Виктор застрял в заднице Севера раскалённой кочергой. Харука из шкуры лез, чтобы накопать что-то на вампира, но все намёки на его пребывание где-то при проверке оказывались ложными сведениями или устаревшими на несколько дней, которых умелому тактику и стратегу хватало, чтобы замести следы и не оставить новых зацепок. Каратель выстраивал цепочку, связывая вампира с бунтами, но прямых доказательств причастности Эрейна к ним не находилось. Его видели у шахты – это подтвердилось, когда Харука переговорил с очевидцами, но, прошерстив всю территорию и оставив своих подчинённых проверять каждый камень, он не нашёл ничего. Камэль возвращался во дворец с мыслью, что его намеренно выпроводили из допросной. Псионики лучше разбираются в чужих мозгах, умеют доставать из неё информацию. Харука тоже умел, но другими методами, и не хотел применять их на ребёнке. Он не так хладнокровен, но именно это его настораживало. Вампир не доверял Лэно. Тайная канцелярия не нравилась ему не из-за смещения важности роли в стране, а за методы, которыми они добывали информацию. Девочку могут убить.
Перестраховываясь, вампир оставил рядом с Ширен проверенных гвардейцев, чтобы те остановили Лэно, если он начнёт увлекаться допросом. Он не должен сослаться на то, что её всё равно убьют. Может, не убьют. Харука не знал, как Виззарион обойдётся с ребёнком, чьими руками пытались убить его любимицу. Вампир думал, зачем кому-то понадобилось отравлять наложницу. Устраняли конкурентку? Пытались подставить императрицу? Насолить Виззариону и напомнить, что он в своём дворце должен спать с открытыми глазами, потому что нигде не безопасно?
Харука устало потёр лицо, возвращаясь по длинным коридорам темницы, где его ждала ещё одна работа. Он выглядел уставшим и измотанным. Не только выглядел. Он был таким. Несколько дней он гонялся за призраками, но не преуспел. Виктор маячил на задворках, дразнил собой и нервировал. Спутанность следов встала в голове Карателя непроходимыми дебрями. Он решил, что должен поспать, потому что на такую голову ему уже не получится разобраться.
- Что с ней? – голос Кречета прозвучал сталью.
Гвардейцы встретили его у входа в допросную, где в последний раз Харука видел Ширен в компании Лэно.
- Отдыхает после допроса.
- Жива?
- Да.
Харука кивнул, но решил лично убедиться. Он вошёл в тесное помещение. Девочка уснула прямо на полу, свернувшись в испачканных дорогих одеждах гаремной жрицы. Внутри Карателя всё сжалось. Этот ребёнок на несколько лет старшего его дочери. Наивное дитя, которому запудрили голову и использовали в личных целях.
- Что-нибудь узнали? – Харука стянул с себя дорожный плащ, укрыл им ребёнка, чтобы не будить.
- Ничего.
«Так и думал», – он не удивился, но кто лжёт? Лэно сделал вид, что ничего не знает, а сам воспользовался ситуацией и изменил память девочки, или это сделал кто-то другой, намного сильнее, чем Северен? С какой целью? Вопросов было много, но он уже получил приказ от императора.
- Что с ней делать дальше?
- Император решил, что ребёнок заслуживает милосердную смерть.
- Всё же смерть, не изгнание?
Харука поднялся.
- Такой приказ. Пусть пока спит.

Он смотрел на неё, пока она спала, сторожил её сон, хотя понимал, что в этом нет необходимости. Умирать от рук убийца или палача, есть ли разница? Для Харуки была. Дворцовый лекарь должен точно рассчитать пропорции. Харука надеялся, что он не ошибётся и старый вампир находится на их стороне, а смерть девочки станет безболезненной и быстрой. Ему вручили чашу с отваром, горьким на вкус и неприятного зеленичто-коричневого цвета. Он разбудил девочку, приподняв её за плечи, осторожно, как свою собственную дочь.
- Не бойся. Я не причиню тебе вреда, – ложь, которая далась ему легко. – Выпей. Ты потеряла много сил.
