Виззарион благополучно проспал всё утро. Компания Ясмин оставила приятное послевкусие, которое превратило вампира в ленивого зажравшегося кота. Забыв о государственных делах и срочности решения проблем голода, он отсыпался, как в последний раз. С наступлением заката, когда Шейн соизволил отпустить сон и поднять свою задницу с постели, он не отпустил девушку от себя. Хорошее расположение духа императора – редкое явление после смерти матери и бывшей возлюбленной. Обществом Ясмин он скрасил свой досуг, забыв о жене. Отдав распоряжение принести завтрак в покои и убраться, он отмахнулся от слуги, который пытался сообщить ему новости о супруге. Виззарион не стал его слушать. Руководствуясь жопой, а не мозгами, вампир в своё удовольствие, как привык, наслаждался общением с девушкой, не заботясь о чувствах Мередит.
Распрощался с Ясмин он, когда вспомнил о своих обязанностях. Распорядившись, чтобы девушку сопроводили в гарем, вампир собирался наведаться к сестре, но вынужденно изменил направление. Слуга добился своего – донёс до Виззариона запоздавшие сведения. Шейн знал, что его жена периодически наведывается в старое родовое поместье и пытается его облагородить. Сам он интереса к её трудам не проявляли и ни разу не посмотрел на эффект её стараний. Он не удивился, что вампирша снова поехала туда, но вернулась утром..? Мередит так удачно вовремя оставила дворец, что не помешала им с Ясмин. Виззарион подумал о возможном вмешательстве супруги, когда о ней заикнулся слуга, но эти мысли оставили его, когда вампир озвучил другие подробности поездки.
- Потеряли? Что значит: «потеряли»?
Об отсутствии чувств между императором и императрицей знала каждая собака во дворце. Это неосторожное выражение после которого слуга, запинаясь, пытался объяснить, что под утро императрица нашлась живой и невредимой, а сейчас она отдыхает в своих покоях, вынудила Виззариона остановиться и развернуться. Он ждал, когда всплывут все подробности до мелких деталей, чем занималась его жена во дворце и каким образом её могли потерять. Поместье не настолько велико, чтобы её не нашли. В сопровождении наверняка был маг, который мог быстро выйти на след императрицы. Что за чертовщина там произошла?
Не получив нужной информации, он решил узнать её из первых уст – направился в покои жены. Виззарион подошёл к дверям, когда из комнаты вышла служанка с подносом; она уносила еду, к которой едва притронулись. Заметив вопросительный взгляд императора, служанка, опустив голову, объяснилась:
- Императрица плохо себя чувствует. Отказывается есть. Мы пытались, но…
- Но «что»?
- Её организм отторгает любую пищу.
- Лекарь её уже осмотрел?
- Нет…
- Тогда почему ты ещё здесь? Приведи в покои императрицы дворцового лекаря.
- Да, Повелитель.
Тошнота – не главный и стопроцентный признак беременности - это знал даже Шейн, но бессмысленно отрицать, что он подумал именно об этом. Мысль он быстро отмёл, как невозможную, если Мередит в его отсутствие не выбрала себе другую компанию, чтобы исправить мизерное внимание со стороны мужа. Рассказ слуг не объяснял, что послужило причиной для странного поведения вампирши. Узнать о связи с наложницей она могла лишь по возвращению, а всё произошло значительно раньше. Не гадая, вампир вошёл в покои жены. Он застал Мередит в неподобающем виде. Невзирая на время суток, его жена не спешила расставаться с одеждой для сна. Девушка была бледна и пребывала в своих мыслях, как если бы её огорошили какими-то неприятными новостями. Вампир заметил тонкую корку на лице от зарастающего солнечного ожога.
- Мередит, - мягко позвал он жену и подошёл к ней, не спрашивая разрешения войти. У него было много вопросов к девушке. Остановившись напротив, он протянул руку к её лицу, касаясь грубых следов на коже. – Мне сказали, что ты плохо себя чувствуешь, - мимолётное прикосновение исчезло; вампир убрал руки, но не отошёл от жены. – Пусть лекарь осмотрит тебя.
