо падали на оголенный живот Ганрита и наспех сколоченные доски. Прежде, чем она отвела взгляд от Лэддера, распахнулась дверь и в проёме показалась голова Мены, бабушки Аники.
— Тэйэр, — она с презрением осмотрела компанию из трёх мужчин и занесла в лачужку таз с засушенными травами,  — тебе нужна помощь?
Наступила гробовая тишина. Лэддер отпустил запястье, и оно страшно заныло.
— Нет, — Тэйэр покачала головой, — нет, я справлюсь.
Ей не оставалось выбора, только вот Кристофера за собою она тащить не собиралась.
— Мена, вы не могли бы... — она схватила женщину за мозолистую руку и отвела в угол, понижая голос, — не могли бы позаботиться о Крисе? Я не могу... не могу потащить его с собою...
Умный и проницательный взгляд Мены был ей ответом, и Тэйэр осеклась. Она улыбнулась, и глубокие морщинки разбежались паутинкой от уголков губ.
— Не волнуйся, Тэйэр, — успокоила её Мена, — я соберу твою сумку, и Кристофер ничего не узнает. Ты многое сделала для нас, и, если мы можем тебя отблагодарить, то так и поступим.
— Спасибо, — шепча, прошлёпала губами Тэйэр.
По правде говоря, она понятия не имела, как она выпутается из этой ситуации, сбежит от Лэддера и всего отряда, да ещё и выдумает правдоподобную историю о Вальдеке. Но впутывать в это Кристофера она не собиралась, и так причинила ему зла достаточно.
А, может быть, Тэйэр просто не могла боле видеть лицо Аллора перед собою, так близко, только руку протяни.

Отредактировано Тэйэр (01-09-2019 19:45:19)

К тому моменту, когда Тэйэр уже закончила возиться с ранами ламаров, запястье сильно опухло и покраснело ещё сильнее. Боль отрезвляла, но в то же время мешала и думать — Тэйэр постоянно потирала то место, где остались уродливые «гусеничны» следы от сильных пальцев йуквэ. Как она и предполагала, его отряд несильно задели предполагаемые бунтовщики, и, к её большому неудовольствию, друзья Лэддера понимали, что поправятся быстро.
Тэйэр готова была к расспросам Кристофера и уже заготовила небольшую речь, но всё перечеркнул такой простой жест — прикосновение к больному запястью. Широко распахнув глаза, фалмари поняла, что её пробила нервная дрожь. Всё это время, пока они с Кристофером Ламираном брели от Комавита к ближайшей деревушке, она была уверена, что он её ненавидит. Что ему противно находиться рядом с ней, мерзко смотреть сторону так называемой жены — потому Крис и спал по другую сторону от кострища, беседы не заводил и не поддерживал, а в Тугвур старательно её избегал, посвящая время дочерям кузнецов и прочим барышням, впечатлённым его привлекательной внешностью и солнечным характером.
А теперь он прикасался к ней, проявлял участие, как будто бы ему было не всё равно и он о ней заботился. Как будто бы правда любил.
Тэйэр захотелось разрыдаться на том же месте, где она и стояла. Аллор, наверное, поступил бы так же — взял её за запястье, но не просто проявил беспокойство, а излечил, а после впал бы в гнев и отправился разбираться с отрядом. Чем навлёк бы на них обоих и саму деревню страшные несчастья, потому что боги, они, знаете ли, такие — думают о собственном эго, творят что хотят, а разгребать потом за ними простым смертным.
Но Тэйэр всё равно его, Аллора, любила. И скучала по нему каждый день, каждый миг, забивая бесконечно тянущиеся минуты бесполезными делами.
Тэйэр улыбнулась Кристоферу, постаравшись сделать это как можно убедительнее.
— Не переживай, — пробормотала она, — пара минут — и все исчезнет. Я ведь лекарь, я могу позаботиться о себе.
Она аккуратно высвободила свою руку и отошла от Кристофера на несколько шагов, собирая склянки в суму. Плечи её поникли; Тэйэр не знала, как подойти к разговору. Резко развернувшись, она оказалась лицом к лицу с Кристофером, и выпалила на одном духу:
— Послушай, мы оба знаем, что ты ничего не сможешь сделать с этими ребятами. Им нужен Вальдек, а Вальдека, при всём желании, нам им не вернуть. Станем сопротивляться — спалят Тугвур, а дела у жителей и так идут худо. Ты должен остаться и помочь им, а я уйду с йуквэ. Не бойся, не пропаду, — Тэйэр одобряюще улыбнулась, — я уже совсем взрослая, вдобавок — маг, и смогу справиться с кучкой жалких зазнаек.
Не сможет, подумалось ей, потому что их много, они мужчины, а она не просто одна — она фалмари, оставленная своим богом.