Испуганный ребёнок постарался отпрянуть от чужака, но подделся уговорам и теплоте, которую Харука никогда не позволял себе с преступниками. Не в этих стенах, где он мог дробить кости, выбивать зубы, пока не разболится запястье, где заставлял говорить любыми методами, потому что должен. С Ширен всё было иначе. Он чувствовал себя убийцей и был им. Таким, как его видели другие.
Она сделала несколько пробных глотков, потом выпила полностью, и не сразу, но свернулась в тёплом плаще Карателя, чтобы уснуть.

- Мертва, – констатировал дворцовый лекарь.
- Куда её?
- На повозку и за дворец. Подбросьте где-нибудь в Медном квартале.
- Может, похороним?
- Хочешь присоединиться к ней?
- Нет..
- Тогда делай, что велено.

Он тоже делал. Поэтому подождал, пока гвардейцы выполнят свою работу, чтобы забрать тело девочки. По приказу императора он доставил её в тайные покои дворца, где даже служанки с уборкой не объявлялись. По тайным коридорам, где уже выветрился запах гари и исчезли старые нахоженные следы двух беглецов, Харука пронёс тело девочки, завёрнутое в его плащ, и положил её на запыленную тафту. Он проверил пульс, прислушался к дыханию. Бьётся. Дышит. Отвар, который заменил Ширен яд, замедлил сердцебиение. Она казалась мёртвой, но с каждым часом, когда начинало действовать противоядие, эффект от него становился меньше. Уже не похожа на мёртвую. Обычный измученный ребёнок, который набирается сил после тяжёлой ночи.
Харука отступил от неё, когда в покои вошла наложница императора. Он склонил голову, сложив руки крестом на поясе.
- Его Величество подарил этой девочке жизнь, но для остальных она мертва. Он сказал, что вы должны с ней поговорить, но я не уверен, что от этого разговора будет пользу, – он ничего не имел против Ясемин, но сомневался, что этот разговор принесёт пользу. – Псионик из Тайной канцелярии ничего не узнал. Я допускаю, что память девочки изменена, и новое вмешательство в её разум нанесёт непоправимые последствия, – он подождал, взвешивая свои последние слова. – Не станьте ещё одним чудовищем в этом дворце.

Отредактировано Харука (29-03-2018 15:33:48)

О мудрости императора при дворе и за его пределами слагали разные легенды. Большинство из них имели отдалённое отношение к действительности, но многое, сказанное по неосторожности лицами, приближёнными ко двору, являлось настоящей правдой. Виззарион слишком молод и неопытен, чтобы самостоятельно принимать решения. Он вспыльчив. У него молодая горячая голова, которая иногда выдаёт такое решение проблемы, что в голове не укладывается, как он к этому пришёл. Поначалу Харука не видел смысла во многих решениях, которые принимал Виззарион, не советуясь с советниками и приближёнными, но позже, присматриваясь, заметил, что молодой император – уже не мальчишка на троне, а юноша, который учится контролировать свои эмоции, откладывает принятие решения и выбирает наиболее правильный вариант со своей точки зрения. У каждого его решения есть устойчивая подоплёка, а советники за годы и годы регентства императрицы-матери привыкли, что им никто и ничего на практике не указывает, они сами решают судьбу Северных земель. Горячая голова молодого императора и его начальные шаги, построенные на эмоциях, перечеркнули их планы. Он продолжал поражать их своими решениями и планами, но едва ли кто-то понимал, что именно вкладывал мальчик в постулаты. Харука начал замечать, что Виззариону удобно, когда остальные считают его зелёным и глупым мальчишкой, который руководствуется своим «хочу». Он путает им планы и не показывает истинную ценность принятых решений. Харука сам не замечал, пока Виззарион не поделился с ним некоторыми соображениями и природой своих решений.
