Массовая волна нападений прокатилась по всему Мирдану. Подопечные императора, невзирая на приказ, отданный Правителем, плохо справлялись со своими обязанностями. С нынешними успехами в поимке всех недовольных режимом правления Виззариона в тюрьмах могло быстро закончиться место, но нищих и, как следствие, голодных от этого едва ли меньше становилось на улицах Мирдана. Ещё хуже обстояли дела на окраинах. В большинстве своём вампирам, более удачливым по жизни до бунтов, приходилось самим вынужденно справляться с напастью. Для голодного нет разницы, каким образом добывать себе еду, у них каждый, кто жрал, - враг.
Шахты – не единственное место, где прокатилась серия бунтов. Часть рудокопов, которая смогла скрыться от Карателя и его подчинённых, какое-то время пережидала в лесах, а теперь же нашла для себя новое удачное место для наживы. Птица принесла на хвосте, что в храмы Луны поставляют еду, но едва ли охотно ею делятся с бедняками и голодными вампирами.
Рубен вместе с его шайкой-лейкой из пяти человек давно уже присмотрелся к этому храму. Из охраны всего двое стражников, да и те оказались довольно сговорчивыми, когда им пообещали золото. Это же храм, тут вам и кровь, и золото и другие драгоценности, которые можно выгодно сбагрить на чёрном рынке и получить с этого прибыль, а уж на деньги, что хочешь, покупай. Хочешь – выпивку, хочешь – женщин, а хочешь – кровь. Больше им не требовалось. Закон они уже давно нарушили, когда покусились на жизнь принцессы, слабо понимая, кто она вообще такая. Обратного пути они для себя не видели. Заползти в свою нору к семьям и дохнуть от голода? Нет уж. Они возьмут то, что по праву принадлежит им. Они заработали эту кровь!
- Выкатывай бочки, святоша, - рыкнул самый гонористый и самоуверенный в себе вампир – Рубен не стеснялся и божьей кары не боялся, какой его попрекали все верующие наперебой за пожар, учинённый в маленьком городке, воровство и угрозы.
Тамиран – главный жрец Храма Луны не боялся смерти, но перед насильственной смертью других – в его понимании невиновных женщин – жриц, которых бравые ребята-голодранцы уже растаскивали с территории храма, как воровской трофей с явными намерениями, как ни странно, пожрать! Мужчина держался ровно и уверенно, несмотря на то, что ему уже не раз угрожали ножом у горла, он не говорил, где находятся амфоры с кровью и где ключик от нужной двери. Стражники лишь плечами пожимали, пересчитывая накраденное золото – они ни сном, ни духом о крови, которую еженедельно, по слухам, привозят в храм и куда-то составляют после отгрузки.
- Здесь нет того, за чем вы пришли, - он уже говорил им это, и люди Рубена должны были в этом убедиться, когда перевернули с ног на голову весь храм и замучили каждую жрицу.
- Моё терпение не бесконечно, жрец, - Рубен щёрился и шипел, уподобляясь в манерах и повадках змеиному клану. Он привёл сюда своих людей и не мог уйти отсюда с пустыми руками. То, что они смогли накрасть, - слишком мало, чтобы уходить прямо сейчас. Практически ничего ценного, а большую часть им по уговору пришлось отдать стражникам.
Тамиран оставался непреклонен.
- Тогда я возьму её силой, - вампир дёрнул к себе одну из жриц, взятых в заложницы, и на глазах у жреца грубо и по зверский впился клыками в её шею с такой жадностью и остервенением, что женщина дёрнулась в грубом хвате от боли – ей вампир, как животное, а не собрат по крови, раздирал шею.
- Остановись! – жрец выступил вперёд, но дорогу ему преградили сообщники Рубена, однако так, чтобы он мог видеть, к чему привёл его спор и упрямство – к смерти одной из жриц в борьбе за кровь.