Отредактировано Тэйэр (19-09-2019 00:28:31)

Уж чего-чего, а такой реакции от Кристофера Тэйэр точно не ожидала. В её голове, он оставался мягким, несколько романтичным и неопытным мальчишкой, над которым посмеивалась детвора из-за розового тритоньего хвоста. Она видела Аллора в гневе, готового потопить весь остров, но то была божественная кара, и магия, окутавшая тело Кристофера Ламирана, чётко расставляла границы. То нечто было инородным, не имевшим ничего общего с земным гневом, а этот Кристофер злился на неё так... по-обычному, по-понятному. Примерно так же отчитывал Тэйэр отец, когда она возвращалась из очередных приключений с побитыми коленками и синяками по всему телу, а соседи ждали объяснения, почему же её спутнику требовалась помощь с переломом руки (как будто это она была виновата, а не ветка!).
Она слушала его тихо, покорно. Раньше Тэйэр, наверное, постаралась бы возразить, но затаённая злость и обида в голосе Кристофера оказали неизгладимый эффект. Казалось, наружу вырвалось всё то, что он так давно копил в себе, пока его телом, как тряпичной куклой, управлял демиург, и пока его самого заставляли любить девушку, которая для него ничего не значила, и жертвовать собой ради незнакомки.
— Прости, — честно и без прикрас выпалила Тэйэр, не в силах посмотреть ему в глаза, — прости меня, Крис. Я знаю, ты меня ненавидишь, — добавила она, заставляя себя держать марку, но голос предательски дрожал, — и правильно делаешь. Я заслужила. Я просто...
Она попыталась подобрать слова, но нужных не нашлось. Что она может возразить, когда всё сделано и обратного пути нет?
— ...я надеялась, что смогу уберечь тебя. Что не принесу тебе вреда больше, чем уже успела.
Она прикусила губу, потирая запястье. Нужно было поскорее вылечить предполагаемое растяжение, но короткий разговор выбил Тэй из колеи. Она не могла ни на чём сосредоточиться, и, впервые за долгое время, устала бороться с настоящими чувствами. Обвинения Кристофера резали её по коже как острейшие из ножей, пропитанные ядом — во всём он был прав.
— Поверь мне, — попыталась заверить его Тэйэр, но звучало всё это неубедительно, — если бы я могла вернуть время вспять и сделать так, чтобы ты никогда меня не встречал... если бы я могла просто изменить ход событий, чтобы у тебя была возможность быть по-настоящему счастливым... я бы без раздумий это сделала, — в последнюю фразу она вложила всю искренность, на которую была способна. Если бы она только могла.
— Но я не могу. Я разрушила твою жизнь. Ты не думай, я всё это прекрасно осознаю, — впрочем, он мог ей не поверить, и она не стала бы его осуждать, — и моя жизнь была бы равноценной жертвой.
По щеке Тэйэр прокатилась одинокая мутная слеза. Она не знала, что добавить и как ещё оправдаться — не хотела искать отговорки, а другого плана на замену у неё не было. После расставания с Аллором, она пыталась убедить себя, что её новая цель — добраться до дома, к родителям, тёткам и дядям, кузенам и сестре, но как продолжать шаг с высоко поднятым хвостом, если твой спутник обречён твоею глупостью и никчёмностью?
— Я не знаю, как всё исправить.