Кречет не поднимал взгляд. Он научился чувствовать ложь и лукавство. Ясемин – простая девушка из гарема, которой повезло показаться на глаза Виззариону после падения императрицы. Полная противоположность Мередит с нашумевшим провалом в отношениях идеально подошла императору, но стала камнем преткновения для остальных и упала в перевешенную чашу раздора, вбив её в землю. Харука продолжал присматриваться к ней и к императрице, вникал в их натуру, выискивая угрозу. Женщина – самый опасный враг. Опаснее, чем Виктор, разгуливающий на свободе. Они умны, хитры и не гнушаются использовать свои женские чары, чтобы расслабить умы, жаждущие ласки, внимания и похоти, и в расслабленном состоянии вложить в голову свои желания таким образом, что мужчина будет думать, что это его решение. Каратель чувствовал эту искру властности и умения контролировать от Мередит, но императрица утратила эту возможность, когда Виззарион избрал своей фавориткой другую вампиршу. Харука не признавал гаремов и других женщин помимо законной жены, но, признаться, он не идеален, поэтому, узнав, что вкусы императора переменились с Мередит на Ясемин, вздохнул с облегчением. Но продолжал присматриваться к девушке, надеясь, что цветок, вовлечённый в дворцовые интриги, не обернётся ядовитой змеёй, пожирающей свой хвост.
Харука поднял голову, посмотрел на спящего ребёнка. Невинна ли она после того, что сделала? Спящие дети выглядят, как неземные волшебные создания. Тихие, смирные, беззащитные. Кречет видел свою дочь на месте Ширен и не представлял, как кто-то может вложить в голову ребёнка желание отравить другого ради любви и ласки от ненастоящей матери. Любовь, которую так хотел этот ребёнок, она уже не получит. Наивное детское желание должно было обернуться для неё смертью, но император дал этой девочке шанс и не причислил ей чужие грехи. Настоящее чудовище осталось на свободе и всё ещё жаждет крови.
- Я делаю то, что мне велено, - если бы император приказал убить девочку, Харука бы не ослушался, но Виззарион отдал другой приказ. – Моё отсутствие могут заметить, поэтому я вынужден вас оставить. Пожалуйста, не уходить из покоев и не оставляйте её одну. Я вернусь за вами через несколько часов, - Кречет помолчал, взвешивая слова. – В этих коридорах давно никто не ходит, но пусть ваш разговор останется в этих стенах. Я не стал накладывать заклинание Круга тишины, чтобы не привлекать внимание, поэтому слишком громкие разговоры могут услышать случайные свидетели. Будьте осторожны.
Немного склонив голову в уважительном жесте, Кречет в последний раз посмотрел на девочку и покинул комнату через тайный проход. Он вернётся позже, когда уладит вторую часть приказа.

Ясемин внимательно следила за ребенком, не хотелось делать не то чтобы резких движений, но стоило подбирать не только слова, но так же и жесты. Учесть, в какой ситуации сейчас была малышка, ей не позавидуешь. Но раз Император даровал ей жизнь, следует воспользоваться этим добрым жестом, чтобы получить ответы, на какое какие вопросы.
- В чем-то он прав.- всего на минуту, она погрузилась в свои мысли, при этом продолжала рассматривать девочку, которая успела придти в себя.
- Не стоит этому созданию страдать ещё больше. Да и как бы не стало хуже, от такого вмешательства. Стоит подумать, что можно узнать, не причиняя при этом вред.- блондинка тепло улыбнулась на слова Ширен. Все же, собственные мысли не давали ей покоя, использовать ребенка в таких подлых целях, похоже, кто-то хочет зайти очень далеко, раз прибегает к таким методам.
Она лишь кивнула в знак того, что услышала слова Харуки, у неё будет не так много времени, чтобы попытаться завоевать доверия этой перепуганной девочки. Не успела она что-то сказать, как Карателя и во все простыл след, и та осталась наедине с той, кто мог знать хоть что-то о случившимся и даже, возможно, в глубине сознания, она может указать и сказать, кто виновник этой ужасной трагедии.
- Ш-ш-ш.- Ясмин попыталась успокоить Ширен, не хотелось, чтобы от эмоций она сейчас бы устроила какую-нибудь сцену, которая своим шумом, могла бы привести ненужные уши.
- Успокойся, здесь тебе ничего не грозит. Как ты себя чувствуешь? - чем больше всматриваешься в это чадо, тем сильнее начинает болеть "сердце". Ведь не известно, что до этого пережила эта маленькая "жертва". И если бы не вмешательство Ясмин в эту ситуацию, возможно, кое кто, давно бы был мертв. Хорошо, что наложница императора обладает добрым сердцем, что помогло переубедить любимого и спасти жизнь Ширен.