Завидев своего давешнего недруга кто-то из пятёрки самых отчаянных опасливо отпрянул, чувствуя, что сейчас могут дать по шапке. Они-то не знали, что имели дело с разыскиваемым бастардом покойного императора и старшим единокровным братом настоящего. В прошлый раз он так рьяно вступился за принцессу, что всем им выдали на щи, а потом поспела гвардия Его Величества. Может, и сейчас где-то шарятся эти бравые ребята? Кнок слышал, что они рыщут в поисках рудокопов, которым удалось сбежать, а тех ждёт незавидная участь по приказу самого императора. Жизнь хотелось прожить, даже такую дерьмовую.
От неожиданности и болезненного удара Рубен выпустил жрицу и с недовольством развернулся, чтобы одарить её спасителя хорошим ударом с правой в челюсть. За попорченный ужин, естественно. Испуганная девушка с окровавленной шеей упорхнула от него сначала за спину к жрецу, а по его наставлениям дальше – прочь отсюда, пока никто из сторонников главаря рудокопов её не поймал и не нашёл ей новое применение.
Удар Рубена вышел хорошим, да настолько, что попортил бастарду все планы и оставил ни с чем, если не брать во внимание едва не прикушенный язык и явно саднящую челюсть. Заклинание ему сплести не удалось, да и эти прохвосты не заметили. Даже стушевавшийся поначалу Кнок решил, что они смогут быстро прикончить бравого рыцаря и убраться отсюда, раз крови в храме нет. Свои шкуры дороже, а они найдут себе другое место. Вдруг правда сюда явятся гвардейцы императора и всех их загребут?
Рубен так просто отступать не собирался и с бывшим недругом решил побеседовать по-мужски, хотя и бесчестно. Второй его соратник атаковал Авеля быстро, подло и низко – в спину, чудом лишь не убил его, когда выпала такая возможность. Впрочем, чудом стал для него жрец, у которого лопнуло терпение. Тамиран использовал магию крови, да так удачно, что вампир, нанёсший Авелю удар в спину, сейчас расцарапывал себе глотку, потому что не мог сделать вдоха.
- Убирайтесь! – рыкнул жрец на остальных, демонстративно придушивая одного из грабителей.
Никто из стражников даже не шелохнулся – они получили то, что хотели, и планировали уйти отсюда с награбленным раньше. У них сейчас была возможность попытаться реабилитироваться в глазах короны, а потом прирезать самого жреца и всех, кто стал свидетелем их позорного метания с одного военного лагеря в другой, но мозгов не хватало, как это проделать чисто.
Один из стражников, пользуясь моментом, прикончил второго соратника Рубена, отделавшись незначительной травмой, второй провёл ножом по горлу третьего, как по маслу, и сам остался цел и чист, если не считать следов крови на руках и лице. Стараниями троих из пяти рудокопов в живых осталось двое, а вместе с ними серьёзно раненный бастард, старый жрец и два перебежчика-стражника.

Выжившие рудокопы не стали препираться, а процедив сквозь зубы проклятия своим бывшим союзникам, поспешили убраться по добру по здорову, пока ещё могли унести ноги. Со стариком они могли потягаться, с раненным героем-неудачником, который пожирал их умершего товарища, - тоже, но с двумя стражниками в придачу – вот уж нет. Своя шкура была дороже мнимого обещания бесплатной крови, поэтому двое более удачливых вампиров бежали, получив такую возможность.
Стражники же остались возле жреца и раненного вампира. Они должны были докончить дело. Мальчишка пока ничего не подозревал о сговоре, но жрец прекрасно знал праву и мог о том предупредить. У них не было времени юлить и играть роль хороших парней, а потому, переглянувшись, они решили действовать быстро и решительно. Сейчас раненный вампир был для них лёгкой добычей – он был занят своей раной и поглощал кровь, чтобы восстановиться, а потому по прикидкам стражника, ближе стоявшего к нему, тот не представлял особой угрозы. Встав позади вампира, стражник поднял меч над спиной вампира, собираясь вонзить его ему в спину.