Проявление заботы не из чувства вины. Холодность в отношениях не отменяет того, что она - его женщина, и он несёт за неё определённую ответственность. Состояние её здоровья – одна часть из всей головоломки, которую он должен был решать, чтобы поддерживать иллюзию семьи и благополучия.
- Ты всю ночь провела в поместье? Почему?

Разозлилась? Идиоту понятно, что женщины не терпят наличия других особ подле своих избранников. Для Мередит вполне естественно отреагировать таким образом – отстраниться от него и пресечь попытки прикоснуться снова. Виззарион усмехнулся, смотря в спину жене. От своей такой холодной и неласковой супруги он не ожидал эмоционального ответа – девушка пыталась держать себя в руках, но он чувствовал и видел её напряжение. Вампир мог уйти прямо сейчас и не тратить время на пустые разговоры. Убеждать её, что ему было скучно, и он скрасил свой досуг? Что это незапланированная ночь? Что она будет последней? Бессмысленно лгать.
Себялюбивая мысль, что Мередит демонстрировала свою ревность, посетила Виззариона в самую первую очередь. Заметить что-то кроме этого – потребовалось время и немного напрячь мозги, анализируя ситуацию. С этой женщиной никогда не было просто. Простушка не смогла бы вытянуть его из апатии сокрытым под любезностью колким нравом. Ему нравилось её непослушание. Поначалу. Позже оно могло стать кублом змей, которые с радостью отравят его ядом, чтобы освободить место жене.
Он начал смутно понимать настоящую причину, которая тревожила Мередит. Окинув взглядом беспорядок в её комнате, он заметил письмо, но не успел подойти и прочесть его содержание. Слов императрицы о событиях в поместье – достаточно. Он вспомнил мать, которая умоляла его покинуть старое родовое поместье и больше там не появляться. По её словам там жило что-то или кто-то, убившее его дядю, а потом нацелило руки на него.
В комнату осторожно постучались и вошли.
- Ваше величество, пришёл лекарь. Он…
- Оставьте нас, - ответ прозвучал резче, чем он хотел.
Растерянная служанка спешно поклонилась и вышла, закрыв двери.
Мередит неосознанно дёрнула мужа за старые нитки, вынудив вспомнить мать. О поведении Мирры и её фанатичности, которая росла по отношению к дому, никто кроме него не знал. Это не намеренный ход его жены, но кто-то мог наплести ей ложь.
Виззарион прошёл к столу жены, взял с него письмо и быстро пробежал взглядом по содержанию. Ему не понравилось то, что он увидел. Мередит отличалась от его матери, но в её поведении он замечал те же беспокойные ноты, которые грозили обернуться бедой их дому. Он помнил, как девушка демонстрировала ему синяки на животе, оставленные, по её словам, призраками в том доме во время сеанса спиритизма.
Пренебрежительно отбросив письмо на стол, он поднял взгляд на девушку и заговорил медленно, пытаясь вложить нужный ему смысл в слова, и не позволить раздражению от воспоминаний о матери просочились в интонации и взгляде.
- Между кланами всегда были напряжённые отношения. Чтобы пресечь ненужные войны и кровопролитие, предводители кланов решили объединиться. На тот момент их должен был возглавить вампир, которому они все доверяли, но кандидатуру моего дяди и власть в руках клана Камэль поддержали не все. Во время праздника на поместье напали. Погибли многие из тех, кто поддерживал моего дядю, включая его, двух его братьев и жену. Моему деду и его сестре удалось спастись. Ты не нашла никаких сведений, потому что этот инцидент – показатель того, что противники клана были всегда, а мой дядя не отличался умом, пресекая недовольства смертями и живя в своё удовольствие, наслаждаясь властью.
Виззарион не знал, зачем рассказал об этом. Он сам в юности читал последнюю книгу о своём роде, правдивую и не переписанную, как говорили. В ней было много странностей, но Шейн никогда не проявлял особого интереса к прошлому – оно никак не влияло в его глазах на настоящее.