- Думаю, такую реакцию я ожидала, учесть, что она помнит, и что произошло, я не удивлюсь тому, что сейчас услышу. - мысли накатывали волнами, стоило быть осторожней, если она хотела узнать интересующие её ответы.
- Я так полагаю, ты хочешь мне что-то сказать? - её голос был тихим и спокойным, словно ручей, что тихо и плавно журчал по скалам, неся некое чувство покоя. И возможно и ребенка были эти слова, может быть, она хотела попросить прощения за содеянное или же, сказать то, что и сама Ясемин не могла предугадать. Девушка продолжила сидеть на краю кровати, хотя возникало такое странное чувство, совершенное на неё не похожее. Хотелось обнять этого ребенка, обнять на столько нежно и тепло, на сколько у неё сейчас хватит сил, и просто прижать к себе и погладить по спине, говоря при этом "что все будет хорошо". Но наложница Императора пока что сдерживала свои порывы эмоций, как бы сильно они её не терзали. Ведь даже за такой мягкостью и добрым сердцем, где-то внутри неё была и крошечка злобы, которая как червячок, что крутится туда-сюда, не давал ей покоя. Хотелось раз и навсегда разобраться с этой историей, выяснить, кто же виновник такого страшного поступка.

Услышанные слова, со всем не обрадовали Ясемин, да и как такому можно обрадоваться? Её сторонились, говорили, что тут ЕЁ не должно быть, а слышать подобное из детских уст куда больнее. Девушка сделала глубокий выдох, следовало набраться не только терпения, но и мужественности. Дитя, что находилась перед ней со всем запуталась в этом мире, а попав в гадюшник, ей сразу начали пользоваться. Ведь и так понятно, что существо в её возрасте, хочется тепла и ласки, которая должна одарить её мать. Но не имея этой возможности, такие личности стараются угодить всем подряд, лишь бы получить каплю внимания и почувствовать себя нужной, любящей и незаменимой.
- Бедное дитя, ты натерпелась такой боли. - наложница пока что сидела на краю кровати и старалась не двигаться, стоило выждать время, чтобы ребенок успокоился, а после попытаться снова наладить с ней контакт. Вот только, видеть страдания этого ребенка было очень трудно, который искал просто заботу и любовь в этом мире, а получил нескончаемую ненависть, одиночество и холод. С ней поигрались как с куклой, дали ложные надежды, и выкинули, когда дело было сделано. Учесть, какая судьба была уготована этой крошке, и то, как слухи разносились по замку, навряд ли та, кто была причастна к этому вообще думает о ребенке, об этой невинной жизни, которая оборвалась по её вине.
- Ты права. - наконец Ясемин подала голос после долгого молчания. - Меня здесь не должно было быть из-за твоего поступка, милая.- не хотелось давить на больную рану, но стоило показать ребенку, что хорошо в этом мире, а что - нет. Наложница не испытывала ненависти или злости к той, что со всем недавно чуть не лишил её жизни, и ещё неродившегося малыша, но разве в этом виноват ребенок? Но разве в этом виновата эта кроха? Разумеется нет, так стоит ли злиться на ту, что просто попал в руки не того человека и сделал не самый хороший поступок в своей жизни, ради того, чтобы получить капельку ласки.
- Но как ты и сама это видишь, я тут, перед тобой. И я не сержусь за то, что ты сделала. Я хочу сказать тебе, что прощаю тебя, за твой поступок.- легкая улыбка, в доказательство на то, что она действительно не держит на неё ни какого зла. Голос по прежнему был спокойным и теплым, не хотелось даже спорить с Ширен или что-то ей доказывать. Девочка запуталась в самой себе, но если она позволит, тот, кто находился рядом с ней, может поможет получить желаемое.
- Мама? - всего на секунду, на лице белокурой красавицы было удивление, Ясмин догадывалась о том, что ребенок нуждается в материнской любви, но чтоб кто-то дал на столько ложные, черные и гнилые надежды.
- Так вот что ты хотела больше всего, я не ошиблась. Тебе хочется любви матери, оно и понятно, попадя сюда, здесь не дождешься ли любви, ни ласки. Здесь каждый сам за себя. О, мое милое дитя, если бы я только повстречала тебя ранее, ты бы не проходила через весь этот ужас.