Второй стражник, оставив союзника, попытался подобраться ближе к жрецу, не вызывая у того подозрений, и в уличенный момент по сговору с товарищем, метнул в того нож, который так старательно оттирал от крови секунду назад. Тамиран в своём почтенном возрасте не успел защититься от летящего в него ножа, хотя и пытался выставить магию защитой перед собой. Нож вошёл в тело, жрец болезненно охнул, а стражник шикнул – попасть-то он попал, но не нанёс смертельной раны. Лезвие ножа вонзилось в грудь вампира, ближе к левому предплечью. Такой раной никого не убьёшь. Допущенная ошибка стоила его товарищу жизни. Как по цепной реакции – промахнулся один, а расплата ждала сразу двоих, потянув за собой вслед одной неудачи другую.
Старик неуклюже не то упал, не то сел на ступени храма, накрыв плечо ладонью, не рискуя дрожащими пальцами вытащить лезвие, причинявшее ему боль. Отвлёкшись на боль и рану, он не мог помочь бастарду, как в прошлый раз, оставив всё на волю самого Авеля и богов.

Стражник, метнувший нож в жреца, ринулся к мужчине, завершать начатое. В шаге от цели его остановил крик раненного товарища. Мужчина лишь искоса глянул в сторону вампира, которого они с товарищем списали со счетов, посчитав его лёгкой добычей, но, увы, недооценили противника. Первый стражник умирал от потери крови и нанесённых ему ран, почувствовав на себе всю прелесть полувианских клыков. Второй стражник замер на месте, не зная, как ему поступить. Бежать – было бы разумнее всего, но Авель так ловко и быстро развернулся, что стражник опешил и отступил назад, полубоком к жрецу, и доставая оружие.
Он редко видел, чтобы кто-то из вампиров принимал подобную уродливую форму. Разве что простолюдины, чья кровь мешалась более десятка раз, выглядели отвратительно в боевой трансформации. Стражник успел выставить меч, защищая себя, когда Авель решил на него кинуться, но просчитался с расстоянием и не допрыгнул до цели. Испуганный стражник, которому уже нечего было терять кроме собственной жизни, ударил наотмашь, особо не заботясь, куда попадёт. Хотя стоило бы.
Удача была к нему благосклонна, но природная трусость помешала ему сделать всё, как надо, хотя бы единственный раз. Лезвие меч полоснуло бастарда по груди, оставив на неё кровавый след, но недостаточно глубокий и серьёзный, чтобы раскроить ему грудную клетку и, тем более, остановить или убить.
Жрец не находил в себе сил на новое заклинание, но понимал, что должен как-то повлиять на исход битвы. Видя, что стражник, отступая, особо не заботиться о том, куда и как идёт, Тамиран подставит ему подножку и выбил вампира из равновесия. Как итог, стражник, чертыхаясь, упал на землю, а жрец застонал от встревоженной раны в руке, потому что так и не смог найти в себе силы самостоятельно достать нож из плеча. У Авеля вновь появилось существенное преимущество, если стражник не сообразит атаковать его снизу и сравнять их шансы.

Тамиран наблюдал за молодым вампиром, столь внезапно пришедшим к нему на помощь. Мальчик мог погибнуть, но заведомо ввязался в неравную драку и получил свои неприятные и достаточно серьёзные ранения, чтобы закрыть глаза на его голод и его проявление. Сейчас сплошь и рядом вампиры, недобравшие крови от короны, добывали ей сами самыми бесчестными и мерзкими способами. Уже даже на храм покусились, потому что жрать нечего, а хочется. Жреца больше раздражали стражники, на тела которых он смотрел без зазрения совести и даже не торопился отдать им последнюю дань и помолиться Луне за их вечный покой.
- Нет хуже чудовища, чем чудовище с лицом человека, - вампир не считал других собратьев, чья форма выглядела не так прекрасно и чисто, как у чистокровных вампиров его клана, уродами. Хотя в глазах многих чистокровных вампиров они выглядели мусором клана и подлежали к уничтожению. Жрец не делил никого по нише, занятой по праву рождения. Перед ним все были равны – дети Луны.
Мужчина неуклюже поднялся, когда к нему подоспела одна из жриц – та, которую Авель спас от рудокопов и их подельников стражников.
- Спасибо, дитя, - вампир окинул взглядом всё, что здесь произошло. – Много бед потянули за собой ошибки союзов, - он не упрекал никого из верхушки, но качал головой, как разочарованный отец, ждавший промаха своего сына и получивший его.