- Это самый обычный дом, Мередит. В нём нет ничего необычного. То, что мне удалось призвать девушку… Это дурман, - он не считал встречу с Арникой реальной. – Никакой призрак не способен физически навредить живому. Я прожил в этом доме достаточно, чтобы заметить что-то странное. Ничего. В нём убили много вампиров, с ним связывают два кровавых события, значимых для Северных земель, но больше там ничего нет. Моя мать была одержима этим поместьем, считала, что оно может навредить мне, если я останусь, но, как видишь, я единственный, кому удалось выжить в этом поместье из Виззарионов. Я буду тебе признателен, если ты выбросишь из головы мысли о доме и не будешь превращаться в безумную жену моего деда. Ты где-нибудь видела упоминания о ней? А ведь она всё ещё жива.

- В числе приглашённых были вампиры из разных семей. Выставлять себя сторонником нового порядка, чтобы при удачном случае вонзить нож в спину – значительно проще, чем пытаться пробраться на закрытую территорию, выискивая лазейки. Опыт Виктора с удачными манёврами – тому подтверждение.
Вампир, который в глазах многих казался  другом семьи, брал на себя обязанности негласной правой руки императрицы-регента и верховодил в пользу государства, всегда был в гуще событий, показывал себя преданным человеком короны. Бросить в него камень тогда – не могло никому прийти в голову, но время показало истинную личину советника. Стремление к собственным идеалам всегда стояло выше преданности Виззарионам. Ради неё он складывал на могильные плиты головы порченных, по его мнению, правителей и их сторонников.
- Я не говорю, что история, изложенная на страницах книг, является правдой. Достаточно вспомнить, сколько раз менялся наш герб и чем не полюбился первый, - уголок губ вампира приподнялся в улыбке. – Правду, которая, возможно, устроит тебя, никогда не узнаешь ни ты, ни я. Советники, которые застали те события, давно мертвы, а Старейшины столетиями переписывали историю, чтобы выставить наш клан, как самый чистый и безгрешный. Думаешь, захотят поделиться с тобой или со мной? – он не отрицал, что весь рассказ, которым он надеялся удовлетворить интерес жены, далёк от правды, но что он мог? – Последний вампир, который может что-то знать – не объявлялся в столице со дня моего рождения. И она не самый желанный гость здесь, если её недуг не стал за это время ещё хуже.
Ширайя не явилась на похороны собственной дочери. Надеяться на то, что она захочет приехать и повидаться с женой своего внука и поведать ей, из-за чего её вышвырнули из дворца, как полоумную бабку, - не меньшая глупость, чем желать добиться правды о роде, когда её столько лет тщательно хранили в тайне. Любыми способами.
- Смерть, которая преследует нас всех, связана с неудачными поступками. По большей части – это последствия моих необдуманных поступков. Списывать эти случаи на поместье… призраков… - он сдерживался от ироничного смешка. – Мередит… это глупость. Любого из нас могут убить в собственных покоях. Или отравить во время чаепития. Я могу стать жертвой собственных слуг, которое каждое утро помогают мне одеться или счищают грязь с моих сапог. Это не будет виной призраков и старого заброшенного дома, - Камэль отмахивался от этого, как от предрассудков и бредней, которыми кормила его мать. Он уже готов был поверить в то, что каждая жена императора неизменно помутится рассудком. – Ты права, своей жизнью я обязан Харуке, но ничего не защищает меня сейчас здесь, в этой комнате. Не защищало, когда я жил в родовом поместье с Арникой.
Мередит не сдерживалась. Успела проехаться и по мужу, и по гарему. Виззарион слушал, молчал – спорить с ней было бесполезно. Если женщина что-то решила для себя, переубедить её практически невозможно. Проще гору сдвинуть с места.
- Чего ты хочешь от меня? – вампир с усталостью смотрел на взвинченную жену. – Чтобы я нанял некромантов очистить поместье? Выгнал из дворца наложниц? Увёз тебя к Ширайе?.. Освободил?