- Послушай, Ширен. - снова обратилась она к ребенку. - А как выглядит твоя мама? Я уверена, она для тебя очень родной и любимый человек, раз ты так о ней говоришь. - пришлось немного слукавить, чтобы узнать хотя бы крупицу информации, которая могла быть у этой крошки. Нет, Ясмин сказала это не со зла, она лишь хотела донести до ребенка, что любящая мать, никогда не скажет своему чаду совершить такой поступок, она не бросит тебя, не смотря ни на что.
- И почему твоя мама расстраивается? - ответ на этот вопрос она конечно же знала, все же, яд, что был добавлен в пищу Ясмин не сделал то, чего должен был сделать. Наложнице крупно повезло, хотя та, все ещё помнила горечь утраты, когда любимый сказал ей, что их малыша нет. Как же тогда хотелось кричать, кричать на столько сильно, на сколько хватит сил и голоса. Боль, слезы, отчаянье, туманили разум, который пытался переварить то что произошло, и то, что она услышала. Но все обошлось, к частью или нет, но любимая женщина императора не сильно пострадала от рук безумной женщины. Видимо, это и была причина расстройства так называемой "мамы".
- Ширен, скажи мне, кто для тебя мама? - вопрос был задан чисто случайно, ей хотелось услышать, кем для девочки является самый родной и любимый человек. Быть может, если она услышат собственные слова, то поймет, что настоящая мать не кинула бы её, боролась до конца, но сейчас в комнате кроме той, которую она пыталась отравить, больше никого и не было.

- Правильно ли я решила поступить? - этот вопрос просто не давал ей покоя. Да, она уговорила Императора оставить ребенку жизнь, на ради какой цели? Потому, что кто-то являлся кукловодом и действовал чужими руками? Или в этом ребенке она видела себя? Столько вопросов сразу, а ответов к сожалению она не находила. Первоначально, ей казалось правильным решением поговорить с ней с глазу на глаз, но видя своими собственными глазами то, что сотворили с этим дитя, казалось - что её план медленно шел ко дну.
Использовать сильного псионика могло раз и навсегда искалечить этот невинный, детский разум, и одной луне только будет известно, что станет с этим ребенком, вмешайся он ещё раз.
- Да, Ясемин, говоря, что не будет проблем завоевать её доверия, ты мягко говоря просчиталась.- покачивая головой обгоняя не со всем хорошие мысли. А кто говорил, что будет легко? Чего она ожидала от запуганной девочки? Что она побежит в её объятия и все расскажет?
- Плохая? - вот так новость, но новость ли? Наложница даже не верила собственным ушам, когда же она стала плохой? Ведь та, заступалась за многих, рискуя так же получить хорошую взбучку. А тут, она оказалась действительно самым ужасным человеком в замке, и по этой причине её следовало отравить. Если полностью расценивать слова ребенка к её сторону.
- А чего ты ожидала? Безграничной любви? Ясно одно, тот кто все это подстроил точно женщина и у неё есть возможность следить за всем, весьма интересно. Не думаю, что Мередит пойдет на такой шаг, она не на столько глупа. Но тот кто это подстроил, решил поиграть с ребенком в "мамочку", что уже не особо радует, когда кому-то дарят ложную надежду. Значит, следует попытаться узнать что-то ещё. Жаль, Харука не сказал, что говорят другие девушки, мне бы это пригодилось. - на время, любимица императора выпала из времени, погружаясь в свои мысли и пытаясь понять, кто же решил пойти на такую подлость. По всей видимости, кому-то не было выгодно то, что любимая фаворитка носит под сердцем ребенка самого Императора, но кто мог желать ей этого? Ладно бы покушались на саму Ясемин, но маленький ребенок, чем провинился, если в нем течет кровь их повелителя.
- Ох, Ширен.- глубоко вздохнув, наблюдая, как ребенок захлебывается в собственных слезах, девушка поддалась вперед и начала гладить ребенка по голове, очень нежно, с любовью, надеясь, что это хоть как-то успокоить это создания, что уже успела натерпеться не только боли, но страха и ужаса.
- Расскажи мне, что ты нашла в фонтане? - Ясмин хотела на время сменить тему, возможно это поможет Ширен успокоится и та наконец поймет, что она совершенно не плохая, да и не желает ей зла. Если бы только желала, тогда, на прогулке, не просила бы любимого Императора оставить девочке жизнь.