- Вам нужно обработать раны, - захлопотала вокруг Тамирана жрица. – И вам, - чуть смущаясь, она посмотрела на своего спасителя, не узнавая в нём сына Эльдара. Да и многие ли знали его в лицо в таком отдалении от столицы и Тайной канцелярии?
- Нихемия права, – подхватил её жрец. – Проходи в храм. Жрицы осмотрят и обработают твои раны. Каждое добро должно быть оплаченно добром, - мужчина улыбнулся и начал медленно подниматься по лестнице в храм вместе со жрицей. Девушка то и дело поглядывала в сторону спасителя, явно желая что-то сказать или спросить, но всё не решалась и каждый раз, когда замечала ответный взгляд на себя, смущалась и отводила глаза.
Внутри храм вампиров ничем не отличался от других. Разве что был намного скромнее тем, что находились непосредственно в столице и пользовались спросом у знати. Сюда поступало незначительное количество средств, поэтому на реставрацию храма их уже не хватало, а старина успела тронуть стены трещинами и желтизной времени.
После нападения в храме осталось мало жриц, а те, что были, прятались в комнатах и молились богиням, чтобы их не тронули. Увидев раненного верховного жреца, они переполошились, а уж когда в их поле зрения попал Авель, так и вовсе приняли его за чужака и одного из товарищей Рубена. Тамиран быстро их успокоил и попросил принести снадобья и воду с чистыми лоскутами для перевязки. Нихемия неумело коснулась рукояти ножа, не зная, как правильно извлечь его.

- Простите, - перепуганная девушка виновато-испуганно опустила взгляд, когда нож выскользнул из раны вампира, причинив ему столько боли. Она даже забыла, что должна была незамедлительно зажать рану, чтобы раненный не потерял слишком много крови. Она не видела, как Авель поедал нападавших и за их счёт восстанавливался, но даже так не стоило пренебрегать всеми методами предосторожности. Меньше крови потеряет – быстрее поправится.
Дрожащими руками девушка прижала к ране вампира в несколько раз сложенную тряпицу, чтобы остановить кровь.
- Мне нужно снять вашу рубашку, чтобы осмотреть раны и обработать их, - жрица была почти ровесницей Элен, может, на пять-десять лет младше, но, несмотря на свой юный возраст, уже была отдана в храм Луны. Так поступали со многими девушками, когда родители понимали, что неспособны дать им больше дырявой крыши над головой. Так у девушек появлялось какое-никакое стабильное будущее с личной кроватью, пищей и бесконечными молитвами за благополучие всей страны.
- Мы не берём деньги за лечение, - Тамиран перевёл взгляд на взволнованную жрицу, а после на гостя-спасителя. – Это наш долг – помогать каждому, кто нуждается, - промыв руки в принесённой чаше, мужчина обтёр их о предложенный чистый лоскут ткани и закатал рукава жреческой накидки, чтобы те не мешались ему в работе. Он попросил у пары более старших и явно опытных жриц, чтобы принесли ему набор с зельями – небольшой деревянный ящик на старом крючке вместо замка. Внутри в сооружённых из сена гнёздах размещались склянки с зельями разного содержания, но почти все здесь – целебные. – При храме есть птичник. Мы можем послать птицу с запиской твоей родне, чтобы они не беспокоились и, если пожелают, могли навестить тебя здесь.
Мужчина сел на предложенный табурет, отодвинул Нехемию от вампира и взглянул на его раны сам.
- Тебе сильно повезло, - Авель вовремя догадался напитаться кровью, иначе бы в храме он провёл бы, по меньшей мере, неделю и первые несколько дней без сознания под пристальным взглядом жриц. – И нам – тоже. На храм в Дерриане напали около трёх дней назад, - жрец не знал, зачем рассказывал об этом, пока обрабатывал рану вампира. – Вынесли всё ценное, вскрыли склад с кровью, а тех, кто не успел убежать, – обескровили. Стражники там, правда, были не такие дрянные, как наши, но всё равно не выстояли. Мыслимо ли против такой толпы, которая не знает чести и не боится правосудия? Я не о карательном мече верноподданного Его Величества, а о длани Луны.