То ли смеяться, то ли плакать. Тэйэр не знала, как объяснить Кристоферу, что не так работают чувства — невозможно забыть того, с кем делил тело и душу, по щелчку пальцев. Зато она впервые задумалась, действительно ли влияло божественное происхождение Аллора на её горе или было лишь ненужной малозаметной деталькой. Нет, пожалуй, истинным лицемерием было бы отрицать, что Тэйэр полностью проигнорировала факт связи с самим демиургом — это заставляло чувствовать её себя особенной, избранной, уникальной. Ровней Фильер. Наверное, та когда-то также ощущала своё место в мире — в одночасье, благодаря любви своего бога, она возвысилась над простыми ламарами, но не приблизилась к небесам, а зависла где-то в воздухе, между. Её несчастливая и малозавидная судьба превратила девушку в историю и легенду, красивую сказку и статую, нарицательное имя. Но в обмен ей пришлось отдать свою жизнь, самое своё «я», которое жадно и алчно растаскивали по кусочкам, налепляя на несчастную влюблённую фалмари ярлыки, совсем как в лавке с зельями и эликсирами. Действительно ли была она такой идеальной, или, как и сама Тэйэр, совершала ошибки, ляпала глупости невпопад, оступалась и несла бремя вины за близких?
— Я не... погоди, ты куда?! Стой! — Тэйэр не на шутку взволновалась, когда Кристофер уверенными шагами направился к отряду йуквэ. Ну и что он собирался делать?! Научить их забивать гвозди в крышу? Предложить перемирие? На дудочке сыграть?! Вот же дурак! Тэйэр не успела выбежать сразу же — ей нужно было обмотать смоченной в холодной воде тряпкой запястье, и потому порог хижины она переступила в тот самый момент, когда Кристофер Ламиран, солнечный мальчик, такой вежливый и спокойный, держащий себя в руках, со всей дури врезал Лэддеру. По деревне прокатился ропот, а Тэйэр не сдержалась и громко вскрикнула. А потом покраснела, до цвета спелой клубники — и заметила, как, напротив, побледнела дочь кузнеца. За всё своё время пребывания в Тугвуре Тэйэр и Кристофер представлялись как путники, компаньоны, друзья, но никак не женатая пара. Для всех, особенно для нескольких девушек, начавших питать тёплые чувства к Ламирану, новость прозвучала как гром среди ясного неба. А Тэйэр всё никак не могла взять в толк, откуда в миролюбивом ламаре появилось столько злости. И, что самое ужасное, она поймала себя на мысли, что не осуждала его за проступок. Аллора бы осудила — за то, что тот пользуется своим преимуществом перед своими же созданиями и оскорбляет их, за то, что злоупотребляет силой. А Кристофер не злоупотреблял — он в принципе в этой схватке был не равным йуквэ и ставил себя под удар.
Совсем как она несколько минут назад. С одной стороны, Тэйэр чувствовала себя... защищённой. Крис позаботился о ней, провёл чёрту и предупредил, что прикасаться к ней, а, тем более, прикасаться недолжным образом никто не имеет права. С другой стороны, Тэйэр хотелось залепить ему хорошую такую затрещину — у неё всё было под полным контролем.
Он оказался смышлёным. Тэйэр как будто заново знакомилась с ним, впервые рассматривала ламара, а не его симбиоз с демиургом. Напыщенные воины широко раздували ноздри, по подбородку Лэддера текла струйка крови. Он хмуро сверлил взглядом Кристофера, и — подумать только! — струсил. Вряд ли на него произвёл внушительное впечатление сам Ламиран, просто природа труса давала о себе знать, да и кто не боялся в Фалмариле прослыть изменником, соратником Ордена и Лангре?
— Хватит, не надо, — Тэйэр решительно подошла ближе и взяла Кристофера под локоть, — мой... муж прав. Забирайте подать и уходите, дайте жителям спокойно подготовиться к следующему вашему налёту. Если нужно подлечить...
Лэндер с такой ненавистью сверкнул глазами в её сторону, что Тэйэр притихла.
— Не нужна мне твоя помощь, — процедил он сквозь зубы и сплюнул на землю кровь, — суженого своего уведи подальше. А не то я сам перережу ему глотку и насажу блондинистую головку на ярмарочный шест.
— Пойдём, Крис, — Тэйэр жутко хотелось оказаться сейчас подальше, и она с силой потянула ламара на себя. Тем временем, Лэддер смурно оглядел растерявшихся крестьян Тугвура.
— Что вылупились?! Несите мешки с провизией! И дом у истока подать не принёс. Поторапливайтесь!

Тэйэр отвела Кристофера в дом Мены и Аники — там он и остановился, спал на чердаке и помогал с забором. Оба они молчали, стоя друг к другу спиной, пока Крис собирал вещи, а Тэйэр залечивала запястье, формируя на месте намечающегося синяка ледяную корку. Она тщетно подбирала слова, всё перемалывала их, переставляла местами. На улице слышался шум — ничего подозрительного, просто отряд йуквэ собирался уезжать, всадники седлали лошадей и заканчивали пересчитывать дань.
— Крис, — Тэйэр, наконец, собралась с силами, и подошла к нему, аккуратно касаясь локтя, — спасибо тебе за...
Ничего такого Тэйэр не собиралась делать. Ей просто хотелось подбодрить ламара, выразить свою признательность и показать, что она ценит всё, что он для неё делает. Сказать, что он большой молодец, и смог за каких-то несколько минут разрешить все проблемы. И что он так ловко нашёл тот самый аргумент, что погнал сборщиков подати дальше, а ещё безошибочно разглядел натуру Лэддера.
Вместо этого, когда Крис обернулся, Тэйэр замешкалась, а потом его поцеловала.
Поцелуй не походил на робкий, нежный первый раз. Он был чувственным и проникновенным, напористым и смятым, потому что Тэйэр уже много раз целовала его губы, просто тогда ими управлял Аллор. Она поднялась на цыпочки и обхватила его лицо обеими ладонями, крепко зажмурив глаза. Уже потом, когда Тэйэр размышляла над причиной своего поступка, она так и не смогла ответить на вопрос «почему» — может быть, ей и правда хотелось доказать себе, что Аллора забыть возможно и очень даже легко, может, она просто растерялась, впервые ощутив себя настолько слабой и бесполезной, а, может, виноватой была не она сама, а ритуальная связь, что оплетала их с Ламираном. Как бы там ни было, поцелуй Тэйэр прервала так же неожиданно, как и начала, испуганно отшатнулась и широко-широко захлопала глазами.
— Кхм, — прочистила она горло, — да. Спасибо. Правда. За всё.