- Значит, ты помнишь как она пахнет, это разумеется плюс, но не собирать же всех в одном месте, чтобы ты показала кого ты называешь своей мамой.- но после сказанных слов, она резко посмотрела на девочку, словно вот оно, она нашла выход, а теперь стоило продумать все до мелочей, чтобы найти виновницу.
- Скажи, Ширен...- продолжая говорить с теплотой и нежностью, заставляя девочку просто сползти на кровать так, чтобы её голова оказалась на коленях фаворитки, и та продолжала гладить эти белоснежные, шелковистые волосы ребенка. - Чем ты любишь заниматься? - стоила на время отвлечь ребенка, после чего невзначай начать задавать вопросы, которые бы дали более развернутый ответ на то, кто является той, что подстроила отравление.
- У тебя нашлись подружки? Хоть тут и нет детей твоего возраста, но я уверена, что были те, кто относился к тебе хорошо.... - на самом деле не все были на столько испорченны в гареме, были и те, с кем можно было просто поговорить и даже доверить небольшой секрет, зная, что она ему никому не расскажет. Сестры жили не один год вместе, и лишь малая часть не впускала ненависть и это черное, гнилое чувство зависти, что кто-то превзошел их. Каждой девушке подбирали хорошую партию, да, быть женой императора конечно самая лучшая награда, но ведь и ответственность тоже не малая.
- Что ж, одна зацепка у меня есть, осталось только все тщательно взвесить и обдумать. Первой задачей будет вернуть наконец прежнюю Ширен, с ней явно хорошо поиграли в "мамочку". кажется Харука говорил, что новости по дворцу расползлась о том, что она мертва. На время спрятать конечно не проблема, хотя учесть её характер, той может быть скучно. Но если все действительно получится, что-то мне подсказывает, что находя ту, кто в этом замешан, я получу огромный клубок интересный новостей.

Вампирша дала немного времени ребенку, дабы тот к ней привыкнул. Стоило набраться терпения, чтобы оно вознаградило тебя и принесло плоды. Как наложница и предположила, ребенок первоначально отстранился от неё, словно от чужого, но после, поддалась вперед падая в теплые объятия девушки.
Пока дитя плакала, девушка аккуратно гладила её по голове, таким образом стараясь её успокоить и показать, что она не причинит ей вреда. Этой крохе досталось куда больше бед, чем можно только представить. Через некоторое время, малышка стала успокаиваться и продолжила беседу с Ясемин.
- Жемчужины? - на время, белокурая красавица прекратила поглаживать дитя по голове и осмотрела её с ног до головы, будто сейчас, услышала что-то странное. После чего снова начала поглаживать ребенка и тепло улыбнулась на то, что эта маленькая плакса решила с ней завязать разговор.
- Я рада, что ты успокаиваешься и не плачешь.- рукавом своего платья она вытерла слезы Ширен. Не хотелось видеть это заплаканное личико, ибо от одного только вида сердце сжималось с такой болью, что и дышать становилось трудно. Ребенка использовали как вещь, заставили её поверить в наглую ложь, воспользовались добротой и неопытностью, после чего выкинули.
- Чем дольше я её узнаю, тем сильнее поражаюсь информации, что получаю от этого ребенка. Как жемчужины могли оказаться в фонтане? Это ведь дорогая вещь, не каждый способен её приобрести, потеряв её - точно бы искали. Может ли быть так, что кто-то специально все это подстроил? И так, что мы имеем... - Ясемин продолжала внимательно слушать то, что говорила ей Ширен, при этом, начиная для себя взвешивать информацию, которую получала из уст ребенка. Фаворитка не прекращала гладить ребенка по волосам, похоже это действие успокаивало, девочка начинала вести себя лучше, уже не пугалась её, отвечала на простые кажется вопросы. Хотя и получала в ответ ласку и любовь, которую так давно хотела, только уже без фальши, все чувства шли от чистого сердца.