- Помощь – не благородный, но добрый поступок, - отозвался жрец на предложение бастарда. – И всё же… Я вижу, что тебя что-то тяготит.
Это было видно невооружённым взглядом. Янтарноглазый гость выглядел виноватым во всём, хоть его вины Тамиран не видел. Другой бы на его месте чувствовал себя героем, потому что, как бы там ни сложилась ситуация, он смог отвадить от них беду, рискнув при этом собственной жизнью. Благодаря его участью воры и недобросовестные стражники не добрались до хранилища с кровью, а у храма ещё осталась возможность выдавать амфоры нуждающимся и слабо следить за порядком – в этой время это всё, что они могли.
Что же такого могла сделать его семья, что они ныне не бедствовали, но за то чувствовали себя незаслуженно богатыми и сытыми, когда должны были радоваться своему счастью? Тамиран сам питался намного лучше, чем беднота из медного квартала, которая в последнее время жрала друг друга, не имея возможности расплатиться за кровь деньгами или выменять её на что-то ценное. Ничего не осталось, только проклятие вечного голода.
Вампира удивил вопрос гостя, а ещё он настораживал и вызывал вопросы, которые жрец тактично не стал задавать. Этот мальчик не был похож на преступника, который скрывается. Во всяком случае, если он и совершил какое-то преступление или действо, которое сам же воспринимал, как грех, он осознавал его и чувствовал себя за то виноватым. Уж не голодом ли он корил себя и ввязывался в борьбу с таким количеством противников в уплату этой провинности? До добра это не доведёт.
- Мы ведём записи лишь тех писем, которые пишем и посылаем сами.
На своей помощи вампир не настаивал, а молча закончил с раной бастарда, пока тот выражал своё отношение к ситуации.
- Огнём ничего не исправишь, - Тамиран отложил инструменты и вытер руки от крови и зелья, попавшего на пальцы. – Со смертью Его Величества Эльдара многое кануло. У власти оказались вампиры, которые годами заботились о собственной сытости, уподобляясь в своём желании беднякам, которые ничего кроме своего голода, холода и боли в жизни не видели. Не таким мир после своей смерти видел император, - вампир покачал головой, - но смерть приходит неожиданно даже тогда, когда ждёшь её появления с минуты на минуту. Можно ли исправить те ошибки, которые допустили они? – жрец тяжело поднялся, не бед помощи Нехемии, которая всё это время подавала ему нужные инструменты, а сама оставалась скромной и молчаливой тенью. – Тяжело, но всё-таки возможно. увы, молодость ныне горяча, а для умения выбираться из огня нужен холодный ум. Да где ж его взять, если почти все умы ныне дремлют в камне вместе с императором? Мальчика рано возвели на престол и долго растили, держа в стороне от власти, а что теперь? Его окружают такие же молодые и горячие, как он сам, - сыны своих отцов, но лишь блёклые тени, которые ещё не успели набраться силы духа. Я давно не слышал Гласа Старейшин, а ведь я сам уже далеко не молод.

- Боюсь, что Совет и Император стали глухи к советам Мудрых, - Тамиран не находил другого объяснения бездействию со стороны старших вампиров. Предыдущие правители Северных земель тоже не без ошибок и грехов за спинами, но, как помнил вампир, их было не так много и не столь больно они били по простому народу. Сейчас же ситуация с каждым днём становилась всё хуже. – Увы.. увы, - поддержал вампир гостя в суждениях о логике.
Предосторожность гостя настораживала, но даже так Тамиран не торопился читать чужие письма и отслеживать птиц из птичника при храме. У каждого есть свои секреты, даже у него, а ведь он должен быть честен перед людьми и богами. Быть образцом для других с того самого дня, как выбрал путь веры, но времена меняются и обстоятельства вынуждают подстраиваться. Впрочем, он стал уже достаточно стар, чтобы болтать, когда есть с кем, много и долго.
- Пойдём, - жрец махнул бастарду, приглашая его пойти за собой.
Нехемия торопливо стала убираться, поглядывая в сторону своего спасителя, но не смела отправиться следом за жрецом.