- Мередит… - он устало потёр переносицу, выслушав требования жены, - как я объясню это Совету и Старейшинам? Моя жена проявляет интерес к истории моего рода, а подтолкнуло её к этому увиденное в старом поместье призрачное марево? – вампир поднял взгляд на императрицу, выжидая её реакции. Она сама должна понимать, как это выглядит со стороны. – Списать на то, что мне резко захотелось увидеть свою безумную бабку и попросить её почитать мне сказки о кровопролитии на ночь, а заодно тайно вызвать в столицу отряд некромантов, упокоить души или что ты хочешь с ними сделать..?
Он за короткий период своего правления успел прославиться самодуром, который принимает необдуманные решения, не считаясь ни с кем. Получает того, что он хочет, а хочет, порой, нелогичных вещей. Но разнести по Северным землям, что в то время как его народ голодает от нехватки крови, он запирается с книгами во дворце и пытается изгнать духов из старого поместья, которое не даёт покоя его жене..?
- У меня не так много сторонников, чтобы привлекать к себе внимание ещё больше.
Как она себе это представляет?!
Виззарион видел в этом проблему, но решать её собирался другими способами. Лекарь, который ждал приглашения войти,  в его понимании – лучший вариант. Пусть осмотрит девушку и выдаст своё заключение о её физическом и моральном состоянии. Навряд ли кому-то взбрело в голову медленно травить императрицу и подмешивать ей в чай галлюциногенные травы, но пока такая вероятность существует, он хотел от неё избавиться. Поиск простого объяснения происходящего и её решение – то, к чему он стремился, стараясь изо всех сил не быть резким в словах. Будь Мередит беременна, он бы списал её переменчивое настроение и несдержанное поведение на это, но один из простых путей отвалился.
- Я император, Мередит, если ты не заметила или забыла. Гарем существует для того, чтобы удовлетворять мои интересы, если с этими обязанностями не справляется жена. У меня нет желания через слово слышать, что я в чём-то виноват перед тобой, - свою вину он отрицал для самого себя. – Ты хотела моего внимания – я здесь. Пришёл, как только узнал о твоём состоянии и инциденте в поместье.
Мог не приходить, удовлетворившись тем, что императрица жива и здорова. Она даже не беременна, чтобы он проявлял к ней такой интерес больше, чем из вежливости и отчётной супружеской заботы.
Разговор он считал законченным, но Мередит ступила на опасно тонкий лёд, задев тему, которую не стоило поднимать в его присутствии. Движение императора вышло резким и грубым – перехватив жену повыше локтя, он дёрнул её к себе, развернув и вынудив оказаться на интимном расстоянии, если отбросить контекст и то, что он сказал ей после:
- Если что-нибудь случится с Элен, ты будешь первая, на кого я подумаю. Ты получишь намного больше моего внимания, чем могла бы себе представить и я сомневаюсь, что ты будешь рада моему внезапному интересу, - он неотрывно смотрел в холодные глаза жены, хмурился и не скрывал своей злости, которая рокотала внутри. Он позволял ей слышать угрозу в своём голосе.
Отпустив руку жены, Шейн позволил ей отступить на шаг, если захочет. Распрямив плечи с глубоким вдохом – который должен был его успокоить, он заговорил отчётливо и громче.
- Лекарь осмотрит тебя. Считай это проявлением заботы мужа или приказом императора – мне всё равно. Итог будет один.
Последнее слово. Разозлённый словами Мередит, вампир направился к выходу из покоев. В двери нетерпеливо постучались и вошли, не получив на это разрешение. Воин, который припал на колено, мог попасть под горячую руку Виззариона, но заговорил так быстро, что эта мысль не успела прийти императору в голову.
- Ваше Величество, беда.
- Говори.
- На отряд Карателя напали. Двоих мы нашли мёртвыми  у отрогов гор, но следы Харуки и принцессы…
- Принцессы..? Что Элен делала за пределами дворца?!
- Она отправилась на конную прогулку, но рудокопы…
Договорить ему не дали. Виззарион забыл об угрозе, которую адресовал Мередит. Он спешно покинул покои жены; воин поспешил за ним, на ходу отвечая на вопросы. Кажется, этот вечер обещает преподнести ему ещё ни один запланированный сюрприз, и встреча с женой – самая малая из проблем.