- Ширен находит жемчужины в фонтане, но как они там оказались - не знает. А свою находку обменивает на то, что по её мнению может обрадовать её так называемую "маму". Имени и лица похоже она не помнит, что странно, но помнит запах. Шейн говорил, что есть те, кто не особо всем этим доволен, да и кажется упоминал, что все кто может в каком-то образе влиять на память, состоят в его подчинении. Может ли быть так, что среди них имеется враг? Её память точно изменили, но кто? Опять же, весьма интересный вопрос...
- Нитки, значит. - голос по прежнему оставался спокойным и добрым, она усадила девочку к себе на колени. - Значит, ты любишь вышивать? А что ты хотела вышить? - почему-то, упоминания пробудило теплые воспоминания от чего Ясемин улыбнулась чуть шире. Она ведь тоже, когда-то сделала небольшой подарок Его Величеству, платок, на котором вышила цветок. С виду простой подарок, но сколько любви она в него вложила...
- Похоже следует внимательнее себя вести в окружении, не известно, кто может оказаться недоброжелателем. И если так легко может проникнуть в голову, это уже становится "большой" проблемой. Будет ли мне уместно спросить у Харуки, что он об этом думает? Или лучше переговорить с Шейном? Он пощадил этого ребенка. Кто же мог поступить таким грязным способом и использовать Ширен как вещь.
- Тебе удалось посмотреть замок? - на самом деле Ясемин не знала, позволили ли ребенку побродить по замку, чтобы тот смог все осмотреть. Разумеется она не могла увидеть всего, но ребенок на то и ребенок, что может ускользнуть от надзирательницы и пойти в место, которое по её мнению кажется интересным. Да вампирша себя могла поставить в пример, по нарушению правил, одна история с конюхом чего стоит, хотя она прекрасно понимала последствия. Но дети по своей природе любопытные, их бы это точно не остановило. И быть может из-за своей любознательности, та могла что-то заметить, интересное, стать свидетелем чего-то необычного. Да, дети иногда любят приукрасить, но их сердца чисты и правда видеться там, где кажется, что в это невозможно поверить.
Время летело быстро, Ясемин иногда прислушивалась, ведь Харука обещал вернуться за ней и девочкой, но пока что шаги не раздавались легким эхом в этой забытой части дворца.
- И как же теперь быть со всем этим?

Ширен окончательно успокоилась, теперь девочка не плакала, а вела весьма спокойную беседу с наложницей. Хотя в голове Ясемин по прежнему крутилось множество мыслей. Стоило конечно разобраться в ситуации, ведь тот кто хотел её отравить, может пойти и на другой шаг, снова воспользуется чужими руками.
-Стоит обговорить то, что я узнала. Взвесить всю информацию. Может быть, у них есть ещё что-то. Уверена, мы что-то упустили. А враг может находится ближе, чем мы думаем.
- Любимому человеку всегда приятно получить подарок от чистого сердце, тем более, если его подарил тот, кто его любит. - она поглаживала Ширен по волосам. Когда-то и у неё был такой случай, она подарила платок Императору, потому что, просто хотела это сделать. Первый шаг, и в итоге, все обернулось таким вот образом.
- Ты обязательно научишься красиво вышивать. Мы все проходили через это, но если ты будешь стараться, у тебя обязательно все получится. Вот увидишь. - хотелось немного приободрить ребенка, у неё была мечта, пусть следует ей. Хоть мама из её воспоминаний фальшивая, почему-то Ясемин не хотела разрушать эту иллюзию. Забрать у ребенка мать, это слишком больно. А так, даже в сознании, это как-то помогает ей держаться. Быть может, когда ситуация проясниться и малышке найдут новый дом с любящей семьей, та действительно найдет ту маму, которая будет одаривать её любовью и лаской. И ту, маму, что готова будет свернуть любые горы, лишь бы найти и защитить свое чадо.
- Ты очень хороший ребенок, Ширен. - прижимая к себе, не хотелось отпускать её, за такой короткий разговор, наложница успела привыкнуть к этому ребенку.
В коридоре послышались шаги, похоже Харука возвращался к ним, чтобы доложить о том, что время вышло. А это означает лишь одно, им с Ширен придется расстаться. Судьба крошки ей, увы, была не известна. Хотя наложнице очень хотелось поговорить с императором, сказать не только то, что она успела выяснить, но и поделится своими догадками, а так же узнать о судьбе Ширен.