Тамиран прошёл в соседнее помещение, а оттуда, отворив тяжёлую дверь, запертую на ключ, в библиотеку. Здесь отчётливо ощущался запас пергамента, чернил и воска. Старые стеллажи хранили на себе книги и свитки, которые за годы ненужности успели покрыться неблагородным слоем пыли. В центре зала стояли столы для писцов. На поверхности одного из них лежала книга и лист, где едва успели вывести аккуратным почерком первые строки. Все пишущие принадлежности небрежно лежали рядом – видно, что писарь торопился, поэтому побросал всё.
- Молодые жрецы совершенно не ценят знания, - посетовал Тамиран, забирая книгу, аккуратно закрыл её, заботливо смахнул с обложки пыль и положил книгу на полку к остальным томам. – Можешь воспользоваться всем, что нужно. Птичник во дворе, но серого сыча лучше не трогай. Он кусается, - старик улыбнулся. – Я оставлю тебя на время, располагайся.
После этих слов жрец вышел, чтобы гость мог в спокойствии написать всё, что посчитает нужным.

- Ты быстро, - жрец удивился, увидев спасителя, который снова надел маску виновного. Тамиран специально дал ему время и свободу для действий, но мальчик, кажется, не привык к тому, чтобы ему всецело доверяя и не следили за каждым шагом. Старик не вдавался в подробности. Сделал и сделал – уже хорошо. Отчасти так он отблагодарил Авеля за помощь в разборках с грабителями.
Пока вампира не было, жрец пытался получить все сведения о причинённом ущербе, о состоянии жителей деревни и храмовых служителях, которые могли пострадать от рук недобросовестных вампиров. Некоторые благополучно сбежали, и хотя в глазах жреца они поступили неправильно, двери храма всегда будут для них открыты – таковы законы этого места – всегда протягивать руку помощи тем, кто в ней нуждается.
Мужчина сидел на деревянном стуле с высокой спинкой.
- В молодые годы магия слушается лучше и пасы рукой даются легко и играючи, - вздохнул он с улыбкой. Одно заклинание, которое он смог выпустить в грабителя, отняло у него силы вместе со всей борьбой, поэтому жрец встретил Авеля в таком положении – уставшем и расслабленном, пока остальные служители храма пытались навести порядок в их общем доме.
Тамиран внимательно посмотрел на вампира, внимая его словам и просьбе. Если жрец и был недоволен просьбой или поведением гостя, то внешне он никак себя не выдал.
- Я могу высчитать для вас удачный день для брака по датам вашего рождения и провести обряд, но ты сам видел, что за пределами столицы опасно. Неспокойное настало время, - мужчина вздохнул. – Уверен, что захочешь привести свою любимую сюда и подвергнуть её такой опасности?
Жрец не отказывал в помощи, но говорил реально значимые вещи. Эти грабители – не единичный случай. Не исключено, что завтра, а то и сегодня, сюда снова пожалуют за кровью. Голодных вампиров не вразумить, а от столицы защиты не дождёшься. Вряд ли им кто-то пришлёт хотя бы несколько солдат, чтобы оберегать храм и жителей деревни. Все силы брошены на защиту Золотого квартала и дворца, а люди императора рыщут в поисках нарушителей, пока те безнаказанно продолжают чинить бесчинства. Авель сам пострадал в стычке.
- Если готов, то я попрошу Нехемию подать нам бумагу с чернилами, чтобы ты смог записать мне даты. К твоему выздоровлению я сделаю все необходимые подсчёты и выберу для вас наиболее благоприятный день, чтобы брак ваш был долгим, а узы крепкими. Жрица добра к своим детям, ей всё равно, какого вы клана, если ваше желание и чувства искренни.
Тамиран обратил внимание на то, что сам Авель одет по херианской моде. Так в Мирдане никто не одевается. Навряд ли бы вампир стал показывать свою клановую принадлежность, к тому же, мужчин в этом клане недолюбливают. Тем более, полукровок. Тогда почему же он не переоделся? Виан нежелательные гости в столице. Как же он сюда попал? На судне, но зачем? Или порталом?